"Независимая газета": Каспий как "зеркало" Мексиканского залива
Каспийское море, по словам заместителя директора Института геологии, члена-корреспондента НАНА Ибрагима Гулиева, "по степени изученности и особенно освоения - это Мексиканский залив 40 лет тому назад". Конечно, здесь нет таких глубин, таких давлений и такого обилия нефтедобывающих платформ. Однако беда и счастье Каспия - в наличии запасов углеводородного сырья. Это - активно работающая углеводородная система. Каспий - это два моря - море воды и море нефти, а потому важно с учетом аварии в Мексиканском заливе еще раз серьезно посмотреть на угрозу возможного нефтяного загрязнения на Каспии. Его замкнутость и расширяющиеся объемы промышленной добычи нефти и газа при крупномасштабной аварии могут надолго, если не навсегда, уничтожить уникальную экосистему моря. Любую аварию на нефтегазовых месторождениях следует рассматривать как "спусковой механизм" техногенной экологической катастрофы, - пишет "Независимая газета".
Можно напомнить о том, что в 1983 году самопогружающаяся буровая установка (СПБ) "60 лет Азербайджану" затонула в 23 км от мыса Ракушечный на восточном побережье Каспия. По информации казахстанской стороны, в емкостях вышки до сих пор находится 187 тонн дизельного топлива и 29 тонн машинного масла. Этого количества горюче-смазочных материалов (ГСМ) вполне достаточно, чтобы отравить воду на всем восточном побережье моря. К этому можно добавить еще и токсичные химреагенты, которые на момент аварии вполне могли находиться на буровой. Периодически скважина начинает "действовать", что хорошо заметно при проведении экологического мониторинга.
Другим примером служит затонувший в 2004 году на глубине 300 м азербайджанский паром "Меркурий-2" с шестнадцатью 60-тонными цистернами сырой нефти. Коррозия металла в морской воде имеет скорость до 0,3 мм в год. Нетрудно рассчитать, за какой период будут "разъедены" стенки цистерн. Это - экологическая бомба замедленного действия, удар которой из глубины может стать аналогом катастрофы в Мексиканском заливе.
"Нам сверху видно все"
Практически сразу после катастрофы руководство Геологической службы США (USGS) от имени Береговой охраны США обратилось в Международную хартию "Космос и крупные бедствия" (Space and Major Disasters) с просьбой о космическом мониторинге района бедствия всеми возможными средствами. Начиная с 22 апреля 2010 года практически все космические сенсоры были переориентированы на съемку Мексиканского залива. С 20 апреля и по настоящее время российскими специалистами Института космических исследований РАН и Института океанологии им. П.П. Ширшова РАН (ИОРАН) в области спутникового мониторинга нефтяного загрязнения морей и океанов ведется работа по комплексному анализу мультисенсорных спутниковых и метеорологических данных района аварии в Мексиканском заливе. Этот коллектив под руководством профессора А.Г.Костяного (ИОРАН) в 2004 году разработал, осуществил в 2004-2005 годах и внедрил в практику производственного экологического мониторинга первый в РФ комплексный оперативный спутниковый мониторинг нефтяного загрязнения вод юго-восточной Балтики (Кравцовское нефтяное месторождение, платформа "ЛУКОЙЛА" Д-6). Впоследствии разработанные принципы, схемы и методологии мониторинга были применены в Черном, Каспийском, Средиземном морях и на всей акватории Балтийского моря. Однако для большинства шельфовых районов РФ постоянный и оперативный спутниковый мониторинг не проводится. Хотя в случае аварийной ситуации важно иметь оперативную и разностороннюю спутниковую информацию, и прежде всего оперативную радиолокационную съемку, которая становится доступной только в случае, если страна подписала Хартию "Космос и крупные бедствия". Россия данный документ не подписала. В итоге, как в случае недавней катастрофы в Керченском проливе в ноябре 2007 года, целенаправленная постоянная радиолокационная съемка не проводилась, а в условиях облачности оптическая съемка была абсолютно бесполезна.
Если бы в Мексиканском заливе осуществлялся постоянный оперативный комплексный и полномасштабный спутниковый мониторинг экологического состояния вод в районах нефтедобычи по аналогии с тем, который велся в 2004-2005 годах по району нефтедобывающей платформы Д-6 "ЛУКОЙЛА" в Балтийском море, то борьба с последствиями аварии велась бы гораздо эффективнее, чем это делалось в первые недели после катастрофы. В этой связи создание комплексной системы мониторинга районов разработки и транспортировки углеводородных ресурсов на шельфе морей России является первоочередной задачей.
США потребовалось три месяца на закрытие скважины в Мексиканском заливе при колоссальном напряжении интеллекта, технических и организационных возможностей с привлечением достижений подводной робототехники. В операции в общей сложности участвовало 5 тыс. судов и 40 тыс. человек. Было начато бурение двух разгрузочных скважин.
Закрытие скважины не снимает с повестки дня проблему борьбы с загрязнениями прибрежной зоны и акватории залива, которая растянется на многие годы и потребует огромных финансовых расходов.
Авария в Мексиканском заливе должна стать предостережением для прибрежных стран, которые в погоне за прибылью готовы идти на значительный риск, осуществляя добычу на шельфе. Повторение подобной аварии в Каспийском, Черном, Охотском или Балтийском морях, а в перспективе и Арктических морях может превратить их в масштабные зоны экологического бедствия у берегов России.
Можно напомнить о том, что в 1983 году самопогружающаяся буровая установка (СПБ) "60 лет Азербайджану" затонула в 23 км от мыса Ракушечный на восточном побережье Каспия. По информации казахстанской стороны, в емкостях вышки до сих пор находится 187 тонн дизельного топлива и 29 тонн машинного масла. Этого количества горюче-смазочных материалов (ГСМ) вполне достаточно, чтобы отравить воду на всем восточном побережье моря. К этому можно добавить еще и токсичные химреагенты, которые на момент аварии вполне могли находиться на буровой. Периодически скважина начинает "действовать", что хорошо заметно при проведении экологического мониторинга.
Другим примером служит затонувший в 2004 году на глубине 300 м азербайджанский паром "Меркурий-2" с шестнадцатью 60-тонными цистернами сырой нефти. Коррозия металла в морской воде имеет скорость до 0,3 мм в год. Нетрудно рассчитать, за какой период будут "разъедены" стенки цистерн. Это - экологическая бомба замедленного действия, удар которой из глубины может стать аналогом катастрофы в Мексиканском заливе.
"Нам сверху видно все"
Практически сразу после катастрофы руководство Геологической службы США (USGS) от имени Береговой охраны США обратилось в Международную хартию "Космос и крупные бедствия" (Space and Major Disasters) с просьбой о космическом мониторинге района бедствия всеми возможными средствами. Начиная с 22 апреля 2010 года практически все космические сенсоры были переориентированы на съемку Мексиканского залива. С 20 апреля и по настоящее время российскими специалистами Института космических исследований РАН и Института океанологии им. П.П. Ширшова РАН (ИОРАН) в области спутникового мониторинга нефтяного загрязнения морей и океанов ведется работа по комплексному анализу мультисенсорных спутниковых и метеорологических данных района аварии в Мексиканском заливе. Этот коллектив под руководством профессора А.Г.Костяного (ИОРАН) в 2004 году разработал, осуществил в 2004-2005 годах и внедрил в практику производственного экологического мониторинга первый в РФ комплексный оперативный спутниковый мониторинг нефтяного загрязнения вод юго-восточной Балтики (Кравцовское нефтяное месторождение, платформа "ЛУКОЙЛА" Д-6). Впоследствии разработанные принципы, схемы и методологии мониторинга были применены в Черном, Каспийском, Средиземном морях и на всей акватории Балтийского моря. Однако для большинства шельфовых районов РФ постоянный и оперативный спутниковый мониторинг не проводится. Хотя в случае аварийной ситуации важно иметь оперативную и разностороннюю спутниковую информацию, и прежде всего оперативную радиолокационную съемку, которая становится доступной только в случае, если страна подписала Хартию "Космос и крупные бедствия". Россия данный документ не подписала. В итоге, как в случае недавней катастрофы в Керченском проливе в ноябре 2007 года, целенаправленная постоянная радиолокационная съемка не проводилась, а в условиях облачности оптическая съемка была абсолютно бесполезна.
Если бы в Мексиканском заливе осуществлялся постоянный оперативный комплексный и полномасштабный спутниковый мониторинг экологического состояния вод в районах нефтедобычи по аналогии с тем, который велся в 2004-2005 годах по району нефтедобывающей платформы Д-6 "ЛУКОЙЛА" в Балтийском море, то борьба с последствиями аварии велась бы гораздо эффективнее, чем это делалось в первые недели после катастрофы. В этой связи создание комплексной системы мониторинга районов разработки и транспортировки углеводородных ресурсов на шельфе морей России является первоочередной задачей.
США потребовалось три месяца на закрытие скважины в Мексиканском заливе при колоссальном напряжении интеллекта, технических и организационных возможностей с привлечением достижений подводной робототехники. В операции в общей сложности участвовало 5 тыс. судов и 40 тыс. человек. Было начато бурение двух разгрузочных скважин.
Закрытие скважины не снимает с повестки дня проблему борьбы с загрязнениями прибрежной зоны и акватории залива, которая растянется на многие годы и потребует огромных финансовых расходов.
Авария в Мексиканском заливе должна стать предостережением для прибрежных стран, которые в погоне за прибылью готовы идти на значительный риск, осуществляя добычу на шельфе. Повторение подобной аварии в Каспийском, Черном, Охотском или Балтийском морях, а в перспективе и Арктических морях может превратить их в масштабные зоны экологического бедствия у берегов России.