Обзор прессы от 14 февраля 2006 г
Газета "Эксперт - Северо-Запад" (Санкт-Петербург) - "Сейчас лесхоз - хозяин, а бизнес - нежеланный гость", - считает директор по лесозаготовкам Сегежского ЦБК Дмитрий Зуев.
У российских лесопромышленных компаний никогда не было общего взгляда на то, где должны быть сосредоточены полномочия по распоряжению лесами - в регионах или в федеральном центре. Власти субъектов Федерации, находясь "ближе к лесу", могут более рационально им распоряжаться, но также могут злоупотреблять своими возможностями при распределении участков, что нередко и происходило. Тем не менее представители многих компаний считают, что передача полномочий в регионы, при всех угрозах, будет скорее полезна бизнесу. Такую позицию обосновал в беседе с корреспондентом "Эксперта С-З" директор по лесозаготовкам Сегежского ЦБК (Республика Карелия) Дмитрий Зуев.
- Не считаете ли вы, что возврат лесов в ведение субъектов Федерации приведет к распределению лесных участков на конкурсах по субъективным критериям?
- Передача полномочий с одного уровня на другой сама по себе не приводит к усилению института лоббирования. Прозрачность процедур конкурсного распределения лесных участков определяется не степенью централизации управления лесами, а наличием единых для всех правил и регламентов, а также четкой программой проведения конкурсов. Сегодня этой программы нет ни у федеральной структуры - Рослесхоза, ни у правительства Карелии. На мой взгляд, чтобы конкурсы действительно были прозрачными, необходимо ежегодно публиковать документ, в котором бы указывалось, сколько участков лесного фонда передается арендаторам, по какому принципу будет проходить распределение и каких целей хочет достичь собственник, передавая лес в аренду. Я уверен, что цель может быть только одна - увеличить эффективность использования лесных ресурсов.
- Какие задачи необходимо решить в первую очередь для достижения этой цели?
- В лесном комплексе существует три основные проблемы. Первая - лесные дороги, точнее дефицит дорог. Необходимо наконец определить, кто должен их строить и содержать, а также решить, кому принадлежат дороги, построенные на средства частного бизнеса. Абсурдная ситуация: согласно условиям арендных договоров, действующих в Карелии, арендатор обязан строить все дороги на полученном участке. Мы строим, лесхоз вывозит по этим дорогам лес, заготовленный на наших участках, в объемах, сопоставимых с объемом нашей заготовки. Но механизма, который позволил бы нам брать с лесхоза плату за эксплуатацию дорог, не существует.
Вторая проблема - отсутствие прозрачной процедуры доступа к лесным ресурсам, о чем я уже говорил, и третья беда - это, конечно, лесхозы. Из сторожей леса они превратились в конкурентов частных лесозаготовительных компаний. Причем они конкурируют с нами, находясь в заведомо более выгодных условиях.
- В чем выражается неравенство условий?
- Арендатор ведет только главные рубки, а промежуточные остаются за лесхозами. Основной пользователь вынужден строить на свои средства дороги и тушить пожары - эту обязанность лесхозы как раз охотно передали арендаторам. Под видом текущих рубок лесхоз вырубает лучшие участки, расположенные вдоль дорог, стараясь проделать это без ведома арендатора. Так как лесхоз сам себе выписывает порубочный билет, рубки ведутся с нарушением природоохранного законодательства. Кстати, о наличии нарушений говорят результаты контрольных замеров, проведенных нами в конце прошлого года на арендованных участках. Арендатору очень сложно защитить свои интересы - для этого нет правовых механизмов; в результате мы находимся в состоянии постоянного конфликта с лесхозами.
- Вы не пытались взять на себя рубки ухода? По закону, у арендатора есть такая возможность.
- Это не так просто: лесхозы отстаивают свое право вести рубки, фигурально выражаясь, с топором в руках. Мы пробовали найти общий язык с территориальным агентством Рослесхоза, предлагая принять на себя ту часть обязательств по уходу за лесом, которая не финансируется из федерального бюджета. Однако наша компания столкнулась с двойными стандартами: сами лесхозы выполняют минимальный объем работ по уходу за лесом и лесовосстановлению. Но как только речь зашла о передаче этих обязанностей нам, план многократно возрос... Мы были вынуждены отказаться от инициативы, потерявшей в итоге экономический смысл.
- Каковы гарантии того, что арендатор, получив право вести рубки ухода, не станет таким же "хищником", как лесхоз?
- Никто не отнимает у госструктур контрольных функций. Собственно, деятельность лесхозов и должна ограничиться надзором и контролем, что позволило бы в пять раз сократить количество этих структур и, соответственно, затраты государства на их содержание. А хозяйствовать должен бизнес.
* * *
"Торговое оборудование. Лучший Выбор" (Санкт-Петербург) пишет о том, что по словам заместителя директора Департамента промышленности Минпромэнерго РФ Петра Передерия, рост объемов производства мебели в России за 9 месяцев 2005 года составил 8, 5%.
В целом, по данным Минпромэнерго РФ, в общем объеме производства продукции лесопромышленного комплекса производство мебели в 2004 году составило 11, 4% (40, 3 млрд. рублей), темп роста выпуска мебели в ценах каждого года по сравнению с 2003 годом составил 8 процентов. Рентабельность мебельного производства в 2004 году составила 10, 4%, что на 2, 6% выше рентабельности по лесопромышленному комплексу. Среди 50 наиболее развитых стран мира мебельная промышленность России занимает 38 место по производству и экспорту мебели. По потреблению мебели Россия занимает 22 место, на душу населения приходится 12 евро. Сегодня наибольший объем мебели по-прежнему выпускается в Центральном федеральном округе - 43, 9% от общего объема выпуска по стране, в том числе в Москве и Московской области - 29, 3% от общего объема выпуска. Доля других регионов: Приволжский федеральный округ - 19, 4%, Северо-Западный - 10, 9, Южный - 10, 7, Уральский - 7, 7, Сибирский - 5% и Дальневосточный - 2, 2%.
* * *
Газета "Эксперт - Северо-Запад" (Санкт-Петербург) - новый федеральный закон создал условия для крайне важной реформы лесхозов.
Москва передает полномочия по распоряжению лесами субъектам Федерации и теперь им предстоит наладить эффективное управление лесным хозяйством России - таков смысл федерального закона, подписанного в последний день 2005 года и оставшегося почти незамеченным из-за праздничной суеты. Хотя основные положения закона, связанные с децентрализацией управления лесами, вступят в силу только с января 2007 года, уже сейчас регионам надо готовиться к тому, чтобы оптимально использовать новые возможности. Пожалуй, главное, над чем стоит думать властям субъектов Федерации, - как провести реформу лесхозов.
Главный уклонист
Лесхозы, созданные около полувека назад, до сих пор - базовая и самая проблемная часть системы государственного управления лесами. С точки зрения государства, они - нерентабельные хозяйствующие единицы, съедающие бюджетные средства без всякой пользы. Иными словами, лесхозы давно не выполняют своих основных функций - лесовосстановление и контроль за лесопользователями. С точки зрения бизнеса, лесхозы - недобросовестные конкуренты, по-разбойничьи вырубающие лучшие делянки. По оценке природоохранных организаций, лесхозы - наиболее злостные нарушители правил лесопользования.
Разговоры о необходимости срочной реформы лесхозов ведутся давно, но государство год за годом уклоняется от решения этой задачи. Полтора года назад федеральный центр взял на себя все полномочия по распоряжению лесным фондом, но даже не начал перестройку низового звена системы государственного управления лесами.
Передача лесов субъектам Федерации, предусмотренная новым федеральным законом, рождает некоторую надежду. Эксперты полагают, что именно субъекты Федерации, которые обладают объективной информацией о состоянии лесного хозяйства на своих территориях, смогут максимально быстро и с наименьшими социальными потерями реформировать лесхозы, вернув их к выполнению базовой функции - охране леса.
Поворот к децентрализации
Нормы лесопользования - бесспорно, самая хаотичная часть российского законодательства. Пока федеральное правительство, Госдума, лесопромышленники и общественные организации ожесточенно дискутируют по поводу нового Лесного кодекса (ЛК), в действующий кодекс без лишнего шума вносятся поправки, существенно меняющие систему государственного управления лесами.
Потрясение основ происходит регулярно, примерно раз в полугодие. Так, в середине 2004 года был подписан федеральный закон о передаче всех полномочий по распоряжению лесами, сосредоточенных в регионах, Федеральному агентству лесного хозяйства (Рослесхозу). Следующий документ, ФЗ-199, появившийся в том же 2004 году, уже возвращал в ведение субъектов часть ресурсов - сельские леса, составляющие примерно 4% российского лесного фонда. В целом же система оставалась централизованной: как отмечали депутаты Госдумы - сторонники перемен, "Лесной кодекс был приведен в соответствие с целями и задачами проводимой в стране административной реформы".
То ли цели и задачи были определены неточно, то ли новая конфигурация системы управления лесным хозяйством им не вполне соответствовала, но в централизованном виде эта система просуществовала недолго. Новый федеральный закон под старым именем - ФЗ-199, подписанный в последний день 2005 года, провозгласил разворот на 180 градусов - к полной децентрализации: регионам возвращаются права владения, пользования и распоряжения практически всеми лесными территориями, а также функции по охране, защите и воспроизводству лесного фонда.
Радость и бремя власти
В субъектах Федерации сформировалось двойственное отношение к провозглашенным законом переменам. Региональные администрации не могут не понимать, что владение и распоряжение природными ресурсами - это не только дополнительные поступления в бюджет, но также особые рычаги, позволяющие по-новому строить отношения с бизнесом. Они и хотят, и побаиваются своей власти над лесами, которая, как будет показано ниже, сопряжена со многими сложностями.
Только одна статья закона (кстати, уже вступившая в силу) без оговорок нравится регионам - о передаче субъектам Федерации полномочий по переводу лесных земель в нелесные в целях строительства линейных сооружений (газопроводов, дорог, ЛЭП). Ранее смена статуса лесных территорий осуществлялась на федеральном уровне и процесс согласования тянулся от нескольких месяцев до нескольких лет. "Наш комитет занимался реанимацией документов, ушедших в Москву. Было установлено, что 49 дел о смене статуса земель лежат в федеральных органах власти практически без движения. Российское законодательство меняется очень динамично, все время приходилось обновлять документы и начинать процесс прохождения инстанций заново. Из-за этого не удавалось начать строительство важнейших инфраструктурных объектов", - рассказывает заместитель председателя Комитета по природным ресурсам и охране окружающей среды Ленинградской области Сергей Орлов. Правительство Ленинградской области намерено воспользоваться предоставленным шансом и дать старт "зависшим" проектам. Областной Комитет по природопользованию срочно готовит положение об утверждении временного порядка перевода части лесов в нелесные земли; аналогичная работа ведется и в других регионах.
Но действительно революционные преобразования в лесном хозяйстве должны начаться в 2007 году, когда в ведение субъектов Федерации будут переданы практически все леса, за исключением особо охраняемых и расположенных на землях Министерства обороны. Круг прав и обязанностей регионов станет даже намного шире, чем до начала игры в "централизацию - децентрализацию".Субъектам будет возвращена крайне привлекательная для чиновников функция - организовывать и проводить конкурсы по передаче лесных участков компаниям-арендаторам, а также определять ставки и условия аренды.
Однако на плечи регионов лягут и все заботы Рослесхоза: лесоустройство, воспроизводство лесов, их защита от браконьеров, пожаров и насекомых-вредителей. К этому бремени региональные власти относятся настороженно - не только потому, что любая нагрузка не радует, но и в силу негативного опыта. Когда в прошлом году сельские леса были переданы в ведение региональных властей, оказалось, что государственный аппарат совершенно не готов к лесным реформам. "Примерно полгода отсутствовал порядок передачи лесов. Вплоть до лета были заблокированы счета сельских лесхозов, долги которых ровно вдвое превышали сумму выделяемых из федерального бюджета субвенций. Субвенции на содержание, охрану и защиту леса не поступали. Сельские леса, обслуживающие их лесхозы и работающие там люди оказались брошенными", - рассказывает Сергей Орлов.
Поскольку площадь лесов, подлежащих передаче регионам в следующем году, примерно в 20 раз превышает территории сельских лесов, может пропорционально увеличиться и количество проблем.
Охрана по понятиям
"Очевидно, что субъектам Федерации для выполнения функций владения, распоряжения и пользования лесом должна быть передана структура, которая является основой государственной системы управления лесным фондом, - лесхозы, входящие в систему Рослесхоза", - считает заместитель руководителя территориального представительства Рослесхоза по Ленинградской области и Санкт-Петербургу Сергей Морозов.
Неясные перспективы передачи лесхозов - еще одна причина, по которой региональные власти воспринимают расширение своих полномочий с весьма сдержанным энтузиазмом. В существующем виде лесхозы не в состоянии выполнять поставленные перед ними задачи по охране и воспроизводству лесного фонда: из природоохранных организаций они превратились в наиболее крупных и наименее контролируемых лесозаготовителей. "По нашим данным, на долю лесхозов приходится почти половина нарушений и злоупотреблений во время заготовки леса, что подтверждается результатами космического мониторинга лесных территорий, проведенного в ряде регионов страны в 2005 году", - констатирует исполнительный директор Лесопромышленной конфедерации Северо-Запада России Денис Соколов.
Трансформация лесхозов произошла при содействии государства. С начала 1990-х годов они финансировались из федерального бюджета на 10-20% от реальной потребности: деньги выделялись в основном на тушение пожаров и восстановление лесов. Средства на проведение остальных мероприятий (санитарные рубки, рубки ухода, защита от вредителей), а также на зарплату лесхозы, в соответствии с законодательством, должны заработать сами. Официальный источник заработка - реализация древесины, полученной после выполнения санитарных рубок и рубок ухода. Поскольку руководители лесхозов самостоятельно определяют площади и выбирают делянки под вырубку, понятие необходимых рубок трактуется ими очень широко.
Окончательная коммерциализация лесхозов произошла в 2005 году, после внесения очередных поправок в ЛК: тогда функции охраны лесов передали новой федеральной структуре - Росприроднадзору, а обязанности тушить пожары были возложены на субъекты Федерации. За Рослесхозом и его низовыми звеньями остались задачи ухода за лесом и его восстановления. Освобожденные от обязанности охранять природу, лесхозы полностью сосредоточились на своем бизнесе.
Небольшой штрих: федеральное правительство, наделяя Росприроднадзор полномочиями, не передало ему лесхозовский штат лесной охраны. Если несколько лет назад леса Ленинградской области находились под ежедневным контролем 4,5 тыс. сотрудников лесхозов, проще говоря - лесников, то теперь за соблюдением правил лесопользования следят пять сотрудников территориального представительства Росприроднадзора. "Лесники по привычке обходят леса, но они не имеют законных прав пресекать нарушения. Фактически уже год, как леса остались без охраны. Радует только то, что большинство потенциальных нарушителей лесного законодательства этого просто не знают", - говорит Сергей Морозов.
Восемьдесят девять рецептов
Рослесхоз декларировал намерение положить предел раздвоенности лесхозов, отделив коммерческую деятельность от природоохранной, но у него не было не только научно и экономически обоснованной программы реформы, но даже представления о направлении движения. По словам собеседников корреспондента "Эксперта С-З", Рослесхоз, требуя от своих территориальных подразделений быстрой реструктуризации низового звена системы управления лесами и настоятельно рекомендуя субъектам Федерации перестраивать находящиеся в их ведении сельские лесхозы, воздерживался от конкретных указаний.
Вероятно, теперь регионам предстоит самостоятельно искать рецепты возрождения лесхозов. "Не так сложно реорганизовать лесхозы, сделать их более эффективными, но единого, созданного в центре рецепта реформирования быть не может, - считает Сергей Морозов. - Слишком много факторов надо учитывать при создании модели преобразований: удаленность лесхозов от рынков сбыта и транспортных магистралей, породный состав лесного фонда, структуру бизнеса на той или иной территории - имеются ли крупные лесопереработчики и т.д. Соответственно, моделей реформирования должно быть столько, сколько регионов в России, и разрабатывать эти модели целесообразно непосредственно в регионе".
В Ленинградской области поиски оптимального способа реструктуризации ведутся около года. В двух лесхозах, Рощинском и Сосновском, реформирование началось по инициативе Рослесхоза, при этом методы и подходы формировало территориальное подразделение федеральной структуры. Одновременно правительство Ленинградской области взялось за перестройку низового управления сельскими лесами, делая это по собственной рецептуре.Два эксперимента, проводимых Рослесхозом и правительством Ленобласти, идеологически схожи. В обоих случаях, по замыслу реформаторов, лесхозы должны сохранить функции контроля за исполнением условий договоров, заключенных с компаниями-лесопользователями. Лесхозы также должны выполнять финансируемые из федерального бюджета задачи: тушить пожары и растить молодой лес. При этом их надо отстранить от любых рубок, в том числе санитарных. Оптимальный вариант - передать уход за лесом бизнесу, то есть арендаторам, и лучше - пришедшим надолго, как в Рощинском и Сосновском лесхозах.
Такие задачи можно передать бизнесу потому, что дополнительных средств, заработанных компаниями на рубках ухода, должно хватать на проведение коммерчески малоинтересных санитарных рубок, а также на оплату услуг лесхозов. В идеале лесхозы будут зарабатывать деньги, выполняя по заказу арендатора различные проектные работы, связанные с использованием, охраной, защитой и воспроизводством лесов.
Эти меры, в совокупности с рутинной работой по сокращению издержек, должны привести к превращению лесхозов в экономически эффективные предприятия, получающие вознаграждение за свою профессиональную деятельность - заботу о лесном фонде.
Модели - к бою!
Нельзя не отметить: есть опасения, что новый ФЗ-199 лишь декларирует начало серьезных реформ в лесопользовании, а на деле является очередным фальстартом. "Практика последних лет показывает: если появляется наделяющий субъекты Федерации полномочиями закон со сроком вступления через год, то, как правило, он не вступает в законную силу", - скептически замечает Сергей Орлов. Скепсис Орлова базируется не только на опыте, но и на том, что до конца текущего года должен быть принят новый Лесной кодекс, а в его проекте пока нет ни слова о расширении полномочий субъектов Федерации в отношении распоряжения лесами. Правда, министр экономического развития Герман Греф обещал, что соответствующие поправки появятся в проекте кодекса в ходе второго чтения.
Как бы то ни было, в среднесрочной перспективе должен победить здравый экономический смысл: без реформы лесхозов невозможно добиться повышения эффективности использования российских лесных ресурсов. Нынешняя ситуация безвластия в лесу выгодна только браконьерам; как отмечалось выше, нет никакой пользы в ее продлении ни легальному бизнесу, независимо от его размера, ни региональным властям, ни федеральному центру. Значит, для субъектов Федерации настало время готовить свои модели реформирования лесхозов: рано или поздно эти модели пригодятся.
* * *
Газета "Биробиджанер Штерн" (Еврейская Автономная обл) сообщает, что в 2006 г Департаментом природопользования администрации Приморского края совместно с Дальневосточным филиалом WWF России впервые будет проведена комплексная оценка экологической ответственности лесопромышленных компаний Приморья.
В декабре 2005 года в адрес сорока шести арендаторов лесного фонда Приморского края, объем заготовки которых превышает 10 тыс. куб. метров в год, от имени Департамента природопользования администрации Приморского края были разосланы письма с предложением принять участие в оценке экологической ответственности лесопромышленных предприятий Приморского края. К письму была приложена анкета, разработанная при участии экспертов Московского государственного университета леса, которая включает 90 вопросов, позволяющих оценить экологические, экономические и социальные аспекты деятельности предприятия.
Целями проводимой оценки являются: выделение экологически ответственных, социально ориентированных и экономически устойчивых лесопромышленных предприятий; определение лесопромышленных компаний, имеющих перспективы получения сертификата по одной из международных систем добровольной лесной сертификации в ближайшие годы; составление рейтинга экологической ответственности лесопромышленных компаний.
Лидеры рейтинга будут рекомендованы зарубежным потребителям как ответственные с экологической и социальной точки зрения.
Вот что заявил по этому поводу руководитель Департамента природопользования администрации Приморского края Павел Корчагин: "В проекте Лесного кодекса РФ (новая редакция), подготовленного к рассмотрению в Госдуме РФ во втором чтении, предусмотрены приоритеты выделения лесного фонда предприятиям, осуществляющим добровольную лесную сертификацию. В связи с чем мы считаем актуальным проведение оценки экологической ответственности лесопромышленных компаний Приморского края".
По мнению Романа Куракина, координатора проектов по лесной сертификации ДВФ WWF России, рассылка анкет - это первый этап оценки. Вторым этапом предполагается уточнение полученных данных. Например, если предприятие укажет, что оно имеет задокументированную систему отслеживания происхождения древесины, ему будет направлено предложение выслать информацию об используемой системе. В дальнейшем, для более объективной оценки, предполагается посещение наиболее перспективных предприятий ведущими экспертами в области добровольной лесной сертификации и устойчивого лесопользования.
* * *
Газета "Эксперт - Северо-Запад" (Санкт-Петербург) в материале "Заблудились в трех соснах" рассуждает об отечественных лесах.
То, что происходит в отечественных лесах, можно обозначить одним словом - разруха. В лесу две беды - переруб вдоль дорог общего пользования и недоруб на большей части лесных массивов, где никто не строит дорог и, соответственно, непонятно, как вывозить заготовленную древесину. Расчетная лесосека (научно обоснованная норма вырубки) осваивается в среднем по стране только на 20-25%. Обладая примерно четвертью мировых запасов леса, Россия осуществляет не более 2-3% мирового объема лесозаготовок...
Однако определить причины такой ситуации куда труднее, чем просто обозначить. На первый взгляд, главная причина - законодательный хаос. Конечно, любая сфера российской жизни регулируется не идеально. Но лесу особенно не повезло: в главном материале этого номера описано, как часто и нелогично менялось лесное законодательство только в течение последних двух лет. А поскольку изменения происходили и в предыдущие годы, то сегодня лишь квалифицированный эксперт понимает, кто и на что в лесу имеет право, кто за что отвечает.
Однако хаос в регулировании - только видимая причина бедственного положения лесного хозяйства России. Спрашиваем: чем вызван этот хаос? Эксперты, как правило, дают такой ответ: в процесс управления лесами вовлечено слишком много сторон - федеральное правительство и Госдума, региональные власти, крупный, средний и малый лесопромышленный бизнес (их интересы подчас противоположны), экологические организации и, наконец, общество, то есть граждане. Впрочем, поскольку гражданское общество в России дремлет, его пока можно вычеркнуть из списка - достаточно и других интересантов.
Среди множества аспектов, волнующих все группы влияния, следует выделить три ключевых. Кто может быть собственником лесных земель? На каком уровне власти сосредоточить полномочия по управлению лесами - федеральном, региональном, муниципальном? Наконец, как распределить обязанности по уходу за лесом, а также по созданию инфраструктуры (строительству лесных дорог) между пользователями, прежде всего бизнесом (хотя могут быть и другие пользователи), и государством? Группы влияния за долгие годы не пришли к консенсусу. Между тем ответы на эти вопросы и формируют национальную модель лесопользования.
Как показывает мировой опыт, априори правильной модели лесопользования не существует. Так, в Швеции 97% лесного фонда принадлежит бизнесу, частным лицам и церкви, в Финляндии 80% лесов находится в частной собственности. А в США 96% лесных территорий владеет государство... Несмотря на явные различия, во всех упомянутых странах высокий уровень эффективности использования лесных ресурсов: леса приносят хорошие доходы, при этом содержатся в порядке. Такая ситуация подтверждает известный принцип: работать можно практически при любых правилах игры, лишь бы они были внятно сформулированы и закреплены надолго.
Федеральная власть, выпустив закон N199, сменивший одноименный закон, подписанный в 2004 году, вроде бы ответила на один из трех главных вопросов. Права распоряжения, владения и пользования лесами передаются из федерального центра в регионы. Власти субъектов Федерации воспринимают перемены со сдержанным оптимизмом, и сдержанность отчасти обусловлена игрой слов, заключенной в законе. Три права - распоряжения, владения, пользования - вместе, по российскому Гражданскому кодексу, составляют право собственности. Тем не менее федеральное правительство не произнесло ни слова о передаче "на места" собственности на лес, оставив это право за собой. Получается промежуточный вариант реформы лесопользования, когда не вполне понятно, кто все-таки хозяин леса, каковы границы реальных полномочий регионов. Пока по факту, как показано в материалах темы номера, хозяева леса - браконьеры, во всем их организационном разнообразии.
Новый федеральный закон, наверное, принесет некоторую пользу, поскольку он может стимулировать реформы лесхозов, осуществление которых совершенно необходимо. Однако чтобы добиться не локальных, а радикальных улучшений, надо прекращать играть в слова и в отношении собственности на лес должна наступить ясность.
* * *
Газета "Республика" (Республика Коми) рассказывает о встрече главы Республики Коми Владимира Торлопова с руководством группы "Mondi Business Paper" и входящего в нее ОАО "Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК".
После нее В. Торлопов, президент "Mondi Business Paper" Гюнтер Хасслер и генеральный директор МБП СЛПК Ринат Старков ответили на вопросы журналистов.
Многих интересовала судьба стратегического инвестиционного проекта, который сейчас находится в стадии разработки и носит интригующее название "Дракон". О нем пока мало что известно, но, по словам специалистов "Mondi Business Paper", это один из крупнейших проектов в лесобумажной промышленности, а потому он требует очень тщательной подготовки. Разумеется, делается это при поддержке основного акционера группы "Mondi Business Paper" - международной корпорации "Anglo American". Сейчас продолжается разработка технико-экономического обоснования "Дракона", и понятно, что руководству компании не хочется раньше времени давать какие-то определенные комментарии.
Поэтому, когда посыпались вопросы на эту тему, Гюнтер Хасслер вначале просто отшутился, сказав, что "Дракон" еще жив, и это основная новость". Глава Коми пояснил подробнее:
- Господин Хасслер хотел сказать, что работа над проектом продолжается как руководством компании, так и руководством республики на региональном и федеральном уровнях, и, естественно, в компании "Anglo American".
После этого и руководитель "Mondi Business Paper" приоткрыл завесу секретности.
- Очень много вопросов. Вы понимаете, что проект стоимостью в один миллиард долларов должен быть полностью проработан, - заявил он. И добавил, не сдержав эмоций: - Это огромный, необыкновенный проект. Такого мы еще не делали.
По просьбе корреспондента "Республики" господин Хасслер пояснил, что реализация задуманного позволит существенно нарастить мощности по производству целлюлозы и бумаги. Концепция, которую сейчас разрабатывают специалисты, заключается в том, чтобы увеличить выпуск целлюлозы до полутора миллионов тонн в год, а бумаги - до 900 тысяч тонн. Для сравнения: сейчас в год на комбинате варят примерно 600 тысяч тонн целлюлозы и производят около 770 тысяч тонн картонно-бумажной продукции.
Президент группы "Mondi Business Paper" отметил также, что нужно с уважением относиться к людям, которые работают над проектом, и не давать оценки их труду, который еще не завершен.
В ответ на вопрос, о чем шла речь во время рабочей встречи, В. Торлопов пояснил, что обсуждалось развитие компании "Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК" на территории Коми, итоги работы и перспективы.
- Как видите, мы оба улыбаемся и верим в хорошее будущее нашей компании, - добавил Г. Хасслер.
- С точки зрения поступлений в бюджет от комбината перспективы хорошие, стабильные, вплоть до 2010 года, - сказал Глава РК. - У нас не вызывают никаких опасений те планы, которые есть у компании. Кроме чисто производственных вопросов, мы обсудили ряд тем, касающихся социальных проблем. В том числе на территории районов, где работает компания "Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК". В первую очередь это вопросы, связанные с внедрением новой техники и высвобождением персонала, для которого требуется создать новые рабочие места, чтобы не возникло социальной напряженности. Мы говорили с Гюнтером Хасслером и Ринатом Старковым о том, что республика и компания отныне будут решать совместно - в целом в масштабах Коми, а не по отдельности с каждым муниципальным образованием - основные направления социального партнерства. Для того чтобы более эффективно сосредоточить наши усилия и решать вопросы обеспечения занятости людей на уровне региона. Естественно, с учетом мнения муниципальных образований. Но практика показала, что необходим более высокий уровень переговоров при определении количества новых рабочих мест в бывших лесных поселках, в сельских районах.
Можно добавить к этому, что на недавнем круглом столе руководства ОАО "Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК" с главными редакторами республиканских, городских и районных СМИ журналисты узнали удивительную вещь. Оказывается, в инвестиционной программе комбината заложено два миллиона евро на покупку не современных импортных комплексов "харвестер - форвардер", а обыкновенных российских трелевочных тракторов. Сделано это для того, чтобы не сокращать людей в лесозаготовительных предприятиях, входящих в структуру "МБП СЛПК".
- Мы нашли понимание у акционеров в этом вопросе и специально тратим два миллиона евро на "убитые", старые технологии, - пояснил тогда Р.Старков. - Конечно, легче купить современные комплексы и послать их в лес. Но что делать с пятью тысячами работников? Средний возраст вальщиков составляет 49 лет, сомневаюсь, что через несколько лет молодежь придет им на смену, чтобы заниматься этим тяжелым физическим трудом. Но пока мы нашли такое решение. Есть варианты использования высвобождаемого персонала на строительстве лесовозных дорог, "усов", при восстановлении леса. Сейчас у нас все руководители предприятий просят харвестеры и форвардеры, но мы не даем их тем, кто не может занять высвобожденных рабочих...
Во время общения с Главой Коми и руководителями группы "Mondi Business Paper" журналистов интересовали еще и впечатления иностранцев, полученные от поездки в Сысольский район. Там на делянках трудятся бригады одного из предприятий, входящих в лесной холдинг ОАО "МБП СЛПК". Гюнтер Хасслер выразил восхищение тем, как профессионально работают лесозаготовители в страшный для европейцев мороз - минус 30 градусов. А Ринат Старков добавил, что этот район был выбран для ознакомительной поездки потому, что расположен сравнительно недалеко от Сыктывкара -чуть больше ста километров. И еще потому, что на предприятии, где побывали Гюнтер Хасслер и его коллеги, представлены все виды заготовки: ручная валка, русская механизированная технология, в которой применяются старые белорусские "харвестеры", и скандинавская - с использованием западных образцов харвестеров и форвардеров. Как пояснил господин Хасслер, в следующий раз они поедут в другое место, чтобы составить общее впечатление о своих дочерних предприятиях.
* * *
"Business class" (Пермская обл) сообщает что, стало известно имя нового владельца Краснокамского ЦБК.
Как сообщил авторитетный источник издания, пожелавший не называть своего имени, владельцем целлюлозно-бумажного комбината стало ОАО "Банк Москвы". Продажа предприятия состоялась еще в ноябре, но имя нового собственника тщательно скрывалось. В качестве одной из версий рассматривалась даже причастность к сделке супруги мэра Москвы Юрия Лужкова Клены Батуриной.
Новый собственник.
Прежним собственником предприятия была компания "Альфа-Эко". ОАО "ЦБК Кама" было образовано в 2001 году на основе обанкротившегося ОАО "Камский ЦБК", 100 проц акций которого скупила компания "Альфа-Эко", осенью 2004 года продавшая актив из-за низкой рентабельности предприятия. Сейчас ЦБК производит типографскую, газетную и писчую бумагу. В 2005 аналитиками был зарегистрирован рост производства приблизительно на 10 проц. Несмотря на это, глава Краснокамска Владислав Жуков сообщил "bc" о том, что комбинат нуждается в смене стратегии: "Спад производства на предприятии начался еще в середине 90-х годов. Из-за этого в местный-бюджет не поступает запланированный подоходный налог. Достоверной информации о новом собственнике, к сожалению, нет, но, надеюсь, что он ситуацию исправит".
Как стало известно "bc", Краснокамский ЦБК могли приобрести структуры, владеющие ЗАО "Карбокам-Пермь". Об этом сообщил генеральный директор "Карбокам-Пермь" Михаил Панфилов: "Собственниками нашего предприятия летом рассматривалась возможность покупки Краснокамского ЦБК. Площадка этого предприятия перспективна для развития: она позволяет разместить еще одно подобное целлюлозно-бумажное производство, чему способствует развитая инфраструктура предприятия "Причин, по которым владельцы "Карбокама" не стали участвовать в сделке, Михаил Панфилов не назвал.
Как сообщил президент НП "Лесопромышленники Прикамья" Геннадий Лекомцев, имя нового собственника "неизвестно даже высшим руководящим чинам края", но информация, ставшая известной "bc", говорит о том, что владельцем ЦБК стал Банк Москвы. Ранее Банк Москвы назывался только в качестве посредника при сделке, но источник в этой структуре на условиях анонимности подтвердил факт покупки ЦБК. От дальнейших комментариев он отказался, сославшись на то, что более осведомленным в этом вопросе является представитель нового собственника ЦБК - финансовый директор Василий Васильев.
Планы развития.
Однако господин Васильев на просьбу корреспондента издания подтвердить сведения о новом владельце завода заявил, что "не уполномочен отвечать на вопросы прессы", так как это прерогатива генерального директора. Связаться с генеральным директором предприятия Сергеем Стародубцевым не удалось, но и в московском офисе Банка Москвы информацию о сделке не опровергли. Точных данных о сумме сделки нет, но, по примерным подсчетам экспертов, она могла составить не менее 20 млн долларов.
Один из специалистов лесной промышленности, попросивший не называть его имени, сообщил, что ситуация с производством на ЦБК требует корректировки: "Все проблемы Краснокамского ЦБК были на виду в последние годы. Неустойчивость работы, задолженность в бюджет - все это очевидно и без официальных цифр. Но, думаю, новые собственники способны эту ситуацию изменить".
Другой источник, близкий к ЦБК, сообщил, что в настоящее время перед владельцами предприятия стоят три основные задачи: увеличение объемов производства на 20 проц, налаживание системы сбыта и новых контактов с поставщиками сырья. Также источник заявил, что новый собственник рассматривает возможность внесения кадровых корректив в высший менеджмент предприятия.
У российских лесопромышленных компаний никогда не было общего взгляда на то, где должны быть сосредоточены полномочия по распоряжению лесами - в регионах или в федеральном центре. Власти субъектов Федерации, находясь "ближе к лесу", могут более рационально им распоряжаться, но также могут злоупотреблять своими возможностями при распределении участков, что нередко и происходило. Тем не менее представители многих компаний считают, что передача полномочий в регионы, при всех угрозах, будет скорее полезна бизнесу. Такую позицию обосновал в беседе с корреспондентом "Эксперта С-З" директор по лесозаготовкам Сегежского ЦБК (Республика Карелия) Дмитрий Зуев.
- Не считаете ли вы, что возврат лесов в ведение субъектов Федерации приведет к распределению лесных участков на конкурсах по субъективным критериям?
- Передача полномочий с одного уровня на другой сама по себе не приводит к усилению института лоббирования. Прозрачность процедур конкурсного распределения лесных участков определяется не степенью централизации управления лесами, а наличием единых для всех правил и регламентов, а также четкой программой проведения конкурсов. Сегодня этой программы нет ни у федеральной структуры - Рослесхоза, ни у правительства Карелии. На мой взгляд, чтобы конкурсы действительно были прозрачными, необходимо ежегодно публиковать документ, в котором бы указывалось, сколько участков лесного фонда передается арендаторам, по какому принципу будет проходить распределение и каких целей хочет достичь собственник, передавая лес в аренду. Я уверен, что цель может быть только одна - увеличить эффективность использования лесных ресурсов.
- Какие задачи необходимо решить в первую очередь для достижения этой цели?
- В лесном комплексе существует три основные проблемы. Первая - лесные дороги, точнее дефицит дорог. Необходимо наконец определить, кто должен их строить и содержать, а также решить, кому принадлежат дороги, построенные на средства частного бизнеса. Абсурдная ситуация: согласно условиям арендных договоров, действующих в Карелии, арендатор обязан строить все дороги на полученном участке. Мы строим, лесхоз вывозит по этим дорогам лес, заготовленный на наших участках, в объемах, сопоставимых с объемом нашей заготовки. Но механизма, который позволил бы нам брать с лесхоза плату за эксплуатацию дорог, не существует.
Вторая проблема - отсутствие прозрачной процедуры доступа к лесным ресурсам, о чем я уже говорил, и третья беда - это, конечно, лесхозы. Из сторожей леса они превратились в конкурентов частных лесозаготовительных компаний. Причем они конкурируют с нами, находясь в заведомо более выгодных условиях.
- В чем выражается неравенство условий?
- Арендатор ведет только главные рубки, а промежуточные остаются за лесхозами. Основной пользователь вынужден строить на свои средства дороги и тушить пожары - эту обязанность лесхозы как раз охотно передали арендаторам. Под видом текущих рубок лесхоз вырубает лучшие участки, расположенные вдоль дорог, стараясь проделать это без ведома арендатора. Так как лесхоз сам себе выписывает порубочный билет, рубки ведутся с нарушением природоохранного законодательства. Кстати, о наличии нарушений говорят результаты контрольных замеров, проведенных нами в конце прошлого года на арендованных участках. Арендатору очень сложно защитить свои интересы - для этого нет правовых механизмов; в результате мы находимся в состоянии постоянного конфликта с лесхозами.
- Вы не пытались взять на себя рубки ухода? По закону, у арендатора есть такая возможность.
- Это не так просто: лесхозы отстаивают свое право вести рубки, фигурально выражаясь, с топором в руках. Мы пробовали найти общий язык с территориальным агентством Рослесхоза, предлагая принять на себя ту часть обязательств по уходу за лесом, которая не финансируется из федерального бюджета. Однако наша компания столкнулась с двойными стандартами: сами лесхозы выполняют минимальный объем работ по уходу за лесом и лесовосстановлению. Но как только речь зашла о передаче этих обязанностей нам, план многократно возрос... Мы были вынуждены отказаться от инициативы, потерявшей в итоге экономический смысл.
- Каковы гарантии того, что арендатор, получив право вести рубки ухода, не станет таким же "хищником", как лесхоз?
- Никто не отнимает у госструктур контрольных функций. Собственно, деятельность лесхозов и должна ограничиться надзором и контролем, что позволило бы в пять раз сократить количество этих структур и, соответственно, затраты государства на их содержание. А хозяйствовать должен бизнес.
* * *
"Торговое оборудование. Лучший Выбор" (Санкт-Петербург) пишет о том, что по словам заместителя директора Департамента промышленности Минпромэнерго РФ Петра Передерия, рост объемов производства мебели в России за 9 месяцев 2005 года составил 8, 5%.
В целом, по данным Минпромэнерго РФ, в общем объеме производства продукции лесопромышленного комплекса производство мебели в 2004 году составило 11, 4% (40, 3 млрд. рублей), темп роста выпуска мебели в ценах каждого года по сравнению с 2003 годом составил 8 процентов. Рентабельность мебельного производства в 2004 году составила 10, 4%, что на 2, 6% выше рентабельности по лесопромышленному комплексу. Среди 50 наиболее развитых стран мира мебельная промышленность России занимает 38 место по производству и экспорту мебели. По потреблению мебели Россия занимает 22 место, на душу населения приходится 12 евро. Сегодня наибольший объем мебели по-прежнему выпускается в Центральном федеральном округе - 43, 9% от общего объема выпуска по стране, в том числе в Москве и Московской области - 29, 3% от общего объема выпуска. Доля других регионов: Приволжский федеральный округ - 19, 4%, Северо-Западный - 10, 9, Южный - 10, 7, Уральский - 7, 7, Сибирский - 5% и Дальневосточный - 2, 2%.
* * *
Газета "Эксперт - Северо-Запад" (Санкт-Петербург) - новый федеральный закон создал условия для крайне важной реформы лесхозов.
Москва передает полномочия по распоряжению лесами субъектам Федерации и теперь им предстоит наладить эффективное управление лесным хозяйством России - таков смысл федерального закона, подписанного в последний день 2005 года и оставшегося почти незамеченным из-за праздничной суеты. Хотя основные положения закона, связанные с децентрализацией управления лесами, вступят в силу только с января 2007 года, уже сейчас регионам надо готовиться к тому, чтобы оптимально использовать новые возможности. Пожалуй, главное, над чем стоит думать властям субъектов Федерации, - как провести реформу лесхозов.
Главный уклонист
Лесхозы, созданные около полувека назад, до сих пор - базовая и самая проблемная часть системы государственного управления лесами. С точки зрения государства, они - нерентабельные хозяйствующие единицы, съедающие бюджетные средства без всякой пользы. Иными словами, лесхозы давно не выполняют своих основных функций - лесовосстановление и контроль за лесопользователями. С точки зрения бизнеса, лесхозы - недобросовестные конкуренты, по-разбойничьи вырубающие лучшие делянки. По оценке природоохранных организаций, лесхозы - наиболее злостные нарушители правил лесопользования.
Разговоры о необходимости срочной реформы лесхозов ведутся давно, но государство год за годом уклоняется от решения этой задачи. Полтора года назад федеральный центр взял на себя все полномочия по распоряжению лесным фондом, но даже не начал перестройку низового звена системы государственного управления лесами.
Передача лесов субъектам Федерации, предусмотренная новым федеральным законом, рождает некоторую надежду. Эксперты полагают, что именно субъекты Федерации, которые обладают объективной информацией о состоянии лесного хозяйства на своих территориях, смогут максимально быстро и с наименьшими социальными потерями реформировать лесхозы, вернув их к выполнению базовой функции - охране леса.
Поворот к децентрализации
Нормы лесопользования - бесспорно, самая хаотичная часть российского законодательства. Пока федеральное правительство, Госдума, лесопромышленники и общественные организации ожесточенно дискутируют по поводу нового Лесного кодекса (ЛК), в действующий кодекс без лишнего шума вносятся поправки, существенно меняющие систему государственного управления лесами.
Потрясение основ происходит регулярно, примерно раз в полугодие. Так, в середине 2004 года был подписан федеральный закон о передаче всех полномочий по распоряжению лесами, сосредоточенных в регионах, Федеральному агентству лесного хозяйства (Рослесхозу). Следующий документ, ФЗ-199, появившийся в том же 2004 году, уже возвращал в ведение субъектов часть ресурсов - сельские леса, составляющие примерно 4% российского лесного фонда. В целом же система оставалась централизованной: как отмечали депутаты Госдумы - сторонники перемен, "Лесной кодекс был приведен в соответствие с целями и задачами проводимой в стране административной реформы".
То ли цели и задачи были определены неточно, то ли новая конфигурация системы управления лесным хозяйством им не вполне соответствовала, но в централизованном виде эта система просуществовала недолго. Новый федеральный закон под старым именем - ФЗ-199, подписанный в последний день 2005 года, провозгласил разворот на 180 градусов - к полной децентрализации: регионам возвращаются права владения, пользования и распоряжения практически всеми лесными территориями, а также функции по охране, защите и воспроизводству лесного фонда.
Радость и бремя власти
В субъектах Федерации сформировалось двойственное отношение к провозглашенным законом переменам. Региональные администрации не могут не понимать, что владение и распоряжение природными ресурсами - это не только дополнительные поступления в бюджет, но также особые рычаги, позволяющие по-новому строить отношения с бизнесом. Они и хотят, и побаиваются своей власти над лесами, которая, как будет показано ниже, сопряжена со многими сложностями.
Только одна статья закона (кстати, уже вступившая в силу) без оговорок нравится регионам - о передаче субъектам Федерации полномочий по переводу лесных земель в нелесные в целях строительства линейных сооружений (газопроводов, дорог, ЛЭП). Ранее смена статуса лесных территорий осуществлялась на федеральном уровне и процесс согласования тянулся от нескольких месяцев до нескольких лет. "Наш комитет занимался реанимацией документов, ушедших в Москву. Было установлено, что 49 дел о смене статуса земель лежат в федеральных органах власти практически без движения. Российское законодательство меняется очень динамично, все время приходилось обновлять документы и начинать процесс прохождения инстанций заново. Из-за этого не удавалось начать строительство важнейших инфраструктурных объектов", - рассказывает заместитель председателя Комитета по природным ресурсам и охране окружающей среды Ленинградской области Сергей Орлов. Правительство Ленинградской области намерено воспользоваться предоставленным шансом и дать старт "зависшим" проектам. Областной Комитет по природопользованию срочно готовит положение об утверждении временного порядка перевода части лесов в нелесные земли; аналогичная работа ведется и в других регионах.
Но действительно революционные преобразования в лесном хозяйстве должны начаться в 2007 году, когда в ведение субъектов Федерации будут переданы практически все леса, за исключением особо охраняемых и расположенных на землях Министерства обороны. Круг прав и обязанностей регионов станет даже намного шире, чем до начала игры в "централизацию - децентрализацию".Субъектам будет возвращена крайне привлекательная для чиновников функция - организовывать и проводить конкурсы по передаче лесных участков компаниям-арендаторам, а также определять ставки и условия аренды.
Однако на плечи регионов лягут и все заботы Рослесхоза: лесоустройство, воспроизводство лесов, их защита от браконьеров, пожаров и насекомых-вредителей. К этому бремени региональные власти относятся настороженно - не только потому, что любая нагрузка не радует, но и в силу негативного опыта. Когда в прошлом году сельские леса были переданы в ведение региональных властей, оказалось, что государственный аппарат совершенно не готов к лесным реформам. "Примерно полгода отсутствовал порядок передачи лесов. Вплоть до лета были заблокированы счета сельских лесхозов, долги которых ровно вдвое превышали сумму выделяемых из федерального бюджета субвенций. Субвенции на содержание, охрану и защиту леса не поступали. Сельские леса, обслуживающие их лесхозы и работающие там люди оказались брошенными", - рассказывает Сергей Орлов.
Поскольку площадь лесов, подлежащих передаче регионам в следующем году, примерно в 20 раз превышает территории сельских лесов, может пропорционально увеличиться и количество проблем.
Охрана по понятиям
"Очевидно, что субъектам Федерации для выполнения функций владения, распоряжения и пользования лесом должна быть передана структура, которая является основой государственной системы управления лесным фондом, - лесхозы, входящие в систему Рослесхоза", - считает заместитель руководителя территориального представительства Рослесхоза по Ленинградской области и Санкт-Петербургу Сергей Морозов.
Неясные перспективы передачи лесхозов - еще одна причина, по которой региональные власти воспринимают расширение своих полномочий с весьма сдержанным энтузиазмом. В существующем виде лесхозы не в состоянии выполнять поставленные перед ними задачи по охране и воспроизводству лесного фонда: из природоохранных организаций они превратились в наиболее крупных и наименее контролируемых лесозаготовителей. "По нашим данным, на долю лесхозов приходится почти половина нарушений и злоупотреблений во время заготовки леса, что подтверждается результатами космического мониторинга лесных территорий, проведенного в ряде регионов страны в 2005 году", - констатирует исполнительный директор Лесопромышленной конфедерации Северо-Запада России Денис Соколов.
Трансформация лесхозов произошла при содействии государства. С начала 1990-х годов они финансировались из федерального бюджета на 10-20% от реальной потребности: деньги выделялись в основном на тушение пожаров и восстановление лесов. Средства на проведение остальных мероприятий (санитарные рубки, рубки ухода, защита от вредителей), а также на зарплату лесхозы, в соответствии с законодательством, должны заработать сами. Официальный источник заработка - реализация древесины, полученной после выполнения санитарных рубок и рубок ухода. Поскольку руководители лесхозов самостоятельно определяют площади и выбирают делянки под вырубку, понятие необходимых рубок трактуется ими очень широко.
Окончательная коммерциализация лесхозов произошла в 2005 году, после внесения очередных поправок в ЛК: тогда функции охраны лесов передали новой федеральной структуре - Росприроднадзору, а обязанности тушить пожары были возложены на субъекты Федерации. За Рослесхозом и его низовыми звеньями остались задачи ухода за лесом и его восстановления. Освобожденные от обязанности охранять природу, лесхозы полностью сосредоточились на своем бизнесе.
Небольшой штрих: федеральное правительство, наделяя Росприроднадзор полномочиями, не передало ему лесхозовский штат лесной охраны. Если несколько лет назад леса Ленинградской области находились под ежедневным контролем 4,5 тыс. сотрудников лесхозов, проще говоря - лесников, то теперь за соблюдением правил лесопользования следят пять сотрудников территориального представительства Росприроднадзора. "Лесники по привычке обходят леса, но они не имеют законных прав пресекать нарушения. Фактически уже год, как леса остались без охраны. Радует только то, что большинство потенциальных нарушителей лесного законодательства этого просто не знают", - говорит Сергей Морозов.
Восемьдесят девять рецептов
Рослесхоз декларировал намерение положить предел раздвоенности лесхозов, отделив коммерческую деятельность от природоохранной, но у него не было не только научно и экономически обоснованной программы реформы, но даже представления о направлении движения. По словам собеседников корреспондента "Эксперта С-З", Рослесхоз, требуя от своих территориальных подразделений быстрой реструктуризации низового звена системы управления лесами и настоятельно рекомендуя субъектам Федерации перестраивать находящиеся в их ведении сельские лесхозы, воздерживался от конкретных указаний.
Вероятно, теперь регионам предстоит самостоятельно искать рецепты возрождения лесхозов. "Не так сложно реорганизовать лесхозы, сделать их более эффективными, но единого, созданного в центре рецепта реформирования быть не может, - считает Сергей Морозов. - Слишком много факторов надо учитывать при создании модели преобразований: удаленность лесхозов от рынков сбыта и транспортных магистралей, породный состав лесного фонда, структуру бизнеса на той или иной территории - имеются ли крупные лесопереработчики и т.д. Соответственно, моделей реформирования должно быть столько, сколько регионов в России, и разрабатывать эти модели целесообразно непосредственно в регионе".
В Ленинградской области поиски оптимального способа реструктуризации ведутся около года. В двух лесхозах, Рощинском и Сосновском, реформирование началось по инициативе Рослесхоза, при этом методы и подходы формировало территориальное подразделение федеральной структуры. Одновременно правительство Ленинградской области взялось за перестройку низового управления сельскими лесами, делая это по собственной рецептуре.Два эксперимента, проводимых Рослесхозом и правительством Ленобласти, идеологически схожи. В обоих случаях, по замыслу реформаторов, лесхозы должны сохранить функции контроля за исполнением условий договоров, заключенных с компаниями-лесопользователями. Лесхозы также должны выполнять финансируемые из федерального бюджета задачи: тушить пожары и растить молодой лес. При этом их надо отстранить от любых рубок, в том числе санитарных. Оптимальный вариант - передать уход за лесом бизнесу, то есть арендаторам, и лучше - пришедшим надолго, как в Рощинском и Сосновском лесхозах.
Такие задачи можно передать бизнесу потому, что дополнительных средств, заработанных компаниями на рубках ухода, должно хватать на проведение коммерчески малоинтересных санитарных рубок, а также на оплату услуг лесхозов. В идеале лесхозы будут зарабатывать деньги, выполняя по заказу арендатора различные проектные работы, связанные с использованием, охраной, защитой и воспроизводством лесов.
Эти меры, в совокупности с рутинной работой по сокращению издержек, должны привести к превращению лесхозов в экономически эффективные предприятия, получающие вознаграждение за свою профессиональную деятельность - заботу о лесном фонде.
Модели - к бою!
Нельзя не отметить: есть опасения, что новый ФЗ-199 лишь декларирует начало серьезных реформ в лесопользовании, а на деле является очередным фальстартом. "Практика последних лет показывает: если появляется наделяющий субъекты Федерации полномочиями закон со сроком вступления через год, то, как правило, он не вступает в законную силу", - скептически замечает Сергей Орлов. Скепсис Орлова базируется не только на опыте, но и на том, что до конца текущего года должен быть принят новый Лесной кодекс, а в его проекте пока нет ни слова о расширении полномочий субъектов Федерации в отношении распоряжения лесами. Правда, министр экономического развития Герман Греф обещал, что соответствующие поправки появятся в проекте кодекса в ходе второго чтения.
Как бы то ни было, в среднесрочной перспективе должен победить здравый экономический смысл: без реформы лесхозов невозможно добиться повышения эффективности использования российских лесных ресурсов. Нынешняя ситуация безвластия в лесу выгодна только браконьерам; как отмечалось выше, нет никакой пользы в ее продлении ни легальному бизнесу, независимо от его размера, ни региональным властям, ни федеральному центру. Значит, для субъектов Федерации настало время готовить свои модели реформирования лесхозов: рано или поздно эти модели пригодятся.
* * *
Газета "Биробиджанер Штерн" (Еврейская Автономная обл) сообщает, что в 2006 г Департаментом природопользования администрации Приморского края совместно с Дальневосточным филиалом WWF России впервые будет проведена комплексная оценка экологической ответственности лесопромышленных компаний Приморья.
В декабре 2005 года в адрес сорока шести арендаторов лесного фонда Приморского края, объем заготовки которых превышает 10 тыс. куб. метров в год, от имени Департамента природопользования администрации Приморского края были разосланы письма с предложением принять участие в оценке экологической ответственности лесопромышленных предприятий Приморского края. К письму была приложена анкета, разработанная при участии экспертов Московского государственного университета леса, которая включает 90 вопросов, позволяющих оценить экологические, экономические и социальные аспекты деятельности предприятия.
Целями проводимой оценки являются: выделение экологически ответственных, социально ориентированных и экономически устойчивых лесопромышленных предприятий; определение лесопромышленных компаний, имеющих перспективы получения сертификата по одной из международных систем добровольной лесной сертификации в ближайшие годы; составление рейтинга экологической ответственности лесопромышленных компаний.
Лидеры рейтинга будут рекомендованы зарубежным потребителям как ответственные с экологической и социальной точки зрения.
Вот что заявил по этому поводу руководитель Департамента природопользования администрации Приморского края Павел Корчагин: "В проекте Лесного кодекса РФ (новая редакция), подготовленного к рассмотрению в Госдуме РФ во втором чтении, предусмотрены приоритеты выделения лесного фонда предприятиям, осуществляющим добровольную лесную сертификацию. В связи с чем мы считаем актуальным проведение оценки экологической ответственности лесопромышленных компаний Приморского края".
По мнению Романа Куракина, координатора проектов по лесной сертификации ДВФ WWF России, рассылка анкет - это первый этап оценки. Вторым этапом предполагается уточнение полученных данных. Например, если предприятие укажет, что оно имеет задокументированную систему отслеживания происхождения древесины, ему будет направлено предложение выслать информацию об используемой системе. В дальнейшем, для более объективной оценки, предполагается посещение наиболее перспективных предприятий ведущими экспертами в области добровольной лесной сертификации и устойчивого лесопользования.
* * *
Газета "Эксперт - Северо-Запад" (Санкт-Петербург) в материале "Заблудились в трех соснах" рассуждает об отечественных лесах.
То, что происходит в отечественных лесах, можно обозначить одним словом - разруха. В лесу две беды - переруб вдоль дорог общего пользования и недоруб на большей части лесных массивов, где никто не строит дорог и, соответственно, непонятно, как вывозить заготовленную древесину. Расчетная лесосека (научно обоснованная норма вырубки) осваивается в среднем по стране только на 20-25%. Обладая примерно четвертью мировых запасов леса, Россия осуществляет не более 2-3% мирового объема лесозаготовок...
Однако определить причины такой ситуации куда труднее, чем просто обозначить. На первый взгляд, главная причина - законодательный хаос. Конечно, любая сфера российской жизни регулируется не идеально. Но лесу особенно не повезло: в главном материале этого номера описано, как часто и нелогично менялось лесное законодательство только в течение последних двух лет. А поскольку изменения происходили и в предыдущие годы, то сегодня лишь квалифицированный эксперт понимает, кто и на что в лесу имеет право, кто за что отвечает.
Однако хаос в регулировании - только видимая причина бедственного положения лесного хозяйства России. Спрашиваем: чем вызван этот хаос? Эксперты, как правило, дают такой ответ: в процесс управления лесами вовлечено слишком много сторон - федеральное правительство и Госдума, региональные власти, крупный, средний и малый лесопромышленный бизнес (их интересы подчас противоположны), экологические организации и, наконец, общество, то есть граждане. Впрочем, поскольку гражданское общество в России дремлет, его пока можно вычеркнуть из списка - достаточно и других интересантов.
Среди множества аспектов, волнующих все группы влияния, следует выделить три ключевых. Кто может быть собственником лесных земель? На каком уровне власти сосредоточить полномочия по управлению лесами - федеральном, региональном, муниципальном? Наконец, как распределить обязанности по уходу за лесом, а также по созданию инфраструктуры (строительству лесных дорог) между пользователями, прежде всего бизнесом (хотя могут быть и другие пользователи), и государством? Группы влияния за долгие годы не пришли к консенсусу. Между тем ответы на эти вопросы и формируют национальную модель лесопользования.
Как показывает мировой опыт, априори правильной модели лесопользования не существует. Так, в Швеции 97% лесного фонда принадлежит бизнесу, частным лицам и церкви, в Финляндии 80% лесов находится в частной собственности. А в США 96% лесных территорий владеет государство... Несмотря на явные различия, во всех упомянутых странах высокий уровень эффективности использования лесных ресурсов: леса приносят хорошие доходы, при этом содержатся в порядке. Такая ситуация подтверждает известный принцип: работать можно практически при любых правилах игры, лишь бы они были внятно сформулированы и закреплены надолго.
Федеральная власть, выпустив закон N199, сменивший одноименный закон, подписанный в 2004 году, вроде бы ответила на один из трех главных вопросов. Права распоряжения, владения и пользования лесами передаются из федерального центра в регионы. Власти субъектов Федерации воспринимают перемены со сдержанным оптимизмом, и сдержанность отчасти обусловлена игрой слов, заключенной в законе. Три права - распоряжения, владения, пользования - вместе, по российскому Гражданскому кодексу, составляют право собственности. Тем не менее федеральное правительство не произнесло ни слова о передаче "на места" собственности на лес, оставив это право за собой. Получается промежуточный вариант реформы лесопользования, когда не вполне понятно, кто все-таки хозяин леса, каковы границы реальных полномочий регионов. Пока по факту, как показано в материалах темы номера, хозяева леса - браконьеры, во всем их организационном разнообразии.
Новый федеральный закон, наверное, принесет некоторую пользу, поскольку он может стимулировать реформы лесхозов, осуществление которых совершенно необходимо. Однако чтобы добиться не локальных, а радикальных улучшений, надо прекращать играть в слова и в отношении собственности на лес должна наступить ясность.
* * *
Газета "Республика" (Республика Коми) рассказывает о встрече главы Республики Коми Владимира Торлопова с руководством группы "Mondi Business Paper" и входящего в нее ОАО "Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК".
После нее В. Торлопов, президент "Mondi Business Paper" Гюнтер Хасслер и генеральный директор МБП СЛПК Ринат Старков ответили на вопросы журналистов.
Многих интересовала судьба стратегического инвестиционного проекта, который сейчас находится в стадии разработки и носит интригующее название "Дракон". О нем пока мало что известно, но, по словам специалистов "Mondi Business Paper", это один из крупнейших проектов в лесобумажной промышленности, а потому он требует очень тщательной подготовки. Разумеется, делается это при поддержке основного акционера группы "Mondi Business Paper" - международной корпорации "Anglo American". Сейчас продолжается разработка технико-экономического обоснования "Дракона", и понятно, что руководству компании не хочется раньше времени давать какие-то определенные комментарии.
Поэтому, когда посыпались вопросы на эту тему, Гюнтер Хасслер вначале просто отшутился, сказав, что "Дракон" еще жив, и это основная новость". Глава Коми пояснил подробнее:
- Господин Хасслер хотел сказать, что работа над проектом продолжается как руководством компании, так и руководством республики на региональном и федеральном уровнях, и, естественно, в компании "Anglo American".
После этого и руководитель "Mondi Business Paper" приоткрыл завесу секретности.
- Очень много вопросов. Вы понимаете, что проект стоимостью в один миллиард долларов должен быть полностью проработан, - заявил он. И добавил, не сдержав эмоций: - Это огромный, необыкновенный проект. Такого мы еще не делали.
По просьбе корреспондента "Республики" господин Хасслер пояснил, что реализация задуманного позволит существенно нарастить мощности по производству целлюлозы и бумаги. Концепция, которую сейчас разрабатывают специалисты, заключается в том, чтобы увеличить выпуск целлюлозы до полутора миллионов тонн в год, а бумаги - до 900 тысяч тонн. Для сравнения: сейчас в год на комбинате варят примерно 600 тысяч тонн целлюлозы и производят около 770 тысяч тонн картонно-бумажной продукции.
Президент группы "Mondi Business Paper" отметил также, что нужно с уважением относиться к людям, которые работают над проектом, и не давать оценки их труду, который еще не завершен.
В ответ на вопрос, о чем шла речь во время рабочей встречи, В. Торлопов пояснил, что обсуждалось развитие компании "Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК" на территории Коми, итоги работы и перспективы.
- Как видите, мы оба улыбаемся и верим в хорошее будущее нашей компании, - добавил Г. Хасслер.
- С точки зрения поступлений в бюджет от комбината перспективы хорошие, стабильные, вплоть до 2010 года, - сказал Глава РК. - У нас не вызывают никаких опасений те планы, которые есть у компании. Кроме чисто производственных вопросов, мы обсудили ряд тем, касающихся социальных проблем. В том числе на территории районов, где работает компания "Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК". В первую очередь это вопросы, связанные с внедрением новой техники и высвобождением персонала, для которого требуется создать новые рабочие места, чтобы не возникло социальной напряженности. Мы говорили с Гюнтером Хасслером и Ринатом Старковым о том, что республика и компания отныне будут решать совместно - в целом в масштабах Коми, а не по отдельности с каждым муниципальным образованием - основные направления социального партнерства. Для того чтобы более эффективно сосредоточить наши усилия и решать вопросы обеспечения занятости людей на уровне региона. Естественно, с учетом мнения муниципальных образований. Но практика показала, что необходим более высокий уровень переговоров при определении количества новых рабочих мест в бывших лесных поселках, в сельских районах.
Можно добавить к этому, что на недавнем круглом столе руководства ОАО "Монди Бизнес Пейпа Сыктывкарский ЛПК" с главными редакторами республиканских, городских и районных СМИ журналисты узнали удивительную вещь. Оказывается, в инвестиционной программе комбината заложено два миллиона евро на покупку не современных импортных комплексов "харвестер - форвардер", а обыкновенных российских трелевочных тракторов. Сделано это для того, чтобы не сокращать людей в лесозаготовительных предприятиях, входящих в структуру "МБП СЛПК".
- Мы нашли понимание у акционеров в этом вопросе и специально тратим два миллиона евро на "убитые", старые технологии, - пояснил тогда Р.Старков. - Конечно, легче купить современные комплексы и послать их в лес. Но что делать с пятью тысячами работников? Средний возраст вальщиков составляет 49 лет, сомневаюсь, что через несколько лет молодежь придет им на смену, чтобы заниматься этим тяжелым физическим трудом. Но пока мы нашли такое решение. Есть варианты использования высвобождаемого персонала на строительстве лесовозных дорог, "усов", при восстановлении леса. Сейчас у нас все руководители предприятий просят харвестеры и форвардеры, но мы не даем их тем, кто не может занять высвобожденных рабочих...
Во время общения с Главой Коми и руководителями группы "Mondi Business Paper" журналистов интересовали еще и впечатления иностранцев, полученные от поездки в Сысольский район. Там на делянках трудятся бригады одного из предприятий, входящих в лесной холдинг ОАО "МБП СЛПК". Гюнтер Хасслер выразил восхищение тем, как профессионально работают лесозаготовители в страшный для европейцев мороз - минус 30 градусов. А Ринат Старков добавил, что этот район был выбран для ознакомительной поездки потому, что расположен сравнительно недалеко от Сыктывкара -чуть больше ста километров. И еще потому, что на предприятии, где побывали Гюнтер Хасслер и его коллеги, представлены все виды заготовки: ручная валка, русская механизированная технология, в которой применяются старые белорусские "харвестеры", и скандинавская - с использованием западных образцов харвестеров и форвардеров. Как пояснил господин Хасслер, в следующий раз они поедут в другое место, чтобы составить общее впечатление о своих дочерних предприятиях.
* * *
"Business class" (Пермская обл) сообщает что, стало известно имя нового владельца Краснокамского ЦБК.
Как сообщил авторитетный источник издания, пожелавший не называть своего имени, владельцем целлюлозно-бумажного комбината стало ОАО "Банк Москвы". Продажа предприятия состоялась еще в ноябре, но имя нового собственника тщательно скрывалось. В качестве одной из версий рассматривалась даже причастность к сделке супруги мэра Москвы Юрия Лужкова Клены Батуриной.
Новый собственник.
Прежним собственником предприятия была компания "Альфа-Эко". ОАО "ЦБК Кама" было образовано в 2001 году на основе обанкротившегося ОАО "Камский ЦБК", 100 проц акций которого скупила компания "Альфа-Эко", осенью 2004 года продавшая актив из-за низкой рентабельности предприятия. Сейчас ЦБК производит типографскую, газетную и писчую бумагу. В 2005 аналитиками был зарегистрирован рост производства приблизительно на 10 проц. Несмотря на это, глава Краснокамска Владислав Жуков сообщил "bc" о том, что комбинат нуждается в смене стратегии: "Спад производства на предприятии начался еще в середине 90-х годов. Из-за этого в местный-бюджет не поступает запланированный подоходный налог. Достоверной информации о новом собственнике, к сожалению, нет, но, надеюсь, что он ситуацию исправит".
Как стало известно "bc", Краснокамский ЦБК могли приобрести структуры, владеющие ЗАО "Карбокам-Пермь". Об этом сообщил генеральный директор "Карбокам-Пермь" Михаил Панфилов: "Собственниками нашего предприятия летом рассматривалась возможность покупки Краснокамского ЦБК. Площадка этого предприятия перспективна для развития: она позволяет разместить еще одно подобное целлюлозно-бумажное производство, чему способствует развитая инфраструктура предприятия "Причин, по которым владельцы "Карбокама" не стали участвовать в сделке, Михаил Панфилов не назвал.
Как сообщил президент НП "Лесопромышленники Прикамья" Геннадий Лекомцев, имя нового собственника "неизвестно даже высшим руководящим чинам края", но информация, ставшая известной "bc", говорит о том, что владельцем ЦБК стал Банк Москвы. Ранее Банк Москвы назывался только в качестве посредника при сделке, но источник в этой структуре на условиях анонимности подтвердил факт покупки ЦБК. От дальнейших комментариев он отказался, сославшись на то, что более осведомленным в этом вопросе является представитель нового собственника ЦБК - финансовый директор Василий Васильев.
Планы развития.
Однако господин Васильев на просьбу корреспондента издания подтвердить сведения о новом владельце завода заявил, что "не уполномочен отвечать на вопросы прессы", так как это прерогатива генерального директора. Связаться с генеральным директором предприятия Сергеем Стародубцевым не удалось, но и в московском офисе Банка Москвы информацию о сделке не опровергли. Точных данных о сумме сделки нет, но, по примерным подсчетам экспертов, она могла составить не менее 20 млн долларов.
Один из специалистов лесной промышленности, попросивший не называть его имени, сообщил, что ситуация с производством на ЦБК требует корректировки: "Все проблемы Краснокамского ЦБК были на виду в последние годы. Неустойчивость работы, задолженность в бюджет - все это очевидно и без официальных цифр. Но, думаю, новые собственники способны эту ситуацию изменить".
Другой источник, близкий к ЦБК, сообщил, что в настоящее время перед владельцами предприятия стоят три основные задачи: увеличение объемов производства на 20 проц, налаживание системы сбыта и новых контактов с поставщиками сырья. Также источник заявил, что новый собственник рассматривает возможность внесения кадровых корректив в высший менеджмент предприятия.
Ещё новости по теме:
15:00
14:20