Дмитриев назвал условия, при которых ВЭБ покажет «еще более впечатляющие результаты»
Возможности Внешэкономбанка как банка развития не используются сегодня на 100%. Об этом в своей статье в газете «Коммерсант» пишет глава ВЭБа Владимир Дмитриев, анализируя опыт работы других крупных банков развития в мире и обстоятельства, мешающие российскому Банку развития реализовать свою миссию в полном масштабе.
Одним из важных моментов для реализации банком развития своих функций Дмитриев называет доступ к льготному фондированию. «Если направления вложения средств классическим банком развития по определению выходят за рамки чисто рыночных проектов, то логично и то, что источники финансирования банка не могут быть чисто рыночными», — отмечает глава ВЭБа, приводя в качестве позитивного примера бразильский банк развития BNDES: у него «более половины пассивов сформированы за счет ресурсов двух бразильских государственных фондов», размещающих значительную часть средств «по льготной, ниже рыночной, ставке в виде депозитов в BNDES». «Срочность таких депозитов составляет 30—40 лет, превышая срок любых рыночных источников фондирования и создавая тем самым базу для стабильной работы банка развития с самыми сложными проектами с длительными сроками окупаемости», — подчеркивает Дмитриев.
У ВЭБа, по его словам, «подобная логика функционирования в настоящее время несколько нарушена, и он находится в другой ситуации: банк имеет значительную долю чисто рыночных пассивов». «После взноса государства в уставный капитал прочих прямых бюджетных или квазибюджетных вливаний, не связанных с конкретными проектами, ВЭБ не получал», — говорит финансист. «А вот активы ВЭБа по преимуществу нерыночные — это инвестиции в проекты, обладающие сроками окупаемости, существенно превышающими среднерыночные, зато обладающие высокими общественными эффектами», — отмечает он. «Во всем мире… общественно значимые эффекты крупных инфраструктурных и хозяйственных проектов финансируются налогоплательщиками», — напоминает он.
С этой точки зрения «ВЭБу крайне важно иметь возможность для маневра». «Одну из таких возможностей мы видим в расширении способов инвестирования средств пенсионных накоплений, управляемых ВЭБом как агентом правительства, а также средств Фонда национального благосостояния… В частности, представляется целесообразным включить в инвестиционный портфель ВЭБа инфраструктурные облигации», — пишет Дмитриев.
Он приводит в качестве примера Банк развития Китая, для которого ключевым источником финансирования отраслевых проектов, в частности строительства железных дорог, является эмиссия специальных облигаций. России было бы целесообразно перенять этот опыт, выражает уверенность Дмитриев, констатируя, что «дефицит инвестиционной программы ОАО «РЖД» только на ближайшие три года оценивается в 400 млрд рублей, а схема закрытия этого дефицита путем выпуска инфраструктурных облигаций РЖД с государственными гарантиями не находит поддержки».
«В качестве обеспечения инфраструктурных облигаций… может быть задействован такой инструмент, как финансирование за счет налоговых приращений, полученных в результате реализации проектов», — добавляет глава ВЭБа.
«Потребность российских компаний — инициаторов проектов в финансировании крайне высока и явно превышает сегодняшние возможности Внешэкономбанка. В связи с этим считаем крайне важным максимальную концентрацию всех ресурсов банка на выполнении титульных функций и сокращение объема непрофильной, несвойственной банку развития работы», — подытоживает Дмитриев.
Также он указывает на такой момент, как почти полное отсутствие у бразильского BNDES — в отличие от ВЭБа — отраслевых ограничений по направлениям вложения средств; кроме того, компании-реципиенты могут контролироваться иностранцами при условии, что они зарегистрированы в Бразилии и оттуда управляются.
По словам Дмитриева, Банк развития «уже выступил с инициативой снятия 25-процентного ограничения на участие иностранного капитала в тех малых и средних предприятиях, которые получают поддержку от группы Внешэкономбанка».
Другой аспект деятельности ВЭБа, который, по словам Дмитриева, «требует внимательного изучения», — своеобразный «провал» для среднего бизнеса. Кредиты размером от 150 млн рублей («потолок» по проектам малого бизнеса, финансируемым МСП Банком) до 1 млрд рублей («порог» по проектам, которые могут напрямую финансироваться ВЭБом) нормативно исключены из области экспертизы и поддержки ВЭБа, сетует глава банка.
«Пути решения этой нормативной коллизии могут быть различными, — пишет он. — Это и докапитализация за счет бюджета, и расширение функций МСП Банка… Вместе с тем мировой опыт подсказывает, что необходимо и создание особого механизма — специального «окна» — для поддержки быстрорастущих средних предприятий». Например, BNDES предоставляет автоматические кредитные линии через уполномоченные банки и организации на длительный срок с льготным периодом.
Также Дмитриеву «представляется оправданным расширение форм и смягчение условий рефинансирования ВЭБом программ ипотечного кредитования коммерческих банков» для поддержки жилстроительства и развития жилищного рынка.
«Поддержка ВЭБом развития рынка жилья сегодня ограничена сравнительно небольшими объемами выкупа облигаций АИЖК и облигаций коммерческих банков, обеспеченных пулами стандартных ипотечных кредитов с ограничениями по доходности соответствующих бумаг… Острота жилищной проблемы в сегодняшней России… требует активизации работы Внешэкономбанка на данном направлении», — указывает банкир, выделяя немецкий KfW в качестве примера банка развития, активно поддерживающего жилфонд своей страны.
Еще одним слагаемым успеха деятельности Банка развития, по его мнению, должна быть «приоритетизация». «Нам нужно выбрать несколько отраслей, в которых Россия не утратила конкурентных преимуществ, и сделать их основой новой реиндустриализации и модернизации», — призывает глава ВЭБа.
«Показателен опыт бразильской компании Embraer, которая с 1969 года пыталась войти в мировую элиту авиапроизводителей. Успех же к ней пришел лишь в середине 90-х, когда Embraer сконцентрировала свои усилия на создании небольших региональных самолетов… Embraer находился в числе приоритетных проектов бразильского банка развития в течение многих лет», — отмечает Дмитриев.
«В России есть ряд традиционно сильных отраслей — оборонная промышленность, авиапром, фармацевтика, энергетическое машиностроение, космические технологии. Уверен, поставив на них, мы добьемся успеха», — пишет он.
Говоря об ограничениях в деятельности Банка развития, его глава указывает на то, что «в отличие от ведущих национальных институтов развития, которым государство обеспечило постоянное пополнение ресурсов, ВЭБ поставлен в условия, когда ему для пополнения кредитных ресурсов необходимо привлекать средства с рынка», а «это значит, что финансовые возможности ВЭБа по решению приоритетных задач экономической политики в большой мере находятся в прямой зависимости от состояния мировых финансовых рынков». Поэтому, по словам Дмитриева, «на повестке дня стоит задача расширения базы фондирования ВЭБа, решение которой в условиях ограниченности возможностей маневра самого банка целиком находится в руках экономических властей».
«Уверен, Внешэкономбанк может показать еще более впечатляющие результаты, если не мешать ему работать: не отвлекать на непрофильную деятельность, несколько смягчить законодательные ограничения в его деятельности и дать возможность максимально эффективно использовать денежные ресурсы, которыми на сегодняшний момент располагает государство», — подытоживает глава Банка развития.
Одним из важных моментов для реализации банком развития своих функций Дмитриев называет доступ к льготному фондированию. «Если направления вложения средств классическим банком развития по определению выходят за рамки чисто рыночных проектов, то логично и то, что источники финансирования банка не могут быть чисто рыночными», — отмечает глава ВЭБа, приводя в качестве позитивного примера бразильский банк развития BNDES: у него «более половины пассивов сформированы за счет ресурсов двух бразильских государственных фондов», размещающих значительную часть средств «по льготной, ниже рыночной, ставке в виде депозитов в BNDES». «Срочность таких депозитов составляет 30—40 лет, превышая срок любых рыночных источников фондирования и создавая тем самым базу для стабильной работы банка развития с самыми сложными проектами с длительными сроками окупаемости», — подчеркивает Дмитриев.
У ВЭБа, по его словам, «подобная логика функционирования в настоящее время несколько нарушена, и он находится в другой ситуации: банк имеет значительную долю чисто рыночных пассивов». «После взноса государства в уставный капитал прочих прямых бюджетных или квазибюджетных вливаний, не связанных с конкретными проектами, ВЭБ не получал», — говорит финансист. «А вот активы ВЭБа по преимуществу нерыночные — это инвестиции в проекты, обладающие сроками окупаемости, существенно превышающими среднерыночные, зато обладающие высокими общественными эффектами», — отмечает он. «Во всем мире… общественно значимые эффекты крупных инфраструктурных и хозяйственных проектов финансируются налогоплательщиками», — напоминает он.
С этой точки зрения «ВЭБу крайне важно иметь возможность для маневра». «Одну из таких возможностей мы видим в расширении способов инвестирования средств пенсионных накоплений, управляемых ВЭБом как агентом правительства, а также средств Фонда национального благосостояния… В частности, представляется целесообразным включить в инвестиционный портфель ВЭБа инфраструктурные облигации», — пишет Дмитриев.
Он приводит в качестве примера Банк развития Китая, для которого ключевым источником финансирования отраслевых проектов, в частности строительства железных дорог, является эмиссия специальных облигаций. России было бы целесообразно перенять этот опыт, выражает уверенность Дмитриев, констатируя, что «дефицит инвестиционной программы ОАО «РЖД» только на ближайшие три года оценивается в 400 млрд рублей, а схема закрытия этого дефицита путем выпуска инфраструктурных облигаций РЖД с государственными гарантиями не находит поддержки».
«В качестве обеспечения инфраструктурных облигаций… может быть задействован такой инструмент, как финансирование за счет налоговых приращений, полученных в результате реализации проектов», — добавляет глава ВЭБа.
«Потребность российских компаний — инициаторов проектов в финансировании крайне высока и явно превышает сегодняшние возможности Внешэкономбанка. В связи с этим считаем крайне важным максимальную концентрацию всех ресурсов банка на выполнении титульных функций и сокращение объема непрофильной, несвойственной банку развития работы», — подытоживает Дмитриев.
Также он указывает на такой момент, как почти полное отсутствие у бразильского BNDES — в отличие от ВЭБа — отраслевых ограничений по направлениям вложения средств; кроме того, компании-реципиенты могут контролироваться иностранцами при условии, что они зарегистрированы в Бразилии и оттуда управляются.
По словам Дмитриева, Банк развития «уже выступил с инициативой снятия 25-процентного ограничения на участие иностранного капитала в тех малых и средних предприятиях, которые получают поддержку от группы Внешэкономбанка».
Другой аспект деятельности ВЭБа, который, по словам Дмитриева, «требует внимательного изучения», — своеобразный «провал» для среднего бизнеса. Кредиты размером от 150 млн рублей («потолок» по проектам малого бизнеса, финансируемым МСП Банком) до 1 млрд рублей («порог» по проектам, которые могут напрямую финансироваться ВЭБом) нормативно исключены из области экспертизы и поддержки ВЭБа, сетует глава банка.
«Пути решения этой нормативной коллизии могут быть различными, — пишет он. — Это и докапитализация за счет бюджета, и расширение функций МСП Банка… Вместе с тем мировой опыт подсказывает, что необходимо и создание особого механизма — специального «окна» — для поддержки быстрорастущих средних предприятий». Например, BNDES предоставляет автоматические кредитные линии через уполномоченные банки и организации на длительный срок с льготным периодом.
Также Дмитриеву «представляется оправданным расширение форм и смягчение условий рефинансирования ВЭБом программ ипотечного кредитования коммерческих банков» для поддержки жилстроительства и развития жилищного рынка.
«Поддержка ВЭБом развития рынка жилья сегодня ограничена сравнительно небольшими объемами выкупа облигаций АИЖК и облигаций коммерческих банков, обеспеченных пулами стандартных ипотечных кредитов с ограничениями по доходности соответствующих бумаг… Острота жилищной проблемы в сегодняшней России… требует активизации работы Внешэкономбанка на данном направлении», — указывает банкир, выделяя немецкий KfW в качестве примера банка развития, активно поддерживающего жилфонд своей страны.
Еще одним слагаемым успеха деятельности Банка развития, по его мнению, должна быть «приоритетизация». «Нам нужно выбрать несколько отраслей, в которых Россия не утратила конкурентных преимуществ, и сделать их основой новой реиндустриализации и модернизации», — призывает глава ВЭБа.
«Показателен опыт бразильской компании Embraer, которая с 1969 года пыталась войти в мировую элиту авиапроизводителей. Успех же к ней пришел лишь в середине 90-х, когда Embraer сконцентрировала свои усилия на создании небольших региональных самолетов… Embraer находился в числе приоритетных проектов бразильского банка развития в течение многих лет», — отмечает Дмитриев.
«В России есть ряд традиционно сильных отраслей — оборонная промышленность, авиапром, фармацевтика, энергетическое машиностроение, космические технологии. Уверен, поставив на них, мы добьемся успеха», — пишет он.
Говоря об ограничениях в деятельности Банка развития, его глава указывает на то, что «в отличие от ведущих национальных институтов развития, которым государство обеспечило постоянное пополнение ресурсов, ВЭБ поставлен в условия, когда ему для пополнения кредитных ресурсов необходимо привлекать средства с рынка», а «это значит, что финансовые возможности ВЭБа по решению приоритетных задач экономической политики в большой мере находятся в прямой зависимости от состояния мировых финансовых рынков». Поэтому, по словам Дмитриева, «на повестке дня стоит задача расширения базы фондирования ВЭБа, решение которой в условиях ограниченности возможностей маневра самого банка целиком находится в руках экономических властей».
«Уверен, Внешэкономбанк может показать еще более впечатляющие результаты, если не мешать ему работать: не отвлекать на непрофильную деятельность, несколько смягчить законодательные ограничения в его деятельности и дать возможность максимально эффективно использовать денежные ресурсы, которыми на сегодняшний момент располагает государство», — подытоживает глава Банка развития.