Верховный суд РФ изучит практику переселения банкротов в более скромное жилье
Сейчас единственное жилье, за исключением заложенного по ипотеке, отобрать за долги у человека нельзя. В отношении такой недвижимости действует имущественный иммунитет (статья 446 Гражданского процессуального кодекса РФ). В 2012 году Конституционный суд РФ предписал законодателю определить разумные пределы действия этого иммунитета, указав, что он не должен распространяться на помещения, размеры которых превышают средние показатели, а их стоимость достаточна для удовлетворения требований кредитора, так как иначе нарушается баланс интересов должников и кредиторов. Но соответствующие изменения в законодательство до сих пор не внесены. Летом 2020 года Минюст начал обсуждать с ведомствами очередной вариант законопроекта об изъятии так называемого "роскошного жилья".
Теперь с проблемой определения баланса прав должника и кредиторов и пределов имущественного иммунитета столкнулась судебная коллегия по экономическим спорам (СКЭС) ВС РФ. Этот вопрос она рассмотрит в конце октября на примере дела о несостоятельности Дмитрия Стружкина. Тот инициировал эту процедуру в октябре 2017 года из-за долга в 3,26 млн рублей (по данным Единого федерального реестра сведений о банкротстве — bankrot.fedresurs.ru на май 2018 года), в мае 2018 года суд признал его банкротом.
В сентябре 2019 года собрание кредиторов Стружкина решило переселить его из двухкомнатной квартиры в Октябрьском районе Ижевска в "однушку" в Ленинском районе. Решение было, по сути, принято мажоритарным кредитором Алексеем Лебедевым (почти 90% требований — 2,9 млн руб.), который впоследствии в судах настаивал на отсутствии у Стружкина потребностей в жилом помещении площадью 40,3 кв.м, поскольку у него нет супруги, несовершеннолетних детей "и иных лиц, осуществляющих пользование спорным помещением". Учетная норма жилого помещения на одного человека в Ижевске составляет 13,3 кв. м, указывал он со ссылкой на решение городской думы Ижевска от 28 июля 2005 года №349. Кроме того, Лебедев ссылался на то, что квартира не используется банкротом как жилье.
В результате переселения кредиторы Стружкина получили бы дополнительно в конкурсную массу от 800 тыс. рублей до 2,3 млн рублей. Его "двушка" по разным оценкам стоила от 1,6 млн руб. до 3,2 млн рублей, а квартира, которую планировалось передать Стружкину в собственность, оценивалась в 850 тыс. рублей.
С решением кредиторов ни сам Стружкин, ни его финансовый управляющий не согласились. И Арбитражный суд Удмуртской республики сначала встал на их сторону, решив, что двухкомнатную квартиру нельзя отнести к "роскошному" жилью, так как она "в значительных размерах (в несколько раз и более) не превышает минимально-разумный размер обеспеченности граждан в жилых помещениях".
Однако апелляция и кассация разрешили переселение. В новой квартире Стружкину "будут обеспечены жилищные условия, необходимые для нормального существования, и тем самым будет установлен надлежащий баланс законных интересов кредиторов и гражданина-должника", говорится в постановлении апелляционного суда. Кассация с этим согласилась.
Стружкин пожаловался в ВС РФ. В своей жалобе он ссылается на неправильное применение судами положений статьи 446 ГПК РФ об имущественном иммунитете. Она "не содержит ориентиров для определения уровня обеспеченности жильем как разумно достаточного", пишет заявитель. Он обращает внимание на то, что "фактически лишился единственного пригодного для постоянного проживания жилья".
Эти доводы судья Денис Капкаев счел достаточными, чтобы передать спор на рассмотрение СКЭС ВС РФ.
Теперь с проблемой определения баланса прав должника и кредиторов и пределов имущественного иммунитета столкнулась судебная коллегия по экономическим спорам (СКЭС) ВС РФ. Этот вопрос она рассмотрит в конце октября на примере дела о несостоятельности Дмитрия Стружкина. Тот инициировал эту процедуру в октябре 2017 года из-за долга в 3,26 млн рублей (по данным Единого федерального реестра сведений о банкротстве — bankrot.fedresurs.ru на май 2018 года), в мае 2018 года суд признал его банкротом.
В сентябре 2019 года собрание кредиторов Стружкина решило переселить его из двухкомнатной квартиры в Октябрьском районе Ижевска в "однушку" в Ленинском районе. Решение было, по сути, принято мажоритарным кредитором Алексеем Лебедевым (почти 90% требований — 2,9 млн руб.), который впоследствии в судах настаивал на отсутствии у Стружкина потребностей в жилом помещении площадью 40,3 кв.м, поскольку у него нет супруги, несовершеннолетних детей "и иных лиц, осуществляющих пользование спорным помещением". Учетная норма жилого помещения на одного человека в Ижевске составляет 13,3 кв. м, указывал он со ссылкой на решение городской думы Ижевска от 28 июля 2005 года №349. Кроме того, Лебедев ссылался на то, что квартира не используется банкротом как жилье.
В результате переселения кредиторы Стружкина получили бы дополнительно в конкурсную массу от 800 тыс. рублей до 2,3 млн рублей. Его "двушка" по разным оценкам стоила от 1,6 млн руб. до 3,2 млн рублей, а квартира, которую планировалось передать Стружкину в собственность, оценивалась в 850 тыс. рублей.
С решением кредиторов ни сам Стружкин, ни его финансовый управляющий не согласились. И Арбитражный суд Удмуртской республики сначала встал на их сторону, решив, что двухкомнатную квартиру нельзя отнести к "роскошному" жилью, так как она "в значительных размерах (в несколько раз и более) не превышает минимально-разумный размер обеспеченности граждан в жилых помещениях".
Однако апелляция и кассация разрешили переселение. В новой квартире Стружкину "будут обеспечены жилищные условия, необходимые для нормального существования, и тем самым будет установлен надлежащий баланс законных интересов кредиторов и гражданина-должника", говорится в постановлении апелляционного суда. Кассация с этим согласилась.
Стружкин пожаловался в ВС РФ. В своей жалобе он ссылается на неправильное применение судами положений статьи 446 ГПК РФ об имущественном иммунитете. Она "не содержит ориентиров для определения уровня обеспеченности жильем как разумно достаточного", пишет заявитель. Он обращает внимание на то, что "фактически лишился единственного пригодного для постоянного проживания жилья".
Эти доводы судья Денис Капкаев счел достаточными, чтобы передать спор на рассмотрение СКЭС ВС РФ.