Глава ОАО "Фортум" Александр Чуваев о лишних мощностях, силе ветра и альтернативной котельной
"Рыночных сигналов к инвестициям сейчас немного"
Финский Fortum завершил в России все свои основные проекты по договорам поставки мощности. О том, почему компания не планирует новых крупных строек, ее интересе к ВИЭ и мнении о реформе рынка тепла "Ъ" рассказал исполнительный вице-президент Fortum и глава дивизиона "Россия" АЛЕКСАНДР ЧУВАЕВ.
-- В 2016 году "Фортум" завершил программу вводов новых энергоблоков по ДПМ (договор на поставку мощности, гарантирует возврат инвестиций.-- "Ъ"). Но по ряду объектов у вас были задержки, с чем это связано?
-- Электроэнергетика -- сектор, в котором почти не было инвестиций на протяжении более чем 20 лет с начала 1990-х годов. Затем в нее, практически одномоментно, привлекли порядка 1,5 трлн руб. Строительный комплекс к этому оказался не готов. Он не справился с возникшим перед ним валом задач, не оказалось мощностей, оборудования, кадров, экспертизы. Задержки в исполнении инвестпрограмм объясняются в основном именно этим. Но я бы хотел отметить, что в нашей практике были не только задержки, но опережения, причем значительные. Например, третий блок Няганской ГРЭС мы ввели на 15 месяцев раньше срока, оговоренного в ДПМ.
-- Планируете ли после завершения обязательной инвестпрограммы начинать новые проекты?
-- Наши инвестиционные планы вместе с завершением большой программы вводов в рамках механизма ДПМ в основном исполнены. Рыночных сигналов к инвестициям сейчас немного, существует переизбыток электрогенерации на более чем 20 ГВт. Инвестиции в новые мощности в таких рыночных условиях не оправданы. В тепловой генерации наступает период затишья. Основной фокус будет на эффективность: как в части вывода неэффективных и загрязняющих окружающую среду мощностей, так и в части модернизации оставшихся основных фондов.
-- Поэтому новых инвестпроектов вы в ближайшее время не планируете?
-- Мы работаем на рынке электроэнергии и мощности и ориентируемся на посылаемые им сигналы. За исключением существующих механизмов поддержки инвестиций в рамках программы ДПМ ВИЭ (ДПМ под строительство генерации на возобновляемых источниках энергии.-- "Ъ"), мы сигналов для инвестиций не видим.
-- И каких рыночных сигналов вы ожидаете?
-- Рынок в электроэнергетике в общем работает. Сначала должен наступить баланс спроса и предложения, затем спрос начнет превалировать над предложением, что должно дать толчок к росту цены на электроэнергию и мощность. При определенном соотношении цен с учетом стоимости капитала могут сложиться благоприятные условия для инвестиций.
-- Многие участники рынка, например "Интер РАО", говорили, что Уральский регион, где присутствует "Фортум", крайне энергоизбыточен. Как это отражается на компании?
-- Конечно, мы это ощущаем довольно давно. Мы моделировали эту ситуацию начиная с 2010 года и в принципе неплохо к ней подготовились. Вывели из эксплуатации 11 старых турбин на нескольких наших ТЭЦ. С учетом ввода новых мощностей по программе ДПМ результат не заставил себя ждать: из компаний, занимающихся тепловой генерацией, мы занимаем лидирующие позиции по такому важному показателю, как коэффициент использования установленной мощности (КИУМ). То есть нас загружают больше. А загружают обычно тех, кто более эффективен.
-- Продолжит ли "Фортум" вывод неэффективных мощностей?
-- Да, мы этот вопрос рассматриваем. Как я уже отметил, мы вывели из эксплуатации более десятка единиц генерирующего оборудования. Совокупно это более 10% от той установленной мощности, которая была у ТГК-10 на момент ее приобретения.
-- А вы будете полностью выводить мощности или консервировать их?
-- Если мощности лишние, мы их выводим. При наличии экономической целесообразности мы их либо модернизируем, либо замещаем на новые. Если есть экономическая целесообразность вывода старых мощностей с учетом стоимости такого вывода, то принимается и реализуется соответствующее решение. Это более выгодно, чем тратить деньги на эксплуатацию в условиях избыточного рынка, когда эти мощности приносят убытки, а не прибыль.
-- Акционеры "Фортума" на годовом собрании 30 июня приняли решение не выплачивать дивиденды по итогам 2015 года и оставить нераспределенной чистую прибыль в 6,8 млрд руб. С чем связано это решение?
-- Да, решение было принято акционером, который владеет около 95% долей в компании. В этих условиях акционер принимает решение о том, как он использует прибыль. У нас, безусловно, есть долги в связи с тем, что мы потратили значительную сумму на реализацию инвестпрограммы. Было принято решение не выплачивать дивиденды, а использовать эти деньги на отдачу долгов и реинвестиции.
-- А какой объем долга требуется гасить?
-- Реализация инвестпрограммы потребовала привлечения заемных средств в объеме примерно 50 млрд руб.
-- Как будет складываться дальнейшая дивидендная политика, можете ли дать прогноз по выплатам за 2016 год?
-- Нет, дивидендную политику определяют акционеры. Поэтому, как гендиректор общества, я не могу сказать, какое решение будет принято.
-- По отчетности по МСФО в первом полугодии, чистая прибыль "Фортума" выросла почти вдвое, до 7,94 млрд руб. Каких итогов вы ожидаете по году?
-- Мы ожидаем положительных итогов, но обычно не комментируем наши ожидания и планы.
-- "Фортум" заявлял об интересе к строительству ТЭС в Тамани, но заявку на конкурс так и не подал. Почему?
-- Мы изучали этот проект. Конкурс по строительству в Тамани интересен тем, что Минэнерго впервые на практике попыталось реализовать механизм привлечения инвестиций в конкурентном отборе. Это было интересно как упражнение. Мы рассматривали условия, но в конечном итоге участие в конкурсе не вписалось в рамки нашей уточненной стратегии.
-- Если будет повторный конкурс, то вы рассмотрите возможность участия?
-- Это зависит от того, что будет за конкурс. Будет ли комбинированная выработка тепловой и электрической энергии, или только конденсационная электростанция (без теплоснабжения.-- "Ъ"), или альтернативная энергетика...
-- И вам в каком случае это будет интересно?
-- Напомню, что наша компания в России в основном занимается когенерацией, то есть комбинированной выработкой электрической и тепловой энергии. Эта технология нам, безусловно, гораздо интереснее, чем, например, просто выработка электроэнергии.
Также очень важно, по нашему мнению, проведение прозрачного конкурса для таких инвестпроектов, как Тамань, поскольку иногда мы видим адресные выделения средств и заключение договоров с определенными компаниями на безальтернативной основе. На мой взгляд, это не совсем верно. Должен быть конкурс. Должна побеждать та компания, которая даст наилучшие условия для потребителей, с ней должен быть заключен инвестиционный договор -- на предоставление мощности или в рамках какого-либо другого механизма.
-- А крымский регион в целом вам интересен?
-- Не рассматривали.
-- Почему?
-- Мы же не все регионы рассматриваем.
-- Там ведь большой простор для ВИЭ?
-- В Российской Федерации есть много интересных с точки зрения возобновляемых источников энергии регионов.
-- И какие регионы вам интересны для проектов ВИЭ?
-- Если брать ветровую генерацию, в которой мы уже начали реализовывать проекты, то принципиальными условиями являются наличие собственно ветра и хорошая транспортная доступность. Этим критериям, по нашим ощущениям, отвечают северо-запад России и ее Черноморское побережье. Кроме того, мы традиционно пристально изучаем возможности развития бизнеса в регионах нашего присутствия.
-- На какой стадии сейчас проект по строительству вашей ветроэлектростанции 35 МВт в Ульяновской области?
-- Сейчас проект находится в активной стадии строительства. Я думаю, что мы сдадим его во второй половине 2017 года и начнем получать плату по договору предоставления мощности. Альтернативная энергетика в рамках механизма ДПМ нам интересна, да и вообще Fortum как компания выступает за зеленую энергетику
-- А какова экономическая составляющая таких проектов? Этим сейчас выгодно заниматься в России?
-- Окупаемость регулируется в ДПМ. И если ты соблюдаешь все параметры, которые заложены в этих договорах, то окупаемость есть.
-- Существуют ли планы по продаже активов в России?
-- Мне о таких планах ничего не известно.
-- Собираетесь ли сокращать свое присутствие в тепловой генерации?
-- Сильно зависит от конкретного актива. Например, Тобольскую ТЭЦ мы продали, поскольку она была технологически связана с газохимическим предприятием СИБУРа, а это дало синергетический эффект: покупателю -- от покупки, продавцу -- от продажи. Такие активы мы можем рассматривать для реализации. Что касается остальных объектов, то, поскольку мы все-таки энергетическая компания, в первую очередь мы рассматриваем повышение эффективности своих активов, если в этом есть экономический смысл, или реструктуризацию.
-- Перейдем к петербургским активам Fortum. Сейчас власти города настаивают на передаче Петербургу от ТГК-1 контроля над "Теплосетью Санкт-Петербурга". На какой стадии у вас сейчас переговоры со Смольным?
-- Дело в том, что в ТГК-1 мы являемся миноритарным акционером -- у нас чуть меньше 30% акций, поэтому мы, как акционеры, естественно, не ведем переговоров, это вопрос менеджмента компании. Когда переговоры закончатся и результат этих переговоров потребует утверждения акционеров, тогда мы выскажем свое мнение на эту тему.
-- Но они все же идут? Не заморожены?
-- Насколько я знаю из прессы, эти переговоры идут, но это предел того, что я знаю на эту тему.
-- Продолжаются ли переговоры с "Газпром энергохолдингом" (ГЭХ) о разделении бизнеса ТГК-1 по схеме "Fortum забирает ГЭС, у ГЭХ остаются ТЭС"?
-- У меня нет такой информации.
-- Какая доля выручки у "Фортума" приходится на тепло? И что для вас выгоднее: продавать тепло или электроэнергию?
-- Тепло -- бизнес регулируемый, поэтому основные деньги мы зарабатываем на оптовом рынке электроэнергии и мощности.
-- Есть ли у вас уверенность, что в скором будущем будет проведена давно обсуждаемая реформа рынка тепла по схеме альтернативной котельной?
-- На мой взгляд, за время обсуждения реформа претерпела значительные изменения. Не все они нам нравятся.
-- Что конкретно не нравится?
-- Мы в свое время выступали за то, чтобы реформа по методу альтернативной котельной была проведена на всей территории России. Это позволило бы перебалансировать тарифы. Там, где тариф сейчас выше уровня альткотельной, это остановило бы рост цен на тепло. Там, где ниже,-- его значение бы постепенно, в рамках договоренностей и с учетом социальной безопасности, приближалось бы к экономически справедливым показателям.
Но этого не произошло. Сейчас проект закона говорит о том, что сначала должны появиться пилотные проекты. Нам кажется, что это не совсем правильный путь. Но если этот путь будет принят, то, наверное, мы приложим все силы для того, чтобы убедить губернаторов регионов и мэров городов, в которых мы работаем, что альтернативная котельная -- это метод, который реально поможет созданию эффективных систем теплоснабжения в регионах.
-- Вы уже начали вести переговоры с властями Челябинской и Тюменской областей по этому вопросу?
-- Пока еще рано, поскольку закон не принят. Нужно посмотреть на конечную версию закона, а также на содержание необходимых подзаконных актов.
-- Какого экономического эффекта для генераторов вы ожидаете от принятия этого закона?
-- Для разных генераторов может быть совершенно разный экономический эффект, включая отрицательный, если тарифы превышают тариф альтернативной котельной, например. Для нас принятие закона станет возможностью вложения денег в системы теплоснабжения, построения закрытых независимых систем. И конечным бенефициаром всего этого реформирования в конечном счете должен стать потребитель тепла.
-- В начале года возникали проблемы с подготовкой схем теплоснабжения и назначением единой теплоснабжающей организации (ЕТО) как раз в Челябинске и Тюмени. Вы сейчас достигли консенсуса по этим вопросам?
-- Действительно была задержка с принятием схем теплоснабжения, но в Тюмени усилиями губернатора Владимира Якушева и мэра Александра Моора схемы недавно были приняты и утверждены Минэнерго.
-- А в Челябинске?
-- В Челябинске идет актуализация схемы теплоснабжения города, это кропотливая техническая работа. Схема -- сложный документ, который привязан к росту города, строительству, вводу новых площадей, подключению новых потребителей и так далее. Все это нужно учитывать. Помимо прочего там еще сложные гидравлические, экономические расчеты, социальные последствия. Эта работа сейчас делается. Есть надежда, что до конца года схема будет принята и в Челябинске.
-- В начале года правительство предложило переложить часть расходов потребителей энергии Курганской области на соседние регионы, в частности на Тюмень, где вы присутствуете. На вас эта мера как-то скажется?
-- Я не думаю, что влияние этого решения на нас будет значительным. Но мы принципиально, конечно, не приветствуем перекрестное субсидирование: когда одни платят за других, когда эффективные "замешиваются" с неэффективными. Такие искажения не способствуют тому, чтобы приходили инвестиции в неэффективные мощности. Температура по больнице выравнивается, а рыночных сигналов, куда нужно идти инвестировать, нет. Нет и окупаемости этих инвестиций.
-- Сейчас также обсуждается надбавка к ценам оптового энергорынка для субсидирования тарифов на Дальнем Востоке, эта схема также принята для поддержки Крыма и Калининградской области. Вы как относитесь к таким инициативам?
-- Мы считаем, что на Дальнем Востоке нужна совершенно другая схема. Там необходима схема по типу договоров о предоставлении мощностей или та схема, которая была задействована в конкурсе на Тамань. Не такой вариант, чтобы отбирать деньги у первой ценовой зоны (зона оптового рынка, включающая европейскую часть РФ и Урал.-- "Ъ"), а схема, при которой будет существовать плата за мощность на Дальнем Востоке, чтобы были предусмотрены конкурсы на инвестпроекты, чтобы приходили инвесторы, участвовали в них, выигрывали и по механизмам, аналогичным ДПМ, строили, получали возврат на вложенный капитал.
-- Объекты вашей генерации находятся на границе между двумя ценовыми зонами оптового энергорынка. Как перетоки из одной зоны в другую влияют на цены поставок? Вы как-то пользуетесь этой разницей в цене?
-- Мы находимся в первой ценовой зоне. Нас устраивают те регионы, в которых мы присутствуем: Урал -- промышленная зона, Тюмень -- традиционный регион нефтедобычи. Перетоков из второй ценовой зоны мы практически не ощущаем. И потом эти ценовые зоны все равно работают сбалансированно: если есть перетоки, то сказываться они должны на всей ценовой зоне, а не только на нас.
-- Несколько месяцев назад ФАС подписала меморандум с Тюменской областью об эксперименте по отмене нижней границы регулируемых цен на газ для промышленности. Эта мера может заработать с начала 2017 года. Как вы ее оцениваете?
-- В принципе мы всегда выступали за либерализацию рынка газа. Мы работаем в основном с независимыми поставщиками топлива. Что касается эксперимента в Тюменской области, мы его приветствуем и надеемся, что это первый шаг на пути либерализации газового рынка. Газовой биржей мы пользуемся активно и являемся одними из ключевых покупателей топлива на бирже.
-- С кем из поставщиков вы сейчас работаете?
-- Основные поставки топлива у нас от НОВАТЭКа.
-- А в принципе на бирже покупать сейчас выгоднее?
-- На то она и биржа, что иногда выгоднее, иногда -- нет.
-- А выгода в процентном соотношении?
-- В процентном -- незначительна. Пока объем газа, закупаемого на бирже, не составляет существенной доли в нашем потреблении. Но это интересный эксперимент, я надеюсь, он будет расширяться.
ОАО "Фортум"
ОАО "Фортум" объединяет бывшие активы Челябинской генерирующей компании, Тюменской региональной генерирующей компании и ТГК-10. В 2008 году финский энергоконцерн Fortum приобрел акции ТГК-10 при реорганизации РАО "ЕЭС России". В 2009 году ТГК-10 переименована в ОАО "Фортум". Сейчас финский концерн владеет 94,87% в ОАО. Компании также принадлежит 29,5% в ТГК-1. Производственные активы компании находятся в Западной Сибири (тюменские ТЭЦ-1, ТЭЦ-2, Няганская ГРЭС) и на Урале (челябинские ТЭЦ-1, ТЭЦ-2, ТЭЦ-3, Челябинская ГРЭС, Аргаяшская ТЭЦ). Совокупная установленная мощность по электроэнергии составляет 4,453 ГВт, по тепловой энергии -- 9920 МВт. Чистая прибыль "Фортума" по МСФО в первом полугодии 2016 года составила 7,9 млрд руб., выручка -- 33,3 млрд руб. Fortum работает в странах Северной Европы, Балтийского региона и в России. Выручка компании в первом полугодии 2016 года составила €1,757 млрд, операционная прибыль -- €397 млн.
Интервью взяла Татьяна Дятел
Финский Fortum завершил в России все свои основные проекты по договорам поставки мощности. О том, почему компания не планирует новых крупных строек, ее интересе к ВИЭ и мнении о реформе рынка тепла "Ъ" рассказал исполнительный вице-президент Fortum и глава дивизиона "Россия" АЛЕКСАНДР ЧУВАЕВ.
-- В 2016 году "Фортум" завершил программу вводов новых энергоблоков по ДПМ (договор на поставку мощности, гарантирует возврат инвестиций.-- "Ъ"). Но по ряду объектов у вас были задержки, с чем это связано?
-- Электроэнергетика -- сектор, в котором почти не было инвестиций на протяжении более чем 20 лет с начала 1990-х годов. Затем в нее, практически одномоментно, привлекли порядка 1,5 трлн руб. Строительный комплекс к этому оказался не готов. Он не справился с возникшим перед ним валом задач, не оказалось мощностей, оборудования, кадров, экспертизы. Задержки в исполнении инвестпрограмм объясняются в основном именно этим. Но я бы хотел отметить, что в нашей практике были не только задержки, но опережения, причем значительные. Например, третий блок Няганской ГРЭС мы ввели на 15 месяцев раньше срока, оговоренного в ДПМ.
-- Планируете ли после завершения обязательной инвестпрограммы начинать новые проекты?
-- Наши инвестиционные планы вместе с завершением большой программы вводов в рамках механизма ДПМ в основном исполнены. Рыночных сигналов к инвестициям сейчас немного, существует переизбыток электрогенерации на более чем 20 ГВт. Инвестиции в новые мощности в таких рыночных условиях не оправданы. В тепловой генерации наступает период затишья. Основной фокус будет на эффективность: как в части вывода неэффективных и загрязняющих окружающую среду мощностей, так и в части модернизации оставшихся основных фондов.
-- Поэтому новых инвестпроектов вы в ближайшее время не планируете?
-- Мы работаем на рынке электроэнергии и мощности и ориентируемся на посылаемые им сигналы. За исключением существующих механизмов поддержки инвестиций в рамках программы ДПМ ВИЭ (ДПМ под строительство генерации на возобновляемых источниках энергии.-- "Ъ"), мы сигналов для инвестиций не видим.
-- И каких рыночных сигналов вы ожидаете?
-- Рынок в электроэнергетике в общем работает. Сначала должен наступить баланс спроса и предложения, затем спрос начнет превалировать над предложением, что должно дать толчок к росту цены на электроэнергию и мощность. При определенном соотношении цен с учетом стоимости капитала могут сложиться благоприятные условия для инвестиций.
-- Многие участники рынка, например "Интер РАО", говорили, что Уральский регион, где присутствует "Фортум", крайне энергоизбыточен. Как это отражается на компании?
-- Конечно, мы это ощущаем довольно давно. Мы моделировали эту ситуацию начиная с 2010 года и в принципе неплохо к ней подготовились. Вывели из эксплуатации 11 старых турбин на нескольких наших ТЭЦ. С учетом ввода новых мощностей по программе ДПМ результат не заставил себя ждать: из компаний, занимающихся тепловой генерацией, мы занимаем лидирующие позиции по такому важному показателю, как коэффициент использования установленной мощности (КИУМ). То есть нас загружают больше. А загружают обычно тех, кто более эффективен.
-- Продолжит ли "Фортум" вывод неэффективных мощностей?
-- Да, мы этот вопрос рассматриваем. Как я уже отметил, мы вывели из эксплуатации более десятка единиц генерирующего оборудования. Совокупно это более 10% от той установленной мощности, которая была у ТГК-10 на момент ее приобретения.
-- А вы будете полностью выводить мощности или консервировать их?
-- Если мощности лишние, мы их выводим. При наличии экономической целесообразности мы их либо модернизируем, либо замещаем на новые. Если есть экономическая целесообразность вывода старых мощностей с учетом стоимости такого вывода, то принимается и реализуется соответствующее решение. Это более выгодно, чем тратить деньги на эксплуатацию в условиях избыточного рынка, когда эти мощности приносят убытки, а не прибыль.
-- Акционеры "Фортума" на годовом собрании 30 июня приняли решение не выплачивать дивиденды по итогам 2015 года и оставить нераспределенной чистую прибыль в 6,8 млрд руб. С чем связано это решение?
-- Да, решение было принято акционером, который владеет около 95% долей в компании. В этих условиях акционер принимает решение о том, как он использует прибыль. У нас, безусловно, есть долги в связи с тем, что мы потратили значительную сумму на реализацию инвестпрограммы. Было принято решение не выплачивать дивиденды, а использовать эти деньги на отдачу долгов и реинвестиции.
-- А какой объем долга требуется гасить?
-- Реализация инвестпрограммы потребовала привлечения заемных средств в объеме примерно 50 млрд руб.
-- Как будет складываться дальнейшая дивидендная политика, можете ли дать прогноз по выплатам за 2016 год?
-- Нет, дивидендную политику определяют акционеры. Поэтому, как гендиректор общества, я не могу сказать, какое решение будет принято.
-- По отчетности по МСФО в первом полугодии, чистая прибыль "Фортума" выросла почти вдвое, до 7,94 млрд руб. Каких итогов вы ожидаете по году?
-- Мы ожидаем положительных итогов, но обычно не комментируем наши ожидания и планы.
-- "Фортум" заявлял об интересе к строительству ТЭС в Тамани, но заявку на конкурс так и не подал. Почему?
-- Мы изучали этот проект. Конкурс по строительству в Тамани интересен тем, что Минэнерго впервые на практике попыталось реализовать механизм привлечения инвестиций в конкурентном отборе. Это было интересно как упражнение. Мы рассматривали условия, но в конечном итоге участие в конкурсе не вписалось в рамки нашей уточненной стратегии.
-- Если будет повторный конкурс, то вы рассмотрите возможность участия?
-- Это зависит от того, что будет за конкурс. Будет ли комбинированная выработка тепловой и электрической энергии, или только конденсационная электростанция (без теплоснабжения.-- "Ъ"), или альтернативная энергетика...
-- И вам в каком случае это будет интересно?
-- Напомню, что наша компания в России в основном занимается когенерацией, то есть комбинированной выработкой электрической и тепловой энергии. Эта технология нам, безусловно, гораздо интереснее, чем, например, просто выработка электроэнергии.
Также очень важно, по нашему мнению, проведение прозрачного конкурса для таких инвестпроектов, как Тамань, поскольку иногда мы видим адресные выделения средств и заключение договоров с определенными компаниями на безальтернативной основе. На мой взгляд, это не совсем верно. Должен быть конкурс. Должна побеждать та компания, которая даст наилучшие условия для потребителей, с ней должен быть заключен инвестиционный договор -- на предоставление мощности или в рамках какого-либо другого механизма.
-- А крымский регион в целом вам интересен?
-- Не рассматривали.
-- Почему?
-- Мы же не все регионы рассматриваем.
-- Там ведь большой простор для ВИЭ?
-- В Российской Федерации есть много интересных с точки зрения возобновляемых источников энергии регионов.
-- И какие регионы вам интересны для проектов ВИЭ?
-- Если брать ветровую генерацию, в которой мы уже начали реализовывать проекты, то принципиальными условиями являются наличие собственно ветра и хорошая транспортная доступность. Этим критериям, по нашим ощущениям, отвечают северо-запад России и ее Черноморское побережье. Кроме того, мы традиционно пристально изучаем возможности развития бизнеса в регионах нашего присутствия.
-- На какой стадии сейчас проект по строительству вашей ветроэлектростанции 35 МВт в Ульяновской области?
-- Сейчас проект находится в активной стадии строительства. Я думаю, что мы сдадим его во второй половине 2017 года и начнем получать плату по договору предоставления мощности. Альтернативная энергетика в рамках механизма ДПМ нам интересна, да и вообще Fortum как компания выступает за зеленую энергетику
-- А какова экономическая составляющая таких проектов? Этим сейчас выгодно заниматься в России?
-- Окупаемость регулируется в ДПМ. И если ты соблюдаешь все параметры, которые заложены в этих договорах, то окупаемость есть.
-- Существуют ли планы по продаже активов в России?
-- Мне о таких планах ничего не известно.
-- Собираетесь ли сокращать свое присутствие в тепловой генерации?
-- Сильно зависит от конкретного актива. Например, Тобольскую ТЭЦ мы продали, поскольку она была технологически связана с газохимическим предприятием СИБУРа, а это дало синергетический эффект: покупателю -- от покупки, продавцу -- от продажи. Такие активы мы можем рассматривать для реализации. Что касается остальных объектов, то, поскольку мы все-таки энергетическая компания, в первую очередь мы рассматриваем повышение эффективности своих активов, если в этом есть экономический смысл, или реструктуризацию.
-- Перейдем к петербургским активам Fortum. Сейчас власти города настаивают на передаче Петербургу от ТГК-1 контроля над "Теплосетью Санкт-Петербурга". На какой стадии у вас сейчас переговоры со Смольным?
-- Дело в том, что в ТГК-1 мы являемся миноритарным акционером -- у нас чуть меньше 30% акций, поэтому мы, как акционеры, естественно, не ведем переговоров, это вопрос менеджмента компании. Когда переговоры закончатся и результат этих переговоров потребует утверждения акционеров, тогда мы выскажем свое мнение на эту тему.
-- Но они все же идут? Не заморожены?
-- Насколько я знаю из прессы, эти переговоры идут, но это предел того, что я знаю на эту тему.
-- Продолжаются ли переговоры с "Газпром энергохолдингом" (ГЭХ) о разделении бизнеса ТГК-1 по схеме "Fortum забирает ГЭС, у ГЭХ остаются ТЭС"?
-- У меня нет такой информации.
-- Какая доля выручки у "Фортума" приходится на тепло? И что для вас выгоднее: продавать тепло или электроэнергию?
-- Тепло -- бизнес регулируемый, поэтому основные деньги мы зарабатываем на оптовом рынке электроэнергии и мощности.
-- Есть ли у вас уверенность, что в скором будущем будет проведена давно обсуждаемая реформа рынка тепла по схеме альтернативной котельной?
-- На мой взгляд, за время обсуждения реформа претерпела значительные изменения. Не все они нам нравятся.
-- Что конкретно не нравится?
-- Мы в свое время выступали за то, чтобы реформа по методу альтернативной котельной была проведена на всей территории России. Это позволило бы перебалансировать тарифы. Там, где тариф сейчас выше уровня альткотельной, это остановило бы рост цен на тепло. Там, где ниже,-- его значение бы постепенно, в рамках договоренностей и с учетом социальной безопасности, приближалось бы к экономически справедливым показателям.
Но этого не произошло. Сейчас проект закона говорит о том, что сначала должны появиться пилотные проекты. Нам кажется, что это не совсем правильный путь. Но если этот путь будет принят, то, наверное, мы приложим все силы для того, чтобы убедить губернаторов регионов и мэров городов, в которых мы работаем, что альтернативная котельная -- это метод, который реально поможет созданию эффективных систем теплоснабжения в регионах.
-- Вы уже начали вести переговоры с властями Челябинской и Тюменской областей по этому вопросу?
-- Пока еще рано, поскольку закон не принят. Нужно посмотреть на конечную версию закона, а также на содержание необходимых подзаконных актов.
-- Какого экономического эффекта для генераторов вы ожидаете от принятия этого закона?
-- Для разных генераторов может быть совершенно разный экономический эффект, включая отрицательный, если тарифы превышают тариф альтернативной котельной, например. Для нас принятие закона станет возможностью вложения денег в системы теплоснабжения, построения закрытых независимых систем. И конечным бенефициаром всего этого реформирования в конечном счете должен стать потребитель тепла.
-- В начале года возникали проблемы с подготовкой схем теплоснабжения и назначением единой теплоснабжающей организации (ЕТО) как раз в Челябинске и Тюмени. Вы сейчас достигли консенсуса по этим вопросам?
-- Действительно была задержка с принятием схем теплоснабжения, но в Тюмени усилиями губернатора Владимира Якушева и мэра Александра Моора схемы недавно были приняты и утверждены Минэнерго.
-- А в Челябинске?
-- В Челябинске идет актуализация схемы теплоснабжения города, это кропотливая техническая работа. Схема -- сложный документ, который привязан к росту города, строительству, вводу новых площадей, подключению новых потребителей и так далее. Все это нужно учитывать. Помимо прочего там еще сложные гидравлические, экономические расчеты, социальные последствия. Эта работа сейчас делается. Есть надежда, что до конца года схема будет принята и в Челябинске.
-- В начале года правительство предложило переложить часть расходов потребителей энергии Курганской области на соседние регионы, в частности на Тюмень, где вы присутствуете. На вас эта мера как-то скажется?
-- Я не думаю, что влияние этого решения на нас будет значительным. Но мы принципиально, конечно, не приветствуем перекрестное субсидирование: когда одни платят за других, когда эффективные "замешиваются" с неэффективными. Такие искажения не способствуют тому, чтобы приходили инвестиции в неэффективные мощности. Температура по больнице выравнивается, а рыночных сигналов, куда нужно идти инвестировать, нет. Нет и окупаемости этих инвестиций.
-- Сейчас также обсуждается надбавка к ценам оптового энергорынка для субсидирования тарифов на Дальнем Востоке, эта схема также принята для поддержки Крыма и Калининградской области. Вы как относитесь к таким инициативам?
-- Мы считаем, что на Дальнем Востоке нужна совершенно другая схема. Там необходима схема по типу договоров о предоставлении мощностей или та схема, которая была задействована в конкурсе на Тамань. Не такой вариант, чтобы отбирать деньги у первой ценовой зоны (зона оптового рынка, включающая европейскую часть РФ и Урал.-- "Ъ"), а схема, при которой будет существовать плата за мощность на Дальнем Востоке, чтобы были предусмотрены конкурсы на инвестпроекты, чтобы приходили инвесторы, участвовали в них, выигрывали и по механизмам, аналогичным ДПМ, строили, получали возврат на вложенный капитал.
-- Объекты вашей генерации находятся на границе между двумя ценовыми зонами оптового энергорынка. Как перетоки из одной зоны в другую влияют на цены поставок? Вы как-то пользуетесь этой разницей в цене?
-- Мы находимся в первой ценовой зоне. Нас устраивают те регионы, в которых мы присутствуем: Урал -- промышленная зона, Тюмень -- традиционный регион нефтедобычи. Перетоков из второй ценовой зоны мы практически не ощущаем. И потом эти ценовые зоны все равно работают сбалансированно: если есть перетоки, то сказываться они должны на всей ценовой зоне, а не только на нас.
-- Несколько месяцев назад ФАС подписала меморандум с Тюменской областью об эксперименте по отмене нижней границы регулируемых цен на газ для промышленности. Эта мера может заработать с начала 2017 года. Как вы ее оцениваете?
-- В принципе мы всегда выступали за либерализацию рынка газа. Мы работаем в основном с независимыми поставщиками топлива. Что касается эксперимента в Тюменской области, мы его приветствуем и надеемся, что это первый шаг на пути либерализации газового рынка. Газовой биржей мы пользуемся активно и являемся одними из ключевых покупателей топлива на бирже.
-- С кем из поставщиков вы сейчас работаете?
-- Основные поставки топлива у нас от НОВАТЭКа.
-- А в принципе на бирже покупать сейчас выгоднее?
-- На то она и биржа, что иногда выгоднее, иногда -- нет.
-- А выгода в процентном соотношении?
-- В процентном -- незначительна. Пока объем газа, закупаемого на бирже, не составляет существенной доли в нашем потреблении. Но это интересный эксперимент, я надеюсь, он будет расширяться.
ОАО "Фортум"
ОАО "Фортум" объединяет бывшие активы Челябинской генерирующей компании, Тюменской региональной генерирующей компании и ТГК-10. В 2008 году финский энергоконцерн Fortum приобрел акции ТГК-10 при реорганизации РАО "ЕЭС России". В 2009 году ТГК-10 переименована в ОАО "Фортум". Сейчас финский концерн владеет 94,87% в ОАО. Компании также принадлежит 29,5% в ТГК-1. Производственные активы компании находятся в Западной Сибири (тюменские ТЭЦ-1, ТЭЦ-2, Няганская ГРЭС) и на Урале (челябинские ТЭЦ-1, ТЭЦ-2, ТЭЦ-3, Челябинская ГРЭС, Аргаяшская ТЭЦ). Совокупная установленная мощность по электроэнергии составляет 4,453 ГВт, по тепловой энергии -- 9920 МВт. Чистая прибыль "Фортума" по МСФО в первом полугодии 2016 года составила 7,9 млрд руб., выручка -- 33,3 млрд руб. Fortum работает в странах Северной Европы, Балтийского региона и в России. Выручка компании в первом полугодии 2016 года составила €1,757 млрд, операционная прибыль -- €397 млн.
Интервью взяла Татьяна Дятел