Обзор прессы от 27 сентября 2005 г
"Газета" (Москва) сообщает, что компания Ruukki построит ЦБК стоимостью 1 млрд евро.
Финская компания Ruukki Group Oy собирается строить целлюлозно-бумажный комбинат в Свердловской области стоимостью 1 млрд евро. Если другие иностранцы последуют примеру финнов, российской лесной промышленности, быть может, удастся выбраться из застоя.
Заявление о планах Ruukki Group Oy построить в уральских лесах целлюлозно-бумажный комбинат (ЦБК) распространило вчера министерство промышленности, энергетики и науки Свердловской области. По словам начальника отдела лесопромышленного комплекса министерства Андрея Мехренцева, финны рассчитывают за 2,5 - 3 года построить ЦБК мощностью 500 тыс. тонн целлюлозы в год и стоимостью 1 млрд. евро. Это первое реальное заявление о строительстве ЦБК - все работающие комбинаты построены еще в советские времена. И первый иностранный инвестор, решившийся на это: до сих пор в бумпроме внешние инвестиции шли лишь на покупку пакетов акций российских компаний.
Конкуренции ради
Делегация Ruukki выбрала площадку в 50 гектаров в городе Новая Ляля на севере Свердловской области. Финнов привлекла развитая инфраструктура этого региона - наличие коммуникаций и подъездных путей. Еще во времена Советского Союза здесь планировалось развивать мощности расположенного по соседству Новолялинского ЦБК. Но последующие потрясения в обществе и экономике нашей страны перечеркнули эти надежды. В настоящее время Новолялинский ЦБК влачит жалкое существование. Здесь работают 715 человек, при этом долги предприятия составляют 393 млн. рублей. В прошлом году РФФИ безуспешно пытался продать 13,6% акций ЦБК чуть более чем за 100 тыс. долларов. Мрачный пример соседей не охладил решимости руководства Ruukki Group Oy. Финляндия - основной мировой производитель высококачественной целлюлозы - все чаще сталкивается с острой конкуренцией со стороны новых и старых игроков на этом рынке. А при больших издержках (главным образом высоком уровне заработной платы работников ЦБК) продукция финнов все чаще оказывается дороже конкурентов. Недавние исследования экспертной правительственной группы привели финнов к выводу о том, что дальнейшее промедление с инвестициями в Россию грозит им в долгосрочной перспективе глобальной потерей конкурентоспособности собственной экономики. Возможно, именно результаты этого исследования подтолкнули финнов к решению прийти в русский лес. В дальнейшем Ruukki Group Oy планирует построить в Серове мебельную фабрику, которая будет ориентирована на торговую сеть ИКЕА.
Застоявшийся лес
Рубить в Свердловской области действительно есть что. Последние масштабные вырубки в районе города Новая Ляля проводились четыре года назад. С тех пор район просто зарос лесом, большую часть которого составляет береза. По словам Андрея Мехренцева, раньше в Скандинавию ежегодно направлялось 750 тыс. кубометров березовых балансов, но 4 года назад растущие цены на железнодорожные перевозки поставили крест на торговле "кругляком".
Между тем подобное бедственное положение отечественной лесной отрасли можно наблюдать от Амура до Балтики. Целлюлозно-бумажная промышленность до сих пор существует в России в весьма ограниченных масштабах. Новые ЦБК за последние десятилетия не возводились вовсе, несмотря на разрабатываемые в Минпромэнерго планы. Для строительства министерского детища - Нейского ЦБК - до сих пор не найден инвестор. А возить сырье далее 1000 км от имеющихся мощностей невыгодно, в результате большая часть российского леса - "перестой".
В то же время спрос на качественную бумагу и целлюлозу в нашей стране также остается крайне низким. Рынок давно и прочно поделен между крупнейшими игроками: это в первую очередь "Илим Палп" с Котласским и Братским комбинатами, Архангельский ЦБК (ГК "Титан"), Сыктывкарский комбинат Neusiedler AG и ЛПК "Континенталь Менеджмент" Олега Дерипаски. Поэтому можно предположить, что готовую продукцию Ruukki Group Oy будет в основном вывозить за рубеж.
Если финский проект будет успешен, можно предположить, что их примеру последуют и другие крупные иностранные игроки. Например, китайцы, которые давно подумывают об инвестициях в российский бумпром.
* * *
Газета "Приамурские ведомости" (Хабаровский край) публикует интервью с министром лесной промышленности региона Василием Шихалевым.
- Василий Михайлович, в чем причины отсутствия резервов роста -заготовок круглого леса, который дает основные поступления в бюджет края?
- Таких причин несколько. Лесопользователи ушли далеко по лесосекам, больших массивов для нового освоения не осталось. Динамику роста на уровне 15 - 20 процентов в год сохранить не удается. Круглый лес имеет ограниченный спрос, и если его производить больше, чем требует рынок сырья стран АТР, то мы можем просто обрушить этот сектор экономики. Цена на круглый лес упадет. Природные ресурсы необходимо использовать эффективно. Используя прежний подход в лесной отрасли, мы никогда не получим в бюджет края тех средств, которые могли бы иметь. Ведь наш лес самый качественный в мире, из него можно производить конечный продукт высокой стоимости. Поэтому губернатор края поставил задачу сохранить рост объемов заготовки леса на уровне 1,5 процента в год, а рост глубокой переработки довести до 50 процентов. Многие руководители отрасли уже поняли, что запасы сырья не безграничны, что за глубокой переработкой - будущее.
- На заседании правительства края Виктор Ишаев отметил, что с устаревшим оборудованием, которое сегодня преобладает в отрасли, на внешний рынок не выйдешь. Как решить задачу технического перевооружения и приобретения новых технологий?
- Современное деревообрабатывающее оборудование в основном зарубежного производства, оно требует немалых вложений средств и подготовки хороших специалистов. Сегодня ощущается недостаток и средств, и специалистов.
За последние 20 лет в стране не построено ни одного крупного производства. Откуда взяться новым технологиям? В их отсутствии при огромных затратах на энергоносители мы можем оказаться неконкурентоспособными на рынке. Только неграмотный руководитель будет брать кредит в банке под 18 - 20 процентов годовых на перевооружение при средней рентабельности в отрасли 13 процентов. Совсем недавно рентабельность достигала 26 процентов. Рост стоимости тепла и электроэнергии сводит к нулю усилия по увеличению объемов глубокой переработки леса. Чтобы переработка развивалась, рентабельность должна быть в нынешних условиях минимум 30 процентов. Успеха же пока можно добиться, используя специальные программы, в том числе и при поддержке федерального бюджета. Однако вопросы решаются крайне медленно. В этом году никто такой поддержки не получил.
- Предприятия, добившиеся определенных успехов в переработке, выходят на рынок со своей продукцией. Однако на прилавках магазинов изделий лесной промышленности края мало. Почему?
- Мебели хабаровских предприятий в магазинах вы не увидите из-за высокой прибавочной стоимости торговой сети. Если продукцию выбросить на прилавки, стоимость ее будет очень высокой, она не выдержит конкуренции даже с продукцией производителей из других регионов страны. Предприятия вынуждены реализовать ее самостоятельно, без посредников, и за качественными изделиями всегда выстраивается длинная очередь.
- Некоторые СМИ утверждают, что криминал в лесной отрасли усилился. До 50 процентов заготовок леса выполняются нелегальным способом. Как бороться с этим проявлением - пока четкой позиции не озвучено.
- Как и в быту, воровство леса имеет место. Мы неоднократно выявляли факты нарушений в объемах вырубки до тысячи кубометров. Но тех огромных цифр криминальных заготовок леса, что приводятся в прессе, быть не может. Воспринимаем такую информацию как заказ конкурентов, не желающих нас видеть на рынке. Мы задаем вопрос: что такое нелегальная рубка леса? Выделенный лимит по заготовке составляет 9,2 миллиона кубометров, в прошлом году лесопользователи смогли освоить только 8,6 миллиона. Арендаторы не могут взять даже запланированных объемов. Этот негативный факт мы принимаем на свой счет. За восемь месяцев 2005 года заготовлено около пяти миллионов кубометров древесины и 960 тысяч переработано. На экспорт отправлено около пяти миллионов кубометров. Образовавшуюся разницу называют нелегальной, забывая, что есть еще промежуточные и санитарные вырубки.
- Как вы оцениваете развитие сферы переработки? Много ли здесь положительных примеров?
- В крае активно работает Амурский ДОК, выпуская ДСП, клееные щиты для производства мебели. Успешно трудятся предприятие "Исток" Хорского ЛПХ, фирма "Лидога - Трейдинг", в Хабаровске - компания "Вояж" и три завода по изготовлению евроокон из дерева, сухих пиломатериалов. Задействованы мощности по переработке 850 тысяч кубометров древесины. В полной мере мы их пока не используем. Рвемся на рынок, но нас туда не всегда пускают. Ограничено лесопиление. До 50 процентов его объемов - отходы. Поставлена цель - наладить производство химической термомеханической массы, тогда объемы лесопиления можно будет увеличивать. Значительный положительный эффект в переработку могли бы внести зарубежные инвестиции.
* * *
Газета "Волна" (Архангельская обл) - зима и весна 2005 г ознаменовались всплеском дискуссий по поводу цен на целлюлозу Архангельского ЦБК. Акционер-миноритарий Архангельского ЦБК, то есть компания "Базовый элемент", навязывал общественности мысль о том, что отпускная цена на целлюлозу серьезно занижается.
Противоречия
Существует такая логическая ошибка - противоречие в определении. Нельзя, например, говорить "круглый квадрат" или "овальный ромб". Но если такая ошибка допущена, если мы почему-то верим в существование круглых квадратов, то невозможно представить, чтобы этот квадрат был круглым и некруглым в одно и то же время. То есть главный закон логики - принцип противоречия нарушаться не может никогда.
Если с геометрическими фигурами все обстоит более или менее ясно, то цена на такой специфический товар, как целлюлоза, - вещь менее очевидная. Можно рисовать в своем воображении любые цифры и верить в их содержательность. И получать в итоге различные химерические построения, невидимые для большинства окружающих. А на пресс-конференциях убедительно в хороших дорогих костюмах рассказывать пишущей братии о том, какое фантастическое благосостояние обрушится на головы жителей поселка Васьково и иных нью-васюкинцев после того, как все эти безобразия с ценами прекратятся.
Осенью прошлого года вице-президент компании "Базовый элемент" господин Васильев уже попытался рассуждать на эту тему, но не сумел толком объяснить, какую целлюлозу - лиственную или хвойную - он имеет в виду. Урок Павла Владимировича был учтен. "Базэловцы" стали вести себя хитрее - далее следовали пресс- конференции, на которые приглашался лишь алюминиевый журналистский пул: газеты "Архангельск", "Новодвинский рабочий" и "Правда Северо-Запада". Так создавалась некая видимость общественного мнения, полезная для оказания воздействия на правоохранительные органы. Возможно, потому, что хорошее знание законов логики, к сожалению, еще не стало отличительной особенностью российской милиции.
Не будет преувеличением сказать, что миссия Васильева провалилась. Светлое миноритарное будущее в Новодвинске ему установить не удалось. Но на смену Васильеву пришел господин Тямушкин с тем, чтобы продолжить алюминиевую атаку на комбинат. Терминация Тямушкина началась в конце февраля, на заседании совета директоров, на котором Юрию Руфовичу даже удалось стать заместителем председателя совета директоров. Вероятно, акционерам импонировала активность Тямушкина, помноженная на серьезность. И на марсианскую жажду творить.
Главное, что удалось сотворить Тямушкину, - это прибавить еще один куплет к старой песенке о том, что Архангельский ЦБК продает целлюлозу по заниженным ценам. Вот только куплетик-то оказался с какой-то невероятной рифмой и с грубейшими арифметическими проколами.
Терминатор-1: первая кровь
Читаем газету "Новодвинский рабочий" от 19 марта: "Сегодня отпускная цена целлюлозы" Архангельского ЦБК 310-320 долларов. А компания "Хайнцель" готова покупать ту же целлюлозу по 410-420 долларов. Сто долларов мы теряем каждый день на каждой тонне", - так говорил Юрий Тямушкин. По спине бежит нервенная дрожь. Но вот газета "Архангельск" от 19 марта. Герой публикации тот же - неутомимый Тямушкин: "ее (целлюлозы. - И. Т.) цена сейчас составляет 307, 5 доллара за тонну". Так все-таки, сколько стоит целлюлоза - 307, 5 или 310 долларов, или же все 320? Согласитесь - вопрос не праздный. Если уж "Базэл" подрядился спасать народные денежки, то надо их для порядка правильно считать. Впрочем, медиаимперии "Базэла" логика ни к чему, у них там есть свой критерий истины - это публикация в газете "Правда Северо-Запада".
30 марта в "базэловской" Folkisher Beobachtier была представлена окончательная версия новой ценовой атаки на комбинат: заниженная цена составляет не 307, 5 и не 320, а 310 долларов. Ересь минимализма "Новодвинского рабочего" и максимализма "Архангельска" была искоренена. На страницах главного органа Тямушкин своим зычным металлическим голосом озвучил и технологию сбивания цен комбинатом: оказывается, целлюлозу продают на Запад с доставкой потребителю, то есть с оплатой фрахта судов и иными расходами на логистику. Якобы по этой причине цена на нее столь существенно и сбивается. То есть Юрий Руфович изобличил оборотней в целлюлозных кипах и остался лишь сущий пустячок - на допросы их и в цугундер. Терминатор спас-таки мир. Но некие сомнения разница в цифрах все-таки посеяла.
Терминатор-2: миссия невыполнима
Возможно, что ордера на арест уже и выписывались, но Тямушкин сам все испортил. 25 апреля, после того как на прошедшем на АЦБК совете директоров его изгнали с должности заместителя совета, по-видимому, в пылу эмоций, Юрий Руфович вдруг начал говорить вещи о цене на целлюлозу совсем уж новые и необычные. Цитирую "Новодвинский рабочий" от 25 апреля: "Соратники Циннера в один голос признали: как-де хорошо работать на внутреннем рынке...Архангельский ЦБК продает целлюлозу на внутренний рынок по 430 долларов за тонну. Наша Троицкая фабрика покупает ее по цене 590 долларов за тонну, ибо между нами стоят посредники". Далее Тямушкин самозабвенно рассказывал о том, что экспортные цены на АЦБК были недопустимо низкими: 328 долларов за тонну, однако в конце своего "ценового спича" выразил радость по поводу того, что "в первом квартале средняя экспортная цена все же достигла 356 долларов за тонну".
То есть экспортная цена на целлюлозу на АЦБК подскочила, надо полагать, благодаря беспримерным усилиям Тямушкина с 310 до 356 долларов за тонну. За такое дают Нобелевские премии и устанавливают бронзовые бюсты на малой родине. Теперь Юрий Тямушкин может смело писать книгу и открывать школу бизнеса. Вот только, почему Троицкая фабрика пользуется услугами каких-то посредников и покупает по высокой цене целлюлозу на Архангельском ЦБК? Еще непонятней то, что за привычно плохой уровень менеджмента на предприятиях ЛПК в компании "Базовый элемент" должен отвечать Хайнц Циннер и Архангельский ЦБК. Но, главное - по какой же все-таки цене продает АЦБК целлюлозу по версии бдительных "базэловцев" - 310 долларов, 328, 356, 430 или же 590?
Последующая программно-разъясняющая статья в официальном печатном органе компании "Базовый элемент" от 13 июля под многообещающим названием "Матросская тишина" рыдает..." запутала все окончательно. Депутат облсобрания Азовский решил рубить гордиевы узлы и не заметил, как превратился в Терминатора-2 и что он направил лом своего интеллекта в самые уязвимые тямушкинские микросхемы. "Отечественный производитель, покупая целлюлозу на АЦБК, платит примерно 390 долларов за тонну. Плюс он оплачивает транспорт. Итого получается 500 долларов за тонну"... То есть Тямушкин говорит о 430 долларах за тонну для отечественного потребителя, а Азовский - о 390, Тямушкин говорит о цене в 590 долларов через загадочных посредников, а Азовский убавляет ее до каких-то 500. Ребята из "Базэла" совсем уж развоевались на нашей грешной земле.
Тем не менее фантазия депутата Азовского внушила определенный оптимизм - у пинежской сказительницы Марии Кривополеновой со временем может оказаться достойный продолжатель. "На экспорт целлюлоза идет примерно за 360 долларов за тонну... В 360 долларов, как мы уже писали (ранее писали, что цена 310 долларов. - И. Т.), входят таможенная пошлина, сюрвеер, транспортные расходы, накрутка "Архбума". Все это, напомним, оплачивает комбинат. Если из числа 360 вычесть все упомянутые составляющие, получается, что АЦБК имеет с одной тонны целлюлозы не многим более 200 долларов".
Итак, смысл "ценового наезда" в версии Тямушкина, благодаря усилиям депутата Азовского, окончательно прояснился. Российским предприятиям АЦБК продает целлюлозу дороже, надо полагать, не любит их отчего-то австриец Хайнц Циннер, вот и свирепствует. Отсюда и письма в "Новодвинском рабочем", напоминающие Хайнцу Циннеру, кто был когда-то канцлером в Германии, и иные невинные шуточки на патриотическую тему. Обижают Троицкую фабрику, продают по завышенной цене ей целлюлозу грамотеи-посредники, грабят, понимаешь... И все-таки имеются ли хоть какие-то основания считать, что Архангельский ЦБК как-то не так продает целлюлозу на внешнем рынке?
Как продают российскую целлюлозу
Писать о том, что такое мировые индексы FOEX, или же PPI и какое отношение к бренной действительности они имеют, едва ли имеет смысл. Во-первых, потому, что тема эта понятна лишь довольно-таки узкому кругу специалистов, а, во-вторых, потому, что в этом нет столь уж большой необходимости. Потому что нижний уровень экспортных цен на целлюлозу устанавливает Союз лесопромышленников и лесоэкспортеров России. Цены эти называются индикативными, и таблицы с ценами за прошлый год мы решили показать нашим читателям. В этих ценах, как легко можно убедиться, отражено все: и порт погрузки, и условия поставки потребителю. Еще раз: ниже этих цен торговать российские предприятия с зарубежными потребителями не имеют права. Вот выше - пожалуйста.
В зависимости от марки целлюлозы, плеча доставки и условий поставки продукции нижний уровень цен в декабре 2004 года скакал от 455 долларов за тонну (сульфатная беленая хвойная целлюлоза, отправка из Санкт-Петербурга в страны Западной Европы, поставщик производитель) до 180 долларов за тонну для сульфатной небеленой целлюлозы в страны Юго-Восточной Азии, поставка осуществляется покупателем. Впрочем, скидки могут быть и еще большими для отдельных предприятий. Например, Усть-Илимский ЛПК отправляет свою продукцию, небеленую целлюлозу, в страны Юго-Восточной Азии по ценам 90 долларов за тонну, с поставкой потребителя. И ничего не поделать - таков рынок, российская целлюлоза в Азии вытесняется новыми поставщиками - из Индонезии, из Южной Америки.
Имеются индикативные цены и для Архангельского ЦБК. Они также колеблются в зависимости от марки целлюлозы, страны-получателя и условий поставки. Требования Тямушкина заменить генерального дилера - компанию "Архбум" на бывшего акционера АЦБК, благодаря которому "базэловцы" проникли на комбинат, фирму Heinzel ни к чему не привели. Heinzel не смог продать целлюлозу АЦБК по более высокой цене. Чуда не произошло.
Таким образом, дискуссия по поводу того, что Архангельский ЦБК занижает отпускную цену для зарубежных покупателей, что называется, высосана из пальца. Нет никаких оснований не доверять официальной информации руководства комбината. Отпускная цена на различные марки экспортной целлюлозы колеблется в ценовом диапазоне 410-420 долларов за тонну. И эта цена не включает в себя доставку до потребителя. Проблемы с реализацией целлюлозы у АЦБК имеются, но они связаны с тем, что Россия производит 2, 5 миллиона целлюлозы, а потребляет на внутреннем рынке лишь чуть более 500 тысяч тонн, то есть российские экспортеры вынуждены быть продавцами на мировом рынке и все его участники об этом прекрасно информированы. Да и объем продаж у России слишком незначителен, не превышает 1, 5 процента от общего объема мирового рынка целлюлозы. По меньшей мере непонятно, почему эти проблемы в совершенно искаженном виде преподносятся российской общественности, почему акционеры-миноритарии не думают о репутации комбината, почему внутренняя конфиденциальная информация перманентно выносится на страницы газет?
Наконец, почему, на каком основании миноритарии, не вкладывая ни копейки, ведут себя как некие эффективные собственники на Архангельском ЦБК.
Быть эффективным собственником - значит инвестировать проект, заботиться о нем. В случае с "Базовым элементом", изучая донельзя странную миссию Юрия Тямушкина в Новодвинск, начинаешь понимать, что подлинная цель "базэловцев" - это не развитие производства на комбинате и даже не повышение доходов акционеров- миноритариев, о чем они время от времени заявляют. Подлинная цель - довести комбинат до банкротства, пустить на распыл с тем, чтобы потом скупить его по невысокой цене и править единолично. К сожалению, делать такой вывод основания есть.
* * *
Газета "Эксперт - Северо-Запад" (Санкт-Петербург) сообщает, что корпорация "Илим Палп" внедряет крупную информационную систему параллельно с реструктуризацией своего бизнеса.
Российская лесопромышленная компания " Илим Палп" уже давно ведет крупные проекты в области информационных технологий, главным образом на уровне своих предприятий (например, на Санкт-Петербургском картонно-полиграфическом комбинате и Котласском ЦБК). Однако решающим для ИТ-стратегии холдинга стал нынешний год: в январе инвестиционный комитет "Илим Палпа" утвердил программу внедрения единой автоматизированной системы управления на базе ЕRР-системы iScala 2.2. Фактически была выбрана платформа, на основе которой и предполагается построить учетную систему, объединяющую все предприятия и подразделения холдинга. При этом, говорит директор по информационным технологиям "Илим Палпа" Ирина Пирогова, "революции не будет": "Нет задачи прийти на предприятия, снести все, что работало там до этого, и установить новую систему. Наша цель - сохранить лучшие наработки предыдущих лет и интегрировать их с новым продуктом".
Строительство матрицы
Проект рассчитан на четыре года. Предварительно специалисты "Илим Палпа" совместно с консультантами компании Epicor Scala провели аудит работающих на предприятии информационных систем. Стояла задача определить, какие из них можно и нужно интегрировать с iScala, а какие уже отжили свой век и требуют замены. По плану, к 2008 году единая автоматизированная система управления будет внедрена на производственных предприятиях Сибирского (Братский и Усть-Илимский ЛПК) и Северо-Западного (Котласский ЦБК) регионов, централизованных сервисных предприятиях компании ("Илим Палп Эксим" - корпоративные закупки и "Илим Учет" - бухгалтерский учет), в дочерней компании " Финтранс", осуществляющей железнодорожные перевозки, и в трейдинговых компаниях.
Сразу был выделен ряд бизнес-процессов, с которых и началось внедрение. Например, сбыт (коммерческие транспортные затраты, их анализ и учет), снабжение, кадровый учет и заработная плата. По каждому из направлений запущены пилотные проекты, часть из них уже подходит к завершению.
"В результате должна получиться матричная структура. Мы автоматизируем сквозные бизнес-процессы, которые "прошивают" все предприятия, а затем подключаем к ним каждый из объектов. То есть соответствующие модули iScala будут внедряться на каждом конкретном объекте, в случае необходимости мы их интегрируем с локальными системами. А вот сквозные бизнес-процессы, которые идут вертикально из головного офиса, будут автоматизированы исключительно на iScala, - рассказывает Ирина Пирогова. - Можно было начать внедрение системы снизу, но это куда более затратно по времени. Мы же выстроим систему сверху и потом пойдем по предприятиям. Сейчас главное - обеспечить оперативный сбор информации, чтобы она поступала менеджменту с каждого подразделения в режиме реального времени".
В качестве примера можно привести расчет заработной платы (в холдинге работает более 44 тыс. человек, так что это одно из важнейших направлений автоматизации). Соответствующий модуль iScala автоматизирует учет нанимаемых/увольняемых сотрудников, ввод или импорт табелей (учет рабочего времени), рассчитывает заработную плату для сотрудников, имеющих разные условия найма и оплаты труда, составляет отчеты для бухгалтерии, налоговых органов и руководства и т.д. Ясно, что в головном петербургском офисе компании не нужна детальная кадровая информация по каждому конкретному предприятию. Ею будут оперировать руководители и кадровики на местах. В Петербург в рамках сквозного автоматизированного бизнес-процесса пойдет только самая необходимая информация.
Без магии бренда
Шведская система iScala, которую выбрал "Илим Палп", входит в четверку наиболее востребованных в мире программных продуктов для крупных компаний. При этом она менее известна, чем основные лидеры - Sap и Oracle. В России, в частности, с iScala работают фабрика "Большевик", Челябинский электрометаллургический комбинат, Новороссийское морское пароходство и Светогорский ЦБК (успешный проект на этом комбинате во многом определил выбор "Илим Палпа", так как одним из важных условий было наличие опыта работы в профильной отрасли).
Как рассказывает Ирина Пирогова, "Илим Палп" не сразу остановил свой выбор на шведском продукте. Oracle и Sap тоже рассматривались как возможные варианты. "Но тут нельзя забывать, что такое магия бренда. Да, тот же Sap - очень известная система и очень хорошая. Я с ней работала и знаю, что Sap является своего рода лидером на рынке, но в том числе и лидером по стоимости (в первую очередь по стоимости консалтинга). У нас же началась реструктуризация, инвестиции дозировались жестко и, как следствие, встал вопрос, нужен ли нам такой "монстр", пусть и с очень известным брендом, для решения наших задач?"
iScala же, хоть, на первый взгляд, и менее известна, - система, которая развивается, не стоит на месте, у нее постоянно появляются новые модули. Кроме того, у iScala есть опыт работы с холдингами (например, с Tetra Pak) и в целлюлозно-бумажной промышленности.
Фактор консультантов
Как говорит Ирина Пирогова, некоторые сложности с внедрением системы возникли после покупки Scala Business Solutions (разработчик и поставщик Scala) американской компанией Epicor Software. Как это часто бывает при смене собственника, покупатели Scala некоторое время оставались в неведении относительно будущего продукта.
"Нас серьезно волновал вопрос, насколько изменится продукт, как он будет поддерживаться компанией Epicor Software. Была проведена большая работа, велись переговоры с руководством нового владельца системы, - вспоминает Ирина Пирогова. - Как мы и предполагали, в связи с этой покупкой у Scala начались проблемы с консультантами - после смены собственника некоторые из них ушли из компании. Мы этот вариант прогнозировали, поэтому заранее поддерживали отношения с лучшими специалистами. Мы четко знали, что, если у Scala появятся временные кадровые провалы, у нас всегда будет на кого опереться. Так и получилось: часть бывших консультантов из Scala образовали собственную компанию, которая сейчас выступает в рамках нашего проекта в качестве субподрядчика. Конечно, вся эта ситуация задержала развитие проекта. В самой же компании Scala в России (хотя там работают неплохие специалисты), на наш взгляд, трудности действительно проявились. Сейчас консультант дирекции информационных технологий корпорации участвует в каждом проекте, чтобы не допустить брака со стороны исполнителя и пресечь попытки найти самый "малобюджетный" для исполнителя вариант с потерей качества для заказчика. Это стало очень заметно. Если так будет продолжаться дальше, нам придется принимать определенные меры. Какие шаги могут быть предприняты? На мой взгляд, любые - вплоть до диверсификации платформы, т.е. выхода на промышленные предприятия с другой системой, а уже начатые проекты и другие, запланированные на сервисных и более мелких предприятиях, можно продолжать силами компании-партнера".
Оставить свое
В "Илим Палпе" особо подчеркивают, что iScala выбрана лишь в качестве базы для информационной системы холдинга. "Сейчас главная тенденция - создание интегрированных систем управления. Никто уже не сносит все под корень для реализации ЕRР-проектов. Когда кто-то вам говорит, что та или иная ЕRР-система может все, это означает, что он ее либо плохо знает, либо очень хочет продать. Что такое ERP? Это такой стандартный продукт. Да, он настраивается под конкретного пользователя, существуют специализированные отраслевые бизнес-процессы, но это всегда встречное движение, в первую очередь движение бизнеса к решению поставленных задач в рамках системы, ее донастройка. У нас же есть очень хорошие разработки, заточенные под специфические процессы, которые не отражаются в стандартных ЕRР-системах. Их мы обязательно оставим", - отмечает Ирина Пирогова.
На предприятиях "Илим Палпа" действительно немало сильных локальных проектов. Например, этим летом на Котласском целлюлозно-бумажном комбинате началось внедрение системы электронного документооборота NauDoc. Руководством комбината поставлена задача - создать единую централизованную базу, содержащую нормативные документы предприятия (СТП, приказы, инструкции) и общегосударственные. Конечная задача - свести к минимуму использование бумажных копий при рассылке документов.
Еще раньше крупный проект был реализован на Санкт-Петербургском картонно-полиграфическом комбинате (СПб КПК): здесь внедрена ЕRР-система Baan. Четыре года назад, когда проект стартовал, не исключалось, что именно эта система станет базовой для корпорации. СПб КПК был выбран как пилотный объект - наиболее компактный и расположенный недалеко от Петербурга.
Однако, как говорит Пирогова, опыт внедрения системы на предприятии подтолкнул компанию к поиску других вариантов: "Baan на СПб КПК работает, и пользователи им довольны, но какой кровью нам это далось! Систему было очень сложно внедрять. Все-таки она рассчитана в основном на промышленные производства, где присутствуют сложные спецификации. Кроме того, в той версии Baan, которую мы получили, было много ошибок, не очень качественной оказалась локализация. Многое дорабатывалось по ходу, например полностью был переписан функционал сбора затрат и расчет себестоимости. Вопреки сложившейся практике, огромную часть работы сделала группа внедрения от заказчика, а не консультанты. Фактически то, что мы сейчас имеем на СПб КПК, - это уже не Baan, а совершенно другая система, заточенная под предприятие. Она уникальна, нигде больше такой вы не найдете".
Вместе с бизнесом
Реализация проекта в "Илим Палпе", как отмечает Ирина Пирогова, затруднена тем, что компания находится на стадии серьезной реструктуризации. Напомним, что среди прочего в корпорации реализуется переход от географического управления к управлению по продуктовым бизнес-линиям и сервисным единицам. В отдельные центры прибыли выделяются лесозаготовка, механическая переработка древесины, производство целлюлозы и упаковочных материалов, обслуживающие подразделения и непрофильные производства. Внедрение любой крупной системы в таких условиях - повышенный риск. Хотя есть долгосрочный план реструктуризации, его оперативные корректировки неизбежны. Это обязательно затронет ключевые бизнес-процессы, что немедленно скажется на плане внедрения.
"Чтобы минимизировать риски, было принято решение в первую очередь автоматизировать те бизнес-процессы, которые в меньшей степени подвергнутся реструктуризации (максимум, что может в них измениться, - точки ввода информации), и те, которые являются самыми затратными, то есть представляют наибольший интерес для контроля", - рассказывает Пирогова.
С другой стороны, рискованный подход может оправдать себя. Был вариант - дождаться завершения реструктуризации и только после этого запустить масштабный проект в области ИТ. Но это поставило бы под угрозу управляемость реформируемого холдинга. Параллельное же внедрение обеспечит полноценную систему управления после завершения реорганизации. Фактически новая структура холдинга будет полностью контролируема (с точки зрения оперативного получения информации с объектов и подразделений) с момента своего окончательного формирования.
Финская компания Ruukki Group Oy собирается строить целлюлозно-бумажный комбинат в Свердловской области стоимостью 1 млрд евро. Если другие иностранцы последуют примеру финнов, российской лесной промышленности, быть может, удастся выбраться из застоя.
Заявление о планах Ruukki Group Oy построить в уральских лесах целлюлозно-бумажный комбинат (ЦБК) распространило вчера министерство промышленности, энергетики и науки Свердловской области. По словам начальника отдела лесопромышленного комплекса министерства Андрея Мехренцева, финны рассчитывают за 2,5 - 3 года построить ЦБК мощностью 500 тыс. тонн целлюлозы в год и стоимостью 1 млрд. евро. Это первое реальное заявление о строительстве ЦБК - все работающие комбинаты построены еще в советские времена. И первый иностранный инвестор, решившийся на это: до сих пор в бумпроме внешние инвестиции шли лишь на покупку пакетов акций российских компаний.
Конкуренции ради
Делегация Ruukki выбрала площадку в 50 гектаров в городе Новая Ляля на севере Свердловской области. Финнов привлекла развитая инфраструктура этого региона - наличие коммуникаций и подъездных путей. Еще во времена Советского Союза здесь планировалось развивать мощности расположенного по соседству Новолялинского ЦБК. Но последующие потрясения в обществе и экономике нашей страны перечеркнули эти надежды. В настоящее время Новолялинский ЦБК влачит жалкое существование. Здесь работают 715 человек, при этом долги предприятия составляют 393 млн. рублей. В прошлом году РФФИ безуспешно пытался продать 13,6% акций ЦБК чуть более чем за 100 тыс. долларов. Мрачный пример соседей не охладил решимости руководства Ruukki Group Oy. Финляндия - основной мировой производитель высококачественной целлюлозы - все чаще сталкивается с острой конкуренцией со стороны новых и старых игроков на этом рынке. А при больших издержках (главным образом высоком уровне заработной платы работников ЦБК) продукция финнов все чаще оказывается дороже конкурентов. Недавние исследования экспертной правительственной группы привели финнов к выводу о том, что дальнейшее промедление с инвестициями в Россию грозит им в долгосрочной перспективе глобальной потерей конкурентоспособности собственной экономики. Возможно, именно результаты этого исследования подтолкнули финнов к решению прийти в русский лес. В дальнейшем Ruukki Group Oy планирует построить в Серове мебельную фабрику, которая будет ориентирована на торговую сеть ИКЕА.
Застоявшийся лес
Рубить в Свердловской области действительно есть что. Последние масштабные вырубки в районе города Новая Ляля проводились четыре года назад. С тех пор район просто зарос лесом, большую часть которого составляет береза. По словам Андрея Мехренцева, раньше в Скандинавию ежегодно направлялось 750 тыс. кубометров березовых балансов, но 4 года назад растущие цены на железнодорожные перевозки поставили крест на торговле "кругляком".
Между тем подобное бедственное положение отечественной лесной отрасли можно наблюдать от Амура до Балтики. Целлюлозно-бумажная промышленность до сих пор существует в России в весьма ограниченных масштабах. Новые ЦБК за последние десятилетия не возводились вовсе, несмотря на разрабатываемые в Минпромэнерго планы. Для строительства министерского детища - Нейского ЦБК - до сих пор не найден инвестор. А возить сырье далее 1000 км от имеющихся мощностей невыгодно, в результате большая часть российского леса - "перестой".
В то же время спрос на качественную бумагу и целлюлозу в нашей стране также остается крайне низким. Рынок давно и прочно поделен между крупнейшими игроками: это в первую очередь "Илим Палп" с Котласским и Братским комбинатами, Архангельский ЦБК (ГК "Титан"), Сыктывкарский комбинат Neusiedler AG и ЛПК "Континенталь Менеджмент" Олега Дерипаски. Поэтому можно предположить, что готовую продукцию Ruukki Group Oy будет в основном вывозить за рубеж.
Если финский проект будет успешен, можно предположить, что их примеру последуют и другие крупные иностранные игроки. Например, китайцы, которые давно подумывают об инвестициях в российский бумпром.
* * *
Газета "Приамурские ведомости" (Хабаровский край) публикует интервью с министром лесной промышленности региона Василием Шихалевым.
- Василий Михайлович, в чем причины отсутствия резервов роста -заготовок круглого леса, который дает основные поступления в бюджет края?
- Таких причин несколько. Лесопользователи ушли далеко по лесосекам, больших массивов для нового освоения не осталось. Динамику роста на уровне 15 - 20 процентов в год сохранить не удается. Круглый лес имеет ограниченный спрос, и если его производить больше, чем требует рынок сырья стран АТР, то мы можем просто обрушить этот сектор экономики. Цена на круглый лес упадет. Природные ресурсы необходимо использовать эффективно. Используя прежний подход в лесной отрасли, мы никогда не получим в бюджет края тех средств, которые могли бы иметь. Ведь наш лес самый качественный в мире, из него можно производить конечный продукт высокой стоимости. Поэтому губернатор края поставил задачу сохранить рост объемов заготовки леса на уровне 1,5 процента в год, а рост глубокой переработки довести до 50 процентов. Многие руководители отрасли уже поняли, что запасы сырья не безграничны, что за глубокой переработкой - будущее.
- На заседании правительства края Виктор Ишаев отметил, что с устаревшим оборудованием, которое сегодня преобладает в отрасли, на внешний рынок не выйдешь. Как решить задачу технического перевооружения и приобретения новых технологий?
- Современное деревообрабатывающее оборудование в основном зарубежного производства, оно требует немалых вложений средств и подготовки хороших специалистов. Сегодня ощущается недостаток и средств, и специалистов.
За последние 20 лет в стране не построено ни одного крупного производства. Откуда взяться новым технологиям? В их отсутствии при огромных затратах на энергоносители мы можем оказаться неконкурентоспособными на рынке. Только неграмотный руководитель будет брать кредит в банке под 18 - 20 процентов годовых на перевооружение при средней рентабельности в отрасли 13 процентов. Совсем недавно рентабельность достигала 26 процентов. Рост стоимости тепла и электроэнергии сводит к нулю усилия по увеличению объемов глубокой переработки леса. Чтобы переработка развивалась, рентабельность должна быть в нынешних условиях минимум 30 процентов. Успеха же пока можно добиться, используя специальные программы, в том числе и при поддержке федерального бюджета. Однако вопросы решаются крайне медленно. В этом году никто такой поддержки не получил.
- Предприятия, добившиеся определенных успехов в переработке, выходят на рынок со своей продукцией. Однако на прилавках магазинов изделий лесной промышленности края мало. Почему?
- Мебели хабаровских предприятий в магазинах вы не увидите из-за высокой прибавочной стоимости торговой сети. Если продукцию выбросить на прилавки, стоимость ее будет очень высокой, она не выдержит конкуренции даже с продукцией производителей из других регионов страны. Предприятия вынуждены реализовать ее самостоятельно, без посредников, и за качественными изделиями всегда выстраивается длинная очередь.
- Некоторые СМИ утверждают, что криминал в лесной отрасли усилился. До 50 процентов заготовок леса выполняются нелегальным способом. Как бороться с этим проявлением - пока четкой позиции не озвучено.
- Как и в быту, воровство леса имеет место. Мы неоднократно выявляли факты нарушений в объемах вырубки до тысячи кубометров. Но тех огромных цифр криминальных заготовок леса, что приводятся в прессе, быть не может. Воспринимаем такую информацию как заказ конкурентов, не желающих нас видеть на рынке. Мы задаем вопрос: что такое нелегальная рубка леса? Выделенный лимит по заготовке составляет 9,2 миллиона кубометров, в прошлом году лесопользователи смогли освоить только 8,6 миллиона. Арендаторы не могут взять даже запланированных объемов. Этот негативный факт мы принимаем на свой счет. За восемь месяцев 2005 года заготовлено около пяти миллионов кубометров древесины и 960 тысяч переработано. На экспорт отправлено около пяти миллионов кубометров. Образовавшуюся разницу называют нелегальной, забывая, что есть еще промежуточные и санитарные вырубки.
- Как вы оцениваете развитие сферы переработки? Много ли здесь положительных примеров?
- В крае активно работает Амурский ДОК, выпуская ДСП, клееные щиты для производства мебели. Успешно трудятся предприятие "Исток" Хорского ЛПХ, фирма "Лидога - Трейдинг", в Хабаровске - компания "Вояж" и три завода по изготовлению евроокон из дерева, сухих пиломатериалов. Задействованы мощности по переработке 850 тысяч кубометров древесины. В полной мере мы их пока не используем. Рвемся на рынок, но нас туда не всегда пускают. Ограничено лесопиление. До 50 процентов его объемов - отходы. Поставлена цель - наладить производство химической термомеханической массы, тогда объемы лесопиления можно будет увеличивать. Значительный положительный эффект в переработку могли бы внести зарубежные инвестиции.
* * *
Газета "Волна" (Архангельская обл) - зима и весна 2005 г ознаменовались всплеском дискуссий по поводу цен на целлюлозу Архангельского ЦБК. Акционер-миноритарий Архангельского ЦБК, то есть компания "Базовый элемент", навязывал общественности мысль о том, что отпускная цена на целлюлозу серьезно занижается.
Противоречия
Существует такая логическая ошибка - противоречие в определении. Нельзя, например, говорить "круглый квадрат" или "овальный ромб". Но если такая ошибка допущена, если мы почему-то верим в существование круглых квадратов, то невозможно представить, чтобы этот квадрат был круглым и некруглым в одно и то же время. То есть главный закон логики - принцип противоречия нарушаться не может никогда.
Если с геометрическими фигурами все обстоит более или менее ясно, то цена на такой специфический товар, как целлюлоза, - вещь менее очевидная. Можно рисовать в своем воображении любые цифры и верить в их содержательность. И получать в итоге различные химерические построения, невидимые для большинства окружающих. А на пресс-конференциях убедительно в хороших дорогих костюмах рассказывать пишущей братии о том, какое фантастическое благосостояние обрушится на головы жителей поселка Васьково и иных нью-васюкинцев после того, как все эти безобразия с ценами прекратятся.
Осенью прошлого года вице-президент компании "Базовый элемент" господин Васильев уже попытался рассуждать на эту тему, но не сумел толком объяснить, какую целлюлозу - лиственную или хвойную - он имеет в виду. Урок Павла Владимировича был учтен. "Базэловцы" стали вести себя хитрее - далее следовали пресс- конференции, на которые приглашался лишь алюминиевый журналистский пул: газеты "Архангельск", "Новодвинский рабочий" и "Правда Северо-Запада". Так создавалась некая видимость общественного мнения, полезная для оказания воздействия на правоохранительные органы. Возможно, потому, что хорошее знание законов логики, к сожалению, еще не стало отличительной особенностью российской милиции.
Не будет преувеличением сказать, что миссия Васильева провалилась. Светлое миноритарное будущее в Новодвинске ему установить не удалось. Но на смену Васильеву пришел господин Тямушкин с тем, чтобы продолжить алюминиевую атаку на комбинат. Терминация Тямушкина началась в конце февраля, на заседании совета директоров, на котором Юрию Руфовичу даже удалось стать заместителем председателя совета директоров. Вероятно, акционерам импонировала активность Тямушкина, помноженная на серьезность. И на марсианскую жажду творить.
Главное, что удалось сотворить Тямушкину, - это прибавить еще один куплет к старой песенке о том, что Архангельский ЦБК продает целлюлозу по заниженным ценам. Вот только куплетик-то оказался с какой-то невероятной рифмой и с грубейшими арифметическими проколами.
Терминатор-1: первая кровь
Читаем газету "Новодвинский рабочий" от 19 марта: "Сегодня отпускная цена целлюлозы" Архангельского ЦБК 310-320 долларов. А компания "Хайнцель" готова покупать ту же целлюлозу по 410-420 долларов. Сто долларов мы теряем каждый день на каждой тонне", - так говорил Юрий Тямушкин. По спине бежит нервенная дрожь. Но вот газета "Архангельск" от 19 марта. Герой публикации тот же - неутомимый Тямушкин: "ее (целлюлозы. - И. Т.) цена сейчас составляет 307, 5 доллара за тонну". Так все-таки, сколько стоит целлюлоза - 307, 5 или 310 долларов, или же все 320? Согласитесь - вопрос не праздный. Если уж "Базэл" подрядился спасать народные денежки, то надо их для порядка правильно считать. Впрочем, медиаимперии "Базэла" логика ни к чему, у них там есть свой критерий истины - это публикация в газете "Правда Северо-Запада".
30 марта в "базэловской" Folkisher Beobachtier была представлена окончательная версия новой ценовой атаки на комбинат: заниженная цена составляет не 307, 5 и не 320, а 310 долларов. Ересь минимализма "Новодвинского рабочего" и максимализма "Архангельска" была искоренена. На страницах главного органа Тямушкин своим зычным металлическим голосом озвучил и технологию сбивания цен комбинатом: оказывается, целлюлозу продают на Запад с доставкой потребителю, то есть с оплатой фрахта судов и иными расходами на логистику. Якобы по этой причине цена на нее столь существенно и сбивается. То есть Юрий Руфович изобличил оборотней в целлюлозных кипах и остался лишь сущий пустячок - на допросы их и в цугундер. Терминатор спас-таки мир. Но некие сомнения разница в цифрах все-таки посеяла.
Терминатор-2: миссия невыполнима
Возможно, что ордера на арест уже и выписывались, но Тямушкин сам все испортил. 25 апреля, после того как на прошедшем на АЦБК совете директоров его изгнали с должности заместителя совета, по-видимому, в пылу эмоций, Юрий Руфович вдруг начал говорить вещи о цене на целлюлозу совсем уж новые и необычные. Цитирую "Новодвинский рабочий" от 25 апреля: "Соратники Циннера в один голос признали: как-де хорошо работать на внутреннем рынке...Архангельский ЦБК продает целлюлозу на внутренний рынок по 430 долларов за тонну. Наша Троицкая фабрика покупает ее по цене 590 долларов за тонну, ибо между нами стоят посредники". Далее Тямушкин самозабвенно рассказывал о том, что экспортные цены на АЦБК были недопустимо низкими: 328 долларов за тонну, однако в конце своего "ценового спича" выразил радость по поводу того, что "в первом квартале средняя экспортная цена все же достигла 356 долларов за тонну".
То есть экспортная цена на целлюлозу на АЦБК подскочила, надо полагать, благодаря беспримерным усилиям Тямушкина с 310 до 356 долларов за тонну. За такое дают Нобелевские премии и устанавливают бронзовые бюсты на малой родине. Теперь Юрий Тямушкин может смело писать книгу и открывать школу бизнеса. Вот только, почему Троицкая фабрика пользуется услугами каких-то посредников и покупает по высокой цене целлюлозу на Архангельском ЦБК? Еще непонятней то, что за привычно плохой уровень менеджмента на предприятиях ЛПК в компании "Базовый элемент" должен отвечать Хайнц Циннер и Архангельский ЦБК. Но, главное - по какой же все-таки цене продает АЦБК целлюлозу по версии бдительных "базэловцев" - 310 долларов, 328, 356, 430 или же 590?
Последующая программно-разъясняющая статья в официальном печатном органе компании "Базовый элемент" от 13 июля под многообещающим названием "Матросская тишина" рыдает..." запутала все окончательно. Депутат облсобрания Азовский решил рубить гордиевы узлы и не заметил, как превратился в Терминатора-2 и что он направил лом своего интеллекта в самые уязвимые тямушкинские микросхемы. "Отечественный производитель, покупая целлюлозу на АЦБК, платит примерно 390 долларов за тонну. Плюс он оплачивает транспорт. Итого получается 500 долларов за тонну"... То есть Тямушкин говорит о 430 долларах за тонну для отечественного потребителя, а Азовский - о 390, Тямушкин говорит о цене в 590 долларов через загадочных посредников, а Азовский убавляет ее до каких-то 500. Ребята из "Базэла" совсем уж развоевались на нашей грешной земле.
Тем не менее фантазия депутата Азовского внушила определенный оптимизм - у пинежской сказительницы Марии Кривополеновой со временем может оказаться достойный продолжатель. "На экспорт целлюлоза идет примерно за 360 долларов за тонну... В 360 долларов, как мы уже писали (ранее писали, что цена 310 долларов. - И. Т.), входят таможенная пошлина, сюрвеер, транспортные расходы, накрутка "Архбума". Все это, напомним, оплачивает комбинат. Если из числа 360 вычесть все упомянутые составляющие, получается, что АЦБК имеет с одной тонны целлюлозы не многим более 200 долларов".
Итак, смысл "ценового наезда" в версии Тямушкина, благодаря усилиям депутата Азовского, окончательно прояснился. Российским предприятиям АЦБК продает целлюлозу дороже, надо полагать, не любит их отчего-то австриец Хайнц Циннер, вот и свирепствует. Отсюда и письма в "Новодвинском рабочем", напоминающие Хайнцу Циннеру, кто был когда-то канцлером в Германии, и иные невинные шуточки на патриотическую тему. Обижают Троицкую фабрику, продают по завышенной цене ей целлюлозу грамотеи-посредники, грабят, понимаешь... И все-таки имеются ли хоть какие-то основания считать, что Архангельский ЦБК как-то не так продает целлюлозу на внешнем рынке?
Как продают российскую целлюлозу
Писать о том, что такое мировые индексы FOEX, или же PPI и какое отношение к бренной действительности они имеют, едва ли имеет смысл. Во-первых, потому, что тема эта понятна лишь довольно-таки узкому кругу специалистов, а, во-вторых, потому, что в этом нет столь уж большой необходимости. Потому что нижний уровень экспортных цен на целлюлозу устанавливает Союз лесопромышленников и лесоэкспортеров России. Цены эти называются индикативными, и таблицы с ценами за прошлый год мы решили показать нашим читателям. В этих ценах, как легко можно убедиться, отражено все: и порт погрузки, и условия поставки потребителю. Еще раз: ниже этих цен торговать российские предприятия с зарубежными потребителями не имеют права. Вот выше - пожалуйста.
В зависимости от марки целлюлозы, плеча доставки и условий поставки продукции нижний уровень цен в декабре 2004 года скакал от 455 долларов за тонну (сульфатная беленая хвойная целлюлоза, отправка из Санкт-Петербурга в страны Западной Европы, поставщик производитель) до 180 долларов за тонну для сульфатной небеленой целлюлозы в страны Юго-Восточной Азии, поставка осуществляется покупателем. Впрочем, скидки могут быть и еще большими для отдельных предприятий. Например, Усть-Илимский ЛПК отправляет свою продукцию, небеленую целлюлозу, в страны Юго-Восточной Азии по ценам 90 долларов за тонну, с поставкой потребителя. И ничего не поделать - таков рынок, российская целлюлоза в Азии вытесняется новыми поставщиками - из Индонезии, из Южной Америки.
Имеются индикативные цены и для Архангельского ЦБК. Они также колеблются в зависимости от марки целлюлозы, страны-получателя и условий поставки. Требования Тямушкина заменить генерального дилера - компанию "Архбум" на бывшего акционера АЦБК, благодаря которому "базэловцы" проникли на комбинат, фирму Heinzel ни к чему не привели. Heinzel не смог продать целлюлозу АЦБК по более высокой цене. Чуда не произошло.
Таким образом, дискуссия по поводу того, что Архангельский ЦБК занижает отпускную цену для зарубежных покупателей, что называется, высосана из пальца. Нет никаких оснований не доверять официальной информации руководства комбината. Отпускная цена на различные марки экспортной целлюлозы колеблется в ценовом диапазоне 410-420 долларов за тонну. И эта цена не включает в себя доставку до потребителя. Проблемы с реализацией целлюлозы у АЦБК имеются, но они связаны с тем, что Россия производит 2, 5 миллиона целлюлозы, а потребляет на внутреннем рынке лишь чуть более 500 тысяч тонн, то есть российские экспортеры вынуждены быть продавцами на мировом рынке и все его участники об этом прекрасно информированы. Да и объем продаж у России слишком незначителен, не превышает 1, 5 процента от общего объема мирового рынка целлюлозы. По меньшей мере непонятно, почему эти проблемы в совершенно искаженном виде преподносятся российской общественности, почему акционеры-миноритарии не думают о репутации комбината, почему внутренняя конфиденциальная информация перманентно выносится на страницы газет?
Наконец, почему, на каком основании миноритарии, не вкладывая ни копейки, ведут себя как некие эффективные собственники на Архангельском ЦБК.
Быть эффективным собственником - значит инвестировать проект, заботиться о нем. В случае с "Базовым элементом", изучая донельзя странную миссию Юрия Тямушкина в Новодвинск, начинаешь понимать, что подлинная цель "базэловцев" - это не развитие производства на комбинате и даже не повышение доходов акционеров- миноритариев, о чем они время от времени заявляют. Подлинная цель - довести комбинат до банкротства, пустить на распыл с тем, чтобы потом скупить его по невысокой цене и править единолично. К сожалению, делать такой вывод основания есть.
* * *
Газета "Эксперт - Северо-Запад" (Санкт-Петербург) сообщает, что корпорация "Илим Палп" внедряет крупную информационную систему параллельно с реструктуризацией своего бизнеса.
Российская лесопромышленная компания " Илим Палп" уже давно ведет крупные проекты в области информационных технологий, главным образом на уровне своих предприятий (например, на Санкт-Петербургском картонно-полиграфическом комбинате и Котласском ЦБК). Однако решающим для ИТ-стратегии холдинга стал нынешний год: в январе инвестиционный комитет "Илим Палпа" утвердил программу внедрения единой автоматизированной системы управления на базе ЕRР-системы iScala 2.2. Фактически была выбрана платформа, на основе которой и предполагается построить учетную систему, объединяющую все предприятия и подразделения холдинга. При этом, говорит директор по информационным технологиям "Илим Палпа" Ирина Пирогова, "революции не будет": "Нет задачи прийти на предприятия, снести все, что работало там до этого, и установить новую систему. Наша цель - сохранить лучшие наработки предыдущих лет и интегрировать их с новым продуктом".
Строительство матрицы
Проект рассчитан на четыре года. Предварительно специалисты "Илим Палпа" совместно с консультантами компании Epicor Scala провели аудит работающих на предприятии информационных систем. Стояла задача определить, какие из них можно и нужно интегрировать с iScala, а какие уже отжили свой век и требуют замены. По плану, к 2008 году единая автоматизированная система управления будет внедрена на производственных предприятиях Сибирского (Братский и Усть-Илимский ЛПК) и Северо-Западного (Котласский ЦБК) регионов, централизованных сервисных предприятиях компании ("Илим Палп Эксим" - корпоративные закупки и "Илим Учет" - бухгалтерский учет), в дочерней компании " Финтранс", осуществляющей железнодорожные перевозки, и в трейдинговых компаниях.
Сразу был выделен ряд бизнес-процессов, с которых и началось внедрение. Например, сбыт (коммерческие транспортные затраты, их анализ и учет), снабжение, кадровый учет и заработная плата. По каждому из направлений запущены пилотные проекты, часть из них уже подходит к завершению.
"В результате должна получиться матричная структура. Мы автоматизируем сквозные бизнес-процессы, которые "прошивают" все предприятия, а затем подключаем к ним каждый из объектов. То есть соответствующие модули iScala будут внедряться на каждом конкретном объекте, в случае необходимости мы их интегрируем с локальными системами. А вот сквозные бизнес-процессы, которые идут вертикально из головного офиса, будут автоматизированы исключительно на iScala, - рассказывает Ирина Пирогова. - Можно было начать внедрение системы снизу, но это куда более затратно по времени. Мы же выстроим систему сверху и потом пойдем по предприятиям. Сейчас главное - обеспечить оперативный сбор информации, чтобы она поступала менеджменту с каждого подразделения в режиме реального времени".
В качестве примера можно привести расчет заработной платы (в холдинге работает более 44 тыс. человек, так что это одно из важнейших направлений автоматизации). Соответствующий модуль iScala автоматизирует учет нанимаемых/увольняемых сотрудников, ввод или импорт табелей (учет рабочего времени), рассчитывает заработную плату для сотрудников, имеющих разные условия найма и оплаты труда, составляет отчеты для бухгалтерии, налоговых органов и руководства и т.д. Ясно, что в головном петербургском офисе компании не нужна детальная кадровая информация по каждому конкретному предприятию. Ею будут оперировать руководители и кадровики на местах. В Петербург в рамках сквозного автоматизированного бизнес-процесса пойдет только самая необходимая информация.
Без магии бренда
Шведская система iScala, которую выбрал "Илим Палп", входит в четверку наиболее востребованных в мире программных продуктов для крупных компаний. При этом она менее известна, чем основные лидеры - Sap и Oracle. В России, в частности, с iScala работают фабрика "Большевик", Челябинский электрометаллургический комбинат, Новороссийское морское пароходство и Светогорский ЦБК (успешный проект на этом комбинате во многом определил выбор "Илим Палпа", так как одним из важных условий было наличие опыта работы в профильной отрасли).
Как рассказывает Ирина Пирогова, "Илим Палп" не сразу остановил свой выбор на шведском продукте. Oracle и Sap тоже рассматривались как возможные варианты. "Но тут нельзя забывать, что такое магия бренда. Да, тот же Sap - очень известная система и очень хорошая. Я с ней работала и знаю, что Sap является своего рода лидером на рынке, но в том числе и лидером по стоимости (в первую очередь по стоимости консалтинга). У нас же началась реструктуризация, инвестиции дозировались жестко и, как следствие, встал вопрос, нужен ли нам такой "монстр", пусть и с очень известным брендом, для решения наших задач?"
iScala же, хоть, на первый взгляд, и менее известна, - система, которая развивается, не стоит на месте, у нее постоянно появляются новые модули. Кроме того, у iScala есть опыт работы с холдингами (например, с Tetra Pak) и в целлюлозно-бумажной промышленности.
Фактор консультантов
Как говорит Ирина Пирогова, некоторые сложности с внедрением системы возникли после покупки Scala Business Solutions (разработчик и поставщик Scala) американской компанией Epicor Software. Как это часто бывает при смене собственника, покупатели Scala некоторое время оставались в неведении относительно будущего продукта.
"Нас серьезно волновал вопрос, насколько изменится продукт, как он будет поддерживаться компанией Epicor Software. Была проведена большая работа, велись переговоры с руководством нового владельца системы, - вспоминает Ирина Пирогова. - Как мы и предполагали, в связи с этой покупкой у Scala начались проблемы с консультантами - после смены собственника некоторые из них ушли из компании. Мы этот вариант прогнозировали, поэтому заранее поддерживали отношения с лучшими специалистами. Мы четко знали, что, если у Scala появятся временные кадровые провалы, у нас всегда будет на кого опереться. Так и получилось: часть бывших консультантов из Scala образовали собственную компанию, которая сейчас выступает в рамках нашего проекта в качестве субподрядчика. Конечно, вся эта ситуация задержала развитие проекта. В самой же компании Scala в России (хотя там работают неплохие специалисты), на наш взгляд, трудности действительно проявились. Сейчас консультант дирекции информационных технологий корпорации участвует в каждом проекте, чтобы не допустить брака со стороны исполнителя и пресечь попытки найти самый "малобюджетный" для исполнителя вариант с потерей качества для заказчика. Это стало очень заметно. Если так будет продолжаться дальше, нам придется принимать определенные меры. Какие шаги могут быть предприняты? На мой взгляд, любые - вплоть до диверсификации платформы, т.е. выхода на промышленные предприятия с другой системой, а уже начатые проекты и другие, запланированные на сервисных и более мелких предприятиях, можно продолжать силами компании-партнера".
Оставить свое
В "Илим Палпе" особо подчеркивают, что iScala выбрана лишь в качестве базы для информационной системы холдинга. "Сейчас главная тенденция - создание интегрированных систем управления. Никто уже не сносит все под корень для реализации ЕRР-проектов. Когда кто-то вам говорит, что та или иная ЕRР-система может все, это означает, что он ее либо плохо знает, либо очень хочет продать. Что такое ERP? Это такой стандартный продукт. Да, он настраивается под конкретного пользователя, существуют специализированные отраслевые бизнес-процессы, но это всегда встречное движение, в первую очередь движение бизнеса к решению поставленных задач в рамках системы, ее донастройка. У нас же есть очень хорошие разработки, заточенные под специфические процессы, которые не отражаются в стандартных ЕRР-системах. Их мы обязательно оставим", - отмечает Ирина Пирогова.
На предприятиях "Илим Палпа" действительно немало сильных локальных проектов. Например, этим летом на Котласском целлюлозно-бумажном комбинате началось внедрение системы электронного документооборота NauDoc. Руководством комбината поставлена задача - создать единую централизованную базу, содержащую нормативные документы предприятия (СТП, приказы, инструкции) и общегосударственные. Конечная задача - свести к минимуму использование бумажных копий при рассылке документов.
Еще раньше крупный проект был реализован на Санкт-Петербургском картонно-полиграфическом комбинате (СПб КПК): здесь внедрена ЕRР-система Baan. Четыре года назад, когда проект стартовал, не исключалось, что именно эта система станет базовой для корпорации. СПб КПК был выбран как пилотный объект - наиболее компактный и расположенный недалеко от Петербурга.
Однако, как говорит Пирогова, опыт внедрения системы на предприятии подтолкнул компанию к поиску других вариантов: "Baan на СПб КПК работает, и пользователи им довольны, но какой кровью нам это далось! Систему было очень сложно внедрять. Все-таки она рассчитана в основном на промышленные производства, где присутствуют сложные спецификации. Кроме того, в той версии Baan, которую мы получили, было много ошибок, не очень качественной оказалась локализация. Многое дорабатывалось по ходу, например полностью был переписан функционал сбора затрат и расчет себестоимости. Вопреки сложившейся практике, огромную часть работы сделала группа внедрения от заказчика, а не консультанты. Фактически то, что мы сейчас имеем на СПб КПК, - это уже не Baan, а совершенно другая система, заточенная под предприятие. Она уникальна, нигде больше такой вы не найдете".
Вместе с бизнесом
Реализация проекта в "Илим Палпе", как отмечает Ирина Пирогова, затруднена тем, что компания находится на стадии серьезной реструктуризации. Напомним, что среди прочего в корпорации реализуется переход от географического управления к управлению по продуктовым бизнес-линиям и сервисным единицам. В отдельные центры прибыли выделяются лесозаготовка, механическая переработка древесины, производство целлюлозы и упаковочных материалов, обслуживающие подразделения и непрофильные производства. Внедрение любой крупной системы в таких условиях - повышенный риск. Хотя есть долгосрочный план реструктуризации, его оперативные корректировки неизбежны. Это обязательно затронет ключевые бизнес-процессы, что немедленно скажется на плане внедрения.
"Чтобы минимизировать риски, было принято решение в первую очередь автоматизировать те бизнес-процессы, которые в меньшей степени подвергнутся реструктуризации (максимум, что может в них измениться, - точки ввода информации), и те, которые являются самыми затратными, то есть представляют наибольший интерес для контроля", - рассказывает Пирогова.
С другой стороны, рискованный подход может оправдать себя. Был вариант - дождаться завершения реструктуризации и только после этого запустить масштабный проект в области ИТ. Но это поставило бы под угрозу управляемость реформируемого холдинга. Параллельное же внедрение обеспечит полноценную систему управления после завершения реорганизации. Фактически новая структура холдинга будет полностью контролируема (с точки зрения оперативного получения информации с объектов и подразделений) с момента своего окончательного формирования.
Ещё новости по теме:
15:00
14:20