"Газета": Нужны ли посредники между производителями и потребителями нефти?
"Газета" обратилась к экспертам с вопросом: Нужны ли посредники между производителями и потребителями нефти?
ВИКТОР БАРАНОВ, президент Межрегиональной биржи нефтегазового комплекса:
- Подобный вопрос можно назвать классическим - недавно мне вообще сказали, что биржа в итоге окажется виновной в кризисе. Ну а если все же говорить серьезно, то биржа - это универсальный инструмент, который появился не путем абстрактных выдумок, а в ходе длительных эволюционных изменений в экономике. В результате именно биржа и обеспечивает множественность возможностей покупать и продавать товары друг другу без всякой конъюнктуры (в том смысле, что продавец про покупателя ничего не знает и сделка осуществляется объективно и прозрачно). Более того, частые перепродажи дают понятие сложившейся цены, которая образуется на основе большого количества контрактов. Что же касается каких-либо изменений, то здесь можно привести в пример автомобиль. Машины совершенствуются с тех пор, как они появились, непрерывно. Поэтому и сегодняшние биржи, безусловно, тоже отличаются от тех, которые были 200 лет назад. Конечно, какие-то уточнения неизбежно будут происходить. Однако сама суть, полагаю, останется прежней.
ВЛАДИМИР ДЕТИНИЧ, руководитель аналитического управления ИГ "ОЛМА":
- Да, конечно. Потому что либо мы скатываемся в средневековье, к натуральному хозяйству, когда каждый потребитель ищет своего поставщика и оказывается к нему привязан, либо у нас создается рынок, на который выходят все продавцы и все покупатели. А это, скажем так, и есть биржа, на которой, соответственно, устанавливается какая-то единая цена. При этом со спекулятивными операциями, наверное, что-то сделать можно. Ведь смотрите, рынок, будучи создан в качестве средства борьбы с монополизмом, сам же монополией и становится. Поэтому все биржи в мире всегда контролируются регуляторами, чтобы происходящие там события не выходили за определенные рамки. Дело в том, что установление цены рыночным путем - это очень хорошо. Наличие спекулянтов - также неплохо, ведь они создают ликвидность (иначе у нас были бы очень резкие колебания цены). Но когда спекулянтов становится слишком много, дела начинают идти хуже. Так что, действительно, следует искать какие-то формы ограничения.
Потому что в конечном итоге никто не заинтересован в высокой волатильности цен: ни покупатели, ни продавцы. Не забывайте, рынок-то ведь все-таки их, а не спекулянтов.
ГЕННАДИЙ ШМАЛЬ, президент Союза нефтегазопромышленников России:
- А куда деваться? Хотя вообще дела обстоят несколько по-другому. Потому что потребители (будь то нефти, будь то газа) имеют прямые контракты с соответствующими организациями. Однако вопросов цены это не касается. На нее как раз очень серьезно и влияют так называемые спекулянты. В частности, когда было довольно много денег (летом прошлого года), тогда и цена нефти подскочила до $147 за баррель. Потом спекулянты ушли с рынка - значит, денег не стало. В результате цены снизились, причем, замечу, количество самой нефти оставалось прежним. Но убрать биржевых игроков невозможно, без биржи никак не обойтись. Даже наоборот, я считаю, что должна быть еще и биржа, которая котировала бы газ. Потому что четверть мировой добычи газа мы имеем у себя. Однако газ сегодня как самостоятельный товар не котируется (цена на газ привязана к цене на нефть с довольно большим временным лагом). Ну а если вспомнить о влиянии ОПЕК, то эта организация уже давно никак не может повлиять на цены. Она уже два раза принимала решения об уменьшении объемов добычи, тем не менее цены хоть и колеблются, но вверх не идут. То же самое касается и других вопросов.
ВИКТОР БАРАНОВ, президент Межрегиональной биржи нефтегазового комплекса:
- Подобный вопрос можно назвать классическим - недавно мне вообще сказали, что биржа в итоге окажется виновной в кризисе. Ну а если все же говорить серьезно, то биржа - это универсальный инструмент, который появился не путем абстрактных выдумок, а в ходе длительных эволюционных изменений в экономике. В результате именно биржа и обеспечивает множественность возможностей покупать и продавать товары друг другу без всякой конъюнктуры (в том смысле, что продавец про покупателя ничего не знает и сделка осуществляется объективно и прозрачно). Более того, частые перепродажи дают понятие сложившейся цены, которая образуется на основе большого количества контрактов. Что же касается каких-либо изменений, то здесь можно привести в пример автомобиль. Машины совершенствуются с тех пор, как они появились, непрерывно. Поэтому и сегодняшние биржи, безусловно, тоже отличаются от тех, которые были 200 лет назад. Конечно, какие-то уточнения неизбежно будут происходить. Однако сама суть, полагаю, останется прежней.
ВЛАДИМИР ДЕТИНИЧ, руководитель аналитического управления ИГ "ОЛМА":
- Да, конечно. Потому что либо мы скатываемся в средневековье, к натуральному хозяйству, когда каждый потребитель ищет своего поставщика и оказывается к нему привязан, либо у нас создается рынок, на который выходят все продавцы и все покупатели. А это, скажем так, и есть биржа, на которой, соответственно, устанавливается какая-то единая цена. При этом со спекулятивными операциями, наверное, что-то сделать можно. Ведь смотрите, рынок, будучи создан в качестве средства борьбы с монополизмом, сам же монополией и становится. Поэтому все биржи в мире всегда контролируются регуляторами, чтобы происходящие там события не выходили за определенные рамки. Дело в том, что установление цены рыночным путем - это очень хорошо. Наличие спекулянтов - также неплохо, ведь они создают ликвидность (иначе у нас были бы очень резкие колебания цены). Но когда спекулянтов становится слишком много, дела начинают идти хуже. Так что, действительно, следует искать какие-то формы ограничения.
Потому что в конечном итоге никто не заинтересован в высокой волатильности цен: ни покупатели, ни продавцы. Не забывайте, рынок-то ведь все-таки их, а не спекулянтов.
ГЕННАДИЙ ШМАЛЬ, президент Союза нефтегазопромышленников России:
- А куда деваться? Хотя вообще дела обстоят несколько по-другому. Потому что потребители (будь то нефти, будь то газа) имеют прямые контракты с соответствующими организациями. Однако вопросов цены это не касается. На нее как раз очень серьезно и влияют так называемые спекулянты. В частности, когда было довольно много денег (летом прошлого года), тогда и цена нефти подскочила до $147 за баррель. Потом спекулянты ушли с рынка - значит, денег не стало. В результате цены снизились, причем, замечу, количество самой нефти оставалось прежним. Но убрать биржевых игроков невозможно, без биржи никак не обойтись. Даже наоборот, я считаю, что должна быть еще и биржа, которая котировала бы газ. Потому что четверть мировой добычи газа мы имеем у себя. Однако газ сегодня как самостоятельный товар не котируется (цена на газ привязана к цене на нефть с довольно большим временным лагом). Ну а если вспомнить о влиянии ОПЕК, то эта организация уже давно никак не может повлиять на цены. Она уже два раза принимала решения об уменьшении объемов добычи, тем не менее цены хоть и колеблются, но вверх не идут. То же самое касается и других вопросов.