"Итоги": С продажей "Русснефти" национализацию нефтяной отрасли в России можно будет считать в целом завершенной
Без хозяина осталась последняя независимая компания из первой десятки российских нефтедобытчиков. Пал практически последний оплот крупной частной собственности в российской нефтянке. "Русснефть", входящая в десятку крупнейших нефтяных компаний страны, еще совсем недавно считавшаяся безраздельной вотчиной Михаила Гуцериева, осталась без хозяина. Налоговые претензии, судебные иски и уголовное дело, возбужденное против уже бывшего владельца компании, заставляют его выставить "Русснефть" на продажу. Кто купит? Вопрос риторический. Сегодня миллиардные сделки под силу лишь госкомпаниям да крупным финансово-промышленным группам, которые можно пересчитать по пальцам. И то если Кремль не против. "Роснефть", "Газпром", "ЛУКОЙЛ", "Сургутнефтегаз", напрямую или косвенно подконтрольные государству, поделили сегодня практически все привлекательные предприятия российской нефтянки. Они добывают более половины всей нефти в стране. С продажей "Русснефти" национализацию отечественной нефтяной отрасли можно считать в целом завершенной. И тем не менее рынок заинтригован. Ведь в отличие от активов того же "ЮКОСа" "Русснефть" рассматривается специалистами как "неликвид": сплошь малоперспективные месторождения плюс обременения в виде серьезных претензий со стороны государства. Польстятся ли отечественные нефтяные "гранды" на столь неказистый "осколок империи"?
Как это было
Напомним, что "Русснефть" возникла, словно чертик из табакерки. Структуру учредил бывший президент государственной нефтяной компании "Славнефть" Михаил Гуцериев в 2002 году буквально за несколько месяцев до приватизации последней. Поговаривали, что он создает бизнес на продажу, что называется, под ключ. Для кого-то влиятельного, не желающего открывать свое имя. Слишком легко у Гуцериева все получалось. Но в его успех мало кто верил. Считалось, что невозможно с нуля построить полноценный нефтяной бизнес, когда рынок был уже сформирован. Ведь все хоть сколько-нибудь интересные активы были уже поделены. Оставалось брать то, что никому не нужно.
Первым и самым ценным приобретением "Русснефти" стала "Варьеганнефть", принадлежавшая ранее "Славнефти". За ней последовали новые сделки, но предприятия оказались разбросанными по всей стране, что затрудняло эффективное управление ими. За пять последних лет Гуцериев скупил 30 небольших нефтяных компаний с суммарными извлекаемыми запасами свыше 630 миллионов тонн: "Нафта-Ульяновск", "Удмуртнефть", "Саратовнефтегаз" и другие. Некоторые из них прежние владельцы, например ТНК-BP, сочли бесперспективными. Начав с добычи двух миллионов тонн, "Русснефть" в 2006 году вышла на 17 миллионов. В том же году ее чистая прибыль выросла по сравнению с 2005 годом в 2,4 раза. Цель, которую преследовал бизнесмен, - построить вертикально-интегрированную компанию, замкнуть в единое целое предприятия по добыче, транспортировке и переработке нефти. В результате "Русснефть" вошла в десятку крупнейших добывающих компаний страны.
На какие средства делались покупки? Финансовую поддержку оказывал швейцарский трейдер Glencore, с которым Гуцериев тесно сотрудничал, еще будучи президентом "Славнефти". Одним из условий предоставления кредитов стало соглашение, в соответствии с которым до 2014 года вся нефть, реализуемая на экспорт, должна была напрямую продаваться Glencore. В некоторых дочерних компаниях "Русснефти" швейцарская компания даже владела блокирующими пакетами акций. По данным отчетности "Варьеганнефти", по состоянию на конец второго квартала 2007 года представители швейцарской фирмы продолжали входить в совет директоров нефтяной компании. До сих пор Glencore является крупнейшим кредитором "Русснефти" с суммой долга последней, превышающей полтора миллиарда долларов.
Активы Гуцериева насчитывают около 30 небольших предприятий по всей стране, работающих на старых месторождениях, и около трехсот бензозаправок, поэтому они представляют не слишком большой интерес для гигантов отрасли
С первыми проблемами "Русснефть" столкнулась в 2005 году после того, как приобрела несколько кусочков "ЮКОСа". Незадолго до банкротства детища Михаила Ходорковского "Русснефть" купила у акционеров "ЮКОСа" 50 процентов в российско-венгерском СП "Западно-Малобалыкское", фирму YUKOS Operational Holding, владевшую 34 процентами "Геойлбента", шесть томских предприятий (они входили в компанию "Томскнефтегазгеология ВНК"). А в начале 2006 года "Русснефть" договорилась о покупке 49 процентов словацкой Transpetrol. Эти сделки вызвали недовольство на самом верху - на обломки "ЮКОСа" претендовала государственная "Роснефть". Ждать долго не пришлось. Уже осенью прошлого года у бизнесмена начались проблемы с правоохранительными органами. Генпрокуратура возбудила уголовные дела по факту незаконного предпринимательства в отношении дочерних компаний "Русснефти", а в январе этого года Следственный комитет МВД завел уголовное дело по факту неуплаты налогов в особо крупном размере. Самому Гуцериеву предъявили обвинения в неуплате налогов и в незаконном предпринимательстве. Спасти компанию могла только продажа бизнеса.
Как это будет
"Я не вижу, для кого предприятия "Русснефти" могут быть привлекательны, - разводит руками старший аналитик ИФК "Метрополь" Алексей Кокин. - Уже в 2010 году российские компании столкнутся с сокращением добычи нефти из-за отсутствия новых месторождений. Гигантам интересны активы, которые возместят падение добычи, а у Гуцериева таких предприятий нет". "ЛУКОЙЛу" и "Сургуту" эти предприятия так же не нужны, как и ТНК-ВР, которая несколько лет назад от некоторых из них отказалась сама. Доступных активов немного, и все они мгновенно расхватываются компаниями с большим политическим весом.
Интерес к "Русснефти" проявил Олег Дерипаска, пытающийся развивать собственное нефтяное направление. Его основным активом является небольшой Афипский НПЗ в Краснодарском крае. Он также присматривался к "Удмуртнефти", которую в прошлом году продавала ТНК-ВР, и "Калмнефти". Но сделки так и не состоялись. Но зачем "Базэлу" бесперспективная "Русснефть"? "Бизнес-логики я здесь не вижу, - говорит Алексей Кокин. - Возможно, компания Дерипаски выполняет функцию посредника для дальнейшей перепродажи". Например, той же "Роснефти", сейчас собирающей почти все, что можно купить на рынке нефтедобычи и переработки. "Базэлу" под силу выступить подобным посредником. Во-первых, к нему благосклонно относятся в Кремле, о чем говорит недавняя крупнейшая сделка на алюминиевом рынке - слияние "Русала", "Суала" и Glencore. Во-вторых, тесное многолетнее сотрудничество со швейцарским трейдером. "Интересы крупного бизнеса и государства перестали отделять друг от друга, - говорит Кокин. - Система лицензирования отменяет право собственности на природные ресурсы, поэтому бизнес-интерес любой компании - сотрудничество с государством. Использование только бизнес-логики может закончиться для компании катастрофой".
Михаил Гуцериев
Выходит, что особой бизнес-ценности в "Русснефти" ни для кого, кроме как ее бывшего акционера, нет. Весь вопрос в продажной стоимости. Сам Гуцериев оценивал свое детище в сумму, превышающую 10 миллиардов долларов, позднее - в 6 миллиардов. Дерипаска готов заплатить за актив с учетом дисконта за решение проблем с государством около трех миллиардов. Решив эти самые проблемы, можно и продать подороже. "Олег Дерипаска по отношению к Михаилу Гуцериеву выступает в роли белого рыцаря, - говорит директор аналитического департамента юридической фирмы "Вегас-Лекс" Максим Черниговский. - По всей видимости, он уверен, что удастся урегулировать налоговые претензии, после чего он станет новым игроком на рынке нефти либо сможет дорого продать уже очищенную от рисков компанию".
Но продать придется тому же государству. Иных покупателей просто нет. Все ценные активы сегодня переходят либо под прямой госконтроль, либо под управление государственно ориентированного бизнеса. Посудите сами. Роман Абрамович пришел в "Евраз". В Объединенную авиастроительную корпорацию чиновники загнали практически всех производителей и разработчиков авиатехники. Завершается слияние государственного "Совкомфлота" с частным "Новошипом". Аналогичные процессы идут в судостроении. В нефтянке, как самой прибыльной отрасли, процесс национализации начался раньше и ближе всего к завершению. Раздав в начале 90-х годов крупнейшие нефтяные месторождения, в начале 2000-х государство начало вновь собирать их под свое крыло. Затем настал черед алюминиевой и металлургической отрасли, на очереди - автопром, фармацевтика. Как только стратегическая отрасль набирает силу и в ней появляются большие деньги и крупные игроки, государство берет ее под свой контроль. В этом и заключается суть бюрократического капитализма. Проблема здесь в одном: бюрократия способна использовать административный ресурс для единовременной концентрации бизнес-активов, но, как правило, не способна эффективно управлять ими на протяжении длительного времени. Как следствие, кризис отрасли и новый этап приватизации. Впрочем, во власти это прекрасно понимают. Как утверждает высокопоставленный кремлевский чиновник, конечная цель всей этой сверхконцентрации стратегических бизнесов - их дальнейшая приватизация. Но только не через пресловутые залоговые аукционы, а через цивилизованные механизмы IPO. Хочется верить...
Как это было
Напомним, что "Русснефть" возникла, словно чертик из табакерки. Структуру учредил бывший президент государственной нефтяной компании "Славнефть" Михаил Гуцериев в 2002 году буквально за несколько месяцев до приватизации последней. Поговаривали, что он создает бизнес на продажу, что называется, под ключ. Для кого-то влиятельного, не желающего открывать свое имя. Слишком легко у Гуцериева все получалось. Но в его успех мало кто верил. Считалось, что невозможно с нуля построить полноценный нефтяной бизнес, когда рынок был уже сформирован. Ведь все хоть сколько-нибудь интересные активы были уже поделены. Оставалось брать то, что никому не нужно.
Первым и самым ценным приобретением "Русснефти" стала "Варьеганнефть", принадлежавшая ранее "Славнефти". За ней последовали новые сделки, но предприятия оказались разбросанными по всей стране, что затрудняло эффективное управление ими. За пять последних лет Гуцериев скупил 30 небольших нефтяных компаний с суммарными извлекаемыми запасами свыше 630 миллионов тонн: "Нафта-Ульяновск", "Удмуртнефть", "Саратовнефтегаз" и другие. Некоторые из них прежние владельцы, например ТНК-BP, сочли бесперспективными. Начав с добычи двух миллионов тонн, "Русснефть" в 2006 году вышла на 17 миллионов. В том же году ее чистая прибыль выросла по сравнению с 2005 годом в 2,4 раза. Цель, которую преследовал бизнесмен, - построить вертикально-интегрированную компанию, замкнуть в единое целое предприятия по добыче, транспортировке и переработке нефти. В результате "Русснефть" вошла в десятку крупнейших добывающих компаний страны.
На какие средства делались покупки? Финансовую поддержку оказывал швейцарский трейдер Glencore, с которым Гуцериев тесно сотрудничал, еще будучи президентом "Славнефти". Одним из условий предоставления кредитов стало соглашение, в соответствии с которым до 2014 года вся нефть, реализуемая на экспорт, должна была напрямую продаваться Glencore. В некоторых дочерних компаниях "Русснефти" швейцарская компания даже владела блокирующими пакетами акций. По данным отчетности "Варьеганнефти", по состоянию на конец второго квартала 2007 года представители швейцарской фирмы продолжали входить в совет директоров нефтяной компании. До сих пор Glencore является крупнейшим кредитором "Русснефти" с суммой долга последней, превышающей полтора миллиарда долларов.
Активы Гуцериева насчитывают около 30 небольших предприятий по всей стране, работающих на старых месторождениях, и около трехсот бензозаправок, поэтому они представляют не слишком большой интерес для гигантов отрасли
С первыми проблемами "Русснефть" столкнулась в 2005 году после того, как приобрела несколько кусочков "ЮКОСа". Незадолго до банкротства детища Михаила Ходорковского "Русснефть" купила у акционеров "ЮКОСа" 50 процентов в российско-венгерском СП "Западно-Малобалыкское", фирму YUKOS Operational Holding, владевшую 34 процентами "Геойлбента", шесть томских предприятий (они входили в компанию "Томскнефтегазгеология ВНК"). А в начале 2006 года "Русснефть" договорилась о покупке 49 процентов словацкой Transpetrol. Эти сделки вызвали недовольство на самом верху - на обломки "ЮКОСа" претендовала государственная "Роснефть". Ждать долго не пришлось. Уже осенью прошлого года у бизнесмена начались проблемы с правоохранительными органами. Генпрокуратура возбудила уголовные дела по факту незаконного предпринимательства в отношении дочерних компаний "Русснефти", а в январе этого года Следственный комитет МВД завел уголовное дело по факту неуплаты налогов в особо крупном размере. Самому Гуцериеву предъявили обвинения в неуплате налогов и в незаконном предпринимательстве. Спасти компанию могла только продажа бизнеса.
Как это будет
"Я не вижу, для кого предприятия "Русснефти" могут быть привлекательны, - разводит руками старший аналитик ИФК "Метрополь" Алексей Кокин. - Уже в 2010 году российские компании столкнутся с сокращением добычи нефти из-за отсутствия новых месторождений. Гигантам интересны активы, которые возместят падение добычи, а у Гуцериева таких предприятий нет". "ЛУКОЙЛу" и "Сургуту" эти предприятия так же не нужны, как и ТНК-ВР, которая несколько лет назад от некоторых из них отказалась сама. Доступных активов немного, и все они мгновенно расхватываются компаниями с большим политическим весом.
Интерес к "Русснефти" проявил Олег Дерипаска, пытающийся развивать собственное нефтяное направление. Его основным активом является небольшой Афипский НПЗ в Краснодарском крае. Он также присматривался к "Удмуртнефти", которую в прошлом году продавала ТНК-ВР, и "Калмнефти". Но сделки так и не состоялись. Но зачем "Базэлу" бесперспективная "Русснефть"? "Бизнес-логики я здесь не вижу, - говорит Алексей Кокин. - Возможно, компания Дерипаски выполняет функцию посредника для дальнейшей перепродажи". Например, той же "Роснефти", сейчас собирающей почти все, что можно купить на рынке нефтедобычи и переработки. "Базэлу" под силу выступить подобным посредником. Во-первых, к нему благосклонно относятся в Кремле, о чем говорит недавняя крупнейшая сделка на алюминиевом рынке - слияние "Русала", "Суала" и Glencore. Во-вторых, тесное многолетнее сотрудничество со швейцарским трейдером. "Интересы крупного бизнеса и государства перестали отделять друг от друга, - говорит Кокин. - Система лицензирования отменяет право собственности на природные ресурсы, поэтому бизнес-интерес любой компании - сотрудничество с государством. Использование только бизнес-логики может закончиться для компании катастрофой".
Михаил Гуцериев
Выходит, что особой бизнес-ценности в "Русснефти" ни для кого, кроме как ее бывшего акционера, нет. Весь вопрос в продажной стоимости. Сам Гуцериев оценивал свое детище в сумму, превышающую 10 миллиардов долларов, позднее - в 6 миллиардов. Дерипаска готов заплатить за актив с учетом дисконта за решение проблем с государством около трех миллиардов. Решив эти самые проблемы, можно и продать подороже. "Олег Дерипаска по отношению к Михаилу Гуцериеву выступает в роли белого рыцаря, - говорит директор аналитического департамента юридической фирмы "Вегас-Лекс" Максим Черниговский. - По всей видимости, он уверен, что удастся урегулировать налоговые претензии, после чего он станет новым игроком на рынке нефти либо сможет дорого продать уже очищенную от рисков компанию".
Но продать придется тому же государству. Иных покупателей просто нет. Все ценные активы сегодня переходят либо под прямой госконтроль, либо под управление государственно ориентированного бизнеса. Посудите сами. Роман Абрамович пришел в "Евраз". В Объединенную авиастроительную корпорацию чиновники загнали практически всех производителей и разработчиков авиатехники. Завершается слияние государственного "Совкомфлота" с частным "Новошипом". Аналогичные процессы идут в судостроении. В нефтянке, как самой прибыльной отрасли, процесс национализации начался раньше и ближе всего к завершению. Раздав в начале 90-х годов крупнейшие нефтяные месторождения, в начале 2000-х государство начало вновь собирать их под свое крыло. Затем настал черед алюминиевой и металлургической отрасли, на очереди - автопром, фармацевтика. Как только стратегическая отрасль набирает силу и в ней появляются большие деньги и крупные игроки, государство берет ее под свой контроль. В этом и заключается суть бюрократического капитализма. Проблема здесь в одном: бюрократия способна использовать административный ресурс для единовременной концентрации бизнес-активов, но, как правило, не способна эффективно управлять ими на протяжении длительного времени. Как следствие, кризис отрасли и новый этап приватизации. Впрочем, во власти это прекрасно понимают. Как утверждает высокопоставленный кремлевский чиновник, конечная цель всей этой сверхконцентрации стратегических бизнесов - их дальнейшая приватизация. Но только не через пресловутые залоговые аукционы, а через цивилизованные механизмы IPO. Хочется верить...