Stratfor: Белорусский кризис дает благоприятную возможность для Германии
Введенные Белоруссией пошлины на транзит нефти, вынудившие Россию остановить экспорт нефти в Европу, были отменены 10 января, и россияне возобновили экспорт через несколько часов. Однако в ситуации, когда на кону стоит политическая верность Белоруссии, нет никаких гарантий того, что приостановка поставок не произойдет снова - причем такая остановка, которая будет иметь значительные последствия, - пишет Stratfor (США).
Российская сырая нефть экспортируется в Европу по построенному в советское время нефтепроводу "Дружба" (что в контексте белорусской ситуации звучит с определенной долей иронии). По трубе, задействованной на полную мощность, перекачивается два миллиона баррелей нефти в день в Польшу, Словакию, Венгрию, Чешскую Республику, на Украину, в Германию и, конечно, в саму Белоруссию.
Перекрытие этой трубы, даже на короткое время, создает для русских нетипичную проблему. Россия производит около 9,5 миллионов сырой нефти и газоконденсата в день - эта цифра в последние четыре года практически не претерпела изменений, так как государство не вкладывает средства в строительство дополнительных экспортных маршрутов. Остальная продукция - которая в нынешних условиях не может быть перекачана по трубам - обычно перевозится более дорогим железнодорожным транспортом или речными баржами, однако, так как сейчас стоит зима, российские реки покрыты льдом и баржи временно использовать нельзя.
Хотя российские нефтеперерабатывающие заводы могут принять некоторую часть излишков, большей части этой нефти - минимум одному миллиону баррелей в день - с закрытием нефтепровода "Дружба" было буквально некуда идти. 9 января Путин отдал правительству распоряжение провести консультации с российскими нефтяными магнатами (некоторые из которых присутствовали в тот момент на совещании в связи с непрекращающимися попытками России национализировать нефтяную промышленность) и рассмотреть возможность снижения объемов производимой продукции.
Это было бы проблематично в любом месте, но особенно в России, где запасы энергоресурсов находятся в регионах с низкими температурами. В случае остановки производства повторно запустить нефтяные скважины будет и дорого и сложно, многие из скважин замерзнут и их будет необходимо бурить снова для возобновления добычи. В подобных условиях у русских на возвращение объемов производства на докризисный уровень может уйти целый год.
В настоящее время снижение объемов добычи кажется маловероятным, так как Белоруссия постепенно уступает требованиям России - однако остается нерассмотренным один важный политический вопрос. Лукашенко был унижен, и теперь ему необходимо принять некоторые политические решения. Он может смиренно склониться перед Москвой, лишенный когда-то щедрых субсидий, и тянуть время до тех пор, пока он не потеряет власть - или же он может попытаться использовать имеющиеся у него энергетические рычаги влияния на Россию для развития дружеских отношений с Брюсселем и/или Вашингтоном. Для Лукашенко - который продемонстрировал, что его верность продается - выбор возможных вариантов широк, а последствия непредсказуемы.
Обратная сторона вопроса
Принимая во внимание, что пять европейских государств уже оставались без поставок на три дня, следует отметить, что волны от белорусско-российского спора расходятся далеко за пределы бывшего Советского Союза.
Как и следовало ожидать, в Европе началась сердитая паника. Хотя обеспечить поставки нефти - которой на рынке имеется достаточное количество - легче, чем обеспечить поставки природного газа, найти замену той нефти, которая поступает по трубопроводу "Дружба", будет нелегкой задачей. Европейские лидеры делали громогласные заявления, приправленные такими фразами, как "уничтоженное доверие", "ненадежность", "срочная необходимость диверсификации" и "ненужная уязвимость". Европейцы было особо возмущены тем, что русские не направили даже уведомления о том, что планируют приостановить поставки около двух миллионов баррелей сырой нефти в сутки.
В целом европейские политические лидеры были обоснованно едины в своем мнении по данному вопросу.
Подобное случается не часто.
На протяжении своей истории континентальная Европа переживала идеологические, религиозные, культурные, географические и экономические разногласия. После окончания "холодной войны" европейцы попробовали оставить эти противоречия в стороне и двигаться не только к экономическому союзу, но и к политическому. Однако легенда о том, что эти разные государства могут согласованно действовать по самым различным, помимо торговли, вопросам, была развеяна их разногласиями в отношении войны в Ираке - в том числе по решению поддержать американское вторжение - и неспособностью принять конституцию Европейского Союза. Этот раскол значительно ослабил энтузиазм в отношении Европейского Союза как концепции и способствовал усилению "усталости от расширения".
Однако ситуация в Белоруссии предоставляет европейцам замечательную возможность. Энергоресурсы - российские энергоресурсы в особенности - являются злободневным вопросом, по которому входящие в ЕС государства имеют схожие взгляды. Теперь лишь необходимо, чтобы какой-нибудь активный политик превратил эти взгляды в политику, которая объединит Европу.
Конечно, возникает вопрос: кто?
Рассматривая внутреннюю ситуацию в большинстве традиционных европейских держав (премьер-министр Италии Романо Проди (Romano Prodi), чтобы заставить свою неповоротливую коалицию голосовать за его законопроекты, вынужден предлагать их вместе с вотумом о доверии, а лидеры Франции и Великобритании уходят в отставку через несколько месяцев), можно сделать вывод, что в настоящее время имеется лишь один политический тяжеловес: канцлер Германии Ангела Меркель (Angela Merkel). Добавьте к этому тот факт, что Германия возглавляет ЕС до 1 июля, а также председательствует в "Большой восьмерке" до конца года, и напрашивается вывод, что она является единственным лидером, способным на серьезные действия, направленные на достижение единства.
Немцы давно не были серьезными политическими игроками в Европе. После второй мировой войны в Европе действовало простое правило: "Используйте находящийся под влиянием французов Европейский Союз, чтобы сдерживать Германию экономически, и находящуюся под влиянием американцев НАТО, чтобы сдерживать ее военное развитие". Во время своего пребывания в должности канцлер Германии Герхард Шредер (Gerhard Schroeder) сумел пробить брешь в этом долго державшемся подходе, однако в целом он не оспаривал идею о том, что европейские интересы автоматически приравниваются к интересам Германии.
Меркель оспаривает. Впервые со времен третьего рейха в Германии появился руководитель, который хочет стать лидером для всего континента - и от которого европейские соседи ожидают именно этого. И вот теперь белорусско-российский конфликт предоставил ей такую возможность, которую она может использовать для достижения этой цели.
Долгосрочные последствия этого имеют очень важное значение. Хотя администрация Буша является большой поклонницей "Анги", исторически Соединенные Штаты опасаются могущества Германии. Главным принципом стратегической доктрины США является недопущение появления государства, потенциально способного взять под контроль весь континент. По всем фактическим показателям Соединенные Штаты являются единственной крупной державой, попадающей под эту категорию, и пока у них нет соперников, их главенствующие позиции будут неоспоримы.
Это является одной из причин, по которым отношения США с Европейским Союзом в целом всегда были не более чем прохладными, а с Россией, по правде говоря, не более, чем холодно-вежливыми. И ЕС, и Россия сохраняют потенциал стать именно таким соперником, способным распространить свое влияние на весь континент. И, как демонстрирует европейская история, всегда, когда немцы оказывались во главе Европы, американцы вступали в войну.
Следует отметить, что Меркель предстоит преодолеть множество препятствий, если она намеревается доказать, что она собирается возглавить Европу не как номинальная фигура:
- Немцам, возможно, понравится идея возвращения в игру, однако это не означает, что Меркель получит у себя дома полную поддержку тем действиям, которые она должна будет предпринять. Любая программа, посвященная вопросам энергетики и затрагивающая весь Европейский Союз, обязательно потребует как минимум пересмотра подходов к ядерной энергетике - что уже является предметов споров внутри правящей коалиции самой Меркель. Если она не сможет заставить занимающих центристско-левые позиции социал-демократов согласиться с ней, то это может закончиться новыми выборами. И даже если Меркель одержит на этих выборах победу, эта кампания негативно повлияет на ее способность выступать арбитром в европейских делах.
- Кроме того, существует вопрос баланса поставок энергоресурсов. Большая часть из примерно шести миллионов баррелей нефти и нефтепродуктов, ежедневно экспортируемых Россией, идет в Европу. Также Европа импортирует из России около половины потребляемого ею природного газа. Снижение этой зависимости потребует болезненных политических и экономических перемен в европейских государствах. Потребуется вложить десятки миллиардов долларов в новые трубопроводные инфраструктуры в таких странах, как Иран, Ирак, Египет, Ливия, Алжир и Нигерия - которые не входят в списки желанных партнеров политкорректной Европы.
- Имеющиеся у Меркель планы также могут повлиять на ее способность использовать возможность, предоставленную Белоруссией. До прекращения Россией поставок нефти она обозначила около десятка главных тем, которые она собиралась затронуть во время председательствования в ЕС - и все эти вопросы требуют приложения значительных усилий, а также вызывают множество споров. Подобный масштаб ее планов, а также обещание уделить внимание конституции ЕС, которая так и не была принята, подвергают ее риску растерять представившиеся возможности из-за того, что она стремится откусить больше, чем может прожевать.
Учитывая все вышеизложенное, можно сказать, что в настоящее время существует вопрос, представляющий для Европейского Союза ясную непосредственную угрозу, и по которому государства-члены ЕС имеют общую точку зрения. Ангеле Меркель, как председателю ЕС, остается только отложить принятый ею ранее план действий и заняться превращением имеющегося согласия в общую политику. И, судя по всему, именно в этом направлении она и движется.
9 января, когда белорусский кризис обострился, она заявила: "Для нас энергоресурсы являются тем же, чем когда-то были уголь и сталь". Данное упоминание Европейского Объединения угля и стали - которое стало когда-то связующим элементом для предшественников нынешнего Европейского Союза - четко показывает, насколько амбициозна канцлер Германии.
Российская сырая нефть экспортируется в Европу по построенному в советское время нефтепроводу "Дружба" (что в контексте белорусской ситуации звучит с определенной долей иронии). По трубе, задействованной на полную мощность, перекачивается два миллиона баррелей нефти в день в Польшу, Словакию, Венгрию, Чешскую Республику, на Украину, в Германию и, конечно, в саму Белоруссию.
Перекрытие этой трубы, даже на короткое время, создает для русских нетипичную проблему. Россия производит около 9,5 миллионов сырой нефти и газоконденсата в день - эта цифра в последние четыре года практически не претерпела изменений, так как государство не вкладывает средства в строительство дополнительных экспортных маршрутов. Остальная продукция - которая в нынешних условиях не может быть перекачана по трубам - обычно перевозится более дорогим железнодорожным транспортом или речными баржами, однако, так как сейчас стоит зима, российские реки покрыты льдом и баржи временно использовать нельзя.
Хотя российские нефтеперерабатывающие заводы могут принять некоторую часть излишков, большей части этой нефти - минимум одному миллиону баррелей в день - с закрытием нефтепровода "Дружба" было буквально некуда идти. 9 января Путин отдал правительству распоряжение провести консультации с российскими нефтяными магнатами (некоторые из которых присутствовали в тот момент на совещании в связи с непрекращающимися попытками России национализировать нефтяную промышленность) и рассмотреть возможность снижения объемов производимой продукции.
Это было бы проблематично в любом месте, но особенно в России, где запасы энергоресурсов находятся в регионах с низкими температурами. В случае остановки производства повторно запустить нефтяные скважины будет и дорого и сложно, многие из скважин замерзнут и их будет необходимо бурить снова для возобновления добычи. В подобных условиях у русских на возвращение объемов производства на докризисный уровень может уйти целый год.
В настоящее время снижение объемов добычи кажется маловероятным, так как Белоруссия постепенно уступает требованиям России - однако остается нерассмотренным один важный политический вопрос. Лукашенко был унижен, и теперь ему необходимо принять некоторые политические решения. Он может смиренно склониться перед Москвой, лишенный когда-то щедрых субсидий, и тянуть время до тех пор, пока он не потеряет власть - или же он может попытаться использовать имеющиеся у него энергетические рычаги влияния на Россию для развития дружеских отношений с Брюсселем и/или Вашингтоном. Для Лукашенко - который продемонстрировал, что его верность продается - выбор возможных вариантов широк, а последствия непредсказуемы.
Обратная сторона вопроса
Принимая во внимание, что пять европейских государств уже оставались без поставок на три дня, следует отметить, что волны от белорусско-российского спора расходятся далеко за пределы бывшего Советского Союза.
Как и следовало ожидать, в Европе началась сердитая паника. Хотя обеспечить поставки нефти - которой на рынке имеется достаточное количество - легче, чем обеспечить поставки природного газа, найти замену той нефти, которая поступает по трубопроводу "Дружба", будет нелегкой задачей. Европейские лидеры делали громогласные заявления, приправленные такими фразами, как "уничтоженное доверие", "ненадежность", "срочная необходимость диверсификации" и "ненужная уязвимость". Европейцы было особо возмущены тем, что русские не направили даже уведомления о том, что планируют приостановить поставки около двух миллионов баррелей сырой нефти в сутки.
В целом европейские политические лидеры были обоснованно едины в своем мнении по данному вопросу.
Подобное случается не часто.
На протяжении своей истории континентальная Европа переживала идеологические, религиозные, культурные, географические и экономические разногласия. После окончания "холодной войны" европейцы попробовали оставить эти противоречия в стороне и двигаться не только к экономическому союзу, но и к политическому. Однако легенда о том, что эти разные государства могут согласованно действовать по самым различным, помимо торговли, вопросам, была развеяна их разногласиями в отношении войны в Ираке - в том числе по решению поддержать американское вторжение - и неспособностью принять конституцию Европейского Союза. Этот раскол значительно ослабил энтузиазм в отношении Европейского Союза как концепции и способствовал усилению "усталости от расширения".
Однако ситуация в Белоруссии предоставляет европейцам замечательную возможность. Энергоресурсы - российские энергоресурсы в особенности - являются злободневным вопросом, по которому входящие в ЕС государства имеют схожие взгляды. Теперь лишь необходимо, чтобы какой-нибудь активный политик превратил эти взгляды в политику, которая объединит Европу.
Конечно, возникает вопрос: кто?
Рассматривая внутреннюю ситуацию в большинстве традиционных европейских держав (премьер-министр Италии Романо Проди (Romano Prodi), чтобы заставить свою неповоротливую коалицию голосовать за его законопроекты, вынужден предлагать их вместе с вотумом о доверии, а лидеры Франции и Великобритании уходят в отставку через несколько месяцев), можно сделать вывод, что в настоящее время имеется лишь один политический тяжеловес: канцлер Германии Ангела Меркель (Angela Merkel). Добавьте к этому тот факт, что Германия возглавляет ЕС до 1 июля, а также председательствует в "Большой восьмерке" до конца года, и напрашивается вывод, что она является единственным лидером, способным на серьезные действия, направленные на достижение единства.
Немцы давно не были серьезными политическими игроками в Европе. После второй мировой войны в Европе действовало простое правило: "Используйте находящийся под влиянием французов Европейский Союз, чтобы сдерживать Германию экономически, и находящуюся под влиянием американцев НАТО, чтобы сдерживать ее военное развитие". Во время своего пребывания в должности канцлер Германии Герхард Шредер (Gerhard Schroeder) сумел пробить брешь в этом долго державшемся подходе, однако в целом он не оспаривал идею о том, что европейские интересы автоматически приравниваются к интересам Германии.
Меркель оспаривает. Впервые со времен третьего рейха в Германии появился руководитель, который хочет стать лидером для всего континента - и от которого европейские соседи ожидают именно этого. И вот теперь белорусско-российский конфликт предоставил ей такую возможность, которую она может использовать для достижения этой цели.
Долгосрочные последствия этого имеют очень важное значение. Хотя администрация Буша является большой поклонницей "Анги", исторически Соединенные Штаты опасаются могущества Германии. Главным принципом стратегической доктрины США является недопущение появления государства, потенциально способного взять под контроль весь континент. По всем фактическим показателям Соединенные Штаты являются единственной крупной державой, попадающей под эту категорию, и пока у них нет соперников, их главенствующие позиции будут неоспоримы.
Это является одной из причин, по которым отношения США с Европейским Союзом в целом всегда были не более чем прохладными, а с Россией, по правде говоря, не более, чем холодно-вежливыми. И ЕС, и Россия сохраняют потенциал стать именно таким соперником, способным распространить свое влияние на весь континент. И, как демонстрирует европейская история, всегда, когда немцы оказывались во главе Европы, американцы вступали в войну.
Следует отметить, что Меркель предстоит преодолеть множество препятствий, если она намеревается доказать, что она собирается возглавить Европу не как номинальная фигура:
- Немцам, возможно, понравится идея возвращения в игру, однако это не означает, что Меркель получит у себя дома полную поддержку тем действиям, которые она должна будет предпринять. Любая программа, посвященная вопросам энергетики и затрагивающая весь Европейский Союз, обязательно потребует как минимум пересмотра подходов к ядерной энергетике - что уже является предметов споров внутри правящей коалиции самой Меркель. Если она не сможет заставить занимающих центристско-левые позиции социал-демократов согласиться с ней, то это может закончиться новыми выборами. И даже если Меркель одержит на этих выборах победу, эта кампания негативно повлияет на ее способность выступать арбитром в европейских делах.
- Кроме того, существует вопрос баланса поставок энергоресурсов. Большая часть из примерно шести миллионов баррелей нефти и нефтепродуктов, ежедневно экспортируемых Россией, идет в Европу. Также Европа импортирует из России около половины потребляемого ею природного газа. Снижение этой зависимости потребует болезненных политических и экономических перемен в европейских государствах. Потребуется вложить десятки миллиардов долларов в новые трубопроводные инфраструктуры в таких странах, как Иран, Ирак, Египет, Ливия, Алжир и Нигерия - которые не входят в списки желанных партнеров политкорректной Европы.
- Имеющиеся у Меркель планы также могут повлиять на ее способность использовать возможность, предоставленную Белоруссией. До прекращения Россией поставок нефти она обозначила около десятка главных тем, которые она собиралась затронуть во время председательствования в ЕС - и все эти вопросы требуют приложения значительных усилий, а также вызывают множество споров. Подобный масштаб ее планов, а также обещание уделить внимание конституции ЕС, которая так и не была принята, подвергают ее риску растерять представившиеся возможности из-за того, что она стремится откусить больше, чем может прожевать.
Учитывая все вышеизложенное, можно сказать, что в настоящее время существует вопрос, представляющий для Европейского Союза ясную непосредственную угрозу, и по которому государства-члены ЕС имеют общую точку зрения. Ангеле Меркель, как председателю ЕС, остается только отложить принятый ею ранее план действий и заняться превращением имеющегося согласия в общую политику. И, судя по всему, именно в этом направлении она и движется.
9 января, когда белорусский кризис обострился, она заявила: "Для нас энергоресурсы являются тем же, чем когда-то были уголь и сталь". Данное упоминание Европейского Объединения угля и стали - которое стало когда-то связующим элементом для предшественников нынешнего Европейского Союза - четко показывает, насколько амбициозна канцлер Германии.