Девчонки раздели подругу, чтобы шантажировать фотографиями

Школа № 897, забыв о трагедии, безмятежно готовится к выпускному
Светлана Краснова, мама 13-летней Ани, подала заявление в милицию, обвинив одноклассниц дочери в "вымогательстве с применением насилия"
Следователи просили меня не приезжать в Зеленоград. До поры до времени. "Вот передадим дело в суд - тогда".
"Чего они там колдуют? - думала я. - Ситуация ведь простая: шалили девчонки и перешалили!" Но в милиции решили по-другому, и дело против семиклассниц школы № 897 в конце концов возбудили по "тяжелой" статье Уголовного кодекса - 163-я, часть 2-я - "вымогательство с применением насилия". Взрослым, осужденным по этой статье, светит до 7 лет колонии. За что же так 13-летних девчонок?
Поприкалывались
...В тот день в расписании у 7-го "А" и 7-го "Б" стояло по шесть уроков. На дворе слякоть, над панельными многоэтажками висят низкие серые тучи. Зябко, скучно.
- А давайте после школы ко мне, - предложила заводила девичьей "тусовки", яркая блондинка Катя Раскова из 7-го "Б". - Мама придет не раньше девяти!
Уже через полчаса подружки смотрели телик, развалившись на диване.
С того времени, как года полтора назад продвинутая красотка Катя появилась в школе № 897 (Расковы переехали в Зеленоград из провинции, сняли квартиру), жизнь семиклассниц круто поменялась. Катя могла нахамить учителю, водилась со взрослыми парнями. Ее даже мальчишки из школы побаивались. К тому же мама Кати, тетя Анжела, постоянно на работе, и если единственная дочка жаловалась на педагогов, давала один простой совет: "А ты посылай их!"
Наташка Веденеева и Маринка Ляхова быстро приняли новенькую за "свою". Да и 14-летней Юльке Павловой Катюха нравилась: как дикая кошка, гуляла сама по себе. А Юля считалась "хорошей девочкой" - убирала в квартире, готовила ужин, забирала младшего братика из детского сада, хорошо училась... И только с Катюхой могла оторваться на всю катушку! Не то что с лучшей подругой Аней Красновой - чересчур правильной Анькой, девочкой домашней и скромной. Черт дернул в тот день Аню вместе со всеми отправиться в гости к Катьке...
- Аньк, мы тут в моделей играем. Вот тебе шмотки, переодевайся! - по-хозяйски распорядилась Катя.
- Я не хочу, - тихо пролепетала девчушка.
В комнате стало тихо, как перед сложной контрольной.
- Раздевайся! - отрезала Катюха. - Щас будем фильм снимать и делать из тебя звезду!
15 минут, которые перевернули всю жизнь
- Это продолжалось минут пятнадцать - двадцать. Хотя я понимаю: Ане казалось, что издевательство длится вечность, - намеренно сухим голосом, стараясь скрыть эмоции, рассказывает мне следователь Анна Становая. - Когда Аня начала сопротивляться, девочки достали из шкафа шелковые пояски от халатов и связали ей руки и ноги.
Катя, ловко орудуя фотокамерой мобильника, подбирала удачные ракурсы. Потом, чтобы раздобыть кадры посерьезнее, кто-то из девочек раздвинул Анечке ноги...
- Это самое страшное обстоятельство дела. Кто из девочек до этого додумался, выяснить так и не удалось. Никто из них не раскаялся по-настоящему, на допросах все время старались валить вину друг на друга.
Когда девчушка поняла, что сопротивляться бесполезно (девочки были на голову выше Ани и заметно крупнее), она зарыдала:
- Ну, пожалуйста, не надо! Юля, помоги! Юля!
Потом, бросив на диван обнаженную и униженную Анечку, девчонки стали любоваться получившейся съемкой, тыкая пальцем в самые откровенные снимки:
- А вот за это ты еще нам заплатишь!
- Девочки стали требовать у Красновой деньги, - говорит следователь. - Сначала - три тысячи. А потом, когда поняли, что таких денег у Ани нет, опустили ставки до пятисот.
- Если не найдешь "бабки", мы эти фотки всей школе покажем!
- Нет их у меня, - всхлипывала Анечка, натягивая на себя колготки.
- А ты у матери стырь! Мы ведь уже составили список твоих будущих поклонников... - размахивали подружки перед наивной Аниной мордашкой листком с фамилиями одноклассников.
Молчание - золото
Следователь подчеркивает: в тот день в квартире были не злыдни, не извращенки - нормальные, ОБЫЧНЫЕ девчонки. Может быть, запущенные, не избалованные вниманием родителей, но НОРМАЛЬНЫЕ.
Почему же они легко пошли на жестокое шоу с ближайшей подругой?
Маринка Ляхова училась в параллельном классе, но тоже была в компании "своей".
...Лишь потратив не один день на общение с зеленоградскими чиновниками - теми самыми, кому по долгу службы надлежит заниматься проблемами подростков, я поняла, почему и прокуратура, и следователи милиции просили повременить с приездом.
Мне казалось, что весь Зеленоград настроен против меня. Что все, кто так или иначе связан с трагедией в школе, меня ненавидят: я задаю вопросы, на которые они НЕ ХОТЕЛИ БЫ знать ответ.
Родители девочек грозились вызвать милицию, если еще хоть раз приближусь к их дому, и называли меня "бесчувственной сволочью"...
- Девочки и без вас натерпелись, оставьте это дело! - вторила им начальник отдела по работе с несовершеннолетними Елена Каримова. - Префект нашего округа попросил не разглашать информацию.
- Я же вам сказала, не буду встречаться, не буду с вами разговаривать, - отбрыкивалась директриса школы № 897 Инна Трубаева.
Город стойко держал глухую оборону. История с Аней Красновой - это ведь "пятно на светлом образе одного из столичных округов".
Видимо, зная об этих настроениях, меня и просили повременить до окончания расследования. Ведь никто, кроме милиции, оказывается, и не пытался вникнуть в суть дела. А следователь смогла рассказать о деле только после того, как сама досконально в нем разобралась...
А о чем тут говорить?!
Лишь еще один человек - классная руководительница 7-го "А" Лариса Геннадьевна Служаева - согласился на встречу.
- Накануне вашего приезда директор Инна Васильевна запретила всем педагогам общаться с журналистами. Но я для себя решение приняла. Это же страшно, как школа отреагировала на произошедшее! Родителей девочек в школу не вызывали. На педсовете об этом случае ни слова не сказали. Когда я напомнила, удивились: мол, о чем тут говорить?! А ведь завтра и нас, учителей, могут раздеть!
Даже на родительском собрании в 7-м "А" директор не рекомендовала обсуждать "неприятный для школы эпизод".
Лариса Геннадьевна пришла в 897-ю школу полтора года назад. Ее сразу же попросили взять классное руководство в 7-м "А".
- Класс был проблемным, - вспоминает Лариса Геннадьевна. - Детьми, как беспризорниками, никто толком и не занимался. Я была у них с 5-го класса то ли четвертой, то ли пятой по счету. Начинала с самого простого: сотрудничала с психологом, встречалась с родителями. Но в этой школе принято работать по-другому: отвел по-быстрому занятия - и домой.
Я понимаю, чем для меня может обернуться наша встреча, - с горечью признает учительница. - Меня заставят уволиться. Делая вид, что ничего не было, мы калечим души детей! Они ведь решат, что им все можно, только потому, что взрослым нужно сделать так, чтобы не замарать честь школы, района, города! Можно делать любую пакость и гадость. А взрослые готовы покрывать негодяев только для того, чтобы сохранить белоснежной собственную репутацию!
"Моя дочь постарела!"
Именно Лариса Геннадьевна первой заметила, что в классе что-то неладно.
- У нас по пятницам третьим уроком биология, - с влажными от слез глазами рассказывает учительница. - Аня не была закостенелым "ботаником": любила и похихикать, и пошептаться. Я ей замечания чуть ли не на каждом уроке делала. Но пропускала школу она редко. А тут ко мне в лаборантскую те самые "подружки" постучали. Мол, Анька с уроков сбежала! Тогда я и позвонила ее маме.
- Я тоже считаю, что во всем виновата школа, - прямо с порога заявила мне мама Ани, Светлана Краснова. - Детям там, по-моему, все сходит с рук. Ведь знаете, что в конце концов получилось? Наказали не тех девочек, которые издевались над Аней, а мою дочь! Те по-прежнему ходят в школу, общаются с ребятами, гордятся собой. А мою Анечку пришлось перевести на домашнее обучение. За заданиями она ходила по вечерам: только бы не встретить знакомых! Я смотрю на Аню и просто не узнаю в ней своего ребенка! Ну не была она никогда "серой мышкой". Она была живой, подвижной, веселой, разговорчивой. А сейчас сидит и часами смотрит в одну точку! Нет, она даже не повзрослела, она постарела!
- Родители этих девочек, как они ко всему этому отнеслись?
- Мне хватило одного-единственного разговора, - вспоминает Светлана. - На следующий день после произошедшего, как только старшая дочь мне обо всем рассказала, я пошла к родителям Юли Павловой, лучшей подруги моей Ани. Юля, глядя мне в глаза, холодно произнесла: "Нет, такого не было!" А ее мать сказала, что доверяет свой дочери, и, по сути, выгнала из дома. Даже после того как я написала заявление в прокуратуру, никто из родителей девочек к нам не приходил, не извинялся, не пытался разобраться, что же произошло с их дочерьми.
...Аня с Юлей дружили еще с детского сада, отпрашивались друг к другу ночевать, на каникулах ездили в деревню, за одной партой сидели.
В Анином подъезде до сих пор осталось бледное подтверждение крепких чувств - надпись на стене: "Аня + Юля = ДРУЖБА".
- Мне кажется, предательство лучшей подруги Анечке будет сложнее всего забыть, - горько говорит Светлана. - Доверять людям придется учиться заново! А вот научится ли?
Сколько заплатите?
В школе № 897 сейчас полным ходом готовятся к выпускному вечеру. На крыльце томно курят долговязые старшеклассники.
В холле на стенде "Ими гордится школа" по-прежнему висит фотография той самой Юльки Павловой: в четвертом классе она слыла отличницей.
На улицу с вениками и совками выбежали два резвых пацана.
- Вы из какого класса? - допытывалась я.
- Из 7-го "А"! Вы что, журналист? А мы видели эту съемку! - игриво заулыбались школьники. - Только разглядеть там ничего нельзя - она все время руками прикрывалась.
Через полчаса пацаны слили мне все нужные телефоны и даже радостно притащили старые фотки из школьного альбома. Запросили за все про все 700 рублей.
- Может, вам еще что-нибудь нужно? - радостно уточнили ребята. - Сколько заплатите?
Имена и фамилии девочек изменены по этическим соображениям.
Светлана ДАНИЛОВА
ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА
Диагноз: подростковая жестокость?
Подростковые обиды - самые болезненные. Крохотный эпизод, мало что значащий для взрослого, сложившегося человека, для 13-, 14-летнего может стать причиной страшных комплексов, от которых не избавиться и за всю жизнь.
Подростковые преступления - самые жестокие. Может быть, потому, что у щенят, только-только познающих жизнь на вкус, еще не выстроен до конца тот самый моральный барьер: это хорошо, а это плохо.
Для ребенка, выросшего в джунглях и воспитанного волчьей стаей, убийство другого животного - просто способ выживания. Ребенок, вырастающий в человеческом обществе, от окружающих узнает, что можно, что допустимо, а что нельзя. Он учится от взрослых.
Чему научились и чему еще научатся школьники в Зеленограде? Что можно предавать друзей? Что можно издеваться над теми, кто слабее? Что быть "правильным" - плохо? Ведь никто из взрослых так и не отважился взять на себя ответственность за произошедшее, серьезно поговорить с ними.
Скоро над девочками, унижавшими Аню, состоится суд. Подростки получат условные срока - по малолетству, а может, вообще все обойдется порицанием. И они спокойно выйдут на улицу, потому что здесь, вне стен суда, они - героини, этакие отвязанные девчонки, которым все нипочем.
Александр МИЛКУС
А как вы считаете, кто и как в Зеленограде должен был реагировать на эту ситуацию? Звоните автору материала сегодня, 8 июня, с 12.00 до 13.00 по тел. 777-02-82, доб. 194. E-mail: danilova@kp.ru