Меньше претензий и меньше надежд: Россияне не винят в кризисе государство и стараются не зависеть от него
Снижение уровня жизни не связывается с действиями властей, на государство надеется все меньше людей, ресурс формулы «лишь бы не было войны» снова велик. Третья волна мониторинга настроений в обществе, проводимого Институтом социологии РАН с октября 2014 г., показала, как повлиял на россиян год жизни в условиях кризиса и санкций.
За прошедший год (исследование выполнено до терактов над Синаем и в Париже) доля считающих, что положение в стране ухудшилось, выросла с 43 до 64%. Доля оптимистов, считающих, что ситуация улучшилась или не изменилась, сократилась с 33 до 23%. В мае 2014 г. перспективы страны положительно оценивали 87%, отрицательно – 13%, в октябре 2015 г. – 61% и 35% соответственно.
Спад послекрымской эйфории сказался на готовности россиян лично платить за величие державы. В мае 2014 г. пожертвовать благополучием для родины отказывались 56%, 44% были готовы затянуть пояса. Спустя 1,5 года доля первых выросла до 62%, вторых – сократилась до 38%. Меньше всего готова идти на жертвы молодежь, у которой в отличие от старшего поколения не развит приоритет государственных интересов над личными.
Впрочем, люди не считают кризис катастрофическим и не связывают его с экономическими решениями властей. Главными причинами ухудшения жизни 67% опрошенных назвали рост курса иностранных валют, 60% – снижение цен на нефть. Санкции Запада негативным фактором считают 32%, ответные действия России – 24%, присоединение Крыма – 10%. Здесь любопытно, что главные причины – из области «стихии рынка». Действительно, как можно винить в них власть? Тем более что и в мире стабильности нет.
Около трети опрошенных уверены, что весь мир на пороге кризиса, если не катастрофы. Угрозы благополучию страны большинством воспринимаются как внешние. Это также снижает градус социального напряжения. А образ внешнего врага реанимирует бытовой лозунг «лишь бы не было войны» как некий предел терпения – логично, что он появляется, когда война становится ближе.
Философ Иван Микиртумов пишет о готовности россиян к длительной стагнации. Возможно, отсутствие претензий к власти в этой ситуации связано также и с традиционным фатализмом – только теперь в формулу фатализма интегрировано понятие рынка. В этом смысле оно оказалось полезно для российской власти.
Но явно полезно оно и для активной части общества. Кризис продолжает постепенно менять отношения между россиянами и государством как главным защитником их интересов. В 2011 г. 66% наших сограждан полагали, что не могут обойтись без поддержки государства; надеющихся на свои силы было 34%. Сейчас патерналисты по-прежнему в большинстве, но их заметно меньше: 55% против 45%. По мере сокращения числа бюджетников и работников госпредприятий доля самостоятельного населения будет расти.
Павел Аптекарь, Андрей Синицын
За прошедший год (исследование выполнено до терактов над Синаем и в Париже) доля считающих, что положение в стране ухудшилось, выросла с 43 до 64%. Доля оптимистов, считающих, что ситуация улучшилась или не изменилась, сократилась с 33 до 23%. В мае 2014 г. перспективы страны положительно оценивали 87%, отрицательно – 13%, в октябре 2015 г. – 61% и 35% соответственно.
Спад послекрымской эйфории сказался на готовности россиян лично платить за величие державы. В мае 2014 г. пожертвовать благополучием для родины отказывались 56%, 44% были готовы затянуть пояса. Спустя 1,5 года доля первых выросла до 62%, вторых – сократилась до 38%. Меньше всего готова идти на жертвы молодежь, у которой в отличие от старшего поколения не развит приоритет государственных интересов над личными.
Впрочем, люди не считают кризис катастрофическим и не связывают его с экономическими решениями властей. Главными причинами ухудшения жизни 67% опрошенных назвали рост курса иностранных валют, 60% – снижение цен на нефть. Санкции Запада негативным фактором считают 32%, ответные действия России – 24%, присоединение Крыма – 10%. Здесь любопытно, что главные причины – из области «стихии рынка». Действительно, как можно винить в них власть? Тем более что и в мире стабильности нет.
Около трети опрошенных уверены, что весь мир на пороге кризиса, если не катастрофы. Угрозы благополучию страны большинством воспринимаются как внешние. Это также снижает градус социального напряжения. А образ внешнего врага реанимирует бытовой лозунг «лишь бы не было войны» как некий предел терпения – логично, что он появляется, когда война становится ближе.
Философ Иван Микиртумов пишет о готовности россиян к длительной стагнации. Возможно, отсутствие претензий к власти в этой ситуации связано также и с традиционным фатализмом – только теперь в формулу фатализма интегрировано понятие рынка. В этом смысле оно оказалось полезно для российской власти.
Но явно полезно оно и для активной части общества. Кризис продолжает постепенно менять отношения между россиянами и государством как главным защитником их интересов. В 2011 г. 66% наших сограждан полагали, что не могут обойтись без поддержки государства; надеющихся на свои силы было 34%. Сейчас патерналисты по-прежнему в большинстве, но их заметно меньше: 55% против 45%. По мере сокращения числа бюджетников и работников госпредприятий доля самостоятельного населения будет расти.
Павел Аптекарь, Андрей Синицын