Эксперты: "Арабская весна" вряд ли серьезно затронет интересы нефтяных компаний
Нынешняя "арабская весна" вряд ли приведет к переделу активов и пересмотру контрактов с иностранными нефтяными компаниями. Этого не произойдёт во многом благодаря хитроумной дипломатии, юридической защите и активному стремлению этих самых компаний представить себя в выгодном свете партнеров и защитников интересов граждан арабских стран. Таково мнение большинства аналитиков, приводимое в аналитическом обзоре агентства Reuters.
В прошлом революционные процессы и перевороты на Ближнем Востоке часто приводили к уходу западных нефтяных компаний из региона. Достаточвно вспомнить перевороты Мауммара Каддафи и Саддама Хусейна, а также исламскую революцию Хомейни в Иране.
Нынешняя революционная волна охватила Ливию, Египет, Йемен, Тунис и Сирию - страны, не самые богатые на нефть и газ, однако наиболее открытые для иностранных инвесторов. Такие компании как ВР, Exxon Mobil, и Royal Dutch Shell потратили здесь миллиарды долларов.
"Я не могу сказать, что мы обеспокоены", - говорит президент ВР Боб Дадли, и ему эхом вторят другие руководители " большой нефти".
Те новые политические режимы, которые либо уже возникли, либо возникнут в ближайшем будущем, очевидно, будут всячески привлекать иностранные инвестиции, ибо им жизненно необходимо поддержание нефтедобычи на необходимом уровне и получение доходов от углеводородов.
"Я не ожидаю, что волна национализма захлестнет арабский регион", - полагает Ричард Куин, аналитик из Wood Mc Kenzie.
В прошлом подобные выступления против правящих режимов часто обращались и против нефтяных компаний, которые будто бы их поддерживали. Однако за последние два десятилетия эти компании скорей позиционируют себя на стороне гражданского общества, чем властей.
"Сегодня компании уже не спешат столь тесно связывать себя с правящим режимом", - говорит Махди Саджад, президент компании Gulfsands Petroleum, чьи основные активы роасположены в Сирии, и чьи акции упали из-за беспорядков в этой стране. Иностранные компании часто спосируют социальные проекты местных сообществ, да и контракты, заключаемые с ними, стали более транспарентными."
До 70-х годов прошлого века все нефтяные контракты были непрозрачными и по сути представляли собой сделки между "Большой нефтью" и правительствами добывающих стран, совершённые за спиной их граждан. Ныне же большинство таких контрактов соответствует международно признанным образцам. Это дает повод сегодня представителям компаний утверждать, что они предоставляют принимающим их странам наилучшие условия, которые только новые власти могут себе представить. Это позволяет надеяться на то, что существующие контракты не будут пересмотрены.
"Мы рассматриваем наши инвестиции сквозь призму интересов самой заинтересованной стороны - населения страны, а не с точки зрения довольно неустойчивой нынешней власти, - говорит Фрэнк Чапмэн, президент британской газовой компании BG. - И то, что мы делаем в Египте и Тунисе-устойчиво."
Нефтяные компании проторили уже себе дорогу к новым властям Туниса и Египта, а по сведениям из правительственных кругов Италии - даже к ливийским повстанцам. В компаниях утверждают, что новые власти дают понять, что экспроприации активов не будет. Но даже если эти правительства поставят вопрос об экспроприации, то уровень правовой защиты контрактов сегодня значительно выше, чем было в период тотальной национализации 70-х гг.
"Современная контрактная система гарантирует невозможность принятия односторонних актов по экспроприации активов, а также ограничивает возможности властей по увеличению налогов. Кроме того, отныне все споры рассматриваются исключительно в международном арбитраже, что защищает инвесторов от произвола местных судов, - говорит Энтони Синклер, партнер юридической фирмы Allen&Overy. - Кроме того, сегодня заключено более 3000 двусторонних соглашений между странами о защите инвестиций. Это, конечно, бережет компании от односторонних шагов принимающей стороны, однако же не способно целиком сберечь от всех убытков."
Гарри Кларк, партнер юридической фирмы Dewey&Le Bouef, отмечает, что международное судебное разбирательство может затянуться на годы и даже десятилетия, и в конце концов многие возможности окажутся упущенными. Это вынуждает многие компании соглашаться на неблагоприятные для себя условия, которые потом нельзя будет оспорить в судебном порядке.
Также нефтяные компании могут столкнуться со значительными финансовыми ударами в случае, если нестабильность в той или иной стране вызовет отмену начала добычи. Ведь в нефтяной промышленности всё оценивается в чистой приведенной стоимости, а не на основе дисконтированного сash-flow, что снижает капитализацию компании. Например, ВР и некоторые другие компании прекратили операции в Ливии, а французский гигант Total лишился добычи на одном из месторождений Йемена из-за конфликта там развернувшегося. По словам президента Gulf Sands г-на Саджада, хотя кризис в Сирии не затронул операции компании, у неё возникают сложности со ввозом оборудования. Причём это происходит не только в Сирии, но и в других странах - в случаях, если они попадают под режим международных санкций. Немногим компаниям сегодня удается избежать подобных потерь.
Хотя многие топ-менеджеры относятся к этому, что называется, философски, поскольку подобные проблемы - неотъемлемая часть нефтяного бизнеса.
В прошлом революционные процессы и перевороты на Ближнем Востоке часто приводили к уходу западных нефтяных компаний из региона. Достаточвно вспомнить перевороты Мауммара Каддафи и Саддама Хусейна, а также исламскую революцию Хомейни в Иране.
Нынешняя революционная волна охватила Ливию, Египет, Йемен, Тунис и Сирию - страны, не самые богатые на нефть и газ, однако наиболее открытые для иностранных инвесторов. Такие компании как ВР, Exxon Mobil, и Royal Dutch Shell потратили здесь миллиарды долларов.
"Я не могу сказать, что мы обеспокоены", - говорит президент ВР Боб Дадли, и ему эхом вторят другие руководители " большой нефти".
Те новые политические режимы, которые либо уже возникли, либо возникнут в ближайшем будущем, очевидно, будут всячески привлекать иностранные инвестиции, ибо им жизненно необходимо поддержание нефтедобычи на необходимом уровне и получение доходов от углеводородов.
"Я не ожидаю, что волна национализма захлестнет арабский регион", - полагает Ричард Куин, аналитик из Wood Mc Kenzie.
В прошлом подобные выступления против правящих режимов часто обращались и против нефтяных компаний, которые будто бы их поддерживали. Однако за последние два десятилетия эти компании скорей позиционируют себя на стороне гражданского общества, чем властей.
"Сегодня компании уже не спешат столь тесно связывать себя с правящим режимом", - говорит Махди Саджад, президент компании Gulfsands Petroleum, чьи основные активы роасположены в Сирии, и чьи акции упали из-за беспорядков в этой стране. Иностранные компании часто спосируют социальные проекты местных сообществ, да и контракты, заключаемые с ними, стали более транспарентными."
До 70-х годов прошлого века все нефтяные контракты были непрозрачными и по сути представляли собой сделки между "Большой нефтью" и правительствами добывающих стран, совершённые за спиной их граждан. Ныне же большинство таких контрактов соответствует международно признанным образцам. Это дает повод сегодня представителям компаний утверждать, что они предоставляют принимающим их странам наилучшие условия, которые только новые власти могут себе представить. Это позволяет надеяться на то, что существующие контракты не будут пересмотрены.
"Мы рассматриваем наши инвестиции сквозь призму интересов самой заинтересованной стороны - населения страны, а не с точки зрения довольно неустойчивой нынешней власти, - говорит Фрэнк Чапмэн, президент британской газовой компании BG. - И то, что мы делаем в Египте и Тунисе-устойчиво."
Нефтяные компании проторили уже себе дорогу к новым властям Туниса и Египта, а по сведениям из правительственных кругов Италии - даже к ливийским повстанцам. В компаниях утверждают, что новые власти дают понять, что экспроприации активов не будет. Но даже если эти правительства поставят вопрос об экспроприации, то уровень правовой защиты контрактов сегодня значительно выше, чем было в период тотальной национализации 70-х гг.
"Современная контрактная система гарантирует невозможность принятия односторонних актов по экспроприации активов, а также ограничивает возможности властей по увеличению налогов. Кроме того, отныне все споры рассматриваются исключительно в международном арбитраже, что защищает инвесторов от произвола местных судов, - говорит Энтони Синклер, партнер юридической фирмы Allen&Overy. - Кроме того, сегодня заключено более 3000 двусторонних соглашений между странами о защите инвестиций. Это, конечно, бережет компании от односторонних шагов принимающей стороны, однако же не способно целиком сберечь от всех убытков."
Гарри Кларк, партнер юридической фирмы Dewey&Le Bouef, отмечает, что международное судебное разбирательство может затянуться на годы и даже десятилетия, и в конце концов многие возможности окажутся упущенными. Это вынуждает многие компании соглашаться на неблагоприятные для себя условия, которые потом нельзя будет оспорить в судебном порядке.
Также нефтяные компании могут столкнуться со значительными финансовыми ударами в случае, если нестабильность в той или иной стране вызовет отмену начала добычи. Ведь в нефтяной промышленности всё оценивается в чистой приведенной стоимости, а не на основе дисконтированного сash-flow, что снижает капитализацию компании. Например, ВР и некоторые другие компании прекратили операции в Ливии, а французский гигант Total лишился добычи на одном из месторождений Йемена из-за конфликта там развернувшегося. По словам президента Gulf Sands г-на Саджада, хотя кризис в Сирии не затронул операции компании, у неё возникают сложности со ввозом оборудования. Причём это происходит не только в Сирии, но и в других странах - в случаях, если они попадают под режим международных санкций. Немногим компаниям сегодня удается избежать подобных потерь.
Хотя многие топ-менеджеры относятся к этому, что называется, философски, поскольку подобные проблемы - неотъемлемая часть нефтяного бизнеса.