Казахстан: Мажилисмены отстаивают права субаренды сельхозземель.
Чем ближе срок отмены субаренды сельскохозяйственных земель, тем больше у депутатов понимания того, что эта мера несет огромный риск социальной напряженности среди сельского населения.
Нельзя сказать, что такой вариант не был предвиден при принятии в прошлом году Земельного кодекса. Тогда Правительству удалось убедить депутатов в том, что рыночная идея частной собственности не может сосуществовать вместе с "иждивенческой" практикой субаренды, сводящейся к тому, что полученные в результате первой земельной реформы персонифицированные земельные доли используются третьими лицами, которые, в свою очередь, приплачивают за это крестьянам.
Социальный вопрос в земельной реформе присутствовал всегда. Можно сказать, что год назад Казахстан фактически стоял перед исторической дилеммой: каким будет механизм передачи земли в собственность. И надо признать, что позиция Правительства в этом вопросе была жесткой, если не сказать радикальной. Одно дело, что автоматическое и безвозмездное обретение арендуемыми земельными долями статуса частной собственности было невозможным (хотя руководство Аграрной партии такое предложение высказывало, но оно тут же было отвергнуто Главой государства). И совсем другое, что Правительство тут же сказало "нет" субаренде.
Вспомните, какое благодушие было во время первой реформы. Государство было озабоченно тем, чтобы каждая семья в селе получила свою долю активов в расформировывавшихся колхозах и совхозах. Понятно, что в условиях постоянной задолженности сельской отрасли перед государством, неразвитости рынка, надежды на то, что крестьяне как один теперь превратятся в преуспевающих фермеров, не было никакой. Следовательно, государство отдавало отчет в том, что земельные доли и имущественные паи, выданные крестьянам, – своего рода инструмент социальной поддержки, используемый посредством реальных сельхозпроизводителей. Почему же потом вдруг Правительство решило отобрать этот заработок рядовых граждан, в том числе сельских учителей, врачей и других. При этом, никаких компенсационных вариантов так и не было предложено. Это хорошо, что депутаты настояли на том, чтобы упразднение вторичной аренды произошло в 2005 году, а не раньше, как того желали разработчики Земельного кодекса.
Однако время на исходе, и депутаты вновь выражают обеспокоенность. Группа мажилисменов во главе Владиславом Косаревым подготовила даже законопроект, в котором предлагается не отменять субаренду как таковую. Депутаты не видят логики в поспешности действий Правительства по отмене субаренды, в то время как данные комитета по земельным ресурсам свидетельствуют о достаточно низком уровне продажи земель в собственность. Мажилисмены указывают на то, что в большинстве зерносеющих районах имеется значительное количество земель, значащихся в специальном земельном фонде, которые и должны продаваться в первую очередь. И только после завершения их выкупа возможен выкуп земель, переданных в аренду на 49 лет жителям сел.
Как ни странно, но на этот раз предложение депутатов видится настолько простым и естественным, насколько непонятным оказался прошлогодний "аврал" Правительства. Зачем отменять субаренду, когда она автоматически прекращает быть при продаже земли в собственность (заставить, таким образом, крестьянина купить эту землю, мягко говоря, наивно). Вместо того, чтобы декларировать столь непопулярные меры, Правительству следовало бы создать правовые условия для интегрирования мелких арендаторов с их субарендаторами, то есть сельхозпроизводителями, что означало бы уже не субаренду, а долевое участие в общем бизнесе. Стремление же любым способом побыстрее продать сельскохозяйственные земли не имеет твердых экономических гарантий успеха реформы. Если сами крупные сельхозпроизводители не спешат покупать землю, а работают по аренде и субаренде, значит, на то есть определенный резон, скажем, стоимость земли.
Поэтому частная собственность – дело добровольное. Безусловно, частная собственность, коли уж это является государственной политикой, должна иметь преференции и приоритеты напротив аренды. Если землю хотят купить, то договор о землепользовании расторгается государством в установленном порядке. Вот и депутаты в своих поправках в Земельный кодекс, по сути, отмечают, что выкуп земли в собственность может сопровождаться потерей прав землепользования. Но чтобы права землепользования теряли силу из-за теоретической возможности продажи земли в собственность под предлогом, что земельный участок не возделывается самим арендатором, - это уже похоже на скупость, на синдром "собаки на сене".
Нельзя сказать, что такой вариант не был предвиден при принятии в прошлом году Земельного кодекса. Тогда Правительству удалось убедить депутатов в том, что рыночная идея частной собственности не может сосуществовать вместе с "иждивенческой" практикой субаренды, сводящейся к тому, что полученные в результате первой земельной реформы персонифицированные земельные доли используются третьими лицами, которые, в свою очередь, приплачивают за это крестьянам.
Социальный вопрос в земельной реформе присутствовал всегда. Можно сказать, что год назад Казахстан фактически стоял перед исторической дилеммой: каким будет механизм передачи земли в собственность. И надо признать, что позиция Правительства в этом вопросе была жесткой, если не сказать радикальной. Одно дело, что автоматическое и безвозмездное обретение арендуемыми земельными долями статуса частной собственности было невозможным (хотя руководство Аграрной партии такое предложение высказывало, но оно тут же было отвергнуто Главой государства). И совсем другое, что Правительство тут же сказало "нет" субаренде.
Вспомните, какое благодушие было во время первой реформы. Государство было озабоченно тем, чтобы каждая семья в селе получила свою долю активов в расформировывавшихся колхозах и совхозах. Понятно, что в условиях постоянной задолженности сельской отрасли перед государством, неразвитости рынка, надежды на то, что крестьяне как один теперь превратятся в преуспевающих фермеров, не было никакой. Следовательно, государство отдавало отчет в том, что земельные доли и имущественные паи, выданные крестьянам, – своего рода инструмент социальной поддержки, используемый посредством реальных сельхозпроизводителей. Почему же потом вдруг Правительство решило отобрать этот заработок рядовых граждан, в том числе сельских учителей, врачей и других. При этом, никаких компенсационных вариантов так и не было предложено. Это хорошо, что депутаты настояли на том, чтобы упразднение вторичной аренды произошло в 2005 году, а не раньше, как того желали разработчики Земельного кодекса.
Однако время на исходе, и депутаты вновь выражают обеспокоенность. Группа мажилисменов во главе Владиславом Косаревым подготовила даже законопроект, в котором предлагается не отменять субаренду как таковую. Депутаты не видят логики в поспешности действий Правительства по отмене субаренды, в то время как данные комитета по земельным ресурсам свидетельствуют о достаточно низком уровне продажи земель в собственность. Мажилисмены указывают на то, что в большинстве зерносеющих районах имеется значительное количество земель, значащихся в специальном земельном фонде, которые и должны продаваться в первую очередь. И только после завершения их выкупа возможен выкуп земель, переданных в аренду на 49 лет жителям сел.
Как ни странно, но на этот раз предложение депутатов видится настолько простым и естественным, насколько непонятным оказался прошлогодний "аврал" Правительства. Зачем отменять субаренду, когда она автоматически прекращает быть при продаже земли в собственность (заставить, таким образом, крестьянина купить эту землю, мягко говоря, наивно). Вместо того, чтобы декларировать столь непопулярные меры, Правительству следовало бы создать правовые условия для интегрирования мелких арендаторов с их субарендаторами, то есть сельхозпроизводителями, что означало бы уже не субаренду, а долевое участие в общем бизнесе. Стремление же любым способом побыстрее продать сельскохозяйственные земли не имеет твердых экономических гарантий успеха реформы. Если сами крупные сельхозпроизводители не спешат покупать землю, а работают по аренде и субаренде, значит, на то есть определенный резон, скажем, стоимость земли.
Поэтому частная собственность – дело добровольное. Безусловно, частная собственность, коли уж это является государственной политикой, должна иметь преференции и приоритеты напротив аренды. Если землю хотят купить, то договор о землепользовании расторгается государством в установленном порядке. Вот и депутаты в своих поправках в Земельный кодекс, по сути, отмечают, что выкуп земли в собственность может сопровождаться потерей прав землепользования. Но чтобы права землепользования теряли силу из-за теоретической возможности продажи земли в собственность под предлогом, что земельный участок не возделывается самим арендатором, - это уже похоже на скупость, на синдром "собаки на сене".
Ещё новости по теме:
15:42
13:00
12:00