Комментарий. Сергей Левин: ОЗК выведет Россию в лидеры зернового экспорта.
Создание и начало работы Объединенной зерновой компании (ОЗК) стало, пожалуй, главной новостью зернового рынка в России, да и не только. Первые итоги работы, цели и задачи новой структуры в эксклюзивном интервью «Крестьянским ведомостям» прокомментировал генеральный директор ОЗК Сергей Левин.
- В каких странах имеются государственные зерновые компании? И насколько вы учли их опыт при создании вашей зерновой компании?
- Государственные зерновые компании существуют или существовали во многих странах мира. Ни одна крупная зернопроизводящая страна не миновала этапа создания зерновой государственной компании, которая послужила бы локомотивом рынка и во многом позволила этим государствам занять лидирующие позиции на мировом зерновом рынке. Опыт создания таких структур есть и в США, и в Канаде, и в Австралии, и во многих более мелких странах, развивающих свой зерновой рынок.
- Каковы мотивы создания компании?
- Мотивы создания ОЗК изложены в указе Президент России. Это, в первую очередь, развитие зернового экспортного потенциала Российской Федерации, и развитие зерновой инфраструктуры. И эти причины отличаются от тех мотивов, например, которыми руководствовались другие страны, создавая свои зерновые компании. В частности, в Австралии и Канаде Советы по пшенице, - так там назывались зерновые компании, - создавались с целью монополизации экспорта зерна. Эти компании обладали особыми правами и привилегиями, то есть только они имели право выходить на мировой зерновой рынок. Исходило это от необходимости добровольного (или не добровольного) объединения фермеров, производящих зерно с целью повышения конкурентоспособности, и усиления лоббистских возможностей по продаже своего зерна на международных рынках.
Российская же проблема, в основном, заключается в области инфраструктуры. Поэтому основным мотивом создания ОЗК стало повышение экспортного потенциала российского зерна на мировом рынке через развитие инфраструктуры зернового рынка. Ведь ее создание и строительство - это очень дорогостоящий и долго окупаемый процесс как и любой другой инфраструктурный проект, будь то строительство автомобильных дорог, железных дорог или газотранспортной системы. Когда мы говорим о создании инфраструктуры зернового рынка, то подразумеваем увеличение емкостей по хранению зерна, улучшение внутренней логистики, наращивание мощностей по экспортной перевалке зерна. Эти предприятия весьма затратны и долго окупаемы, поэтому участие государства выглядит совершенно естественным.
- То есть это все-таки государственное дело?
- Развитие инфраструктуры, конечно, государственное дело. Дело государства, с моей точки зрения, - это создать условия для реализации и возможностей частного бизнеса. Если вы построили дороги, по этим дорогам поедет машина, будут построены магазины, будут построены склады и т.д. В данном случае, мы и говорим о создании зерновых дорог современных, мощных, с высокой пропускной способностью, по которым российское зерно поедет на экспорт на мировые рынки.
- Вы сказали потенциал… А потенциал у нас есть?
- Да. В последние годы в России отмечается стабильный рост производства зерновых. Россия из крупнейшего покупателя в мире, каковым был СССР, который по всему миру закупал зерно десятками миллионов тонн, превратилась в одного из крупнейших поставщиков этого товара на мировой рынок. И экспортный зерновой потенциал устойчиво растет. Как говорят эксперты, практически при любых климатических и погодных условиях сегодня Россия в состояние производить не менее 100 млн тонн зерна в год, а в перспективе и до 120, а может даже и до 130 млн тонн зерна в год. При этом объем внутреннего потребления, который сегодня находится на уровне 75 - 77 млн тонн увеличится не столь значительно, может быть в пределах 10% к 2015 году. То есть экспортные возможности России по поставке зерна на мировые рынке будут только увеличиваться. Вопрос, насколько мы сможем воспользоваться теми возможностями, которые у нас появляются.
- Что касается возможностей, давайте вернемся к нашим сельхозпроизводителям? Стратегия ОЗК предполагает строительство и увеличение элеваторных мощностей, которые находятся в вашей собственности, но это 35 - 40 элеваторов, а всего-то их более тысячи. Так вот, планирует ли ваша компания стимулировать модернизацию других элеваторов, которые не относятся к вам?
- Ответ на этот вопрос надо разделить на две части. Все-таки компания – это компания, а государство в целом – это государство в целом. Есть функции и задачи, которые возложены на компанию, есть функции и задачи, которые возложены на органы государственного управления, в первую очередь на Министерство сельского хозяйства. Их надо четко разделять.
Тем не менее, роль ОЗК на зерновом рынке, действительно, двойственная.
С одной стороны, компания должна развиваться как акционерное общество, в соответствии с теми целями и задачами, которые преследует любое акционерное общество. С другой стороны, это компания со стопроцентным государственным участием, которая нацелена на развитие всего зернового рынка.
Я приведу конкретный пример. На сегодня, как вы знаете, объем экспорта зерна составляет около 20 млн тонн в год. В прошлом рекордном году, он был в районе 23 млн тонн зерна, и это предел российских портовых мощностей по возможности годовой перевалки зерна. То есть если бы мы, например, произвели еще больше зерна, и были бы условия на мировом рынке для его потребления, мы не смогли бы вывезти его из страны, потому что зерновые терминалы работают на пределе своих возможностей. Поэтому, когда мы говорим о том, что ОЗК будет развивать элеваторные возможности, имеется в виду, что одним из приоритетных проектов будет развитие приморских торговых мощностей по перевалке на зарубежные рынки. А эта работа направлена на повышение в целом экспортного потенциала России, на обеспечение потребностей всех участников рынка. Потому что через эти порты, через эти возросшие портовые мощности пойдет на экспорт зерно и частных зернопроизводителей тоже.
- Все-таки вопрос по элеваторам. Вы будете заниматься только своими?
- Стратегией развития ОЗК предусматривается поддержка и модернизация так называемых грузоформирующих элеваторов, не портовых, а линейных элеваторов. То есть элеваторов, которые будут работать на повышение степени организованности внутренних перевозок зерна железнодорожным транспортом, так, как это происходит во всем мире. Это то, что называется маршрутными перевозками зерна. И эти маршрутные элеваторы будут работать не только и не столько в интересах ОЗК, сколько они будут улучшать внутреннюю логистику, то есть работать в интересах всех зернопроизводителей и зерноторговцев.
- Давайте о качестве. Сейчас возникает очень важный вопрос: качество нашего зерна, - каково оно? Насколько оно конкурентоспособно?
- Вполне конкурентоспособно.
При разработке нашей стратегии, мы проводили довольно объемные маркетинговые исследования рынка, и они показали, что рост мирового потребления зерна предполагается как раз в том сегменте массового продовольственного зерна, в котором особенно сильны позиции России. Это наши 3-й, 4-й классы. Поэтому можно говорить, что сегодня наше зерно по своим качественным характеристикам вполне соответствует массовому спросу на мировом рынке. Это не отменяет, естественно, необходимости проведения плановой работы зернопроизводителей по повышению качества производимой продукции, по внедрению современных методов производства, с тем, чтобы мы повышали добавочную стоимость, остающуюся в стране. Потому что, чем выше по классу зерно, тем больше оно стоит, тем больше денег удастся получить сельхозпроизводителю с каждого квадратного километра или гектара своих угодий.
- Участие государства в ОЗК вызывает ощущение некоей двойственности. То есть с одной стороны, это должна быть эффективная коммерческая организация, а с другой она должна обеспечивать не только собственное развитие, но и решать какие-то государственные задачи, в том числе и инфраструктуру. Вот как Вы находите баланс между собственными интересами и государственными?
- Абсолютно справедливый вопрос. В нашей стратегии особо указывается, что ОЗК должна осуществлять гармоничный баланс между интересами акционерного общества и интересами государства.
Мы готовы реализовывать это положение. Ведь можно достичь хорошего коммерческого успеха, получить прибыль на реализации тех проектов, которые становятся наиболее приоритетными для государства. Вспомним, например, о тех портовых мощностях. Это весьма прибыльный и интересный сегмент рынка. Он тоже как и любой инфраструктурный проект требует значительных затрат, и не так быстро окупается, как, наверное, многим бы хотелось. Но он нацелен на интересы рынка в целом, он повышает экспортный потенциал всех российских поставщиков и российского зерна. И тем самым это дело способствует удовлетворению общегосударственной задачи по облегчению доступа российского зерна на мировые рынки. Поэтому компания может успешно оперировать подобными проектами, зарабатывая прибыль, развивая себя как инфраструктурного государственного агента, и вместе с тем впрямую добиваться поставленных перед нею задач – увеличивать экспортный потенциал российского зерна.
Другой пример. Мы говорим о строительстве грузоформирующих элеваторов, которых у нас на сегодня не так много, и о налаживании совместно с РЖД системы маршрутизации железнодорожных зерновых перевозок. Эта система будет работать в интересах всех участников рынка. Если мы построим соответствующие элеваторы, частично сами, частично привлекая партнеров из частного капитала, будут создаваться условия для их интегрирования в единую систему маршрутных перевозок. А это означает опять-таки существенное увеличение экспортного потенциала за счет снижения расходов каждого перевозящего зерно торговца на внутренних железнодорожных путях.
Вот вам всего два примера, - а их не только два, их намного больше, - того, как интересы коммерческой государственной организации совпадают с общегосударственными и общеотраслевыми интересами в целом.
- ОЗК ориентирована на экспорт. Но что даст это сельхозпроизводителю?
- Как я уже сказал, в РФ сложилось устойчивое превышение производства зерна над внутренним потреблением. Поэтому реализация тех усилий, которые были произведены государством в виде субсидирования, помощи в развитии растениеводства, для того, чтобы каждый конкретный фермер и производитель на своей земле повышал урожай зерна, увеличивая тем самым свой вклад в развитие зернового производства России, могут реализоваться только в том случае, если мы увеличим экспорт зерна. Экспорт зерна дает крестьянину гарантированный сбыт его продукции, потому что внутри страны нельзя продать столько зерна, сколько сегодня наши крестьяне в состоянии произвести.
Кроме того, следует обратить внимание на то, что по мере перехода животноводства на более интенсивную модель развития, количество зерна в комбикормах, например, или в килограмме выращиваемого животноводами мяса будет снижаться. Ведь сегодня наши животноводы расходуют значительно больше зерна, на каждый килограмм выращенного ими мяса, чем во всем мире. Так вот интенсификация и перевод на современные рельсы мясного производства тоже будет существенно ограничивать рост внутреннего спроса. Вывод отсюда очень простой: чтобы те крестьяне и фермеры, которые выращивают зерно, могли по-прежнему получать хорошие урожаи и сбывать их, необходимо развивать экспорт.
То есть экспорт не является самоцелью, это инструмент дальнейшего развития производства зерновых на территории РФ. Именно поэтому стратегия ОЗК направлена на повышение экспортного потенциала.
- Планируется, что ОЗК будет экспортировать до 15 млн тонн зерна в 2015 году. Как это будет реализовано? И намечается ли выдавливание коммерческих организаций, в первую очередь транснационалов? Или это будут дополнительные объемы? И какова география будущих поставок?
- Конечно же, целью создания ОЗК, и развития ее как экспортера, не является «выдавливание» тех или иных участников рынка, - ни отечественных, ни зарубежных, - с рынка. Любой зернотрейдер, как российский, так и иностранный, который покупает российское зерно, полезен и нужен РФ. Речь, конечно же, идет о том, чтобы развивать экспорт в целом, увеличивать его объемы. И здесь могут появиться те самые конкурентные преимущества государственной компании, которые не достижимы для частного экспортера.
- Вы прекрасно знаете, что в мире около 1 млрд голодающих человек, при этом при всем на зерновом рынке жесткая конкуренция. Почему?
- Миллиард голодающих, это так называемый не платежеспособный спрос. Частный экспортер не может прийти (в бедные страны) и продать зерно. А у государственной компании есть совершенно иные возможности, например, в рамках межправительственных соглашений, в рамках оказания гуманитарной помощи, поставок по линии Всемирной продовольственной программы ООН, с которой мы в настоящее время активно сотрудничаем. Вы знаете, что президенты восьми крупнейших экономик мира взяли на себя обязательства по внесению значительного вклада, - в объеме $20 млрд, - в ближайшие 3 года на оказание помощи голодающим.
Это, безусловно, те позиции, где наша компания найдет свое место, не конкурирующее с остальными участниками рынка. Но, естественно, мы будем стараться играть и на открытом рынке тоже. Мы не просим себе особых прав и привилегий, но это не означает, что у нас есть особые ограничения. Поэтому мы на равных с остальными участниками рынка будем работать настолько, насколько справимся с этой работой. Но, тем не менее, подчеркну, что основная наша направленность, это выход на новые рынки, что недоступно сегодня для частных экспортеров, либо по причине их неплатежеспособности, либо по причине каких-либо страновых рисков, либо по третьим причинам. Мы призваны открывать новые рынки и развивать существующие, а не замещать или выдавливать кого-то.
- То есть вы не угроза для частного бизнеса?
- С нашей точки зрения, безусловно, нет. Любая крупная компания, которая появляется на рынке, может представлять угрозу только для неэффективных торговцев, но это во благо рынку, а не во вред.
- Из стратегии в целом ясно, что ОЗК планирует снизить собственные логистические издержки. Но решит ли она задачу снижения их для всех участников рынка?
- Естественно, компания в первую очередь нацелена на то, чтобы снизить свои логистические издержки, но, как я уже сказал, наша компания должна соблюдать баланс между интересами акционерного общества и интересами государства.
Возвращусь к тем примерам, которые я уже приводил, отвечая на предыдущие вопросы.
Когда портовая инфраструктура работает на пределе своих мощностей и конкуренция среди портовых элеваторов и терминалов практически отсутствует, цены на их услуги не могут снижаться. Отсутствие конкуренции всегда приводит к высоким ценам, даже если это отсутствие конкуренции сложилось стихийно, а не является следствием представления каких-то особых прав.
Если мы говорим о том, что ОЗК внесет свой вклад в развитие портовых мощностей, ну, предположим, увеличит их в полтора раза, это будет уже начало конкуренции разных портовых терминалов за предоставления ими услуг клиентам. Любое появление конкуренции ведет к снижению цены и повышению качества, что сыграет на руку все участникам рынка, потому что через эти порты ведут свою отгрузку все участники рынка. Значит, в итоге нашей работы каждый экспортер сможет обрабатывать свои грузы на зерновых терминалах чуть дешевле и чуть качественнее.
То же самое касается грузоформирующих элеваторов. Вот мы говором о том, что заработает система маршрутных зерновых перевозок, - а, как я подчеркнул, - мы очень активно работаем над ней. Но делаем мы это только и не столько в своих интересах, а для того, чтобы совместно с железными дорогами повысить в целом эффективность всей системы внутренних перевозок. Если эта система заработает, снизится стоимость внутренней логистики для всех участников рынка. Сегодня же говорить не о чем, первый маршрутный поезд пошел в РФ в конце прошлого года, это первый. А в США таким образом перевозится более 90% всех зерновых грузов.
- Насколько заинтересованы РЖД?
- Заинтересованы. РЖД заинтересованы работать с нами, как с системным игроком, который нацелен не на удовлетворение краткосрочных коммерческих интересов, а на долгосрочные проекты. И РЖД тоже очень заинтересованны в том, чтобы повысить цивилизованность зернового транспортного рынка в целом. Потому что существующая сегодня хаотическая повагонная система перевозок не выгодна самим железным дорогам в первую очередь. Бардак не приводит к зарабатыванию больших денег. Бардак приводит к тому, что перевозится меньшее количество грузов, и несмотря на более высокую стоимость, сумма зарабатываемых железнодорожниками денег все равно меньше, чем они могли бы заработать на современной организованной системе перевозок.
Поэтому мы подписали с «Русагротрансом», - это специализированная компания, созданная РЖД, - соглашение о стратегическом партнерстве. И очень тщательно координируем работу над проектом по совершенствованию системы внутренних железнодорожных перевозок.
- Составляется ли в России, как в Советском Союзе, ежегодный зерновой баланс? И существует ли обоснованный заказ производителям, сколько нужно зерна в этот или следующий год? В этой области ведется ли какая-либо работа вашей компанией?
- Я бы сразу хотел подчеркнуть, что задача составления балансов это не работа ОЗК. Эта функция того органа власти, который регулирует рынок, в данном случае – это Министерство сельского хозяйства.
Могу лишь сказать: я знаю, что Министерство сельского хозяйства уделяет особое внимание формированию балансов по всем видам продовольствия. И, - это большая заслуга нового Министра сельского хозяйства, и нового состава Министерства, - в том, что эти балансы до 2012 года сформированы, в том числе и в отношении зернового рынка. И именно они являются отправной точкой для всех дальнейших расчетов.
Именно базируясь на этих балансах, мы говорим о неизбежности экспортной составляющей в развитии рынка зерна. Именно, исходя из этих балансов, мы можем уверенно сказать, что дальнейшее развитие растениеводства, в первую очередь по основным экспортным культурам, - по пшенице, по ячменю, возможно только за счет увеличения экспортных возможностей России. Что и привело в конечном итоге к созданию нашей компании.
- Какими способами ОЗК намерена общаться с участниками рынка? Каковы инструменты?
- Самое главное, что мы для себя видим, - это максимальная информационная открытость. Как вы видите, мы довольно активно общаемся с прессой, мы активно доводим всю информацию, которая возникает в ходе, например, государственных интервенций, закупочных и товарных до всех участников рынка. И так же активно мы общаемся с ними и за кадром. Я имею в виду, что мы максимально открыты для всех предложений по поводу возможного сотрудничества на зерновом рынке, и сами инициируем их поступление к нам. Поскольку мы считаем, что наша роль – это роль некоего локомотива роста рынка в целом. Мы заняли позицию активного приглашения всех частных участников рынка, я имею в виду – частный капитал, к любым проектам инфраструктурным или торговым, которые мы рассматриваем.
С нашей точки зрения, те амбициозные цели и задачи, которые поставлены перед компанией в Указе Президента, недостижимы без наиболее полного и широкого взаимодействия.
Видеоматериал с интервью Сергея Левина смотрите на
AgroTV.ru
.
- В каких странах имеются государственные зерновые компании? И насколько вы учли их опыт при создании вашей зерновой компании?
- Государственные зерновые компании существуют или существовали во многих странах мира. Ни одна крупная зернопроизводящая страна не миновала этапа создания зерновой государственной компании, которая послужила бы локомотивом рынка и во многом позволила этим государствам занять лидирующие позиции на мировом зерновом рынке. Опыт создания таких структур есть и в США, и в Канаде, и в Австралии, и во многих более мелких странах, развивающих свой зерновой рынок.
- Каковы мотивы создания компании?
- Мотивы создания ОЗК изложены в указе Президент России. Это, в первую очередь, развитие зернового экспортного потенциала Российской Федерации, и развитие зерновой инфраструктуры. И эти причины отличаются от тех мотивов, например, которыми руководствовались другие страны, создавая свои зерновые компании. В частности, в Австралии и Канаде Советы по пшенице, - так там назывались зерновые компании, - создавались с целью монополизации экспорта зерна. Эти компании обладали особыми правами и привилегиями, то есть только они имели право выходить на мировой зерновой рынок. Исходило это от необходимости добровольного (или не добровольного) объединения фермеров, производящих зерно с целью повышения конкурентоспособности, и усиления лоббистских возможностей по продаже своего зерна на международных рынках.
Российская же проблема, в основном, заключается в области инфраструктуры. Поэтому основным мотивом создания ОЗК стало повышение экспортного потенциала российского зерна на мировом рынке через развитие инфраструктуры зернового рынка. Ведь ее создание и строительство - это очень дорогостоящий и долго окупаемый процесс как и любой другой инфраструктурный проект, будь то строительство автомобильных дорог, железных дорог или газотранспортной системы. Когда мы говорим о создании инфраструктуры зернового рынка, то подразумеваем увеличение емкостей по хранению зерна, улучшение внутренней логистики, наращивание мощностей по экспортной перевалке зерна. Эти предприятия весьма затратны и долго окупаемы, поэтому участие государства выглядит совершенно естественным.
- То есть это все-таки государственное дело?
- Развитие инфраструктуры, конечно, государственное дело. Дело государства, с моей точки зрения, - это создать условия для реализации и возможностей частного бизнеса. Если вы построили дороги, по этим дорогам поедет машина, будут построены магазины, будут построены склады и т.д. В данном случае, мы и говорим о создании зерновых дорог современных, мощных, с высокой пропускной способностью, по которым российское зерно поедет на экспорт на мировые рынки.
- Вы сказали потенциал… А потенциал у нас есть?
- Да. В последние годы в России отмечается стабильный рост производства зерновых. Россия из крупнейшего покупателя в мире, каковым был СССР, который по всему миру закупал зерно десятками миллионов тонн, превратилась в одного из крупнейших поставщиков этого товара на мировой рынок. И экспортный зерновой потенциал устойчиво растет. Как говорят эксперты, практически при любых климатических и погодных условиях сегодня Россия в состояние производить не менее 100 млн тонн зерна в год, а в перспективе и до 120, а может даже и до 130 млн тонн зерна в год. При этом объем внутреннего потребления, который сегодня находится на уровне 75 - 77 млн тонн увеличится не столь значительно, может быть в пределах 10% к 2015 году. То есть экспортные возможности России по поставке зерна на мировые рынке будут только увеличиваться. Вопрос, насколько мы сможем воспользоваться теми возможностями, которые у нас появляются.
- Что касается возможностей, давайте вернемся к нашим сельхозпроизводителям? Стратегия ОЗК предполагает строительство и увеличение элеваторных мощностей, которые находятся в вашей собственности, но это 35 - 40 элеваторов, а всего-то их более тысячи. Так вот, планирует ли ваша компания стимулировать модернизацию других элеваторов, которые не относятся к вам?
- Ответ на этот вопрос надо разделить на две части. Все-таки компания – это компания, а государство в целом – это государство в целом. Есть функции и задачи, которые возложены на компанию, есть функции и задачи, которые возложены на органы государственного управления, в первую очередь на Министерство сельского хозяйства. Их надо четко разделять.
Тем не менее, роль ОЗК на зерновом рынке, действительно, двойственная.
С одной стороны, компания должна развиваться как акционерное общество, в соответствии с теми целями и задачами, которые преследует любое акционерное общество. С другой стороны, это компания со стопроцентным государственным участием, которая нацелена на развитие всего зернового рынка.
Я приведу конкретный пример. На сегодня, как вы знаете, объем экспорта зерна составляет около 20 млн тонн в год. В прошлом рекордном году, он был в районе 23 млн тонн зерна, и это предел российских портовых мощностей по возможности годовой перевалки зерна. То есть если бы мы, например, произвели еще больше зерна, и были бы условия на мировом рынке для его потребления, мы не смогли бы вывезти его из страны, потому что зерновые терминалы работают на пределе своих возможностей. Поэтому, когда мы говорим о том, что ОЗК будет развивать элеваторные возможности, имеется в виду, что одним из приоритетных проектов будет развитие приморских торговых мощностей по перевалке на зарубежные рынки. А эта работа направлена на повышение в целом экспортного потенциала России, на обеспечение потребностей всех участников рынка. Потому что через эти порты, через эти возросшие портовые мощности пойдет на экспорт зерно и частных зернопроизводителей тоже.
- Все-таки вопрос по элеваторам. Вы будете заниматься только своими?
- Стратегией развития ОЗК предусматривается поддержка и модернизация так называемых грузоформирующих элеваторов, не портовых, а линейных элеваторов. То есть элеваторов, которые будут работать на повышение степени организованности внутренних перевозок зерна железнодорожным транспортом, так, как это происходит во всем мире. Это то, что называется маршрутными перевозками зерна. И эти маршрутные элеваторы будут работать не только и не столько в интересах ОЗК, сколько они будут улучшать внутреннюю логистику, то есть работать в интересах всех зернопроизводителей и зерноторговцев.
- Давайте о качестве. Сейчас возникает очень важный вопрос: качество нашего зерна, - каково оно? Насколько оно конкурентоспособно?
- Вполне конкурентоспособно.
При разработке нашей стратегии, мы проводили довольно объемные маркетинговые исследования рынка, и они показали, что рост мирового потребления зерна предполагается как раз в том сегменте массового продовольственного зерна, в котором особенно сильны позиции России. Это наши 3-й, 4-й классы. Поэтому можно говорить, что сегодня наше зерно по своим качественным характеристикам вполне соответствует массовому спросу на мировом рынке. Это не отменяет, естественно, необходимости проведения плановой работы зернопроизводителей по повышению качества производимой продукции, по внедрению современных методов производства, с тем, чтобы мы повышали добавочную стоимость, остающуюся в стране. Потому что, чем выше по классу зерно, тем больше оно стоит, тем больше денег удастся получить сельхозпроизводителю с каждого квадратного километра или гектара своих угодий.
- Участие государства в ОЗК вызывает ощущение некоей двойственности. То есть с одной стороны, это должна быть эффективная коммерческая организация, а с другой она должна обеспечивать не только собственное развитие, но и решать какие-то государственные задачи, в том числе и инфраструктуру. Вот как Вы находите баланс между собственными интересами и государственными?
- Абсолютно справедливый вопрос. В нашей стратегии особо указывается, что ОЗК должна осуществлять гармоничный баланс между интересами акционерного общества и интересами государства.
Мы готовы реализовывать это положение. Ведь можно достичь хорошего коммерческого успеха, получить прибыль на реализации тех проектов, которые становятся наиболее приоритетными для государства. Вспомним, например, о тех портовых мощностях. Это весьма прибыльный и интересный сегмент рынка. Он тоже как и любой инфраструктурный проект требует значительных затрат, и не так быстро окупается, как, наверное, многим бы хотелось. Но он нацелен на интересы рынка в целом, он повышает экспортный потенциал всех российских поставщиков и российского зерна. И тем самым это дело способствует удовлетворению общегосударственной задачи по облегчению доступа российского зерна на мировые рынки. Поэтому компания может успешно оперировать подобными проектами, зарабатывая прибыль, развивая себя как инфраструктурного государственного агента, и вместе с тем впрямую добиваться поставленных перед нею задач – увеличивать экспортный потенциал российского зерна.
Другой пример. Мы говорим о строительстве грузоформирующих элеваторов, которых у нас на сегодня не так много, и о налаживании совместно с РЖД системы маршрутизации железнодорожных зерновых перевозок. Эта система будет работать в интересах всех участников рынка. Если мы построим соответствующие элеваторы, частично сами, частично привлекая партнеров из частного капитала, будут создаваться условия для их интегрирования в единую систему маршрутных перевозок. А это означает опять-таки существенное увеличение экспортного потенциала за счет снижения расходов каждого перевозящего зерно торговца на внутренних железнодорожных путях.
Вот вам всего два примера, - а их не только два, их намного больше, - того, как интересы коммерческой государственной организации совпадают с общегосударственными и общеотраслевыми интересами в целом.
- ОЗК ориентирована на экспорт. Но что даст это сельхозпроизводителю?
- Как я уже сказал, в РФ сложилось устойчивое превышение производства зерна над внутренним потреблением. Поэтому реализация тех усилий, которые были произведены государством в виде субсидирования, помощи в развитии растениеводства, для того, чтобы каждый конкретный фермер и производитель на своей земле повышал урожай зерна, увеличивая тем самым свой вклад в развитие зернового производства России, могут реализоваться только в том случае, если мы увеличим экспорт зерна. Экспорт зерна дает крестьянину гарантированный сбыт его продукции, потому что внутри страны нельзя продать столько зерна, сколько сегодня наши крестьяне в состоянии произвести.
Кроме того, следует обратить внимание на то, что по мере перехода животноводства на более интенсивную модель развития, количество зерна в комбикормах, например, или в килограмме выращиваемого животноводами мяса будет снижаться. Ведь сегодня наши животноводы расходуют значительно больше зерна, на каждый килограмм выращенного ими мяса, чем во всем мире. Так вот интенсификация и перевод на современные рельсы мясного производства тоже будет существенно ограничивать рост внутреннего спроса. Вывод отсюда очень простой: чтобы те крестьяне и фермеры, которые выращивают зерно, могли по-прежнему получать хорошие урожаи и сбывать их, необходимо развивать экспорт.
То есть экспорт не является самоцелью, это инструмент дальнейшего развития производства зерновых на территории РФ. Именно поэтому стратегия ОЗК направлена на повышение экспортного потенциала.
- Планируется, что ОЗК будет экспортировать до 15 млн тонн зерна в 2015 году. Как это будет реализовано? И намечается ли выдавливание коммерческих организаций, в первую очередь транснационалов? Или это будут дополнительные объемы? И какова география будущих поставок?
- Конечно же, целью создания ОЗК, и развития ее как экспортера, не является «выдавливание» тех или иных участников рынка, - ни отечественных, ни зарубежных, - с рынка. Любой зернотрейдер, как российский, так и иностранный, который покупает российское зерно, полезен и нужен РФ. Речь, конечно же, идет о том, чтобы развивать экспорт в целом, увеличивать его объемы. И здесь могут появиться те самые конкурентные преимущества государственной компании, которые не достижимы для частного экспортера.
- Вы прекрасно знаете, что в мире около 1 млрд голодающих человек, при этом при всем на зерновом рынке жесткая конкуренция. Почему?
- Миллиард голодающих, это так называемый не платежеспособный спрос. Частный экспортер не может прийти (в бедные страны) и продать зерно. А у государственной компании есть совершенно иные возможности, например, в рамках межправительственных соглашений, в рамках оказания гуманитарной помощи, поставок по линии Всемирной продовольственной программы ООН, с которой мы в настоящее время активно сотрудничаем. Вы знаете, что президенты восьми крупнейших экономик мира взяли на себя обязательства по внесению значительного вклада, - в объеме $20 млрд, - в ближайшие 3 года на оказание помощи голодающим.
Это, безусловно, те позиции, где наша компания найдет свое место, не конкурирующее с остальными участниками рынка. Но, естественно, мы будем стараться играть и на открытом рынке тоже. Мы не просим себе особых прав и привилегий, но это не означает, что у нас есть особые ограничения. Поэтому мы на равных с остальными участниками рынка будем работать настолько, насколько справимся с этой работой. Но, тем не менее, подчеркну, что основная наша направленность, это выход на новые рынки, что недоступно сегодня для частных экспортеров, либо по причине их неплатежеспособности, либо по причине каких-либо страновых рисков, либо по третьим причинам. Мы призваны открывать новые рынки и развивать существующие, а не замещать или выдавливать кого-то.
- То есть вы не угроза для частного бизнеса?
- С нашей точки зрения, безусловно, нет. Любая крупная компания, которая появляется на рынке, может представлять угрозу только для неэффективных торговцев, но это во благо рынку, а не во вред.
- Из стратегии в целом ясно, что ОЗК планирует снизить собственные логистические издержки. Но решит ли она задачу снижения их для всех участников рынка?
- Естественно, компания в первую очередь нацелена на то, чтобы снизить свои логистические издержки, но, как я уже сказал, наша компания должна соблюдать баланс между интересами акционерного общества и интересами государства.
Возвращусь к тем примерам, которые я уже приводил, отвечая на предыдущие вопросы.
Когда портовая инфраструктура работает на пределе своих мощностей и конкуренция среди портовых элеваторов и терминалов практически отсутствует, цены на их услуги не могут снижаться. Отсутствие конкуренции всегда приводит к высоким ценам, даже если это отсутствие конкуренции сложилось стихийно, а не является следствием представления каких-то особых прав.
Если мы говорим о том, что ОЗК внесет свой вклад в развитие портовых мощностей, ну, предположим, увеличит их в полтора раза, это будет уже начало конкуренции разных портовых терминалов за предоставления ими услуг клиентам. Любое появление конкуренции ведет к снижению цены и повышению качества, что сыграет на руку все участникам рынка, потому что через эти порты ведут свою отгрузку все участники рынка. Значит, в итоге нашей работы каждый экспортер сможет обрабатывать свои грузы на зерновых терминалах чуть дешевле и чуть качественнее.
То же самое касается грузоформирующих элеваторов. Вот мы говором о том, что заработает система маршрутных зерновых перевозок, - а, как я подчеркнул, - мы очень активно работаем над ней. Но делаем мы это только и не столько в своих интересах, а для того, чтобы совместно с железными дорогами повысить в целом эффективность всей системы внутренних перевозок. Если эта система заработает, снизится стоимость внутренней логистики для всех участников рынка. Сегодня же говорить не о чем, первый маршрутный поезд пошел в РФ в конце прошлого года, это первый. А в США таким образом перевозится более 90% всех зерновых грузов.
- Насколько заинтересованы РЖД?
- Заинтересованы. РЖД заинтересованы работать с нами, как с системным игроком, который нацелен не на удовлетворение краткосрочных коммерческих интересов, а на долгосрочные проекты. И РЖД тоже очень заинтересованны в том, чтобы повысить цивилизованность зернового транспортного рынка в целом. Потому что существующая сегодня хаотическая повагонная система перевозок не выгодна самим железным дорогам в первую очередь. Бардак не приводит к зарабатыванию больших денег. Бардак приводит к тому, что перевозится меньшее количество грузов, и несмотря на более высокую стоимость, сумма зарабатываемых железнодорожниками денег все равно меньше, чем они могли бы заработать на современной организованной системе перевозок.
Поэтому мы подписали с «Русагротрансом», - это специализированная компания, созданная РЖД, - соглашение о стратегическом партнерстве. И очень тщательно координируем работу над проектом по совершенствованию системы внутренних железнодорожных перевозок.
- Составляется ли в России, как в Советском Союзе, ежегодный зерновой баланс? И существует ли обоснованный заказ производителям, сколько нужно зерна в этот или следующий год? В этой области ведется ли какая-либо работа вашей компанией?
- Я бы сразу хотел подчеркнуть, что задача составления балансов это не работа ОЗК. Эта функция того органа власти, который регулирует рынок, в данном случае – это Министерство сельского хозяйства.
Могу лишь сказать: я знаю, что Министерство сельского хозяйства уделяет особое внимание формированию балансов по всем видам продовольствия. И, - это большая заслуга нового Министра сельского хозяйства, и нового состава Министерства, - в том, что эти балансы до 2012 года сформированы, в том числе и в отношении зернового рынка. И именно они являются отправной точкой для всех дальнейших расчетов.
Именно базируясь на этих балансах, мы говорим о неизбежности экспортной составляющей в развитии рынка зерна. Именно, исходя из этих балансов, мы можем уверенно сказать, что дальнейшее развитие растениеводства, в первую очередь по основным экспортным культурам, - по пшенице, по ячменю, возможно только за счет увеличения экспортных возможностей России. Что и привело в конечном итоге к созданию нашей компании.
- Какими способами ОЗК намерена общаться с участниками рынка? Каковы инструменты?
- Самое главное, что мы для себя видим, - это максимальная информационная открытость. Как вы видите, мы довольно активно общаемся с прессой, мы активно доводим всю информацию, которая возникает в ходе, например, государственных интервенций, закупочных и товарных до всех участников рынка. И так же активно мы общаемся с ними и за кадром. Я имею в виду, что мы максимально открыты для всех предложений по поводу возможного сотрудничества на зерновом рынке, и сами инициируем их поступление к нам. Поскольку мы считаем, что наша роль – это роль некоего локомотива роста рынка в целом. Мы заняли позицию активного приглашения всех частных участников рынка, я имею в виду – частный капитал, к любым проектам инфраструктурным или торговым, которые мы рассматриваем.
С нашей точки зрения, те амбициозные цели и задачи, которые поставлены перед компанией в Указе Президента, недостижимы без наиболее полного и широкого взаимодействия.
Видеоматериал с интервью Сергея Левина смотрите на
AgroTV.ru
.
Ещё новости по теме:
15:42
13:00
12:00