Энергетическая политика Турции на постсоветском пространстве
Одним из направлений стратегии Европейского Союза является создание условий для активного коммуникационного сообщения по маршруту Центральная Азия – Южный Кавказ - Турция - ЕС. Эта цель отображена в том числе в таких проектах как INOGATE - создание интегрированной системы коммуникаций по перекачке нефти и газа в Европу, и TRACECA - транспортного коридора Европа-Кавказ-Азия. Значение Турции как стратегического партнера ЕС будет только возрастать ввиду стремления Европы получить доступ к новым рынкам и источникам сырья в Центральной Азии. Каспийская нефть, выход на местные рынки сбыта необходимы для роста европейской экономики. Турция как демократическое государство с тесными политическими, культурными и торговыми связями со странами, обладающими крупнейшими в мире запасами природного газа и нефти, обеспечит ЕС стабильные поставки энергоресурсов. Совместные проекты турецких и европейских компаний уже привели к запуску нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан и Южно-Кавказского газопровода, вдоль которых ведется строительство железной и автомобильной дорог. Таким образом, влияние Европы посредством Турции будет проецироваться на берега богатого энергоресурсами Каспийского моря.
Стоит учитывать, что отношение к российским проектам «Северный поток» и «Южный поток» остается сложным. Противники идеи строительства трубопроводов, напрямую связывающих Россию с Европой, утверждают, что это лишь увеличит зависимость от Москвы. Звучат предложения вернуться к проекту Nabucco – строительству газопровода в обход и России, и Украины, который связал бы страны ЕС с Центральной Азией через Турцию и Закавказье. Однако не ясно, достаточно ли в этом регионе запасов голубого топлива. Проект Nabucco соперничал с российским «Южным потоком», который намечал поставки в ЕС по дну Черного моря, через Турцию, Грецию и далее в другие европейские страны. К проекту Nabucco уже готова подключиться Молдавия, а туркменские потоки, которые его заполнят, могут быть увеличены за счет Прикаспийского газопровода, идущего через Россию. Необходимо отметить, что Анкара выступила против участия в проекте Nabucco российского Газпрома.
Консорциум «Набукко» состоит из шести национальных энергетических компаний, турецкой, болгарской, румынской, венгерской, австрийской и немецкой. «Набукко» был задуман еще в 2002-м и наиболее активно поддержан США - как противовес российскому газу.
Основные причины, по которым этот маршрут до сих пор так и не стал реальностью, - колоссальная цена строительства (больше $10 млрд.) и неясность с источниками газа. Ни Казахстан, ни Туркмения, ни Азербайджан наполнить «Набукко» на данный момент не могут. При этом Анкара требует предоставления ей 15% газа, который должен пройти по ее территории, в качестве платы за его транзит, против чего возражают остальные участники проекта. К тому же в Турции этот газопровод должен пройти по территории вооруженного конфликта с курдскими террористами, от которых уже поступают угрозы взрывов трубопроводов.
Однако 20 января 2009 г. премьер-министр Турции Тайип Эрдоган выразил сомнения в экономической целесообразности строительства газопровода NABUCCO и заявил о намерении своей страны пересмотреть отношение к этому проекту. Эрдоган заявил, что Турция не поддержит проект NABUCCO, если ЕС не разблокирует ту часть переговоров по вступлению страны в ЕС, которая касается вопросов энергетики.
Кроме того, 27 июля 2007 г. премьер-министры Турции, Греции и Италии подписали межправительственное соглашение о строительстве трубопровода (TGI) для экспорта газа из Центральной Азии в Европу с 2011 г. Газовая магистраль Каспийский регион – Южная Европа пройдет по дну Адриатического моря и соединит газовые инфраструктуры Греции и Италии. Трубопровод предусматривает транспортировку на европейский рынок природного газа Азербайджана, а в перспективе Туркменистана и Казахстана. С вводом в действие этого трубопровода фактически будет реализован один из проектов по диверсификации поставок природного газа в страны Южной Европы в обход России.
Однако если с Туркменией еще предстоит вести переговоры, то Азербайджан благодаря действующему газопроводу Баку–Тбилиси–Эрзерум уже сегодня представляет большой интерес для стран Южной Европы, в частности, Греции. Например, в настоящее время Греция закупает азербайджанский газ через Турцию в объеме 1 млрд. куб. м в год. Не исключено, что вслед за Грецией увеличить закупки азербайджанского газа захотят и другие европейские страны. Во всяком случае, так поступила Италия. Рим также будет импортировать необходимый газ из Азербайджана.
Соглашение Азербайджана с Турцией затрагивает также вопрос транзита азербайджанского газа, добываемого с месторождения Шах-Дениз. После реализации второй фазы разработки месторождения Шах-Дениз в год будет добываться 14 млрд. куб. м газа. Из этого объема 3 млрд. куб. м будет направлено на внутреннее потребление, а оставшиеся 11 млрд. – на экспорт. Этот объем полностью покрывает спрос Турции и Греции. Запасы газа оцениваются в 1,2 трлн. куб. м. В настоящее время газ транспортируется в Грузию и Турцию по Южно-Кавказскому газопроводу. В рамках первой стадии разработки месторождения предполагается добывать ежегодно более 9 млрд. куб. м газа. Эти объемы будут продаваться Азербайджану, Грузии и Турции. В рамках второй стадии, реализация которой начнется после 2013 года, добыча будет увеличена до 20 млрд. куб. м. В рамках этой стадии газ предполагается экспортировать в европейские страны.
Вместе с тем, Турция, обеспечив возможность экспорта азербайджанских энергоресурсов в Европу, естественно, заинтересована в подключении Казахстана и Туркменистана к транскаспийским проектам. Астану устраивает вариант дальнейшего развития энергодиалога с Евросоюзом при активном участии Турции, в том числе в разработке и реализации совместных проектов транспортировки нефтегазового сырья в Европу.
Таким образом, в перспективе Турция может стать основным маршрутом доставки энергоносителей в Европу. В таком случае будет реализована задача ЕС по снижению зависимости от российских поставщиков, которые занимают сегодня на европейском рынке энергоносителей практически монопольное положение. Между тем, правовые нормы ЕС запрещают доминирование одной страны в энергетической сфере Общего рынка. Кроме того, Анкара будет вместе со странами Евросоюза выступать за снижение цен на российские энергоресурсы. Как следствие, усиленно пропагандируются турецкие варианты прокладки трубопроводов, которые предназначались бы для перекачки азербайджанской и центрально-азиатской нефти на Запад. Они привлекательны для государств СНГ тем, что ликвидируют одностороннюю привязку поставок углеводородного сырья к коммуникациям, проложенным по территории России. Таким образом, приобретает еще большую значимость нефтепровод Баку–Тбилиси–Джейхан. В свою очередь, Россия оказалась не в состоянии блокировать турецкие маршруты экспорта каспийских энергоресурсов в Европу.
Однако как посредник Турция выдвигает условие, чтобы каспийские ресурсы, достигнув Южного Кавказа, продолжили движение в Европу по уже налаженным на турецкой территории коммуникациям. При этом Анкара крайне неуступчива в вопросе собственности на трубопроводы, поскольку желает оставаться монополистом транзитных коридоров. Турция не готова выступать в роли чистой транзитной территории, у нее более серьезные амбиции, в частности, стать посредником в торговле углеводородами между Европой и Азией. Позиция Анкары вынуждает ЕС искать дополнительные варианты транспортировки газа.
На этом фоне подписанный между российским Газпромом и итальянской компанией Eni меморандум о строительстве газопровода Южный поток по дну Черного моря и дополненный Соглашением об участии Болгарии, помимо экономической значимости имеет и политическую окраску. Реализация проекта обещает стать не только очередным фактором соперничества между Россией и Турцией за влияние на Балканах, но и понизит значимость последней как крупного энергетического узла в обеспечении поставок энергоносителей в Европу. Проект строительства нефтепровода Бургас-Александруполис, включающий в себя сооружение крупных нефтехранилищ на черноморском побережье Болгарии, совместно с Южным потоком фактически создает в этой стране крупный энергетический узел, конкурирующий с турецким, но уже на территории государств-членов ЕС.
Сильной стороной формируемого энергетического узла является тот факт, что газопровод Южный поток дает возможность выхода на конечного потребителя, минуя третьи страны. Турция, выдвигавшая условия поставщикам о предоставлении ей эксклюзивных прав на перепродажу природного газа на европейские рынки, лишается возможности влияния на них. Воспользовавшись ситуацией, России также было бы выгодно создать почву для дискредитации Турции как надежного экспортера и транзитной территории.
Об этом пишет Юлия Кудряшова, сотрудник МГИМО.
Стоит учитывать, что отношение к российским проектам «Северный поток» и «Южный поток» остается сложным. Противники идеи строительства трубопроводов, напрямую связывающих Россию с Европой, утверждают, что это лишь увеличит зависимость от Москвы. Звучат предложения вернуться к проекту Nabucco – строительству газопровода в обход и России, и Украины, который связал бы страны ЕС с Центральной Азией через Турцию и Закавказье. Однако не ясно, достаточно ли в этом регионе запасов голубого топлива. Проект Nabucco соперничал с российским «Южным потоком», который намечал поставки в ЕС по дну Черного моря, через Турцию, Грецию и далее в другие европейские страны. К проекту Nabucco уже готова подключиться Молдавия, а туркменские потоки, которые его заполнят, могут быть увеличены за счет Прикаспийского газопровода, идущего через Россию. Необходимо отметить, что Анкара выступила против участия в проекте Nabucco российского Газпрома.
Консорциум «Набукко» состоит из шести национальных энергетических компаний, турецкой, болгарской, румынской, венгерской, австрийской и немецкой. «Набукко» был задуман еще в 2002-м и наиболее активно поддержан США - как противовес российскому газу.
Основные причины, по которым этот маршрут до сих пор так и не стал реальностью, - колоссальная цена строительства (больше $10 млрд.) и неясность с источниками газа. Ни Казахстан, ни Туркмения, ни Азербайджан наполнить «Набукко» на данный момент не могут. При этом Анкара требует предоставления ей 15% газа, который должен пройти по ее территории, в качестве платы за его транзит, против чего возражают остальные участники проекта. К тому же в Турции этот газопровод должен пройти по территории вооруженного конфликта с курдскими террористами, от которых уже поступают угрозы взрывов трубопроводов.
Однако 20 января 2009 г. премьер-министр Турции Тайип Эрдоган выразил сомнения в экономической целесообразности строительства газопровода NABUCCO и заявил о намерении своей страны пересмотреть отношение к этому проекту. Эрдоган заявил, что Турция не поддержит проект NABUCCO, если ЕС не разблокирует ту часть переговоров по вступлению страны в ЕС, которая касается вопросов энергетики.
Кроме того, 27 июля 2007 г. премьер-министры Турции, Греции и Италии подписали межправительственное соглашение о строительстве трубопровода (TGI) для экспорта газа из Центральной Азии в Европу с 2011 г. Газовая магистраль Каспийский регион – Южная Европа пройдет по дну Адриатического моря и соединит газовые инфраструктуры Греции и Италии. Трубопровод предусматривает транспортировку на европейский рынок природного газа Азербайджана, а в перспективе Туркменистана и Казахстана. С вводом в действие этого трубопровода фактически будет реализован один из проектов по диверсификации поставок природного газа в страны Южной Европы в обход России.
Однако если с Туркменией еще предстоит вести переговоры, то Азербайджан благодаря действующему газопроводу Баку–Тбилиси–Эрзерум уже сегодня представляет большой интерес для стран Южной Европы, в частности, Греции. Например, в настоящее время Греция закупает азербайджанский газ через Турцию в объеме 1 млрд. куб. м в год. Не исключено, что вслед за Грецией увеличить закупки азербайджанского газа захотят и другие европейские страны. Во всяком случае, так поступила Италия. Рим также будет импортировать необходимый газ из Азербайджана.
Соглашение Азербайджана с Турцией затрагивает также вопрос транзита азербайджанского газа, добываемого с месторождения Шах-Дениз. После реализации второй фазы разработки месторождения Шах-Дениз в год будет добываться 14 млрд. куб. м газа. Из этого объема 3 млрд. куб. м будет направлено на внутреннее потребление, а оставшиеся 11 млрд. – на экспорт. Этот объем полностью покрывает спрос Турции и Греции. Запасы газа оцениваются в 1,2 трлн. куб. м. В настоящее время газ транспортируется в Грузию и Турцию по Южно-Кавказскому газопроводу. В рамках первой стадии разработки месторождения предполагается добывать ежегодно более 9 млрд. куб. м газа. Эти объемы будут продаваться Азербайджану, Грузии и Турции. В рамках второй стадии, реализация которой начнется после 2013 года, добыча будет увеличена до 20 млрд. куб. м. В рамках этой стадии газ предполагается экспортировать в европейские страны.
Вместе с тем, Турция, обеспечив возможность экспорта азербайджанских энергоресурсов в Европу, естественно, заинтересована в подключении Казахстана и Туркменистана к транскаспийским проектам. Астану устраивает вариант дальнейшего развития энергодиалога с Евросоюзом при активном участии Турции, в том числе в разработке и реализации совместных проектов транспортировки нефтегазового сырья в Европу.
Таким образом, в перспективе Турция может стать основным маршрутом доставки энергоносителей в Европу. В таком случае будет реализована задача ЕС по снижению зависимости от российских поставщиков, которые занимают сегодня на европейском рынке энергоносителей практически монопольное положение. Между тем, правовые нормы ЕС запрещают доминирование одной страны в энергетической сфере Общего рынка. Кроме того, Анкара будет вместе со странами Евросоюза выступать за снижение цен на российские энергоресурсы. Как следствие, усиленно пропагандируются турецкие варианты прокладки трубопроводов, которые предназначались бы для перекачки азербайджанской и центрально-азиатской нефти на Запад. Они привлекательны для государств СНГ тем, что ликвидируют одностороннюю привязку поставок углеводородного сырья к коммуникациям, проложенным по территории России. Таким образом, приобретает еще большую значимость нефтепровод Баку–Тбилиси–Джейхан. В свою очередь, Россия оказалась не в состоянии блокировать турецкие маршруты экспорта каспийских энергоресурсов в Европу.
Однако как посредник Турция выдвигает условие, чтобы каспийские ресурсы, достигнув Южного Кавказа, продолжили движение в Европу по уже налаженным на турецкой территории коммуникациям. При этом Анкара крайне неуступчива в вопросе собственности на трубопроводы, поскольку желает оставаться монополистом транзитных коридоров. Турция не готова выступать в роли чистой транзитной территории, у нее более серьезные амбиции, в частности, стать посредником в торговле углеводородами между Европой и Азией. Позиция Анкары вынуждает ЕС искать дополнительные варианты транспортировки газа.
На этом фоне подписанный между российским Газпромом и итальянской компанией Eni меморандум о строительстве газопровода Южный поток по дну Черного моря и дополненный Соглашением об участии Болгарии, помимо экономической значимости имеет и политическую окраску. Реализация проекта обещает стать не только очередным фактором соперничества между Россией и Турцией за влияние на Балканах, но и понизит значимость последней как крупного энергетического узла в обеспечении поставок энергоносителей в Европу. Проект строительства нефтепровода Бургас-Александруполис, включающий в себя сооружение крупных нефтехранилищ на черноморском побережье Болгарии, совместно с Южным потоком фактически создает в этой стране крупный энергетический узел, конкурирующий с турецким, но уже на территории государств-членов ЕС.
Сильной стороной формируемого энергетического узла является тот факт, что газопровод Южный поток дает возможность выхода на конечного потребителя, минуя третьи страны. Турция, выдвигавшая условия поставщикам о предоставлении ей эксклюзивных прав на перепродажу природного газа на европейские рынки, лишается возможности влияния на них. Воспользовавшись ситуацией, России также было бы выгодно создать почву для дискредитации Турции как надежного экспортера и транзитной территории.
Об этом пишет Юлия Кудряшова, сотрудник МГИМО.