The Financial Times: Паника вокруг поставок газа затмевает важные вопросы
The Financial Times публикует письмо Джонатана Стерна, директора отдела по изучению газового рынка Оксфордского института энергетических исследований.
В нем, в частности, говорится, что паникерства вокруг потенциальной роли российского газа в Европе достаточно и без статьи Квентина Пила "Опасность для Путина - в потере чувства меры" (1 декабря). Предположение о том, что к 2020 г. доля российского газа на рынке Европейского Союза может вырасти до 70%, означало бы, что за какие-то 15 лет поставки газа из этой страны в Европу нужно было бы увеличить со 156 млрд. кубометров в 2005 г. до примерно 450 млрд. кубометров, что невозможно и нежелательно как для России, так и для ЕС.
Согласно результатам исследования, проведенного нашим институтом, вероятность того, что доля российского газа на европейском рынке превысит к 2020 г. 30 процентов, крайне мала. Да и сам Пил в следующем абзаце говорит о том, что "в недалеком будущем ожидается резкий спад производства" из-за "хронического недофинансирования" и того, что "внутренние цены на газ и электроэнергию составляют лишь малую долю мировых".
Некоторые могут истолковать это в том смысле, что инвестирование в новые месторождения только для того, чтобы поставлять газ российским потребителям в убыток себе, приведет к финансовой катастрофе. Но это бы означало признать разумность экономических расчетов "Газпрома" и даже предположить, что он понимает эти расчеты лучше, чем иностранцы!
Важнейший вопрос, обсуждаемый сейчас в российских верхах - это то, насколько быстрыми темпами следует повышать внутренние цены на газ для обуздания избыточного спроса и осуществления огромных инвестиций в новые, более ценные месторождения. Недавнее решение российского правительства о создании к 2011 г. паритета между внутренними и европейскими ценами на газ делает вопрос о том, кому поставлять газ - внутреннему или европейскому потребителю - несущественным с финансовой точки зрения для российских производителей.
Они могут даже решить, что повышение объема экспорта в Европу через все более дорогостоящую и политически сложную систему транзитных маршрутов становится непривлекательной перспективой. Тогда, вместо разглагольствования об опасностях будущей зависимости от российского импорта, у нас могут появиться новые паникерские заголовки в стиле "Россия больше не заинтересована в продаже газа Европе".
На самом деле, нам нужно задуматься над тем, откуда Европа будет получать газ после 2015 г. Этот вопрос становится все более важен и сложен.
В нем, в частности, говорится, что паникерства вокруг потенциальной роли российского газа в Европе достаточно и без статьи Квентина Пила "Опасность для Путина - в потере чувства меры" (1 декабря). Предположение о том, что к 2020 г. доля российского газа на рынке Европейского Союза может вырасти до 70%, означало бы, что за какие-то 15 лет поставки газа из этой страны в Европу нужно было бы увеличить со 156 млрд. кубометров в 2005 г. до примерно 450 млрд. кубометров, что невозможно и нежелательно как для России, так и для ЕС.
Согласно результатам исследования, проведенного нашим институтом, вероятность того, что доля российского газа на европейском рынке превысит к 2020 г. 30 процентов, крайне мала. Да и сам Пил в следующем абзаце говорит о том, что "в недалеком будущем ожидается резкий спад производства" из-за "хронического недофинансирования" и того, что "внутренние цены на газ и электроэнергию составляют лишь малую долю мировых".
Некоторые могут истолковать это в том смысле, что инвестирование в новые месторождения только для того, чтобы поставлять газ российским потребителям в убыток себе, приведет к финансовой катастрофе. Но это бы означало признать разумность экономических расчетов "Газпрома" и даже предположить, что он понимает эти расчеты лучше, чем иностранцы!
Важнейший вопрос, обсуждаемый сейчас в российских верхах - это то, насколько быстрыми темпами следует повышать внутренние цены на газ для обуздания избыточного спроса и осуществления огромных инвестиций в новые, более ценные месторождения. Недавнее решение российского правительства о создании к 2011 г. паритета между внутренними и европейскими ценами на газ делает вопрос о том, кому поставлять газ - внутреннему или европейскому потребителю - несущественным с финансовой точки зрения для российских производителей.
Они могут даже решить, что повышение объема экспорта в Европу через все более дорогостоящую и политически сложную систему транзитных маршрутов становится непривлекательной перспективой. Тогда, вместо разглагольствования об опасностях будущей зависимости от российского импорта, у нас могут появиться новые паникерские заголовки в стиле "Россия больше не заинтересована в продаже газа Европе".
На самом деле, нам нужно задуматься над тем, откуда Европа будет получать газ после 2015 г. Этот вопрос становится все более важен и сложен.