Верховный суд РФ определит, когда банкрот может избежать потери заложенной квартиры
Согласно материалам дела, в июне 2018 года Юлия Величко взяла в долг 260 тыс. рублей у Романа Головатенко под 120% годовых, отдав в залог свою единственную квартиру площадью 50 кв.м в Хабаровске. Обстоятельства, по которым Величко согласилась на столь тяжелые условия, в материалах дела не приводятся. Через полтора года стороны договорились о снижении ставки до 84% годовых.
Всего Величко заплатила своему кредитору 387 тыс. рублей за период с июля 2018 года по апрель 2020 года. Затем прекратила выплаты и в мае 2020 года инициировала собственное банкротство. На тот момент, судя по материалам дела, она задолжала Головатенко и банкам 774 тыс. рублей.
Суд признал ее банкротом 10 июня 2020 года и ввел процедуру реализации имущества. Финансовый управляющий Ольга Возжина должна была направить уведомление об этом кредиторам в течение 15 дней — до 25 июня, как того требует статья 213.24 закона о несостоятельности, но по адресу Головатенко она выслала его лишь 10 августа. Впрочем, он его в любом случае не получил — письмо вернулось после истечения срока хранения, говорится в материалах дела.
В итоге Головатенко обратился в суд с заявлением о включении своих требований на сумму 301,5 тыс. рублей как обеспеченных залогом только в сентябре 2020 года, то есть по истечении отводящегося на это двухмесячного срока. Он просил суд восстановить срок, так как управляющий направил ему уведомление несвоевременно, и Арбитражный суд Хабаровского края с этим согласился. В ином случае Головатенко не мог бы рассчитывать на погашение долга за счет реализации заложенной квартиры. Еще в декабре 2018 года ВС разъяснил, что залогодержатель, пропустивший двухмесячный срок на включение своих требований в реестр кредиторов, лишается права на залог, и в конкурсную массу жилье не попадет, если оно единственное.
Величко и ее финуправляющая считали неправомерным включение требований Головатенко в реестр, тем более как залоговых. Он настаивали, что отобрать за долги единственное жилье, являющееся предметом ипотеки, возможно только в случае, если кредит выдавался на приобретение или строительство. Так они трактовали статью 78 закона об ипотеке, в которой говорится о возможности изъятия жилья, заложенного "по договору об ипотеке либо по ипотеке в силу закона в обеспечение возврата кредита или целевого займа, предоставленных банком или иной кредитной организацией либо другим юридическим лицом на приобретение или строительство таких или иных жилого дома или квартиры, их капитальный ремонт или иное неотделимое улучшение, а также на погашение ранее предоставленных кредита или займа на приобретение или строительство жилого дома или квартиры".
Однако суд с такой трактовкой не согласился. По его мнению, статья 78 закона об ипотеке не запрещает обращать взыскание на единственное жилье, заложенное по другим основаниям. В обоснование суд сослался на статью 2 того же закона, согласно которой ипотека может быть установлена в обеспечение обязательства по кредитному договору, по договору займа или иного обязательства.
Стороны спора также обвиняли друг друга в злоупотреблении правом — Величко считала, что это произошло при приеме квартиры в залог на оговоренных условиях выдачи займа, а Головатенко — что при передаче жилья без намерения его освобождать. Суд нарушений со стороны последнего не увидел.
"Оснований считать, что, принимая в залог спорную квартиру Головатенко злоупотребил правом, как об этом указывает представитель должника, суд не усматривает. В данном случае, учитывая имущественное положение заёмщика, Головатенко выдал кредит при условии обеспечения его возврата залогом недвижимого имущества, что отражено в договоре ипотеки", — указал суд первой инстанции.
С этим согласились суды апелляционной и кассационной инстанций. Теперь Величко просит вмешаться в ситуацию ВС. В своей жалобе она пишет, что произвела уже "значительную выплату" Головатенко, и его требования несоразмерны стоимости единственного жилья.
Эти доводы судья Екатерина Корнелюк сочла достаточными для передачи жалобы на рассмотрение судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ. Заседание назначено на 8 ноября.
Всего Величко заплатила своему кредитору 387 тыс. рублей за период с июля 2018 года по апрель 2020 года. Затем прекратила выплаты и в мае 2020 года инициировала собственное банкротство. На тот момент, судя по материалам дела, она задолжала Головатенко и банкам 774 тыс. рублей.
Суд признал ее банкротом 10 июня 2020 года и ввел процедуру реализации имущества. Финансовый управляющий Ольга Возжина должна была направить уведомление об этом кредиторам в течение 15 дней — до 25 июня, как того требует статья 213.24 закона о несостоятельности, но по адресу Головатенко она выслала его лишь 10 августа. Впрочем, он его в любом случае не получил — письмо вернулось после истечения срока хранения, говорится в материалах дела.
В итоге Головатенко обратился в суд с заявлением о включении своих требований на сумму 301,5 тыс. рублей как обеспеченных залогом только в сентябре 2020 года, то есть по истечении отводящегося на это двухмесячного срока. Он просил суд восстановить срок, так как управляющий направил ему уведомление несвоевременно, и Арбитражный суд Хабаровского края с этим согласился. В ином случае Головатенко не мог бы рассчитывать на погашение долга за счет реализации заложенной квартиры. Еще в декабре 2018 года ВС разъяснил, что залогодержатель, пропустивший двухмесячный срок на включение своих требований в реестр кредиторов, лишается права на залог, и в конкурсную массу жилье не попадет, если оно единственное.
Величко и ее финуправляющая считали неправомерным включение требований Головатенко в реестр, тем более как залоговых. Он настаивали, что отобрать за долги единственное жилье, являющееся предметом ипотеки, возможно только в случае, если кредит выдавался на приобретение или строительство. Так они трактовали статью 78 закона об ипотеке, в которой говорится о возможности изъятия жилья, заложенного "по договору об ипотеке либо по ипотеке в силу закона в обеспечение возврата кредита или целевого займа, предоставленных банком или иной кредитной организацией либо другим юридическим лицом на приобретение или строительство таких или иных жилого дома или квартиры, их капитальный ремонт или иное неотделимое улучшение, а также на погашение ранее предоставленных кредита или займа на приобретение или строительство жилого дома или квартиры".
Однако суд с такой трактовкой не согласился. По его мнению, статья 78 закона об ипотеке не запрещает обращать взыскание на единственное жилье, заложенное по другим основаниям. В обоснование суд сослался на статью 2 того же закона, согласно которой ипотека может быть установлена в обеспечение обязательства по кредитному договору, по договору займа или иного обязательства.
Стороны спора также обвиняли друг друга в злоупотреблении правом — Величко считала, что это произошло при приеме квартиры в залог на оговоренных условиях выдачи займа, а Головатенко — что при передаче жилья без намерения его освобождать. Суд нарушений со стороны последнего не увидел.
"Оснований считать, что, принимая в залог спорную квартиру Головатенко злоупотребил правом, как об этом указывает представитель должника, суд не усматривает. В данном случае, учитывая имущественное положение заёмщика, Головатенко выдал кредит при условии обеспечения его возврата залогом недвижимого имущества, что отражено в договоре ипотеки", — указал суд первой инстанции.
С этим согласились суды апелляционной и кассационной инстанций. Теперь Величко просит вмешаться в ситуацию ВС. В своей жалобе она пишет, что произвела уже "значительную выплату" Головатенко, и его требования несоразмерны стоимости единственного жилья.
Эти доводы судья Екатерина Корнелюк сочла достаточными для передачи жалобы на рассмотрение судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ. Заседание назначено на 8 ноября.