Мурманская область: Ловили и будем ловить

Наш край по-прежнему остается рыбным. Цифры в этом убеждают. Мурманская область дает 18-20 процентов вылова и производства рыбопродукции страны. По этому показателю мы уверенно делим первое-второе места с Приморским краем. А в Северо-Западном округе устойчиво занимаем лидирующую позицию. О том, как отработала отрасль в первом полугодии, ее проблемах и перспективах мы беседуем с руководителем областного департамента рыбной промышленности Вячеславом Зилановым.
- Вячеслав Константинович, судя по данным статистики, дела у наших рыбаков идут неплохо...
- Действительно, итоги первых шести месяцев обнадеживают. Общий вылов составил 292 тысячи тонн, или 118 процентов к аналогичному периоду прошлого года. Радует и то, что выпуск товарной пищевой рыбной продукции (232 тысячи тонн) также близок к 117 процентам от прошлогодних показателей. Береговая рыбопереработка дала прирост в 4,5-5 процентов. Лучше пошли дела и у нашей "прибрежки". Все это вместе дает основание надеяться на то, что и по итогам всего года будет обеспечен прирост не менее 7-8 процентов к прошлогоднему уровню. Столь хорошие показатели - это, прежде всего, труд рыбаков, переработчиков, их настрой на работу.
- Но ведь не все так гладко. В частности, идет удорожание топлива. Насколько серьезна эта проблема?
- Цена судового топлива сейчас колеблется от 650 до 750 долларов за тонну. В себестоимости продукции затраты на него достигают 27-30 процентов. В прошлые годы, когда топливо стоило 450-500 долларов, эта составляющая в расходах не превышала 12-13 процентов.
С учетом платы за ресурсы это очень тяжелым бременем ложится на производство. А на таких объектах промысла, как путассу, сайка, другие пелагические виды рыб, стоимость которых, невысока, производство и вовсе становится нерентабельным.
- Есть ли в Москве - я имею в виду Минсельхоз, Росрыболов-ство, Минфин, МЭРТ - понимание того, что по топливу рыбакам надо помогать? Что делает в этом направлении правительство области?
- Надо сказать, что вопрос по топливу ставился нами еще в прошлом году во время визита в Мурманск главы Правительства Михаила Фрадкова. Об этом говорил в своем выступлении губернатор. В своем докладе я также поднимал этот вопрос. И мы почувствовали, что находим понимание у главы Правительства.
Мы сделали все расчеты и представили их в Министерство сельского хозяйства. Более того, Юрий Алексеевич Евдокимов при встрече с Президентом вновь поднимал этот вопрос.
- И какие же пути выхода предлагает региональная власть?
- Есть несколько путей решения этой проблемы. Самый простой выход таков: за каждую тонну рыбного сырья, поставляемого на российский берег, доплачивать рыбакам порядка 3-3,5 тысячи рублей. Это составит приблизительно 50 процентов стоимости того самого топлива. В. пересчете на Мурманск размер таких субсидий составит около 700 миллионов рублей. Этот путь предлагают и губернатор, и Минсельхоз. Да, собственно говоря, и сами рыбаки его поддерживают.
Есть другой вариант. Мы платим за право промысла. Можно снизить эту плату или вообще ее отменить на те объекты промысла, которые поставляются в Россию.
Эти предложения были соответствующим образом оформлены. И Минсельхоз направил их в Минэкономразвития и Минфин. Но, насколько мне известно, ни то, ни другое министерство пока не намерено их поддержать.
Но даже в течение второй половины 2006 года самим рыбакам с этой проблемой справиться будет очень сложно. Что уж говорить о будущем годе, когда цены на топливо, скорее всего, еще подрастут.
- Ряд руководителей рыбацких ассоциаций уже грозят объявлением забастовок, если не будет оказана помощь по топливу...
- Да, особенно этим увлекается Союз рыбопромышленников Севера, и в частности, его гендиректор Геннадий Степахно.
- Насколько, по-вашему, этот метод действенный?
- Митинги - не метод решения проблемы. Это вопрос бюджетный. Все остальное - только красиво звучит, но дела не решает. Между тем проект федерального бюджета на 2007 год уже почти сверстан. А те, кто подстегивает рыболовную общественность выходить на разные митинги, особенно если они партийные люди, пусть лучше едут в свои фракции в Госдуму и там защищают свою позицию. Подключиться к этому вопросу должны и профсоюзы. У них тоже есть свои депутаты в Госдуме.
- Увеличение стоимости топлива да еще плата за ресурсы -не слишком ли это обременительно для наших рыбаков?
- Мы ведем промысел и в Баренцевом, и в Норвежском, и в Гренландском морях вместе со своими коллегами норвежцами, фарерцами, гренландцами. Но с одной очень существенной разницей: мы платим за ресурсы своему правительству, а они нет.
Я выступаю за то, чтобы эту плату отменили и у нас. Наша страна стремительно входит в мировой рынок. И только из-за платности ресурсов наши рыбаки станут неконкурентоспособными. Даже по той же треске, например.
Я думаю, что Союз рыбопромышленников, Всероссийская ассоциация рыбопромышленников и экспортеров, другие рыбацкие объединения должны аргументированно требовать отмены этой платы.
- Вы были в числе инициаторов проекта по строительству двух-трех судов для производства рыбной муки из путассу, сайки и других неквотируемых или недоиспользуемых пород рыб. Однако эти планы вызвали определенную настороженность у ряда рыбопромышленников. Что можете возразить своим оппонентам?
- Проблема с производством рыбной муки стоит очень остро. Напомню, в прошлом мы выпускали ее порядка 700 тысяч тонн. Это по всей стране в целом. Северный бассейн давал около 200 тысяч тонн. Сейчас эта цифра по России уменьшилась на порядок, составив 60-70 тысяч тонн. Мы впервые стали импортировать рыбную муку.
Эту проблему надо решать. Речь, подчеркну, идет, как вы правильно заметили, о неквотируемых или недоиспользуемых объектах промысла. К примеру, у нас квоты по сайке осваиваются на 10-15 процентов. Или путассу, она вообще не квотируется.
И мне удивительно, что кто-то еще умудряется здесь что-то возражать. Много шума из ничего. Они якобы боятся, что, если в будущем на ту же путассу введут квоту, на их долю меньше достанется. Но это нелогичная постановка вопроса. Сейчас этот объект промысла не квотируется, значит, Россия должна максимально увеличить свой вылов, чтобы потом исторически его закрепить.
И если какая-то компания готова выловить и освоить, скажем, 100 тысяч тонн путассу - хвала ей. Готовы они освоить сайку, которую годами не осваивают те судовладельцы, которые имеют квоту, - пусть осваивают. И такие компании есть, они готовы вложить деньги, взять кредиты, построить суда.
- Недавно вы вернулись со Шпицбергена, из его русской столицы Баренцбурга, где отмечалось 75-летие начала освоения минеральных ресурсов архипелага. Что сейчас представляют для рыбного Мурмана воды Шпицбергена?
- Да, для меня Шпицберген - это прежде всего не уголь, а рыбные запасы прилегающих морских пространств. По договору 1920 года, участником которого выступила и Россия, Норвегии отдан суверенитет над островами архипелага. Но все государства имеют равные права на занятия хозяйственной деятельностью, и прежде всего на рыболовство в его территориальных водах. Подчеркиваю, есть разница между понятиями "территориальные воды Норвегии" и "территориальные воды Шпицбергена".
Чтобы понять значение для нас этого района, приведу несколько цифр. Мы здесь ежегодно вылавливаем от 50 до 400 тысяч тонн, что составляет до 20 процентов годового улова. Для норвежцев этот район дает всего около 5 процентов годового улова. Кстати, местные рыбные запасы были в основном открыты и разведаны именно нашими учеными.
Объявление Норвегией 200-мильной рыбоохранной зоны вокруг архипелага противоречит положению договора 1920 года. Надо избежать несправедливых решений в этом районе со стороны одной из сторон договора. Мы здесь ловили и будем ловить рыбу.
- Министр рыболовства Норвегии Хельга Педерсен недавно заявила, что для норвежских рыбаков наступают "очень трудные времена". Дело в том, что Международный совет по исследованию моря (ИКЕС) дал расчет о сокращении общего допустимого улова по треске с 471 тысячи тонн в 2006 году до 309 тысяч тонн в 2007 году, то есть почти на 35 процентов. Как это затронет наших рыбаков?
- Все рыбопромышленники хорошо знают, что колебания запасов трески Баренцева моря бывают весьма значительными. Мы помним очень тяжелый безработный период конца 80-х начала 90-х годов прошлого века и его весьма рыбные 50-70-е годы.
Что касается ОДУ предстоящего года, то здесь не все так просто. Дело в том, что он рассчитан специалистами ИКЕС с учетом якобы имевшегося в 2005 году перелова в 100-120 тысяч тонн. Эту цифру представила Норвегия. Однако ее никто в ИКЕС не анализировал. Она основана на догадках и отдельных фактах.
Мы у себя в департаменте пытались понять методику и логику этих норвежских расчетов. Пока могу сказать, что они построены в основном на предположениях. С не меньшим успехом конечную цифру можно как увеличивать, так и снижать.
Нужен серьезный анализ, а его пока нет. Следовательно, и расчеты ИКЕС необходимо корректировать, только основываясь на фактах. Вместе с тем, безусловно, среди фактов есть один реальный. И он настораживает. Речь идет о некотором снижении производительности промысла по отдельным типам судов в этом году по сравнению с прошлым. Здесь уже ученые должны сказать, с чем это связано - с потеплением моря или снижением запасов. Мы ждем заключения ученых России и Норвегии.
- И последний вопрос. Можно сказать, организационный. Ваш департамент стал департаментом рыбной промышленности. Сельхозпроизводство ушло в комитет по продовольствию и сельскому хозяйству. В чем причины разделения?
- Два года мы проработали под одной крышей. Опыт показал, что нельзя соединять несоединимое. Главное здесь - организационные дела. Почти не было взаимозаменяемости специалистов: ни по управленческим решениям, ни по экономико-правовым вопросам. Один пример: сельское хозяйство дотируется, а рыбная промышленность - нет. Значит, и управленческие решения будут различны. Каждый должен сосредоточиться на своем участке работы. Кстати, департаменты, отвечающие за рыбную отрасль, есть во всех прибрежных рыбных регионах. Так что здесь мы солидарны с нашими коллегами.