Андрей Лазеев: Геологи определяют завтрашний день нефтедобычи
Профессиональный праздник отметят в грядущие выходные российские геологи. В преддверие торжеств обозреватель «Вслух.ру» встретился с генеральным директором дочернего предприятия ТНК-ВР — Тюменского нефтяного научного центра Андреем Лазеевым. Руководитель центра рассказал, какие задачи стоят перед современными геологами, а также о том, привлекает ли нынешнюю молодежь эта профессия.
– Андрей Николаевич, с каким настроением Вы подходите к празднику?
– С оптимистичным настроением, поскольку прошедший год стал достаточно успешным для ТНК-ВР, в том числе благодаря работе ТННЦ. Компания не снижает темпов, как в части геологоразведки, так и разработки месторождений. Поэтому у ее сотрудников есть уверенность в будущем и понятные задачи, которые мы намерены решать.
– Что стало главным результатом Тюменского нефтяного научного центра в прошлом году?
– Это переход на более качественный уровень взаимодействия с недропользователями, выстраивание полноценных партнерских отношений и работа на общий результат. Мы с этим хорошо справились. Нам, конечно, нужно еще многое сделать, но, я думаю, мы подготовили хорошую основу, чтобы нам плодотворно совместно работать.
– По каким критериям можно оценить работу ТННЦ?
– Попытка оценивать экономическую эффективность работы науки — неблагодарное дело, поскольку наш результат не всегда является точно измеримым в денежном выражении. Основной экономический эффект, безусловно, получает недропользователь. От того, насколько качественно сработает научный центр, зависит успешность бизнеса нефтяной компании.
– ТНК-ВР в 2011 добилась рекордных показателей по всем направлениям деятельности. Будет ли компания устанавливать новые рекорды?
– В любом деле после выдающихся достижений продолжать прогрессивно двигаться дальше все сложнее и сложнее. Наша ситуация, я думаю, не исключение. То, как были выполнены задачи в прошлом году, – это наш вызов самим себе. Положительным внешним фактором стала достаточно высокая цена на нефть на мировом рынке. Мы существенно нарастили добычу нефти на наших новых месторождениях. Эти проекты по-прежнему будут активно развиваться и в 2012 году. Поэтому мы вправе рассчитывать на успех.
– Перед Тюменским нефтяным научным центром ввиду амбициозных планов ТНК-ВР, должно быть, стоят какие-то сверхзадачи?
– Среди ключевых — участие в активной фазе реализации нашего газового проекта на севере Ямала. Мы уже сформировали команду специалистов по геологии и разработке, которые будут этот проект поддерживать. В этом году мы намерены укрепить команду. Она должна решать вопросы сопровождения разработки газовых месторождений на таком же высоком уровне, как и при разработке нефтяных.
Возрастает активность участия компании в международных проектах. В первую очередь, речь о шельфовых газовых месторождениях Вьетнама. Мы выполняем геологическое моделирование, гидродинамическое моделирование, уточнение прогнозов добычи газа. Для нас это новое направление работы. Газовая составляющая – это новый вызов, нам еще предстоит нарастить свои мускулы.
– Такие масштабные планы наверняка требуют создания новых подразделений в ТННЦ?
– Организационно для участия в газовых проектах мы начали меняться еще в 2010 году. Прошлый и текущий годы ознаменованы наращиванием ресурсов для работы в этом направлении. Речь идет не только об увеличении штата, но и о повышении квалификации уже работающих специалистов, во что мы вкладывали и будем вкладывать определенные средства.
– Если говорить в общем, какие проблемы стоят перед современными геологами?
– Структура и качество запасов во всем мире год от года усложняются. Это требует новых подходов к их изучению. Соответственно мы должны расходовать на порядок больше средств и ресурсов, чтобы качественно доизучать запасы месторождений с дальнейшим их вовлечением в разработку. Почти все новые месторождения можно охарактеризовать как месторождения с трудноизвлекаемыми запасами. Для нас это глобальная задача, мы на ней сосредоточены и, я считаю, достаточно успешно ее решаем.
– Какой отпечаток на профессию накладывают новые технологии?
– Чем сложнее технология, тем более тщательно нужно подойти к формулировке ответа на вопрос «Чего мы хотим достичь в результате?», начиная с изучения проблемы и постановки задачи. Мы должны обозначить ключевые неопределенности, которые нужно снять в процессе реализации того или иного проекта. Это требует от нас более высокого уровня знаний, собранности и внимания.
– Не могли бы Вы рассказать подробнее о технологиях последних лет?
– В мире широко практикуется технология сейсмики 3D. В нашей компании проводятся очень большие объемы полевых исследований. Одна из последних технологий при интерпретации полевых данных – сейсмическая инверсия. Это новые математические методы обработки данных, новые петрофизические подходы к интерпретации материалов. Технология позволяет на порядок качественнее видеть строение пласта, выявлять более мелкие залежи, четко определять качество коллектора, – это то, чего не давали сейсмические исследования. Раньше мы получали некие структурные планы, общее понимание мощности пласта. Теперь можно добиться более ясного количественного и качественного понимания объектов изучения.
– Позволяют ли возможности компании увеличить объемы геологоразведочных работ и есть ли в этом нужда?
– В последние годы у нас большие объемы геологоразведки: прирост запасов всегда выше единицы к текущей добыче компании. Мы активно занимаемся разведкой как на новых месторождениях, так и на месторождениях Оренбуржья, которое вообще является старейшим регионом России по добыче нефти. Находим нефть даже на тех участках, которые прежде казались неперспективными.
– Андрей Николаевич, а у южных регионов Тюменской области есть перспективы?
– Давайте проведем аналогию с Уватским проектом. Еще двадцать лет назад он считался совершенно неперспективным. В 60-70 годах большая геологоразведка ушла в Среднее Приобье — там достаточно быстро нашли огромные месторождения и Уватский регион «отложили на потом». Теперь мы видим, что Уват за 5-7 лет нарастил запасы в четыре раза. Это говорит о том, что мы должны расставлять приоритеты и последовательно работать с запасами.
Вся нефтяная промышленность в мире развивается так — нефтяники берут то, что им понятно, в чем они уверены. Затем развивают свои технологии и могут заниматься более сложными проектами. Уват при технологиях тридцатилетней давности было бы трудно разрабатывать, теперь можно работать экономически рентабельно. У юга региона хорошие перспективы. Конечно, гигантских месторождений не будет, но здесь хорошо развита инфраструктура, и даже небольшие месторождения могут приносить экономический эффект.
– Существует ли в геологии проблема кадров? Молодежь стремится в эту профессию?
– Последние тридцать лет внимание к этой профессии было волнообразным. В начале 90-х годов были периоды спада, когда не только в геологоразведку, но и в нефтяную отрасль никто не хотел идти. На эти специальности в любой вуз можно было поступить с минимальными усилиями. Теперь ситуация кардинально поменялась и мы видим огромные конкурсы в нефтяные институты. Многие в стране понимают, что нефтегазовая промышленность генерирует большие налоги, прибыли и активно развивается. Стабильность и хорошая заработная плата — ключевые факторы привлечения специалистов.
Трудноизвлекаемые запасы требуют внедрения ноу-хау. Технологии в нефтяной промышленности развиваются семимильными шагами. Соответственно, много сервисных компаний работают в этом направлении, вкладывают в развитие технологий, предлагают внедрять их нефтяникам и газовикам. Чтобы с ними работать, безусловно, нужно обладать более глубокими знаниями. Поэтому мы в ТНК-ВР и в ТННЦ много средств тратим на доподготовку молодых специалистов, которые приходят из вузов. Они должны максимально быстро адаптироваться к реальным условиям производства и получить те навыки, которые им потребуются в работе.
– Стало быть, дефицита в кадрах при таком внимании к отрасли быть не должно.
– С точки зрения готовности вузов обеспечить «нефтянку» выпускниками я больших проблем не вижу. Но есть дефицит высококвалифицированных кадров. Каждая компания хотела бы заполучить готового высококлассного специалиста, в которого не нужно вкладывать средства. Таких свободных специалистов на рынке почти нет. Потому большинство компаний вынуждены вкладывать в развитие своих сотрудников. Я считаю, что это более чем оправдано. Потому что вузы должны давать фундаментальные знания, а компания-работодатель на этот фундамент будет наращивать то, что нужно именно для ее бизнеса сегодня или в среднесрочной перспективе.
– Андрей Николаевич, в ТННЦ под Вашим началом трудится много молодежи?
– Около восьмидесяти молодых специалистов, которые отработали после получения высшего образования не более трех лет. Это примерно 12% сотрудников. Средний возраст сотрудников центра около 35 лет.
– Что бы Вы пожелали сотрудникам Тюменского научного нефтяного центра в преддверии профессионального праздника?
– Всегда говорю, что геологу в первую очередь нужна удача. Какие бы технологии не использовали, какие бы деньги не вкладывали в геологоразведку, каждый геолог знает, что в настоящем успехе всегда присутствует элемент везения. Также я желаю всем оптимизма и уверенности в завтрашнем дне. Именно геологи определяют завтрашний день нефте– и газодобычи.
– Андрей Николаевич, с каким настроением Вы подходите к празднику?
– С оптимистичным настроением, поскольку прошедший год стал достаточно успешным для ТНК-ВР, в том числе благодаря работе ТННЦ. Компания не снижает темпов, как в части геологоразведки, так и разработки месторождений. Поэтому у ее сотрудников есть уверенность в будущем и понятные задачи, которые мы намерены решать.
– Что стало главным результатом Тюменского нефтяного научного центра в прошлом году?
– Это переход на более качественный уровень взаимодействия с недропользователями, выстраивание полноценных партнерских отношений и работа на общий результат. Мы с этим хорошо справились. Нам, конечно, нужно еще многое сделать, но, я думаю, мы подготовили хорошую основу, чтобы нам плодотворно совместно работать.
– По каким критериям можно оценить работу ТННЦ?
– Попытка оценивать экономическую эффективность работы науки — неблагодарное дело, поскольку наш результат не всегда является точно измеримым в денежном выражении. Основной экономический эффект, безусловно, получает недропользователь. От того, насколько качественно сработает научный центр, зависит успешность бизнеса нефтяной компании.
– ТНК-ВР в 2011 добилась рекордных показателей по всем направлениям деятельности. Будет ли компания устанавливать новые рекорды?
– В любом деле после выдающихся достижений продолжать прогрессивно двигаться дальше все сложнее и сложнее. Наша ситуация, я думаю, не исключение. То, как были выполнены задачи в прошлом году, – это наш вызов самим себе. Положительным внешним фактором стала достаточно высокая цена на нефть на мировом рынке. Мы существенно нарастили добычу нефти на наших новых месторождениях. Эти проекты по-прежнему будут активно развиваться и в 2012 году. Поэтому мы вправе рассчитывать на успех.
– Перед Тюменским нефтяным научным центром ввиду амбициозных планов ТНК-ВР, должно быть, стоят какие-то сверхзадачи?
– Среди ключевых — участие в активной фазе реализации нашего газового проекта на севере Ямала. Мы уже сформировали команду специалистов по геологии и разработке, которые будут этот проект поддерживать. В этом году мы намерены укрепить команду. Она должна решать вопросы сопровождения разработки газовых месторождений на таком же высоком уровне, как и при разработке нефтяных.
Возрастает активность участия компании в международных проектах. В первую очередь, речь о шельфовых газовых месторождениях Вьетнама. Мы выполняем геологическое моделирование, гидродинамическое моделирование, уточнение прогнозов добычи газа. Для нас это новое направление работы. Газовая составляющая – это новый вызов, нам еще предстоит нарастить свои мускулы.
– Такие масштабные планы наверняка требуют создания новых подразделений в ТННЦ?
– Организационно для участия в газовых проектах мы начали меняться еще в 2010 году. Прошлый и текущий годы ознаменованы наращиванием ресурсов для работы в этом направлении. Речь идет не только об увеличении штата, но и о повышении квалификации уже работающих специалистов, во что мы вкладывали и будем вкладывать определенные средства.
– Если говорить в общем, какие проблемы стоят перед современными геологами?
– Структура и качество запасов во всем мире год от года усложняются. Это требует новых подходов к их изучению. Соответственно мы должны расходовать на порядок больше средств и ресурсов, чтобы качественно доизучать запасы месторождений с дальнейшим их вовлечением в разработку. Почти все новые месторождения можно охарактеризовать как месторождения с трудноизвлекаемыми запасами. Для нас это глобальная задача, мы на ней сосредоточены и, я считаю, достаточно успешно ее решаем.
– Какой отпечаток на профессию накладывают новые технологии?
– Чем сложнее технология, тем более тщательно нужно подойти к формулировке ответа на вопрос «Чего мы хотим достичь в результате?», начиная с изучения проблемы и постановки задачи. Мы должны обозначить ключевые неопределенности, которые нужно снять в процессе реализации того или иного проекта. Это требует от нас более высокого уровня знаний, собранности и внимания.
– Не могли бы Вы рассказать подробнее о технологиях последних лет?
– В мире широко практикуется технология сейсмики 3D. В нашей компании проводятся очень большие объемы полевых исследований. Одна из последних технологий при интерпретации полевых данных – сейсмическая инверсия. Это новые математические методы обработки данных, новые петрофизические подходы к интерпретации материалов. Технология позволяет на порядок качественнее видеть строение пласта, выявлять более мелкие залежи, четко определять качество коллектора, – это то, чего не давали сейсмические исследования. Раньше мы получали некие структурные планы, общее понимание мощности пласта. Теперь можно добиться более ясного количественного и качественного понимания объектов изучения.
– Позволяют ли возможности компании увеличить объемы геологоразведочных работ и есть ли в этом нужда?
– В последние годы у нас большие объемы геологоразведки: прирост запасов всегда выше единицы к текущей добыче компании. Мы активно занимаемся разведкой как на новых месторождениях, так и на месторождениях Оренбуржья, которое вообще является старейшим регионом России по добыче нефти. Находим нефть даже на тех участках, которые прежде казались неперспективными.
– Андрей Николаевич, а у южных регионов Тюменской области есть перспективы?
– Давайте проведем аналогию с Уватским проектом. Еще двадцать лет назад он считался совершенно неперспективным. В 60-70 годах большая геологоразведка ушла в Среднее Приобье — там достаточно быстро нашли огромные месторождения и Уватский регион «отложили на потом». Теперь мы видим, что Уват за 5-7 лет нарастил запасы в четыре раза. Это говорит о том, что мы должны расставлять приоритеты и последовательно работать с запасами.
Вся нефтяная промышленность в мире развивается так — нефтяники берут то, что им понятно, в чем они уверены. Затем развивают свои технологии и могут заниматься более сложными проектами. Уват при технологиях тридцатилетней давности было бы трудно разрабатывать, теперь можно работать экономически рентабельно. У юга региона хорошие перспективы. Конечно, гигантских месторождений не будет, но здесь хорошо развита инфраструктура, и даже небольшие месторождения могут приносить экономический эффект.
– Существует ли в геологии проблема кадров? Молодежь стремится в эту профессию?
– Последние тридцать лет внимание к этой профессии было волнообразным. В начале 90-х годов были периоды спада, когда не только в геологоразведку, но и в нефтяную отрасль никто не хотел идти. На эти специальности в любой вуз можно было поступить с минимальными усилиями. Теперь ситуация кардинально поменялась и мы видим огромные конкурсы в нефтяные институты. Многие в стране понимают, что нефтегазовая промышленность генерирует большие налоги, прибыли и активно развивается. Стабильность и хорошая заработная плата — ключевые факторы привлечения специалистов.
Трудноизвлекаемые запасы требуют внедрения ноу-хау. Технологии в нефтяной промышленности развиваются семимильными шагами. Соответственно, много сервисных компаний работают в этом направлении, вкладывают в развитие технологий, предлагают внедрять их нефтяникам и газовикам. Чтобы с ними работать, безусловно, нужно обладать более глубокими знаниями. Поэтому мы в ТНК-ВР и в ТННЦ много средств тратим на доподготовку молодых специалистов, которые приходят из вузов. Они должны максимально быстро адаптироваться к реальным условиям производства и получить те навыки, которые им потребуются в работе.
– Стало быть, дефицита в кадрах при таком внимании к отрасли быть не должно.
– С точки зрения готовности вузов обеспечить «нефтянку» выпускниками я больших проблем не вижу. Но есть дефицит высококвалифицированных кадров. Каждая компания хотела бы заполучить готового высококлассного специалиста, в которого не нужно вкладывать средства. Таких свободных специалистов на рынке почти нет. Потому большинство компаний вынуждены вкладывать в развитие своих сотрудников. Я считаю, что это более чем оправдано. Потому что вузы должны давать фундаментальные знания, а компания-работодатель на этот фундамент будет наращивать то, что нужно именно для ее бизнеса сегодня или в среднесрочной перспективе.
– Андрей Николаевич, в ТННЦ под Вашим началом трудится много молодежи?
– Около восьмидесяти молодых специалистов, которые отработали после получения высшего образования не более трех лет. Это примерно 12% сотрудников. Средний возраст сотрудников центра около 35 лет.
– Что бы Вы пожелали сотрудникам Тюменского научного нефтяного центра в преддверии профессионального праздника?
– Всегда говорю, что геологу в первую очередь нужна удача. Какие бы технологии не использовали, какие бы деньги не вкладывали в геологоразведку, каждый геолог знает, что в настоящем успехе всегда присутствует элемент везения. Также я желаю всем оптимизма и уверенности в завтрашнем дне. Именно геологи определяют завтрашний день нефте– и газодобычи.