В одни руки не наливать. Участники алкогольного рынка не хотят монополии на оборот спирта.
По их мнению, госкомпания не сможет потеснить теневиков и отучить народ пить политуру. Десять дней назад президент России Владимир Путин высказался за госмонополию на спирт. Вроде не специально, а в ответ на один из эмоциональных пассажей Валентины Матвиенко на заседании Госсовета в Калининграде.
Однако заявление это всколыхнуло общественность. Дело в том, что в трехлетней истории внесения поправок к закону "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции" Госдума вот-вот собиралась сделать очередной шаг - принять законопроект во втором чтении. Рабочая группа, созданная при ответственном за подготовку законопроекта комитете по экономической политике, предпринимательству и туризму, в июне практически согласовала все поправки с правительством и бизнесом, и в них ни слова не было о монополии. И тут, за неделю до обсуждения в Думе, - сюрприз. Естественно, высказывание президента нельзя было оставить без внимания. Но комитет не стал реагировать импульсивно и предложил Думе принять подготовленные им поправки во втором и третьем чтениях на заседании 6 и 8 июля (что и было сделано), а к вопросу о монополии вернуться осенью, после каникул.
Удар по бюрократии.
Подписанный президентом РФ в 1999 году Закон о госрегулировании видоизменялся дважды - в 2001-м и 2002 году. Но добиться серьезного вытеснения нелегалов и уменьшения количества алкогольных смертей не удалось (доля теневого рынка колеблется в последние годы на уровне 25-30%, а от алкогольных отравлений ежедневно умирает более ста человек). Новый вариант был принят в первом чтении в 2003 году. Далее рассмотрение закона просто превратилось в многосерийный фарс. Вице-спикер Госдумы Любовь Слиска на одном из заседаний отметила, что законопроект с 2004 года переносился 35 раз. Зампред думского комитета по экономической политике, предпринимательству и туризму Юрий Медведев говорит, что 135 раз, если учитывать все попытки вынести вопрос на обсуждение. Предлагаемые поправки к закону за это время менялись до неузнаваемости. Глядя на тщетные попытки регулирования, игроки алкогольного рынка пытались вразумить власти: мол, дело не в концепциях и их смене, а в том, что законодательство попросту не выполняется.
Тем не менее и правительство, и Дума продолжали работать над ошибками. К декабрю прошлого года комитету по экономической политике удалось наконец согласовать большую часть поправок, в основном касавшихся сокращения бюрократических процедур вроде квотирования спирта, регистрации оборудования, аккредитации поставщиков, лицензирования импорта-экспорта, а также отмены региональных марок в связи с ликвидацией акцизных складов и переносом акциза на ЛВЗ. Против последнего пункта резко выступали губернаторы. (Забегая вперед, отметим, что в связи с этим два комитета Совета Федерации заявили о возможности отклонения закона СФ после третьего чтения, которое состоялось в конце прошлой недели.) В декабре оставалось еще несколько спорных вопросов, которые выносились на обсуждение Думы. Рассмотрение было назначено на январь.
А в январе министр сельского хозяйства Алексей Гордеев прислал в правительство письмо с неожиданным предложением - ввести госмонополию на оборот спирта. Ни в законе, ни в подготовленных поправках о монополии и речи не было, хотя тема эта время от времени в дискуссиях всплывала. Но МЭРТ, Минфин, многие депутаты и бизнес в последнее время высказывались против. Гордеев продолжал настаивать на монополии, ссылался на разговор с президентом. Измотанные бесконечными новациями члены комитета запросили официального подтверждения правительства. "Мы ведь буквально накануне согласовывали все поправки с министерствами и ведомствами, - рассказывает Юрий Медведев. - И коль скоро появилось новое предложение, мы должны были его вновь обсудить. К тому же мы не знали, чья это позиция - Минсельхоза или правительства". Вице-премьер РФ Александр Жуков создал для формирования позиции правительства специальную рабочую группу, куда входили представители разных министерств, в том числе Минсельхоза. В начале июня пришли подготовленные рабочей группой правительства поправки за подписью Жукова: о монополии в них не было ни слова. Сведя свои поправки с поправками правительства, комитет вновь подготовил законопроект к слушанию в Думе. И тут президент уже во всеуслышание заявил о монополии.
Компьютер взяток не берет
Пришлось думскому комитету собираться вновь. По словам Юрия Медведева, та концепция, которую в общих чертах представлял Минсельхоз, не показалась удачной рабочей группе комитета и производителям. По идее Минсельхоза, должна быть создана государственная акционерная компания (ГАК), в руках которой сосредоточится управление потоками спирта как пищевого, так и технического. ГАК будет монопольным покупателем и продавцом спирта.
Какие задачи должна решить монополия на оборот спирта? По крайней мере две: повысить доходы бюджета, потеснив нелегалов, и уменьшить спаивание народа недоброкачественными напитками и попросту политурой. Как ГАК будет решать первую задачу? Сейчас нелегальный спирт с легальных спиртзаводов поступает на ликеро-водочные заводы, которые производят из него неучтенную водку (по мнению экспертов, лишь малая часть левого спирта разливается в подвалах). Это означает, что как минимум два налоговых поста - у поставщика и у покупателя - допускают эту незаконную операцию. "А что помешает нелегальным потокам идти мимо ГАК, как они шли до сих пор мимо квотирования?" - задает логичный вопрос вице-президент Русской винно-водочной компании Константин Попов.
Госмонополия на оборот спирта ничем не лучше квотирования.
Предположим, что у ГАК будут дополнительные контролеры, а на цистерны со спиртом будут клеиться какие-нибудь специальные марки. Но тогда новые контролеры должны, во-первых, быть более неподкупными, чем те, которые уже сидят на заводах, а во-вторых, бдеть за потоками денно и нощно. (На спиртзаводах безостановочное производство, а опечатывание счетчиков никого не останавливало.) Неподкупными должны быть и сотрудники ГИБДД на дорогах, тщательно сверяя документы у водителей или экспедиторов всех спиртовозов. Наверное, лишне напоминать, что неподкупными должны быть и многочисленные чиновники ГАК.
Задача номер два - забота о здоровье нации. Кстати, именно на реплику о сорока тысячах смертей в год Путин и реагировал предложением монополии. Люди умирают в основном от дешевых спиртосодержащих жидкостей, не предназначенных для употребления внутрь. Кто в этом виноват? Отчасти они сами. Отчасти производители псевдобытовой химии, нагло печатающие на этикетках надписи типа "средство для ванн со вкусом и запахом водки" или "стеклоочиститель класса роял". По словам Юрия Медведева, производство спиртосодержащей продукции из денатурированного этилового (с применением невидимого и неосязаемого денатурата под названием "диэтилфталат") и гидролизного спиртов за последние годы показывало невиданные темпы - рост в разы. И диэтилфталат, и псевдохимию нужно запретить законодательно. А если закон не будет исполняться, то ГАК ничем не поможет: потоки денатурированных и гидролизных спиртов будут идти "мимо".
Немало опасений в связи с введением монополии высказывают вполне легальные игроки алкогольного рынка. "Вариант, что весь спирт продается в одну копилку и потом распределяется, - это повторение в усложненной форме механизма квотирования, - считает Константин Попов. - Квотирование не усилило контроля за потоками, зато мешало успешным производителям, у которых к концу года заканчивались квоты, и им приходилось выбивать дополнительное сырье разными методами, чтобы не простаивать". Представители холдингов, в состав которых входят и спиртзаводы, и ЛВЗ, плохо представляют себе, что будет с ними: придется ли им сдавать свой спирт, чтобы потом его опять покупать. Другие представители отрасли опасаются, что у чиновников появится мощный рычаг манипулирования работой компаний. Не захотят - не продадут спирт. Или продадут не тот, какой хочет завод. "А если производитель будет лишен выбора поставщика спирта, к которому он привык, которого тщательно выбирал, исходя из многих параметров качества спирта, могут просто рухнуть бренды, а с ними и компании", - говорит директор по маркетингу компании "Русский алкоголь" (в нее входит завод "Топаз") Вадим Касьянов. По мнению генерального директора компании "Традиции качества" Андрея Осипова, введение монополии не только не решит задачу ликвидации нелегального рынка, но и даст преференции подпольщикам, поскольку дополнительные издержки при оплате услуг посредника (ГАК) приведут к удорожанию легальной продукции.
Возможна ли эффективная алкогольная госмонополия? Ведь ссылаются же на опыт Германии или Швеции (у одной монополия на оборот спирта, у другой - на розничную продажу). Возможна. Но с немецким или шведским уровнем исполнительской дисциплины. К тому же нелишне напомнить, что в Германии монополия на оборот спирта решала совсем другую задачу - косвенные субсидии агропромышленному комплексу. Государство покупает спирт у многих частных производителей (в том числе и мелких) по высокой цене, а потом продает по более низкой производителям алкоголя, парфюмерно-косметической продукции и лекарственных средств, заодно уплачивая акциз. Обходится это германскому бюджету в 100 млн евро. Кстати, наш Минфин тоже беспокоит вопрос, на какие средства будет закупать спирт ГАК.
Национальная алкогольная ассоциация (НАА)давно предлагает более технологичный подход - создание единой автоматизированной системы, которая объединит не только спиртзаводы (такая мера вводится последними поправками в законопроект), но еще ЛВЗ и розницу. При этом вся информация о производстве спирта и водки поступала бы в единую систему прямо со счетчиков, а в кассовых аппаратах даже самого дальнего сельпо она фиксировалась бы при считывании со специальной марки, наполненной необходимыми данными. Информация в системе могла бы поддерживаться дополнительно официальными документами. Главным преимуществом такой системы, по мысли исполнительного директора НАА Павла Шапкина, была бы ее неподкупность. А "подкрутить" что-то в этой системе было бы сложно из-за вполне стандартных мер IT-безопасности. Лучше государству потратить деньги на инновации, чем на поддержание сомнительного посредника.
Однако заявление это всколыхнуло общественность. Дело в том, что в трехлетней истории внесения поправок к закону "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции" Госдума вот-вот собиралась сделать очередной шаг - принять законопроект во втором чтении. Рабочая группа, созданная при ответственном за подготовку законопроекта комитете по экономической политике, предпринимательству и туризму, в июне практически согласовала все поправки с правительством и бизнесом, и в них ни слова не было о монополии. И тут, за неделю до обсуждения в Думе, - сюрприз. Естественно, высказывание президента нельзя было оставить без внимания. Но комитет не стал реагировать импульсивно и предложил Думе принять подготовленные им поправки во втором и третьем чтениях на заседании 6 и 8 июля (что и было сделано), а к вопросу о монополии вернуться осенью, после каникул.
Удар по бюрократии.
Подписанный президентом РФ в 1999 году Закон о госрегулировании видоизменялся дважды - в 2001-м и 2002 году. Но добиться серьезного вытеснения нелегалов и уменьшения количества алкогольных смертей не удалось (доля теневого рынка колеблется в последние годы на уровне 25-30%, а от алкогольных отравлений ежедневно умирает более ста человек). Новый вариант был принят в первом чтении в 2003 году. Далее рассмотрение закона просто превратилось в многосерийный фарс. Вице-спикер Госдумы Любовь Слиска на одном из заседаний отметила, что законопроект с 2004 года переносился 35 раз. Зампред думского комитета по экономической политике, предпринимательству и туризму Юрий Медведев говорит, что 135 раз, если учитывать все попытки вынести вопрос на обсуждение. Предлагаемые поправки к закону за это время менялись до неузнаваемости. Глядя на тщетные попытки регулирования, игроки алкогольного рынка пытались вразумить власти: мол, дело не в концепциях и их смене, а в том, что законодательство попросту не выполняется.
Тем не менее и правительство, и Дума продолжали работать над ошибками. К декабрю прошлого года комитету по экономической политике удалось наконец согласовать большую часть поправок, в основном касавшихся сокращения бюрократических процедур вроде квотирования спирта, регистрации оборудования, аккредитации поставщиков, лицензирования импорта-экспорта, а также отмены региональных марок в связи с ликвидацией акцизных складов и переносом акциза на ЛВЗ. Против последнего пункта резко выступали губернаторы. (Забегая вперед, отметим, что в связи с этим два комитета Совета Федерации заявили о возможности отклонения закона СФ после третьего чтения, которое состоялось в конце прошлой недели.) В декабре оставалось еще несколько спорных вопросов, которые выносились на обсуждение Думы. Рассмотрение было назначено на январь.
А в январе министр сельского хозяйства Алексей Гордеев прислал в правительство письмо с неожиданным предложением - ввести госмонополию на оборот спирта. Ни в законе, ни в подготовленных поправках о монополии и речи не было, хотя тема эта время от времени в дискуссиях всплывала. Но МЭРТ, Минфин, многие депутаты и бизнес в последнее время высказывались против. Гордеев продолжал настаивать на монополии, ссылался на разговор с президентом. Измотанные бесконечными новациями члены комитета запросили официального подтверждения правительства. "Мы ведь буквально накануне согласовывали все поправки с министерствами и ведомствами, - рассказывает Юрий Медведев. - И коль скоро появилось новое предложение, мы должны были его вновь обсудить. К тому же мы не знали, чья это позиция - Минсельхоза или правительства". Вице-премьер РФ Александр Жуков создал для формирования позиции правительства специальную рабочую группу, куда входили представители разных министерств, в том числе Минсельхоза. В начале июня пришли подготовленные рабочей группой правительства поправки за подписью Жукова: о монополии в них не было ни слова. Сведя свои поправки с поправками правительства, комитет вновь подготовил законопроект к слушанию в Думе. И тут президент уже во всеуслышание заявил о монополии.
Компьютер взяток не берет
Пришлось думскому комитету собираться вновь. По словам Юрия Медведева, та концепция, которую в общих чертах представлял Минсельхоз, не показалась удачной рабочей группе комитета и производителям. По идее Минсельхоза, должна быть создана государственная акционерная компания (ГАК), в руках которой сосредоточится управление потоками спирта как пищевого, так и технического. ГАК будет монопольным покупателем и продавцом спирта.
Какие задачи должна решить монополия на оборот спирта? По крайней мере две: повысить доходы бюджета, потеснив нелегалов, и уменьшить спаивание народа недоброкачественными напитками и попросту политурой. Как ГАК будет решать первую задачу? Сейчас нелегальный спирт с легальных спиртзаводов поступает на ликеро-водочные заводы, которые производят из него неучтенную водку (по мнению экспертов, лишь малая часть левого спирта разливается в подвалах). Это означает, что как минимум два налоговых поста - у поставщика и у покупателя - допускают эту незаконную операцию. "А что помешает нелегальным потокам идти мимо ГАК, как они шли до сих пор мимо квотирования?" - задает логичный вопрос вице-президент Русской винно-водочной компании Константин Попов.
Госмонополия на оборот спирта ничем не лучше квотирования.
Предположим, что у ГАК будут дополнительные контролеры, а на цистерны со спиртом будут клеиться какие-нибудь специальные марки. Но тогда новые контролеры должны, во-первых, быть более неподкупными, чем те, которые уже сидят на заводах, а во-вторых, бдеть за потоками денно и нощно. (На спиртзаводах безостановочное производство, а опечатывание счетчиков никого не останавливало.) Неподкупными должны быть и сотрудники ГИБДД на дорогах, тщательно сверяя документы у водителей или экспедиторов всех спиртовозов. Наверное, лишне напоминать, что неподкупными должны быть и многочисленные чиновники ГАК.
Задача номер два - забота о здоровье нации. Кстати, именно на реплику о сорока тысячах смертей в год Путин и реагировал предложением монополии. Люди умирают в основном от дешевых спиртосодержащих жидкостей, не предназначенных для употребления внутрь. Кто в этом виноват? Отчасти они сами. Отчасти производители псевдобытовой химии, нагло печатающие на этикетках надписи типа "средство для ванн со вкусом и запахом водки" или "стеклоочиститель класса роял". По словам Юрия Медведева, производство спиртосодержащей продукции из денатурированного этилового (с применением невидимого и неосязаемого денатурата под названием "диэтилфталат") и гидролизного спиртов за последние годы показывало невиданные темпы - рост в разы. И диэтилфталат, и псевдохимию нужно запретить законодательно. А если закон не будет исполняться, то ГАК ничем не поможет: потоки денатурированных и гидролизных спиртов будут идти "мимо".
Немало опасений в связи с введением монополии высказывают вполне легальные игроки алкогольного рынка. "Вариант, что весь спирт продается в одну копилку и потом распределяется, - это повторение в усложненной форме механизма квотирования, - считает Константин Попов. - Квотирование не усилило контроля за потоками, зато мешало успешным производителям, у которых к концу года заканчивались квоты, и им приходилось выбивать дополнительное сырье разными методами, чтобы не простаивать". Представители холдингов, в состав которых входят и спиртзаводы, и ЛВЗ, плохо представляют себе, что будет с ними: придется ли им сдавать свой спирт, чтобы потом его опять покупать. Другие представители отрасли опасаются, что у чиновников появится мощный рычаг манипулирования работой компаний. Не захотят - не продадут спирт. Или продадут не тот, какой хочет завод. "А если производитель будет лишен выбора поставщика спирта, к которому он привык, которого тщательно выбирал, исходя из многих параметров качества спирта, могут просто рухнуть бренды, а с ними и компании", - говорит директор по маркетингу компании "Русский алкоголь" (в нее входит завод "Топаз") Вадим Касьянов. По мнению генерального директора компании "Традиции качества" Андрея Осипова, введение монополии не только не решит задачу ликвидации нелегального рынка, но и даст преференции подпольщикам, поскольку дополнительные издержки при оплате услуг посредника (ГАК) приведут к удорожанию легальной продукции.
Возможна ли эффективная алкогольная госмонополия? Ведь ссылаются же на опыт Германии или Швеции (у одной монополия на оборот спирта, у другой - на розничную продажу). Возможна. Но с немецким или шведским уровнем исполнительской дисциплины. К тому же нелишне напомнить, что в Германии монополия на оборот спирта решала совсем другую задачу - косвенные субсидии агропромышленному комплексу. Государство покупает спирт у многих частных производителей (в том числе и мелких) по высокой цене, а потом продает по более низкой производителям алкоголя, парфюмерно-косметической продукции и лекарственных средств, заодно уплачивая акциз. Обходится это германскому бюджету в 100 млн евро. Кстати, наш Минфин тоже беспокоит вопрос, на какие средства будет закупать спирт ГАК.
Национальная алкогольная ассоциация (НАА)давно предлагает более технологичный подход - создание единой автоматизированной системы, которая объединит не только спиртзаводы (такая мера вводится последними поправками в законопроект), но еще ЛВЗ и розницу. При этом вся информация о производстве спирта и водки поступала бы в единую систему прямо со счетчиков, а в кассовых аппаратах даже самого дальнего сельпо она фиксировалась бы при считывании со специальной марки, наполненной необходимыми данными. Информация в системе могла бы поддерживаться дополнительно официальными документами. Главным преимуществом такой системы, по мысли исполнительного директора НАА Павла Шапкина, была бы ее неподкупность. А "подкрутить" что-то в этой системе было бы сложно из-за вполне стандартных мер IT-безопасности. Лучше государству потратить деньги на инновации, чем на поддержание сомнительного посредника.
Ещё новости по теме:
15:42
13:00
12:00