ОАО "Укртранснафта": Не стоит отделять страну, которая добывает нефть, от стран, которые занимаются ее транзитом
Председатель правления ОАО "Укртранснафта" Игорь Кирюшин дал интервью газете "ДЕЛО". Он, в частности, сообщил, что в ближайшее время начнется реализация проекта "Сарматия" по достройке нефтепровода "Одесса — Броды" до плоцка. Азербайджан подтвердил готовность дать нефть для проекта.
– Переговоры с Россией о тарифах на транспортировку нефти на следующий год уже начались?
– Да, в ближайшее время "Укртранснафта" и российская "Транснефть" намерены создать рабочую группу для решения вопросов тарифной политики, текущих и перспективных совместных проектов. Мы договорились, что первую встречу мы проведем 14 ноября. Группа будет заниматься переговорами о согласованной тарифной политике на территории России, Украины, Беларуси и Казахстана. На фоне рекордного роста мировых цен на нефть — только за год рост 64% — стоимость транспортировки не меняется. Сейчас тарифы неоправданно низки. В пересмотре тарифов заинтересованы казахская, российская, белорусская, украинская стороны. У нас общая проблема — на протяжении многих лет износ трубопроводов опережает затраты на их обновление.
– На сколько поднимется тариф на транзит нефти?
– Пока этого сказать нельзя. Для этого и нужны перего-воры.
– Почему бы не согласовать тариф с той же Беларусью, а потом вместе поставить Россию перед фактом — с этого года тариф возрос в два раза?
– Не стоит отделять страну, которая добывает нефть, от стран, которые занимаются ее транзитом. Это единое технологическое пространство. Нельзя ставить Россию перед фактом, что мы уже договорились о тарифе с Беларусью и Казахстаном, и отныне он такой, как хочется только нам.
– Почему же, выглядит очень современно — по-рыночному.
– Потому что после этого Россия начнет реализовывать собственную политику — весь экспорт нефти осуществлять только по своей территории. Мы сами подтолкнем Россию к политическому, а не экономическому решению. Нельзя говорить "у меня труба, и завтра я ее закрою". Недальновидно и глупо так говорить.
– В российской компании "Транснефть" произошла смена руководства. Вы уже встречались с новым менеджментом?
– Да, у меня была встреча в Москве. У нас очень теплые, но прагматичные отношения с "Транснефтью". Новое руководство, по моему мнению, настроено очень конструктивно. Благодаря нашему тесному сотрудничеству за 10 месяцев 2007 года транзит нефти увеличился на 23% по сравнению с аналогичным периодом 2006-го. По итогам года ожидаем существенного увеличения прокачки по нашим магистральным нефтепроводам, включая направление "Броды — Одесса", по которому будет транспортировано более 9 миллионов тонн нефти.
– На днях состоялось заседание рабочей группы проекта "Сарматия" — по достройке нефтепровода "Одесса — Броды" до польского города Плоцк. Это очередная формальная встреча?
– После этой встречи в Одессе, собственно, и стартует реализация проекта "Сарматия". Пять компаний-участниц "Сарматии" из Азербайджана, Украины, Польши, Грузии и Литвы договорились подписать учредительные документы по созданию общей компании для достройки нефтепровода "Одесса — Броды". В ближайшее время будет завершена работа по утверждению технического задания на доработку бизнес-плана достройки нефтепровода. "Укртранснафта" при этом занимает очень четкую позицию — максимально быстро решать организационные вопросы с тем, чтобы не задерживать, а ускорить реализацию проекта.
– Это отличается от позиции других участников проекта?
– По моему мнению, все участники проекта настроены очень конструктивно. Саммит в Вильнюсе, который состоялся благодаря поддержке лично главы государства и Секретариата президента, дал очень большой толчок проекту "Одесса — Броды". Особого внимания заслуживает позиция Азербайджана, который впервые, став полноправным участником "Сарматии" на паритетных началах, практически подтвердил свою готовность обеспечить необходимые объемы нефти для нефтепровода "Одесса — Броды". И это свидетельствует о необратимости практической реализации проекта. Следует отметить, что сейчас очень многое зависит от польской стороны. Мы выражаем нашим польским партнерам полную поддержку и готовы со своей стороны в кратчайшие сроки провести все мероприятия, необходимые для скорейшей достройки нефтепровода.
– Реализация "Сарматии" требует развития нефтяного терминала в порту "Южный". Как "Укртранснафта" собирается развивать этот объект?
– В 2008 году мы намерены привлечь не менее 200 миллионов долларов для реализации инвестиционных проектов, в том числе по развитию морского нефтетерминала "Южный". Не стоит забывать, что МНТ "Южный" — единственный государственный нефтетерминал в Украине, который позволяет диверсифицировать поставку нефти для обеспечения работы нефтеперерабатывающих предприятий на территории страны. Развитие нефтепорта позволит нам использовать диверсифицированную поставку в случае возникновения кризиса. Среди основных задач — расширение мощностей железнодорожной ветки для получения возможности поставлять нефть железнодорожным транспортом из "Южного" на Кременчугский и Лисичанский НПЗ, а также расширение резервуарного парка и расширение мощностей терминала. Нам необходимо иметь емкости для хранения как минимум 350-500 тысяч тонн. Сегодня — 200 тысяч тонн, и нам их не хватает, эти емкости используются в технологическом цикле.
– Вы сказали, что в этом году транзит нефти увеличился на четверть. Как это отразилось на работе украинских НПЗ?
– Есть такая проблема — поставки нефти на наши НПЗ не увеличиваются, нет роста переработки нефти в Украине.
– Это связано с конфликтом на Кременчугском НПЗ?
– Не надо придавать этому конфликту признаки торговой войны между Украиной и Россией. Это обычный корпоративный конфликт. Украина отстаивает свое право перерабатывать нефть на Кременчугском НПЗ. Против этого выступили татарские акционеры.
– Только поэтому "Укртранснафта" перерабатывает нефть для государственного стабилизационного фонда на Лисичанском НПЗ, который принадлежит ТНК-ВР? Ведь такой выбор похож на обмен — ТНК-ВР увеличила транзит нефти через "Одесса — Броды", вы стали на их заводе перерабатывать свою нефть…
– "Одесса — Броды" здесь абсолютно ни при чем. Мы хотели перерабатывать нефть в Кременчуге. Нам отказали, в то время как на Кременчугском НПЗ бесспорная доля государства больше 43%. В договоре по созданию "Укртатнафты" указано — украинская и татарская стороны имеют равные возможности для переработки нефти.
Владельцы Лисичанского НПЗ согласились на переработку нефти для стабилизационного фонда. Там мы в гостях, а в Кременчуге могли бы быть как дома.
– Так все-таки, насколько уменьшился транзит из-за конфликта в Кременчуге?
– Давайте подождем результатов ноября. Сейчас очень преувеличены последствия конфликта. Уверен, что в ближайшее время удастся договориться. Завод находится на украинской территории: как ни крути, 43% — украинские. Еще 18% — спорные, их судьба решается в судах. Жизнь подсказывает, что в таких ситуациях акционеры должны быть более толерантны друг к другу.
– Какие факты, кроме знания жизни, позволяют вам с уверенностью говорить, что в ближайшее время удастся договориться?
– Кременчугский НПЗ при строительстве рассчитывался на переработку тяжелой татарской нефти. Если сейчас нефть из Татарстана пустить в Новороссийск, то она ухудшит качество российской нефти на экспорт. То же произойдет, если тяжелую нефть пустят на Приморск. Татарская сторона заинтересована в том, чтобы их нефть шла на Кременчугский НПЗ, и российское Министерство топлива и энергетики не желает снижать качество нефти Urals на экспорт. Поэтому я думаю, что решение проблемы обязательно будет.
– Тарифы на транспортировку увеличиваются, переработка нефти не растет. Что будет с ценами на бензин?
– Во-первых, пересмотр тарифов возможен лишь в экономически обоснованных масштабах. Во-вторых, рациональное их повышение никак не повлияет на цену нефтепродуктов для конечного потребителя. В цене тонны нефти для НПЗ (около 600 долларов. — "ДЕЛО") тариф на ее транспортировку составляет всего два доллара, а его увеличение, к примеру, на 15% не приведет к существенному увеличению стоимости сырья и нефтепродуктов. В то же время мы крайне заинтересованы в увеличении объема транзита нефти через наши магистральные нефтепроводы, которые должны быть конкурентоспособными с другими направлениями, и увеличение тарифа на фоне роста мировых цен на нефть позволит проводить более эффективную экономическую политику предприятия. В то же время, если говорить о ситуации на рынке нефтепродуктов, "Укртранснафта" уже способствует стабилизации цен.
– Вы о стабилизационном фонде? Но ведь он невелик — всего 150 тысяч тонн в октябре.
– Даже плохой игрок может испортить игру мастеру. Наши поставки на рынок постоянно увеличиваются. Это дает возможность для стабилизации ситуации, хотя согласен, эта стабилизация временная. Наши объемы сыграли свою роль для удержания цены в определенных параметрах и в определенный период.
За 7 месяцев нами было переработано свыше 640 тысяч тонн нефти. Но резкий скачок цен на нефть на мировом рынке не позволяет сегодня удержать цену так, как хотелось. Мы также продолжаем переговоры с нашими российскими партнерами. Как партнер нам очень интересен "Газпром нефть". Думаю, что переговоры будут завершены к концу ноября.
Об этом пишет газета "ДЕЛО".
– Переговоры с Россией о тарифах на транспортировку нефти на следующий год уже начались?
– Да, в ближайшее время "Укртранснафта" и российская "Транснефть" намерены создать рабочую группу для решения вопросов тарифной политики, текущих и перспективных совместных проектов. Мы договорились, что первую встречу мы проведем 14 ноября. Группа будет заниматься переговорами о согласованной тарифной политике на территории России, Украины, Беларуси и Казахстана. На фоне рекордного роста мировых цен на нефть — только за год рост 64% — стоимость транспортировки не меняется. Сейчас тарифы неоправданно низки. В пересмотре тарифов заинтересованы казахская, российская, белорусская, украинская стороны. У нас общая проблема — на протяжении многих лет износ трубопроводов опережает затраты на их обновление.
– На сколько поднимется тариф на транзит нефти?
– Пока этого сказать нельзя. Для этого и нужны перего-воры.
– Почему бы не согласовать тариф с той же Беларусью, а потом вместе поставить Россию перед фактом — с этого года тариф возрос в два раза?
– Не стоит отделять страну, которая добывает нефть, от стран, которые занимаются ее транзитом. Это единое технологическое пространство. Нельзя ставить Россию перед фактом, что мы уже договорились о тарифе с Беларусью и Казахстаном, и отныне он такой, как хочется только нам.
– Почему же, выглядит очень современно — по-рыночному.
– Потому что после этого Россия начнет реализовывать собственную политику — весь экспорт нефти осуществлять только по своей территории. Мы сами подтолкнем Россию к политическому, а не экономическому решению. Нельзя говорить "у меня труба, и завтра я ее закрою". Недальновидно и глупо так говорить.
– В российской компании "Транснефть" произошла смена руководства. Вы уже встречались с новым менеджментом?
– Да, у меня была встреча в Москве. У нас очень теплые, но прагматичные отношения с "Транснефтью". Новое руководство, по моему мнению, настроено очень конструктивно. Благодаря нашему тесному сотрудничеству за 10 месяцев 2007 года транзит нефти увеличился на 23% по сравнению с аналогичным периодом 2006-го. По итогам года ожидаем существенного увеличения прокачки по нашим магистральным нефтепроводам, включая направление "Броды — Одесса", по которому будет транспортировано более 9 миллионов тонн нефти.
– На днях состоялось заседание рабочей группы проекта "Сарматия" — по достройке нефтепровода "Одесса — Броды" до польского города Плоцк. Это очередная формальная встреча?
– После этой встречи в Одессе, собственно, и стартует реализация проекта "Сарматия". Пять компаний-участниц "Сарматии" из Азербайджана, Украины, Польши, Грузии и Литвы договорились подписать учредительные документы по созданию общей компании для достройки нефтепровода "Одесса — Броды". В ближайшее время будет завершена работа по утверждению технического задания на доработку бизнес-плана достройки нефтепровода. "Укртранснафта" при этом занимает очень четкую позицию — максимально быстро решать организационные вопросы с тем, чтобы не задерживать, а ускорить реализацию проекта.
– Это отличается от позиции других участников проекта?
– По моему мнению, все участники проекта настроены очень конструктивно. Саммит в Вильнюсе, который состоялся благодаря поддержке лично главы государства и Секретариата президента, дал очень большой толчок проекту "Одесса — Броды". Особого внимания заслуживает позиция Азербайджана, который впервые, став полноправным участником "Сарматии" на паритетных началах, практически подтвердил свою готовность обеспечить необходимые объемы нефти для нефтепровода "Одесса — Броды". И это свидетельствует о необратимости практической реализации проекта. Следует отметить, что сейчас очень многое зависит от польской стороны. Мы выражаем нашим польским партнерам полную поддержку и готовы со своей стороны в кратчайшие сроки провести все мероприятия, необходимые для скорейшей достройки нефтепровода.
– Реализация "Сарматии" требует развития нефтяного терминала в порту "Южный". Как "Укртранснафта" собирается развивать этот объект?
– В 2008 году мы намерены привлечь не менее 200 миллионов долларов для реализации инвестиционных проектов, в том числе по развитию морского нефтетерминала "Южный". Не стоит забывать, что МНТ "Южный" — единственный государственный нефтетерминал в Украине, который позволяет диверсифицировать поставку нефти для обеспечения работы нефтеперерабатывающих предприятий на территории страны. Развитие нефтепорта позволит нам использовать диверсифицированную поставку в случае возникновения кризиса. Среди основных задач — расширение мощностей железнодорожной ветки для получения возможности поставлять нефть железнодорожным транспортом из "Южного" на Кременчугский и Лисичанский НПЗ, а также расширение резервуарного парка и расширение мощностей терминала. Нам необходимо иметь емкости для хранения как минимум 350-500 тысяч тонн. Сегодня — 200 тысяч тонн, и нам их не хватает, эти емкости используются в технологическом цикле.
– Вы сказали, что в этом году транзит нефти увеличился на четверть. Как это отразилось на работе украинских НПЗ?
– Есть такая проблема — поставки нефти на наши НПЗ не увеличиваются, нет роста переработки нефти в Украине.
– Это связано с конфликтом на Кременчугском НПЗ?
– Не надо придавать этому конфликту признаки торговой войны между Украиной и Россией. Это обычный корпоративный конфликт. Украина отстаивает свое право перерабатывать нефть на Кременчугском НПЗ. Против этого выступили татарские акционеры.
– Только поэтому "Укртранснафта" перерабатывает нефть для государственного стабилизационного фонда на Лисичанском НПЗ, который принадлежит ТНК-ВР? Ведь такой выбор похож на обмен — ТНК-ВР увеличила транзит нефти через "Одесса — Броды", вы стали на их заводе перерабатывать свою нефть…
– "Одесса — Броды" здесь абсолютно ни при чем. Мы хотели перерабатывать нефть в Кременчуге. Нам отказали, в то время как на Кременчугском НПЗ бесспорная доля государства больше 43%. В договоре по созданию "Укртатнафты" указано — украинская и татарская стороны имеют равные возможности для переработки нефти.
Владельцы Лисичанского НПЗ согласились на переработку нефти для стабилизационного фонда. Там мы в гостях, а в Кременчуге могли бы быть как дома.
– Так все-таки, насколько уменьшился транзит из-за конфликта в Кременчуге?
– Давайте подождем результатов ноября. Сейчас очень преувеличены последствия конфликта. Уверен, что в ближайшее время удастся договориться. Завод находится на украинской территории: как ни крути, 43% — украинские. Еще 18% — спорные, их судьба решается в судах. Жизнь подсказывает, что в таких ситуациях акционеры должны быть более толерантны друг к другу.
– Какие факты, кроме знания жизни, позволяют вам с уверенностью говорить, что в ближайшее время удастся договориться?
– Кременчугский НПЗ при строительстве рассчитывался на переработку тяжелой татарской нефти. Если сейчас нефть из Татарстана пустить в Новороссийск, то она ухудшит качество российской нефти на экспорт. То же произойдет, если тяжелую нефть пустят на Приморск. Татарская сторона заинтересована в том, чтобы их нефть шла на Кременчугский НПЗ, и российское Министерство топлива и энергетики не желает снижать качество нефти Urals на экспорт. Поэтому я думаю, что решение проблемы обязательно будет.
– Тарифы на транспортировку увеличиваются, переработка нефти не растет. Что будет с ценами на бензин?
– Во-первых, пересмотр тарифов возможен лишь в экономически обоснованных масштабах. Во-вторых, рациональное их повышение никак не повлияет на цену нефтепродуктов для конечного потребителя. В цене тонны нефти для НПЗ (около 600 долларов. — "ДЕЛО") тариф на ее транспортировку составляет всего два доллара, а его увеличение, к примеру, на 15% не приведет к существенному увеличению стоимости сырья и нефтепродуктов. В то же время мы крайне заинтересованы в увеличении объема транзита нефти через наши магистральные нефтепроводы, которые должны быть конкурентоспособными с другими направлениями, и увеличение тарифа на фоне роста мировых цен на нефть позволит проводить более эффективную экономическую политику предприятия. В то же время, если говорить о ситуации на рынке нефтепродуктов, "Укртранснафта" уже способствует стабилизации цен.
– Вы о стабилизационном фонде? Но ведь он невелик — всего 150 тысяч тонн в октябре.
– Даже плохой игрок может испортить игру мастеру. Наши поставки на рынок постоянно увеличиваются. Это дает возможность для стабилизации ситуации, хотя согласен, эта стабилизация временная. Наши объемы сыграли свою роль для удержания цены в определенных параметрах и в определенный период.
За 7 месяцев нами было переработано свыше 640 тысяч тонн нефти. Но резкий скачок цен на нефть на мировом рынке не позволяет сегодня удержать цену так, как хотелось. Мы также продолжаем переговоры с нашими российскими партнерами. Как партнер нам очень интересен "Газпром нефть". Думаю, что переговоры будут завершены к концу ноября.
Об этом пишет газета "ДЕЛО".