Business Week: Китайские компании могут изменить весь нефтяной "пейзаж" Ирака
Судя по всему, на наших глазах разворачивается самый крупный нефтедобывающий проект в мире. Каждый день 20 работников компании ВР и CNPC решают задачи по подготовке иракского месторождения Румейла к дальнейшему ускоренному развитию, - говорится в статье, опубликованной в издании Business Week.
На нефтегазовом арго это месторождение обозначается как "супергигантское": оно имеет протяженность 50 миль и содержит до 16 млрд баррелей "легкой" нефти. Больше него только крупнейшее саудовское месторождение "Гавар". Но саудовцы десятилетиями заботливо разрабатывают собственные месторождения. В противовес этому Румейла вплоть до сегодняшнего дня – это малонаселенные оазисы и бедуинские кочевья: месторождение не разрабатывалось должным образом с 70-х гг. В прошлом году Ирак подписал контракт с ВР и CNPC на увеличение добычи на этом месторождении с 1,06 млн баррелей в день до 2,85 млн баррелей в течение 7 лет. До этого еще никто не пытался сделать чего-либо подобного. Выход Румейлы на полную мощность своего потенциала привлечет сюда десятки тысяч рабочих рук, будет пробурено 1000 новых скважин и сделаны миллиардные инвестиции.
Ведущим партнером консорциума является ВР, но это лидерство достаточно условное. У британской компании доля в 38%, у китайцев – 37%, остальное принадлежит иракской стороне. Внимание медиа было в основном сосредоточено на том, что ВР согласилась работать на Румейле всего за 2 доллара с барреля, добытого на месторождении. Но более значимыми здесь являются роль и присутствие Китая. "Присутствие CNPC представляет собой связь между страной, испытывающей наибольшие рост экономики и потребности в нефти, и страной, планирующей наиболее значительное увеличение добычи нефти", – замечает Алекс Мантон, эксперт по Ираку из эдинбургской консалтинговой компании Wood MacKenzie.
Китай резко продвигается вперед. Менее чем за год крупнейшая китайская нефтегазовая компания CNPC c доходом более чем 188 млрд долларов и штатом в 1,5 млн человек получила крупные доли в трех иракских месторождениях. Их общая производительность оценивается в 3,5 млн баррелей в день, что почти равно общему объему нефтедобычи внутри Китая. На двух из трех этих месторождений китайцам принадлежит контрольный пакет. За два с небольшим десятилетия СNPC может потратить на развитие этих месторождений около 20 млрд долларов - больше, чем какая-либо другая компания в Ираке со времен падения Саддама. "Для китайской нефтяной промышленности Ирак сегодня решающий фактор", – cчитает Вэнь Ляньчжан, эксперт по энергетическим проблемам Китая из университета в провинции Альберта (Канада).
СNPC, выделенная в 1988 году из состава министерства нефти Китая и продолжающая оставаться под государственным контролем, первоначально была оператором нефтегазовых месторождений на севере Китая. Затем последовала экспансия в Перу, Судан (где она была раскритикована за сотрудничество с местным режимом) и Венесуэлу. У компании - репутация очень замкнутой и забюрократизированной структуры, особенно по сравнению с другой китайской компанией, CNOOC, созданной для добычи нефти с морского дна. Менеджеры последней хорошо владеют английским и много путешествует, что подразумевается профилем их работы. "СNPC всегда позиционировала себя как преемник министерства нефти, – утверждает Виктор Гао, бывший топ-менеджер CNOOC, ныне частный фондовый инвестор. – Компании присущ дух ортодоксальности, она считает себя государственной структурой."
54-летний Чжан Чжэминь, возглавляющий CNPC с 2004 года – человек немногословный. В Ираке, однако, Чжан и его команда сработали очень хорошо. За несколько месяцев до получения контрактов на "Румейлу" китайцы получили права на разработку месторождения средней величины - "аль-Ахдаб". Таким образом CNPC попала в ограниченный список компаний, уже имеющих опыт работы в Ираке. Чжан также поддерживает хорошие личные отношения с Тони Хэйвордом, президентом ВР, для которого CNPC – это дорога на китайский рынок. ВР "желает видеть китайскую компанию своим партнером везде, где это только возможно", – cчитает Боб Мэйгар, глава департамента нефтегазовых инвестиций в лондонской Weinberg Partners. – По мнению Хэйворда CNPC является крупнейшей среди национальных нефтяных компаний."
В иракском консорциуме у ВР и CNPC - различные миссии. Британская сторона согласно контракту должна провести изучение месторождения и разрабатывает план его дальнейшего развития. Ну а что китайцы? СNPC, во-первых, имеет доступ к выгодным кредитам китайского Банка развития и Китайского экспортно-импортного банка. Кроме того, в отрасли, где сформирована очень жесткая система поставок, китайская компания имеет "резервные мощности, буровые установки и другое оборудование, которое может быть развернуто и задействовано в короткий срок", – cчитает Энди Мак-Ослэн, коммерческий директор компании BP-Iraq.
Ускоренное развитие Ирака является ключевым фактором. Ведь по условиям контракта ВР и CNPC не начнут получать деньги до тех пор, пока не увеличат уровень добычи нефти на 10%. А китайцы имеют опыт по управлению персоналом в отдаленных регионах. Причем часто - и в очень проблемных, таких, как Центральная Азия и Судан. У них также большой опыт в освоении континентальных месторождений. В настоящее время уровень добычи нефти внутри Китая составляет 3,3 млн баррелей в день. Кроме того, помимо навыков в бурении и добыче китайские товарищи вполне могут участвовать в строительстве нефтяных терминалов, НПЗ и трубопроводов, в которых так нуждается Ирак для вывода своей нефти на мировые рынки.
К тому же Китай является самым низкозатратным нефтепровайдером в данном секторе экономики. "В целом китайские затраты на менеджмент и рабочую силу составляют треть, если даже не четверть от расходов западных компаний по аналогичным статьям", - замечает Виктор Гао. – Ведь в западной нефтяной индустрии сейчас идет процесс старения кадров, и потому для Китая подготовка специалистов для нефтянки – вопрос жизни и смерти. Сегодня в Китае девять колледжей и вузов готовят специалистов исключительно для нефтяной промышленности."
"Сегодня аналитики отмечают нехватку персонала в ведущих нефтяных компаниях Запада. В Китае мы уже сталкиваемся с их избытком", – говорит Су Сяочже, независимый нефтегазовый консультант из Пекина.
Иракские нефтедобывающие проекты все еще сталкиваются с различными трудностями - такими, как внутримусульманская рознь, коррупция, нестабильность власти. Кроме того, иракцам может не понравится слишком большое количество китайцев. "Конечно, возможность привезти с собой большое количество инженеров "ценою подешевле" – преимущество для китайцев, – полагает американский эксперт по Индии и Китаю Тревор Хаузер. – Однако везде это порождает известную напряженность. Посмотрите на Замбию, где на последних выборах преобладали слоганы против засилья китайцев."
Однако у CNPC нет иного выхода кроме международной экспансии. Во-первых, из-за бедности Китая на ресурсы, а во-вторых, в силу позиции, уже завоеванной компанией. И Ирак может оказаться лучшим местом, где можно найти ресурсы и подтвердить место Китая в мировой индустрии нефти.
На нефтегазовом арго это месторождение обозначается как "супергигантское": оно имеет протяженность 50 миль и содержит до 16 млрд баррелей "легкой" нефти. Больше него только крупнейшее саудовское месторождение "Гавар". Но саудовцы десятилетиями заботливо разрабатывают собственные месторождения. В противовес этому Румейла вплоть до сегодняшнего дня – это малонаселенные оазисы и бедуинские кочевья: месторождение не разрабатывалось должным образом с 70-х гг. В прошлом году Ирак подписал контракт с ВР и CNPC на увеличение добычи на этом месторождении с 1,06 млн баррелей в день до 2,85 млн баррелей в течение 7 лет. До этого еще никто не пытался сделать чего-либо подобного. Выход Румейлы на полную мощность своего потенциала привлечет сюда десятки тысяч рабочих рук, будет пробурено 1000 новых скважин и сделаны миллиардные инвестиции.
Ведущим партнером консорциума является ВР, но это лидерство достаточно условное. У британской компании доля в 38%, у китайцев – 37%, остальное принадлежит иракской стороне. Внимание медиа было в основном сосредоточено на том, что ВР согласилась работать на Румейле всего за 2 доллара с барреля, добытого на месторождении. Но более значимыми здесь являются роль и присутствие Китая. "Присутствие CNPC представляет собой связь между страной, испытывающей наибольшие рост экономики и потребности в нефти, и страной, планирующей наиболее значительное увеличение добычи нефти", – замечает Алекс Мантон, эксперт по Ираку из эдинбургской консалтинговой компании Wood MacKenzie.
Китай резко продвигается вперед. Менее чем за год крупнейшая китайская нефтегазовая компания CNPC c доходом более чем 188 млрд долларов и штатом в 1,5 млн человек получила крупные доли в трех иракских месторождениях. Их общая производительность оценивается в 3,5 млн баррелей в день, что почти равно общему объему нефтедобычи внутри Китая. На двух из трех этих месторождений китайцам принадлежит контрольный пакет. За два с небольшим десятилетия СNPC может потратить на развитие этих месторождений около 20 млрд долларов - больше, чем какая-либо другая компания в Ираке со времен падения Саддама. "Для китайской нефтяной промышленности Ирак сегодня решающий фактор", – cчитает Вэнь Ляньчжан, эксперт по энергетическим проблемам Китая из университета в провинции Альберта (Канада).
СNPC, выделенная в 1988 году из состава министерства нефти Китая и продолжающая оставаться под государственным контролем, первоначально была оператором нефтегазовых месторождений на севере Китая. Затем последовала экспансия в Перу, Судан (где она была раскритикована за сотрудничество с местным режимом) и Венесуэлу. У компании - репутация очень замкнутой и забюрократизированной структуры, особенно по сравнению с другой китайской компанией, CNOOC, созданной для добычи нефти с морского дна. Менеджеры последней хорошо владеют английским и много путешествует, что подразумевается профилем их работы. "СNPC всегда позиционировала себя как преемник министерства нефти, – утверждает Виктор Гао, бывший топ-менеджер CNOOC, ныне частный фондовый инвестор. – Компании присущ дух ортодоксальности, она считает себя государственной структурой."
54-летний Чжан Чжэминь, возглавляющий CNPC с 2004 года – человек немногословный. В Ираке, однако, Чжан и его команда сработали очень хорошо. За несколько месяцев до получения контрактов на "Румейлу" китайцы получили права на разработку месторождения средней величины - "аль-Ахдаб". Таким образом CNPC попала в ограниченный список компаний, уже имеющих опыт работы в Ираке. Чжан также поддерживает хорошие личные отношения с Тони Хэйвордом, президентом ВР, для которого CNPC – это дорога на китайский рынок. ВР "желает видеть китайскую компанию своим партнером везде, где это только возможно", – cчитает Боб Мэйгар, глава департамента нефтегазовых инвестиций в лондонской Weinberg Partners. – По мнению Хэйворда CNPC является крупнейшей среди национальных нефтяных компаний."
В иракском консорциуме у ВР и CNPC - различные миссии. Британская сторона согласно контракту должна провести изучение месторождения и разрабатывает план его дальнейшего развития. Ну а что китайцы? СNPC, во-первых, имеет доступ к выгодным кредитам китайского Банка развития и Китайского экспортно-импортного банка. Кроме того, в отрасли, где сформирована очень жесткая система поставок, китайская компания имеет "резервные мощности, буровые установки и другое оборудование, которое может быть развернуто и задействовано в короткий срок", – cчитает Энди Мак-Ослэн, коммерческий директор компании BP-Iraq.
Ускоренное развитие Ирака является ключевым фактором. Ведь по условиям контракта ВР и CNPC не начнут получать деньги до тех пор, пока не увеличат уровень добычи нефти на 10%. А китайцы имеют опыт по управлению персоналом в отдаленных регионах. Причем часто - и в очень проблемных, таких, как Центральная Азия и Судан. У них также большой опыт в освоении континентальных месторождений. В настоящее время уровень добычи нефти внутри Китая составляет 3,3 млн баррелей в день. Кроме того, помимо навыков в бурении и добыче китайские товарищи вполне могут участвовать в строительстве нефтяных терминалов, НПЗ и трубопроводов, в которых так нуждается Ирак для вывода своей нефти на мировые рынки.
К тому же Китай является самым низкозатратным нефтепровайдером в данном секторе экономики. "В целом китайские затраты на менеджмент и рабочую силу составляют треть, если даже не четверть от расходов западных компаний по аналогичным статьям", - замечает Виктор Гао. – Ведь в западной нефтяной индустрии сейчас идет процесс старения кадров, и потому для Китая подготовка специалистов для нефтянки – вопрос жизни и смерти. Сегодня в Китае девять колледжей и вузов готовят специалистов исключительно для нефтяной промышленности."
"Сегодня аналитики отмечают нехватку персонала в ведущих нефтяных компаниях Запада. В Китае мы уже сталкиваемся с их избытком", – говорит Су Сяочже, независимый нефтегазовый консультант из Пекина.
Иракские нефтедобывающие проекты все еще сталкиваются с различными трудностями - такими, как внутримусульманская рознь, коррупция, нестабильность власти. Кроме того, иракцам может не понравится слишком большое количество китайцев. "Конечно, возможность привезти с собой большое количество инженеров "ценою подешевле" – преимущество для китайцев, – полагает американский эксперт по Индии и Китаю Тревор Хаузер. – Однако везде это порождает известную напряженность. Посмотрите на Замбию, где на последних выборах преобладали слоганы против засилья китайцев."
Однако у CNPC нет иного выхода кроме международной экспансии. Во-первых, из-за бедности Китая на ресурсы, а во-вторых, в силу позиции, уже завоеванной компанией. И Ирак может оказаться лучшим местом, где можно найти ресурсы и подтвердить место Китая в мировой индустрии нефти.