"Сегодня нет практически ничего, что бы стоило дешевле, чем музыка". Интервью с генеральным менеджером компании EMI/GALA Records Сергеем Балдиным
Во всем мире рекорд-лейблы продают все больше музыки в цифровом формате - в первую очередь MP3. Продажи музыки на физических носителях неуклонно падают, в том числе и в России. В нашей стране о своей новой стратегии продаж цифрового контента заявила компания EMI/GALA Records. Генеральный менеджер компании EMI/GALA Records Сергей Балдин пожаловался корреспонденту РБК daily Александру Кленину на то, что в России один музыкальный трек стоит дешевле бутылки минералки, и рассказал, почему в кризис в страну приезжает все больше зарубежных звезд первой величины.
- Насколько в нашей стране развит бизнес цифрового контента? Какие перспективы развития этого рынка вы видите в России?
- В последние годы он развивается у нас достаточно быстрыми темпами. Если говорить о мобильном контенте, то в России этот рынок один из самых привлекательных. Наиболее востребованной является услуга по предоставлению музыки вместо гудка (рингбэктон). Мобильный контент очень серьезно за последние годы наращивает свою долю в общей структуре доходов рекорд-лейблов.
С продажами контента через Интернет ситуация немного иная. С монетизацией там настоящая катастрофа. Сегодня существует порядка десяти-пятнадцати компаний, которые этим занимаются серьезно. Но пока те деньги, которые нам удается на этом зарабатывать, ничтожны. Возможно, 1-2% от нашей выручки. Реальная отдача от подобных проектов - это скорее вопрос завтрашнего дня. Пока же идет строительство.
- Как обстоят дела с продажами цифрового контента на мировых рынках?
- Это в большой степени зависит от национальной ментальности. В Южной Корее, например, большая часть музыки продается именно в цифровом виде. Механические носители вообще отсутствуют. В США идет плавное падение продаж дисков, но оно не носит обвальный характер. Идет рост продажи цифровых сервисов в различных видах. Там очень хорошую модель выстроил сервис iTunes, который отлично работает, и им удается контролировать до 70% мирового рынка продаж музыки в Интернете.
- А почему в России никак не заработает iTunes?
- Потому что у нас существуют законы, которые регулируют понятие авторского права, но в области Интернета они очень неэффективно работают. Я бы даже сказал, вообще не работают. Это зависит не только от заинтересованности музыкальных компаний. Интернет позволяет контролировать распространение определенной информации по любому признаку. Я был в гостях у друзей в ОАЭ в Дубае. Те сайты, которые они не считают необходимыми, просто не работают. Там нельзя воспользоваться Skype, там нельзя было зайти на торренты, чтобы скачать что-либо. Я уверен, что у нас это также возможно. Есть, наверное, другие интересы. Хотя музыка составляет значительную часть общего трафика в Интернете. Я сталкивался с цифрами, что музыка и кино занимают до половины всего трафика в Сети. Я не говорю о деньгах за контент, а просто трафик.
- Из-за сложной экономической конъюнктуры и падения уровня доходов населения насколько страдает от пиратства рынок легального контента?
- Если говорить о том, насколько повлияло на музыкальный рынок снижение общего уровня доходов населения, то, по моим наблюдениям, за последние годы его влияние минимально. Дело в том, что стоимость музыки у нас, к сожалению, смешная. Сегодня нет практически ничего, что бы стоило дешевле, чем музыка. У нас бутылка воды 0,33 л стоит дороже, чем песня. В стране, которая стала одним из крупнейших поставщиков нефти на мировой рынок, литр бензина тоже стоит дороже песни. Определенно, деньги на музыку у молодежи есть. А именно молодые люди в возрасте от 10 до 30 лет являются нашими основными потребителями музыки. Мы заметили, что определенный товар подороже - от 100 руб. и больше - стал продаваться с января хуже. А спрос на то, что стоит до 50 руб., не упал.
Цифровой контент, который продают операторы связи, практически не подвержен кражам по чисто техническим причинам. Если говорить о пиратах, которые занимались воровством в сегменте физических носителей, то там все хуже. Но рынок физических носителей сокращается, и пиратов также становится все меньше. В ближайшее время проблема пиратства на физических носителях, которая нас очень волновала еще два года назад, уже умирает вместе с самим сегментом. Никто же не переживает, что существуют поддельные виниловые пластинки, так как их количество ничтожно.
- Каковы сегодня доли объемов продаж музыки на физических носителях и продаж композиций через Интернет?
- Как таковых продаж через Интернет практически нет, есть продажи с помощью Интернета. Это еще одна из особенностей нашего рынка. Пластиковые карты, которые есть у каждого человека на Западе, у нас пока недостаточно распространены и применяемы. Объемы продаж музыки очень различаются в разных жанрах и у разных исполнителей. Одни сидят дома и получают хорошие деньги за цифровой контент, другие ездят с гастролями по стране, есть еще такие, кто зарабатывает на компакт-дисках.
- У вашей компании каковы доли продаж на физических носителях и в цифровом формате?
- Наверное, сейчас 50 на 50.
- Насколько отличается структура доходов исполнителя в нашей стране и за рубежом? Какую долю приносят продажа прав и концертная программа?
- В последнее время эта граница между нами начала стираться. Западный рынок еще до недавнего времени можно было охарактеризовать очень хорошими продажами физических носителей, а все исполнители получают от объема продаж роялти. С 80-х до начала 2000-х годов этот рынок переживал свое золотое время. Артисты делали тур в поддержку альбома, и этого хватало для продаж настолько, что они могли больше никуда и не ездить. Сейчас многие исполнители пересматривают свои методы работы, так как прежних продаж физических носителей нет. Исполнители компенсируют это гастрольной активностью. Эта картина характерна для всего мира. В России количество выступлений западных артистов, как это ни странно, в кризис выросло. Они едут и едут. К особенностям нашего рынка я бы отнес большое количество корпоративов и различных event-мероприятий, рынок которых даже никто не пытается считать.
- Кризис как-то повлиял на доходы российских исполнителей?
- От кризиса больше всего пострадал именно корпоративный сегмент. Ранее артисты, выступавшие в основном на корпоративах, не обращали внимания на продажи своих дисков, продажу мобильного контента, и тем более их не очень интересовали кассовые концерты. Находясь в столице в пятницу и в субботу, они делали весь свой бизнес. У тех же, кто работал на кассу, ничего не изменилось. Стоимость билетов на развлекательные мероприятия не очень большая.
- Появится ли когда-нибудь единый музыкальный формат или носитель?
- Де-факто этот формат уже существует - MP3. Были различные другие интерпретации, защищенные от копирования. Но они показали свою нежизнеспособность. Музыка должна быть в таком формате, чтобы быть удобной в использовании потребителем. Наша задача как компании, занимающейся музыкальным контентом, - доставить слушателю музыку в удобном для него виде и за приемлемую для слушателя цену. В этом смысле для нас очень перспективны подписные схемы услуг, будь то использование мобильной связи, проводного Интернета, кабельного телевидения. При очень небольшом платеже мы будем иметь большое количество пользователей, что позволит эффективно развиваться этому рынку.
- Насколько в нашей стране развит бизнес цифрового контента? Какие перспективы развития этого рынка вы видите в России?
- В последние годы он развивается у нас достаточно быстрыми темпами. Если говорить о мобильном контенте, то в России этот рынок один из самых привлекательных. Наиболее востребованной является услуга по предоставлению музыки вместо гудка (рингбэктон). Мобильный контент очень серьезно за последние годы наращивает свою долю в общей структуре доходов рекорд-лейблов.
С продажами контента через Интернет ситуация немного иная. С монетизацией там настоящая катастрофа. Сегодня существует порядка десяти-пятнадцати компаний, которые этим занимаются серьезно. Но пока те деньги, которые нам удается на этом зарабатывать, ничтожны. Возможно, 1-2% от нашей выручки. Реальная отдача от подобных проектов - это скорее вопрос завтрашнего дня. Пока же идет строительство.
- Как обстоят дела с продажами цифрового контента на мировых рынках?
- Это в большой степени зависит от национальной ментальности. В Южной Корее, например, большая часть музыки продается именно в цифровом виде. Механические носители вообще отсутствуют. В США идет плавное падение продаж дисков, но оно не носит обвальный характер. Идет рост продажи цифровых сервисов в различных видах. Там очень хорошую модель выстроил сервис iTunes, который отлично работает, и им удается контролировать до 70% мирового рынка продаж музыки в Интернете.
- А почему в России никак не заработает iTunes?
- Потому что у нас существуют законы, которые регулируют понятие авторского права, но в области Интернета они очень неэффективно работают. Я бы даже сказал, вообще не работают. Это зависит не только от заинтересованности музыкальных компаний. Интернет позволяет контролировать распространение определенной информации по любому признаку. Я был в гостях у друзей в ОАЭ в Дубае. Те сайты, которые они не считают необходимыми, просто не работают. Там нельзя воспользоваться Skype, там нельзя было зайти на торренты, чтобы скачать что-либо. Я уверен, что у нас это также возможно. Есть, наверное, другие интересы. Хотя музыка составляет значительную часть общего трафика в Интернете. Я сталкивался с цифрами, что музыка и кино занимают до половины всего трафика в Сети. Я не говорю о деньгах за контент, а просто трафик.
- Из-за сложной экономической конъюнктуры и падения уровня доходов населения насколько страдает от пиратства рынок легального контента?
- Если говорить о том, насколько повлияло на музыкальный рынок снижение общего уровня доходов населения, то, по моим наблюдениям, за последние годы его влияние минимально. Дело в том, что стоимость музыки у нас, к сожалению, смешная. Сегодня нет практически ничего, что бы стоило дешевле, чем музыка. У нас бутылка воды 0,33 л стоит дороже, чем песня. В стране, которая стала одним из крупнейших поставщиков нефти на мировой рынок, литр бензина тоже стоит дороже песни. Определенно, деньги на музыку у молодежи есть. А именно молодые люди в возрасте от 10 до 30 лет являются нашими основными потребителями музыки. Мы заметили, что определенный товар подороже - от 100 руб. и больше - стал продаваться с января хуже. А спрос на то, что стоит до 50 руб., не упал.
Цифровой контент, который продают операторы связи, практически не подвержен кражам по чисто техническим причинам. Если говорить о пиратах, которые занимались воровством в сегменте физических носителей, то там все хуже. Но рынок физических носителей сокращается, и пиратов также становится все меньше. В ближайшее время проблема пиратства на физических носителях, которая нас очень волновала еще два года назад, уже умирает вместе с самим сегментом. Никто же не переживает, что существуют поддельные виниловые пластинки, так как их количество ничтожно.
- Каковы сегодня доли объемов продаж музыки на физических носителях и продаж композиций через Интернет?
- Как таковых продаж через Интернет практически нет, есть продажи с помощью Интернета. Это еще одна из особенностей нашего рынка. Пластиковые карты, которые есть у каждого человека на Западе, у нас пока недостаточно распространены и применяемы. Объемы продаж музыки очень различаются в разных жанрах и у разных исполнителей. Одни сидят дома и получают хорошие деньги за цифровой контент, другие ездят с гастролями по стране, есть еще такие, кто зарабатывает на компакт-дисках.
- У вашей компании каковы доли продаж на физических носителях и в цифровом формате?
- Наверное, сейчас 50 на 50.
- Насколько отличается структура доходов исполнителя в нашей стране и за рубежом? Какую долю приносят продажа прав и концертная программа?
- В последнее время эта граница между нами начала стираться. Западный рынок еще до недавнего времени можно было охарактеризовать очень хорошими продажами физических носителей, а все исполнители получают от объема продаж роялти. С 80-х до начала 2000-х годов этот рынок переживал свое золотое время. Артисты делали тур в поддержку альбома, и этого хватало для продаж настолько, что они могли больше никуда и не ездить. Сейчас многие исполнители пересматривают свои методы работы, так как прежних продаж физических носителей нет. Исполнители компенсируют это гастрольной активностью. Эта картина характерна для всего мира. В России количество выступлений западных артистов, как это ни странно, в кризис выросло. Они едут и едут. К особенностям нашего рынка я бы отнес большое количество корпоративов и различных event-мероприятий, рынок которых даже никто не пытается считать.
- Кризис как-то повлиял на доходы российских исполнителей?
- От кризиса больше всего пострадал именно корпоративный сегмент. Ранее артисты, выступавшие в основном на корпоративах, не обращали внимания на продажи своих дисков, продажу мобильного контента, и тем более их не очень интересовали кассовые концерты. Находясь в столице в пятницу и в субботу, они делали весь свой бизнес. У тех же, кто работал на кассу, ничего не изменилось. Стоимость билетов на развлекательные мероприятия не очень большая.
- Появится ли когда-нибудь единый музыкальный формат или носитель?
- Де-факто этот формат уже существует - MP3. Были различные другие интерпретации, защищенные от копирования. Но они показали свою нежизнеспособность. Музыка должна быть в таком формате, чтобы быть удобной в использовании потребителем. Наша задача как компании, занимающейся музыкальным контентом, - доставить слушателю музыку в удобном для него виде и за приемлемую для слушателя цену. В этом смысле для нас очень перспективны подписные схемы услуг, будь то использование мобильной связи, проводного Интернета, кабельного телевидения. При очень небольшом платеже мы будем иметь большое количество пользователей, что позволит эффективно развиваться этому рынку.
Ещё новости по теме:
18:20