В главных ролях: Альтернативы страхованию нет
На сегодняшний день Россия является одной из ведущих энергетических держав мира, а развитие ТЭКа, эффективное использование его ресурсного, производственного и научно-технического потенциала – ключевое условие строительства конкурентоспособной и независимой экономической системы.
Важность ТЭКа для экономики любой страны сопоставима только с масштабами рисков, которые существуют в этой сфере. К сожалению, статистика не обнадеживает: из года в год возрастают и число, и масштабы техногенных катастроф, стихийных бедствий, повышается уровень загрязнения и разрушения окружающей среды. Только за последние два года мы стали свидетелями таких крупнейших техногенных катастроф в области ТЭК, как авария на Саяно-Шушенской ГЭС и разлив нефти в Мексиканском заливе. При этом отмечу, что в данных случаях речь идет об абсолютно непредвиденных авариях на объектах, имевших многоступенчатую систему защиты и технического контроля. Что уж говорить о менее защищенных объектах с высокой степенью изношенности основных фондов?
Чтобы оценить масштабы существующих в российском ТЭКе рисков, достаточно сказать, что протяженность одних только магистральных трубопроводов «Газпрома» и «Транснефти» превышает 200000 километров. При этом большинство ныне действующих в стране трубопроводов проложено еще в советское время, и средний возраст трубы сегодня зашкаливает за 25 лет. В системе задействовано колоссальное число сложных участков и высокотехнологичного оборудования.
Неудивительно, что проблема минимизации рисков в топливно-энергетическом комплексе с каждым годом становится все более актуальной. Если говорить о роли страховых механизмов в этом процессе, хотелось бы вернуться к аварии на буровой платформе компании British Petroleum. Как известно, BP на протяжении многих лет пренебрегала страхованием, оставляя большую часть рисков на собственном удержании. По данным самой компании, к концу сентября 2010 г. ее расходы на ликвидацию последствий утечки нефти превысили $11 млрд. Эта сумма включает и выплаты по искам. Количество исков, поданных к компании, приближается к 100000, а объем уже осуществленных выплат по 44000 из них превысил $800 млн. Выплачивать все эти фантастические суммы ВР придется в основном из собственных средств, что компания и делает, продавая, в частности, свои активы. За три месяца после аварии капитализация BP упала почти в два раза – со $192 до $106 млрд.
Катастрофа в Мексиканском заливе – безусловно, событие экстраординарное. Даже если бы ответственность BP была застрахована более качественно, возмещение, возможно, и не покрыло бы понесенные компанией убытки целиком. Однако также очевидно, что эти убытки были бы несопоставимо ниже и компания имела бы возможность более свободно и оперативно направлять средства на ликвидацию последствий аварии. Трагедия в Мексиканском заливе показала, что в сфере энергетики катастрофические убытки по одному-единственному случаю могут привести к тяжелейшим последствиям для компании в целом. В то же время затраты на страхование, распределенные во времени, подобный исход способны предотвратить.
Как мы видим, альтернативы страхованию как ключевому элементу системы управления рисками в ТЭКе сегодня нет. Гораздо менее очевидным для них является вопрос о стоимости страхового полиса.
Каждый знает, что нельзя купить хорошее французское вино за сто рублей и где-нибудь в переходе метро. Так почему же, когда мы говорим о такой технологически сложной финансовой услуге, как страхование, подобная логика перестает действовать?
Чтобы ясно представлять себе, какова должна быть цена страховой защиты, необходимо понимать, из чего она складывается. Два главных фактора, влияющих на цену страхового полиса, – это андеррайтинговая оценка вероятности убытка и стоимость перестраховочной защиты. Последний фактор особенно важен, поскольку капитализация, а следовательно, и емкость российского страхового рынка сегодня, мягко говоря, недостаточны. Страховые компании просто не в состоянии самостоятельно покрыть такие крупные риски, которые существуют в сфере ТЭК. В качестве примера можно привести аварию на Саяно-Шушенской ГЭС, ущерб от которой оказался практически равен суммарному капиталу трех крупнейших российских страховщиков в области страхования предприятий топливной энергетики. Именно поэтому перестрахование рисков на международном рынке является неотъемлемым и важнейшим условием обеспечения надежной страховой защиты, стоимость которой напрямую зависит от качества перестрахования: чем шире круг компаний, входящих в перестраховочный пул, и чем выше надежность этих компаний, тем дороже будет стоить и сам страховой полис.
К сожалению, подобные соображения не всегда берутся в расчет. Более того, российское законодательство, регулирующее госзакупки и распространяющееся в том числе на большинство предприятий ТЭКа, поощряет исключительно ценовую конкуренцию между страховщиками. Неудивительно, что именно демпинг становится основным методом борьбы с конкурентами. У нас есть конкретные примеры, когда стоимость перестраховочной защиты на Западе оказывалась в разы и даже в десятки раз выше, чем те тарифы, с которыми российские страховые компании выигрывали конкурсы.
Необоснованная тарифная политика, объяснимая желанием любой ценой отгрызть клиента у конкурирующей компании, приводит к сложностям при последующем размещении риска на перестраховочном рынке. В конечном итоге многие страховые компании не в состоянии обеспечивать застрахованные объекты реальным страховым покрытием, поскольку принимаемые ими на страхование риски нигде не могут быть перестрахованы. Здесь принцип такой: если вдруг произойдет серьезный убыток, то страховая компания, а возможно, и сам страхователь, просто обанкротятся. А если не произойдет, то всем будет хорошо. Но это уже не страхование, а игра в рулетку.
Вадим Янов, председатель Правления Страховой группы «СОГАЗ»
Крупнейшие убытки в ТЭК РФ в 2008–2010 гг.
АварияГодСтраховая компанияУбытки, в млн руб.
Повреждение газовой турбины2008СОГАЗ247
Авария на Новокуйбышевском НПЗ2009СОГАЗ> 1000
Пожар на нефтеперекачивающей станции «Конда»2009«Транснефть»145
Авария на шахте «Распадская»2010––
Источник: данные компании «СОГАЗ», 2010
Вадим Янов окончил Ленинградский финансово-экономический институт. 1985–1991 гг. – начальник бюро планового отдела Ленинградского машиностроительного объединения им. К.Маркса. 1993–2006 гг. – генеральный директор страховой компании «Альма». В 2006 г. возглавил СОГАЗ.
СОГАЗ – страховая группа. Крупнейшие акционеры ОАО «СОГАЗ» (на 30 апреля 2010 г.): ОАО «АБ «Россия» (через ООО «ИК АБРОС») – 51%, ОАО «Газпромбанк» – 19,04%, ООО «Акцепт» (по данным ЕГРЮЛ, учреждено Михаилом Шеломовым – 99,9% и Дмитрием Мансуровым – 0,1%) – 12,47%, ООО «Лирус» –12,5%. Финансовые показатели (МСФО): прибыль (2009 г.) – 7,5 млрд руб., активы (на 31 декабря 2009 г.) – 77,78 млрд руб., совокупный капитал – 16,53 млрд руб., чистая сумма заработанных премий – 35,43 млрд руб. >Ведомости (приложение "Форум") Янов В.Э.
Важность ТЭКа для экономики любой страны сопоставима только с масштабами рисков, которые существуют в этой сфере. К сожалению, статистика не обнадеживает: из года в год возрастают и число, и масштабы техногенных катастроф, стихийных бедствий, повышается уровень загрязнения и разрушения окружающей среды. Только за последние два года мы стали свидетелями таких крупнейших техногенных катастроф в области ТЭК, как авария на Саяно-Шушенской ГЭС и разлив нефти в Мексиканском заливе. При этом отмечу, что в данных случаях речь идет об абсолютно непредвиденных авариях на объектах, имевших многоступенчатую систему защиты и технического контроля. Что уж говорить о менее защищенных объектах с высокой степенью изношенности основных фондов?
Чтобы оценить масштабы существующих в российском ТЭКе рисков, достаточно сказать, что протяженность одних только магистральных трубопроводов «Газпрома» и «Транснефти» превышает 200000 километров. При этом большинство ныне действующих в стране трубопроводов проложено еще в советское время, и средний возраст трубы сегодня зашкаливает за 25 лет. В системе задействовано колоссальное число сложных участков и высокотехнологичного оборудования.
Неудивительно, что проблема минимизации рисков в топливно-энергетическом комплексе с каждым годом становится все более актуальной. Если говорить о роли страховых механизмов в этом процессе, хотелось бы вернуться к аварии на буровой платформе компании British Petroleum. Как известно, BP на протяжении многих лет пренебрегала страхованием, оставляя большую часть рисков на собственном удержании. По данным самой компании, к концу сентября 2010 г. ее расходы на ликвидацию последствий утечки нефти превысили $11 млрд. Эта сумма включает и выплаты по искам. Количество исков, поданных к компании, приближается к 100000, а объем уже осуществленных выплат по 44000 из них превысил $800 млн. Выплачивать все эти фантастические суммы ВР придется в основном из собственных средств, что компания и делает, продавая, в частности, свои активы. За три месяца после аварии капитализация BP упала почти в два раза – со $192 до $106 млрд.
Катастрофа в Мексиканском заливе – безусловно, событие экстраординарное. Даже если бы ответственность BP была застрахована более качественно, возмещение, возможно, и не покрыло бы понесенные компанией убытки целиком. Однако также очевидно, что эти убытки были бы несопоставимо ниже и компания имела бы возможность более свободно и оперативно направлять средства на ликвидацию последствий аварии. Трагедия в Мексиканском заливе показала, что в сфере энергетики катастрофические убытки по одному-единственному случаю могут привести к тяжелейшим последствиям для компании в целом. В то же время затраты на страхование, распределенные во времени, подобный исход способны предотвратить.
Как мы видим, альтернативы страхованию как ключевому элементу системы управления рисками в ТЭКе сегодня нет. Гораздо менее очевидным для них является вопрос о стоимости страхового полиса.
Каждый знает, что нельзя купить хорошее французское вино за сто рублей и где-нибудь в переходе метро. Так почему же, когда мы говорим о такой технологически сложной финансовой услуге, как страхование, подобная логика перестает действовать?
Чтобы ясно представлять себе, какова должна быть цена страховой защиты, необходимо понимать, из чего она складывается. Два главных фактора, влияющих на цену страхового полиса, – это андеррайтинговая оценка вероятности убытка и стоимость перестраховочной защиты. Последний фактор особенно важен, поскольку капитализация, а следовательно, и емкость российского страхового рынка сегодня, мягко говоря, недостаточны. Страховые компании просто не в состоянии самостоятельно покрыть такие крупные риски, которые существуют в сфере ТЭК. В качестве примера можно привести аварию на Саяно-Шушенской ГЭС, ущерб от которой оказался практически равен суммарному капиталу трех крупнейших российских страховщиков в области страхования предприятий топливной энергетики. Именно поэтому перестрахование рисков на международном рынке является неотъемлемым и важнейшим условием обеспечения надежной страховой защиты, стоимость которой напрямую зависит от качества перестрахования: чем шире круг компаний, входящих в перестраховочный пул, и чем выше надежность этих компаний, тем дороже будет стоить и сам страховой полис.
К сожалению, подобные соображения не всегда берутся в расчет. Более того, российское законодательство, регулирующее госзакупки и распространяющееся в том числе на большинство предприятий ТЭКа, поощряет исключительно ценовую конкуренцию между страховщиками. Неудивительно, что именно демпинг становится основным методом борьбы с конкурентами. У нас есть конкретные примеры, когда стоимость перестраховочной защиты на Западе оказывалась в разы и даже в десятки раз выше, чем те тарифы, с которыми российские страховые компании выигрывали конкурсы.
Необоснованная тарифная политика, объяснимая желанием любой ценой отгрызть клиента у конкурирующей компании, приводит к сложностям при последующем размещении риска на перестраховочном рынке. В конечном итоге многие страховые компании не в состоянии обеспечивать застрахованные объекты реальным страховым покрытием, поскольку принимаемые ими на страхование риски нигде не могут быть перестрахованы. Здесь принцип такой: если вдруг произойдет серьезный убыток, то страховая компания, а возможно, и сам страхователь, просто обанкротятся. А если не произойдет, то всем будет хорошо. Но это уже не страхование, а игра в рулетку.
Вадим Янов, председатель Правления Страховой группы «СОГАЗ»
Крупнейшие убытки в ТЭК РФ в 2008–2010 гг.
АварияГодСтраховая компанияУбытки, в млн руб.
Повреждение газовой турбины2008СОГАЗ247
Авария на Новокуйбышевском НПЗ2009СОГАЗ> 1000
Пожар на нефтеперекачивающей станции «Конда»2009«Транснефть»145
Авария на шахте «Распадская»2010––
Источник: данные компании «СОГАЗ», 2010
Вадим Янов окончил Ленинградский финансово-экономический институт. 1985–1991 гг. – начальник бюро планового отдела Ленинградского машиностроительного объединения им. К.Маркса. 1993–2006 гг. – генеральный директор страховой компании «Альма». В 2006 г. возглавил СОГАЗ.
СОГАЗ – страховая группа. Крупнейшие акционеры ОАО «СОГАЗ» (на 30 апреля 2010 г.): ОАО «АБ «Россия» (через ООО «ИК АБРОС») – 51%, ОАО «Газпромбанк» – 19,04%, ООО «Акцепт» (по данным ЕГРЮЛ, учреждено Михаилом Шеломовым – 99,9% и Дмитрием Мансуровым – 0,1%) – 12,47%, ООО «Лирус» –12,5%. Финансовые показатели (МСФО): прибыль (2009 г.) – 7,5 млрд руб., активы (на 31 декабря 2009 г.) – 77,78 млрд руб., совокупный капитал – 16,53 млрд руб., чистая сумма заработанных премий – 35,43 млрд руб. >Ведомости (приложение "Форум") Янов В.Э.
Ещё новости по теме:
07:00