Нуриэль Рубини: Ресурсный национализм возвращается? Это так, и не совсем так
"Под впечатлением встречи лидеров ОПЕК в среду, а также предполагаемых изменений в бразильском нефтяном законодательстве в связи с открытием шельфовых месторождений я решил посвятить мою еженедельную колонку размышлениям о том, увеличивается ли роль правительств в добывающем секторе на фоне растущих цен на сырье", – пишет в своей авторской рубрике в журнале Forbes один из видных представителей современной политэкономии, представитель неокейнсианской школы, признанный экономический "оракул" Нуриэль Рубини.
Традиционно, – продолжает он, – как только цены на сырье растут, национальные правительства ищут возможность увеличить свою долю в процессах, происходящих в этой сфере, неважно, идет ли речь об экономии или наоборот о расходах. Когда же цены падают, правительства пытаются смягчить фискальный режим с целью поощрения инвестиций и увеличения объемов добычи. В этом смысле показательным был период с 2005 по 2008 год. Как только цены на нефть начали подниматься, такие страны, как Казахстан, Россия и Венесуэла начали снижать долю проектов, которые управляются иностранными нефтяными компаниями. Кстати, даже власти канадской провинции Альберта в тот период повысили роялти за освоение нефтяных песков. Такие шаги могут быть популярными в политическом плане и даже, по мнению некоторых аналитиков, способствовать развитию инфраструктуры. Но одновременно появляется риск откладывания инвестиций в нефтяной и газовый сектор. Также комбинация слабого спроса, понизившихся цен и труднодоступных кредитов сказывается на снижении инвестиций в углеводородную сферу. И вот как только прогноз на инвестиции оказывается неблагоприятным, некоторые страны в начале 2009 года облегчили финансово-правовой режим с целью увеличения доходов и привлечения инвестиций.
Обнародование на имнувшей неделе изменений в законодательстве Бразилии об углеводородах вновь активизировало дебаты о ресурсном национализме. Залежи нефти в подсолевых слоях ниже уровня дна океана являются наиболее перспективными и в то же время самыми дорогими с точки зрения добычи в глобальном масштабе. Президент Лула, озвучивая эти изменения, назвал их "новым днем независимости Бразилии". Помимо прочего этими изменениями предусмотрено, что Pertobras, компания, котирующаяся на фондовом рынке, но, тем не менее, управляемая государством, имела бы контрольную долю во всех новых месторождениях, разрабатываемых на глубоководном шельфе. При этом, данное положение, изменяющее всю существующую систему распределения прибылей, не имеет обратной силы. Кроме того, Бразилия намерена создать специальный фонд, через который доходы от продажи нефти будут использоваться на цели социального и инфраструктурного развития, тем самым снижая разницу в доходах граждан.
Предлагаемые изменения весьма существенны и процесс их прохождения через бразильский конгресс может оказать негативное влияние на резервы Petrobras и принятие инвестиционных решений. Однако предстоит еще определить, до какой степени эти решения являются основанием для беспокойства. Бразилия намерена увеличить объемы нефтедобычи и перерабатывающие мощности в стране. Она четко дала понять, что вопрос о членстве в ОПЕК не стоит на повестке дня, поскольку последнее может ограничить объем добычи. Однако в отличие от национализаций недалекого прошлого прежде заключенные контракты остаются в силе, а на большинстве глубоководных месторождений Petrobras уже имеет большую долю. Одновременно планируемое увеличение капитала бразильской компании сможет размыть существующее соотношение долей, и политические риски в бразильском нефтяном секторе возрастут, особенно, если президент Лула останется у власти после следующих президентских выборов.
Вполне вероятно, что Petrobras будет активно стремиться создавать совместные предприятия с другими национальными компаниями, тем самым обеспечивая себе и новые источники финансирования. Например, компания вступила в договор с Китаем с целью не допустить сокращения инвестиций. А Китай обещал ей кредит в 10 млрд долларов, что существенно поможет реализации пятилетнего плана по инвестициям объемом в 174 млрд долларов.
Однако Бразилия, судя по всему, не собирается копировать своих латиноамериканских соседей, для многих из которых национальная нефтяная компания – просто дойная финансовая корова. Так, большая доля государственных доходов Мексики приходится на национальную нефтяную компанию Pemex, однако добыча нефти на главном месторождении страны – Кантарелли - неуклонно падает с середины нынешнего десятилетия, а жесткие ограничения на иностранные инвестиции практически поставили Мексику вне игры в освоении шельфа Мексиканского залива. И несмотря на доходы от хеджирования нефти финансовый баланс страны остается крайне хрупким.
При этом разделенные между собой политики Мексики тем не менее едины в откладывании существенных реформ энергетического сектора, что еще более отдаляет возможное увеличение добычи.
Традиционно, – продолжает он, – как только цены на сырье растут, национальные правительства ищут возможность увеличить свою долю в процессах, происходящих в этой сфере, неважно, идет ли речь об экономии или наоборот о расходах. Когда же цены падают, правительства пытаются смягчить фискальный режим с целью поощрения инвестиций и увеличения объемов добычи. В этом смысле показательным был период с 2005 по 2008 год. Как только цены на нефть начали подниматься, такие страны, как Казахстан, Россия и Венесуэла начали снижать долю проектов, которые управляются иностранными нефтяными компаниями. Кстати, даже власти канадской провинции Альберта в тот период повысили роялти за освоение нефтяных песков. Такие шаги могут быть популярными в политическом плане и даже, по мнению некоторых аналитиков, способствовать развитию инфраструктуры. Но одновременно появляется риск откладывания инвестиций в нефтяной и газовый сектор. Также комбинация слабого спроса, понизившихся цен и труднодоступных кредитов сказывается на снижении инвестиций в углеводородную сферу. И вот как только прогноз на инвестиции оказывается неблагоприятным, некоторые страны в начале 2009 года облегчили финансово-правовой режим с целью увеличения доходов и привлечения инвестиций.
Обнародование на имнувшей неделе изменений в законодательстве Бразилии об углеводородах вновь активизировало дебаты о ресурсном национализме. Залежи нефти в подсолевых слоях ниже уровня дна океана являются наиболее перспективными и в то же время самыми дорогими с точки зрения добычи в глобальном масштабе. Президент Лула, озвучивая эти изменения, назвал их "новым днем независимости Бразилии". Помимо прочего этими изменениями предусмотрено, что Pertobras, компания, котирующаяся на фондовом рынке, но, тем не менее, управляемая государством, имела бы контрольную долю во всех новых месторождениях, разрабатываемых на глубоководном шельфе. При этом, данное положение, изменяющее всю существующую систему распределения прибылей, не имеет обратной силы. Кроме того, Бразилия намерена создать специальный фонд, через который доходы от продажи нефти будут использоваться на цели социального и инфраструктурного развития, тем самым снижая разницу в доходах граждан.
Предлагаемые изменения весьма существенны и процесс их прохождения через бразильский конгресс может оказать негативное влияние на резервы Petrobras и принятие инвестиционных решений. Однако предстоит еще определить, до какой степени эти решения являются основанием для беспокойства. Бразилия намерена увеличить объемы нефтедобычи и перерабатывающие мощности в стране. Она четко дала понять, что вопрос о членстве в ОПЕК не стоит на повестке дня, поскольку последнее может ограничить объем добычи. Однако в отличие от национализаций недалекого прошлого прежде заключенные контракты остаются в силе, а на большинстве глубоководных месторождений Petrobras уже имеет большую долю. Одновременно планируемое увеличение капитала бразильской компании сможет размыть существующее соотношение долей, и политические риски в бразильском нефтяном секторе возрастут, особенно, если президент Лула останется у власти после следующих президентских выборов.
Вполне вероятно, что Petrobras будет активно стремиться создавать совместные предприятия с другими национальными компаниями, тем самым обеспечивая себе и новые источники финансирования. Например, компания вступила в договор с Китаем с целью не допустить сокращения инвестиций. А Китай обещал ей кредит в 10 млрд долларов, что существенно поможет реализации пятилетнего плана по инвестициям объемом в 174 млрд долларов.
Однако Бразилия, судя по всему, не собирается копировать своих латиноамериканских соседей, для многих из которых национальная нефтяная компания – просто дойная финансовая корова. Так, большая доля государственных доходов Мексики приходится на национальную нефтяную компанию Pemex, однако добыча нефти на главном месторождении страны – Кантарелли - неуклонно падает с середины нынешнего десятилетия, а жесткие ограничения на иностранные инвестиции практически поставили Мексику вне игры в освоении шельфа Мексиканского залива. И несмотря на доходы от хеджирования нефти финансовый баланс страны остается крайне хрупким.
При этом разделенные между собой политики Мексики тем не менее едины в откладывании существенных реформ энергетического сектора, что еще более отдаляет возможное увеличение добычи.