Analitica: От Чернобыля до Гуарапиче: учесть печальный опыт
Авария на Чернобыльской атомной электростанции, произошедшая в апреле 1986 года, она ускорила распад Советского Союза, трагически обнажив опасную уязвимость и упадок существовавшей в нем тогда советской власти.
Если забыть о различиях в масштабе и количестве пострадавших, то можно усмотреть поразительное сходство в последствиях и уроках, которые необходимо извлечь, сравнивая аварию в Чернобыле и загрязнение нефтью реки Гуарапиче (Guarapiche), произошедшее несколько дней тому назад у нас в Венесуэле.
Чернобыльская катастрофа произошла в субботу, однако правительство СССР сообщило о ней лишь два дня спустя, не предупредив население, имевшее полное право знать, что произошло, чтобы лучше защититься. Это можно квалифицировать исключительно как преступные действия. Нечто подобное произошло и у нас (тоже с субботы на понедельник).
Радиоактивный выброс в Чернобыле произошел недалеко от реки Припять (на Украине), что способствовало распространению радиоактивного заражения через водную среду, хотя в основном радиация распространялась с воздушными массами, охватив широкую зону, включавшую в себя Белоруссию, Россию и часть Западной Европы. Нечто подобное произошло и у нас, когда нефть попала в протекающую неподалеку реку Гуарапиче, в результате чего загрязнение быстро охватило обширную область на северо-востоке страны. Кроме того, нефтепродукты могут достичь прилегающих стран бассейна Карибского моря (как стало известно из просочившихся в прессу сведений, из-за медлительной реакции властей нефть свободно выливалась в течение более чем 20 часов!).
От аварии на Чернобыльской АЭС пострадали сотни тысяч людей. Сотнями тысяч измеряются и пострадавшие в Венесуэле, и к ним следует добавить миллионы других живых существ, в том числе растения, животные, микроорганизмы, которые образуют биологическое разнообразие и населяют плодоносные земли, расположенные во влажных тропических районах нашей страны. Они тоже пострадали или были уничтожены. Все они представляют собой огромную ценность для общего потока жизни, которому нанесен ущерб на долгие годы.
Чернобыльская авария застала врасплох власть, высший эшелон которой готовился к проведению великого «революционного праздника» - 1-го Мая-, широко отмечавшегося в социалистических странах. Что-то похожее произошло и в Венесуэле, где власть недавно отметила самый важный праздник нынешнего венесуэльского режима: 4 февраля. На торжественные мероприятия в полном составе было приглашено все руководство нефтепровода Хусепин (Jusepнn), где и произошел разлив нефти.
Явная некомпетентность и неподготовленность советских властей проявилась в том, что на ликвидацию чудовищного очага радиоактивного излучения они направили группу самых обычных пожарных. Несколько ничего не подозревавших членов этой группы не перенесли смертельных доз облучения. В нашем случае было то же самое, если не хуже. Как свидетельствовали разлетевшиеся по миру снимки, местные жители, которых поспешно наняла венесуэльская государственная нефтяная компания PDVSA, без каких либо защитного снаряжения бросились в реку в отчаянной и бессмысленной попытке остановить расползавшееся нефтяное пятно (что и говорить, наглядная иллюстрация самопровозглашенного «нефтяного социализма XXI века»!).
Даже сообщения официальных властей чем-то похожи друг на друга. И те и другие пытаются либо вообще отрицать случившееся, либо свести к минимуму его последствия. Вот что заявила пресс-служба правительства Венесуэлы: «никакой катастрофы не было, это лишь технический сбой»; «мы уже собрали 95% разлившейся нефти», «население может смело брать воду из реки», хотя все элементарные независимые наблюдения указывали на совершенно другое; в случае СССР первое официальное сообщение тоже гласило следующее: «Один из атомных реакторов поврежден. Последствия аварии устраняются. Потерпевшим оказана помощь…».
Если же говорить о конкретных лицах, реально ответственных за произошедшее на Чернобыльской АЭС, то в итоговом докладе Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) говорится следующее: «Случившееся является следствием несоблюдения установленных мер безопасности, причем не только на уровне пострадавшей АЭС, но всей цепи разработки, эксплуатации и наблюдения за атомными электростанциями на территории Советского Союза». Радиоактивное излучение, равное по мощности 400 бомбам, сброшенным на Хиросиму, о котором сообщили так поздно, привело, тем не менее, к тому, что растерявшийся Михаил Горбачев, главный инициатор перемен в СССР в то время, ускорил свои радикальные реформы, выдвинув лозунг большей открытости и свободы слова, вошедший в историю под названием «гласность». Тем самым он хотел сделать невозможным повторение в дальнейшем аварий, подобных чернобыльской. Как это резко отличается от действий нынешнего главы венесуэльского государства, который даже не взял на себя труд включить этот вопрос в свою личную повестку дня, столь своеобразную и всегда обширную (произошедшее в Гуарапиче было подвергнуто еще большей цензуре, чем весьма запутанная история с его онкологическим заболеванием, вызывающая пристальное внимание населения). Но огромный ущерб, нанесенный аварией на Чернобыльской АЭС и исчислявшийся сотнями миллиардов долларов, оказался роковым и сыграл большую дестабилизирующую роль в крушении советского режима, уже находившегося на этапе своего заката. Впоследствии Горбачев скажет, что страшная чернобыльская катастрофа «в значительно большей степени приблизила распад СССР, чем вся его политика гласности и перестройки».
Если говорить об установлении лиц, ответственных за разлив нефти в Венесуэле, то это было сделать легче благодаря большей свободе передачи информации и безграничным возможностям современных социальных сетей. И это несмотря на тщетные усилия правительства не допустить распространения информации о произошедшем, включая дислокацию воинских частей в зоне бедствия с целью недопущения туда журналистов и независимых наблюдателей. Вот вам еще один примитивнейший анахронизм «социализма XXI века»!
В нашем случае круг ответственных лиц приблизительно такой же, что и в Чернобыле: грубейшие нарушения правил эксплуатации, технического обслуживания, наблюдения и своевременного ремонта. Этот диагноз вполне применим ко всем нефтяным объектам, находящимся на территории нынешней Венесуэлы. Отнюдь неутешительный вывод для безопасности населения страны, особенно учитывая потенциальные масштабы любой нефтяной аварии (в тот же месяц, когда разлилась нефть в Гуарапиче, в этом же районе произошли еще две аварии, хотя и не столь крупные, как первая. В революционный период, особенно в последние годы, количество аварий неуклонно растет по всей стране!).
Но будем объективны. Несправедливо было бы взваливать весь груз ответственности на нынешний режим –несмотря на всю безответственность выстраивания им своей экономической политики исключительно на доходах от продажи нефти- за весь тот чудовищный ущерб, который нефтяная промышленность нанесла окружающей среде Венесуэлы, за долгие сто лет существования исключительно за счет доходов от экспорта нефти.
Сколь масштабным бы ни был разлив нефти в Гуарапиче, которому правительство, руководствуясь какими-то своими совершенно бессмысленными соображениями, пытается приклеить ярлык «совершенно секретно», попытки преподнести эту аварию как крупнейшее в мире загрязнение пресной воды тоже неправомерны. Как считают независимые источники, в реку вылилось от 60 до 120 тысяч баррелей нефти. Не будем забывать, что в нашей собственной стране в результате разлива нефти на месторождении «Barrosos 2», произошедшем в 1922 году, в воды озера Маракаибо (Lago de Maracaibo) попало в девять раз больше нефти (в интернете желающие могут ознакомиться с моей статьей о данном событии), хотя по количеству пораженных и уничтоженных видов животных и растений пальма первенства вполне может принадлежать Гуарапиче.
Наша страна как единое целое должна осознать, что нефтяная промышленность по определению разрушает и загрязняет окружающую среду, какие бы совершенные технологии нефтяники ни использовали, какие бы передовые методы добычи ни применяли.
Подобные предупреждения, которые приобрели особую силу после трагедии в Гуарапиче, по правде говоря, были актуальны в течение всего периода разработки нефтяных месторождений в нашей стране, хотя высокие доходы от экспорта нефти заставляли нас закрывать на это глаза.
«Нефть представляет собой смесь из 100 органических компонентов, в основном углеводородов, не растворяющихся в воде. Главное, что следует учитывать, заключается в том, что все летучие и нелетучие компоненты нефти, а также ее остатки, очень вредны и могут вызывать онкологические и иные заболевания у людей». Когда подобного рода вещество попадает в воду (в результате выбросов во время бурения; прорывов нефтепроводов, как, например нефтепровода Хусепин, разлива нефти из танкеров на нефтеналивных терминалах, как, например, на терминале Хосе; протечки нефти из хранилищ на нефтеперегонных заводах, как, например, на НПЗ Парагуанб и т.д.), то причиненный ущерб, как правило, устранить не удается. Последствия таких аварий могут ощущаться в течение нескольких лет, десятилетий и даже веков. Наглядным свидетельством тому являются дошедшие до наших дней следы многих предыдущих разливов нефти (об этом стоит помнить авторам бодрых и безответственных заявлений типа «мы уже собрали 95% нефти, разлившейся в Гуарапиче). То же самое следует иметь в виду и относительно газовой промышленности, которую сейчас также развивают стремительными темпами в северо-восточной части нашей страны, рассматривая ее как еще один неиссякаемый источник бюджетных поступлений. Относительно этого углеводорода следует помнить следующее: «газ представляет из себя смесь летучих химических компонентов (бензол, толуол), способных вызывать онкологические заболевания; двуокись азота, вызывающая заболевания дыхательных путей; угарный газ, крайне опасный для сердечно-сосудистой и кровеносной систем».
Учитывая все вышесказанное, необходимо в общенациональном масштабе серьезно задуматься не только о дальнейшем производстве нефти, прежде всего о безумных планах увеличения ее добычи в нефтеносном бассейне реки Ориноко (читайте в интернете нашу статью по этому поводу), причем их поддерживают и некоторые лица, которые предположительно могли бы войти в новое правительство оппозиции. Более того, мы должны подумать о том, как уберечь окружающую среду нашей страны от того огромного ущерба, который ей нанесла добыча нефти, оставив после себя тысячи свалок ядовитых отходов производства, бесхозно разбросанных по всей стране и источающих в атмосферу свои смертоносные испарения.
Когда же мы научимся? Неужели тогда, когда наша страна превратится в сплошное безжизненное пространство, которое уже невозможно возродить? Что будет делать новое Национальное демократическое единство на опустошенной земле сейчас и в будущем?
Через три года после чернобыльской аварии рухнула Берлинская стена, а еще через какое-то малое время – и Советский Союз. А всего лишь два года назад по вине столь знаковой нефтяной компании как British Petroleum произошел крупнейший в мировой истории разлив нефти в Мексиканском заливе. (BP, кстати, является той самой компанией, которая 15 лет тому назад, в годы правления Кальдеры (Caldera) чуть было не стала разрабатывать нефтяные месторождения в охраняемом лесном заповеднике Гуарапиче; сегодня она же опосредованно выступает в качестве «партнера» боливарианского правительства в нефтеносном бассейне реки Ориноко посредством своего участия в российском концерне ТНК-BP, получившим лицензии на разработку месторождений). И вот после вышеупомянутого «американского нефтяного Чернобыля» великая держава, которой были США, сама попадает в острый политический и системный кризис.
Если говорить о нас, то несмотря на все усилия официальных властей скрыть произошедшее, благодаря настойчивым усилиям независимых средств массовой информации, активности народных масс и появлению новых альтернативных лидеров, выступающих против существующего порядка вещей, правда о трагедии в Гуарипиче выплеснулась наружу и осталась в коллективном сознании людей. В нынешний судьбоносный год президентских выборов в нашей стране неудержимо дуют ветры перемен. Что повлечет за собой венесуэльский Чернобыль, который нам довелось пережить вскоре после зловещей даты 4 февраля? Это что, некое предзнаменование, посланное нам свыше? Будем надеяться, что это не только предвестник политических изменений –сколь бы неотложными они ни были ввиду опасности, которую представляет исчерпавший себя нынешний режим-, но также глубинных перемен в нашем подходе к «богатству и благополучию», включая освобождение от нефтяной зависимости, наносящей страшный урон окружающей среде, вредной в экономическом и политическом отношении. Это наша святая обязанность перед самими собой и всей Землей. Последний тезис может рассматриваться в качестве государственного проекта Пост-нефтяной Венесуэлы во всей своей полноте, как этого требовали Услар Пьетри (Uslar Pietri) и Перес Альфонсо (Pйrez Alfonzo). В соответствии с ним мы должны развивать все имеющиеся в нашем распоряжении альтернативные и возобновляемые источники энергии, более чистые и экологически безопасные, в зависимости от наших потребностей. Мы привлечем к этой работе лучшие умы, чтобы осуществить постепенный, но при этом безотлагательный, твердый и бескомпромиссный переход к иным формам политического, экономического и социального развития. Задачу проведения в жизнь таких преобразований должно совершенно определенно поставить перед собой новое правительство, которое начнет управлять страной после 7 октября.
По прошествии двадцати лет после аварии на Чернобыльской АЭС Горбачев пришел к следующим выводам: «Взрыв на Чернобыльской АЭС показал, что мы способны заразить планету на длительное время и оставить страшное наследство будущим поколениям. В настоящее время человечество сталкивается со столь серьезными вызовами в области экологии, что по сравнению с ними холодная война кажется бессмысленным наследием прошлого. 20-я годовщина чернобыльской аварии напоминает нам о том, что мы не должны забывать о том страшном уроке, который был преподнесен миру в 1986 году. Мы должны сделать все, что в наших силах, ради обеспечения безопасности атомных электростанций. Нам также следовало бы начать серьезную работу над разработкой альтернативных источников энергии».
Замените слово «атомный» на «нефтяной» и вы поймете, какие неотложные выводы нужно сделать из нашего собственного нефтяного Чернобыля.
Франк Брачо - автор ряда книг, среди которых «Нефть и глобализация: спасение или гибель. Размышления накануне Нового тысячелетия для новой цивилизации» («Petrуleo y Globalizaciуn: Salvaciуn o Perdiciуn: Reflexiones a las Puertas de un Nuevo Milenio para una Nueva Civilizaciуn»), издательство Vadell Hermanos, Каракас, 1988 год.
Если забыть о различиях в масштабе и количестве пострадавших, то можно усмотреть поразительное сходство в последствиях и уроках, которые необходимо извлечь, сравнивая аварию в Чернобыле и загрязнение нефтью реки Гуарапиче (Guarapiche), произошедшее несколько дней тому назад у нас в Венесуэле.
Чернобыльская катастрофа произошла в субботу, однако правительство СССР сообщило о ней лишь два дня спустя, не предупредив население, имевшее полное право знать, что произошло, чтобы лучше защититься. Это можно квалифицировать исключительно как преступные действия. Нечто подобное произошло и у нас (тоже с субботы на понедельник).
Радиоактивный выброс в Чернобыле произошел недалеко от реки Припять (на Украине), что способствовало распространению радиоактивного заражения через водную среду, хотя в основном радиация распространялась с воздушными массами, охватив широкую зону, включавшую в себя Белоруссию, Россию и часть Западной Европы. Нечто подобное произошло и у нас, когда нефть попала в протекающую неподалеку реку Гуарапиче, в результате чего загрязнение быстро охватило обширную область на северо-востоке страны. Кроме того, нефтепродукты могут достичь прилегающих стран бассейна Карибского моря (как стало известно из просочившихся в прессу сведений, из-за медлительной реакции властей нефть свободно выливалась в течение более чем 20 часов!).
От аварии на Чернобыльской АЭС пострадали сотни тысяч людей. Сотнями тысяч измеряются и пострадавшие в Венесуэле, и к ним следует добавить миллионы других живых существ, в том числе растения, животные, микроорганизмы, которые образуют биологическое разнообразие и населяют плодоносные земли, расположенные во влажных тропических районах нашей страны. Они тоже пострадали или были уничтожены. Все они представляют собой огромную ценность для общего потока жизни, которому нанесен ущерб на долгие годы.
Чернобыльская авария застала врасплох власть, высший эшелон которой готовился к проведению великого «революционного праздника» - 1-го Мая-, широко отмечавшегося в социалистических странах. Что-то похожее произошло и в Венесуэле, где власть недавно отметила самый важный праздник нынешнего венесуэльского режима: 4 февраля. На торжественные мероприятия в полном составе было приглашено все руководство нефтепровода Хусепин (Jusepнn), где и произошел разлив нефти.
Явная некомпетентность и неподготовленность советских властей проявилась в том, что на ликвидацию чудовищного очага радиоактивного излучения они направили группу самых обычных пожарных. Несколько ничего не подозревавших членов этой группы не перенесли смертельных доз облучения. В нашем случае было то же самое, если не хуже. Как свидетельствовали разлетевшиеся по миру снимки, местные жители, которых поспешно наняла венесуэльская государственная нефтяная компания PDVSA, без каких либо защитного снаряжения бросились в реку в отчаянной и бессмысленной попытке остановить расползавшееся нефтяное пятно (что и говорить, наглядная иллюстрация самопровозглашенного «нефтяного социализма XXI века»!).
Даже сообщения официальных властей чем-то похожи друг на друга. И те и другие пытаются либо вообще отрицать случившееся, либо свести к минимуму его последствия. Вот что заявила пресс-служба правительства Венесуэлы: «никакой катастрофы не было, это лишь технический сбой»; «мы уже собрали 95% разлившейся нефти», «население может смело брать воду из реки», хотя все элементарные независимые наблюдения указывали на совершенно другое; в случае СССР первое официальное сообщение тоже гласило следующее: «Один из атомных реакторов поврежден. Последствия аварии устраняются. Потерпевшим оказана помощь…».
Если же говорить о конкретных лицах, реально ответственных за произошедшее на Чернобыльской АЭС, то в итоговом докладе Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) говорится следующее: «Случившееся является следствием несоблюдения установленных мер безопасности, причем не только на уровне пострадавшей АЭС, но всей цепи разработки, эксплуатации и наблюдения за атомными электростанциями на территории Советского Союза». Радиоактивное излучение, равное по мощности 400 бомбам, сброшенным на Хиросиму, о котором сообщили так поздно, привело, тем не менее, к тому, что растерявшийся Михаил Горбачев, главный инициатор перемен в СССР в то время, ускорил свои радикальные реформы, выдвинув лозунг большей открытости и свободы слова, вошедший в историю под названием «гласность». Тем самым он хотел сделать невозможным повторение в дальнейшем аварий, подобных чернобыльской. Как это резко отличается от действий нынешнего главы венесуэльского государства, который даже не взял на себя труд включить этот вопрос в свою личную повестку дня, столь своеобразную и всегда обширную (произошедшее в Гуарапиче было подвергнуто еще большей цензуре, чем весьма запутанная история с его онкологическим заболеванием, вызывающая пристальное внимание населения). Но огромный ущерб, нанесенный аварией на Чернобыльской АЭС и исчислявшийся сотнями миллиардов долларов, оказался роковым и сыграл большую дестабилизирующую роль в крушении советского режима, уже находившегося на этапе своего заката. Впоследствии Горбачев скажет, что страшная чернобыльская катастрофа «в значительно большей степени приблизила распад СССР, чем вся его политика гласности и перестройки».
Если говорить об установлении лиц, ответственных за разлив нефти в Венесуэле, то это было сделать легче благодаря большей свободе передачи информации и безграничным возможностям современных социальных сетей. И это несмотря на тщетные усилия правительства не допустить распространения информации о произошедшем, включая дислокацию воинских частей в зоне бедствия с целью недопущения туда журналистов и независимых наблюдателей. Вот вам еще один примитивнейший анахронизм «социализма XXI века»!
В нашем случае круг ответственных лиц приблизительно такой же, что и в Чернобыле: грубейшие нарушения правил эксплуатации, технического обслуживания, наблюдения и своевременного ремонта. Этот диагноз вполне применим ко всем нефтяным объектам, находящимся на территории нынешней Венесуэлы. Отнюдь неутешительный вывод для безопасности населения страны, особенно учитывая потенциальные масштабы любой нефтяной аварии (в тот же месяц, когда разлилась нефть в Гуарапиче, в этом же районе произошли еще две аварии, хотя и не столь крупные, как первая. В революционный период, особенно в последние годы, количество аварий неуклонно растет по всей стране!).
Но будем объективны. Несправедливо было бы взваливать весь груз ответственности на нынешний режим –несмотря на всю безответственность выстраивания им своей экономической политики исключительно на доходах от продажи нефти- за весь тот чудовищный ущерб, который нефтяная промышленность нанесла окружающей среде Венесуэлы, за долгие сто лет существования исключительно за счет доходов от экспорта нефти.
Сколь масштабным бы ни был разлив нефти в Гуарапиче, которому правительство, руководствуясь какими-то своими совершенно бессмысленными соображениями, пытается приклеить ярлык «совершенно секретно», попытки преподнести эту аварию как крупнейшее в мире загрязнение пресной воды тоже неправомерны. Как считают независимые источники, в реку вылилось от 60 до 120 тысяч баррелей нефти. Не будем забывать, что в нашей собственной стране в результате разлива нефти на месторождении «Barrosos 2», произошедшем в 1922 году, в воды озера Маракаибо (Lago de Maracaibo) попало в девять раз больше нефти (в интернете желающие могут ознакомиться с моей статьей о данном событии), хотя по количеству пораженных и уничтоженных видов животных и растений пальма первенства вполне может принадлежать Гуарапиче.
Наша страна как единое целое должна осознать, что нефтяная промышленность по определению разрушает и загрязняет окружающую среду, какие бы совершенные технологии нефтяники ни использовали, какие бы передовые методы добычи ни применяли.
Подобные предупреждения, которые приобрели особую силу после трагедии в Гуарапиче, по правде говоря, были актуальны в течение всего периода разработки нефтяных месторождений в нашей стране, хотя высокие доходы от экспорта нефти заставляли нас закрывать на это глаза.
«Нефть представляет собой смесь из 100 органических компонентов, в основном углеводородов, не растворяющихся в воде. Главное, что следует учитывать, заключается в том, что все летучие и нелетучие компоненты нефти, а также ее остатки, очень вредны и могут вызывать онкологические и иные заболевания у людей». Когда подобного рода вещество попадает в воду (в результате выбросов во время бурения; прорывов нефтепроводов, как, например нефтепровода Хусепин, разлива нефти из танкеров на нефтеналивных терминалах, как, например, на терминале Хосе; протечки нефти из хранилищ на нефтеперегонных заводах, как, например, на НПЗ Парагуанб и т.д.), то причиненный ущерб, как правило, устранить не удается. Последствия таких аварий могут ощущаться в течение нескольких лет, десятилетий и даже веков. Наглядным свидетельством тому являются дошедшие до наших дней следы многих предыдущих разливов нефти (об этом стоит помнить авторам бодрых и безответственных заявлений типа «мы уже собрали 95% нефти, разлившейся в Гуарапиче). То же самое следует иметь в виду и относительно газовой промышленности, которую сейчас также развивают стремительными темпами в северо-восточной части нашей страны, рассматривая ее как еще один неиссякаемый источник бюджетных поступлений. Относительно этого углеводорода следует помнить следующее: «газ представляет из себя смесь летучих химических компонентов (бензол, толуол), способных вызывать онкологические заболевания; двуокись азота, вызывающая заболевания дыхательных путей; угарный газ, крайне опасный для сердечно-сосудистой и кровеносной систем».
Учитывая все вышесказанное, необходимо в общенациональном масштабе серьезно задуматься не только о дальнейшем производстве нефти, прежде всего о безумных планах увеличения ее добычи в нефтеносном бассейне реки Ориноко (читайте в интернете нашу статью по этому поводу), причем их поддерживают и некоторые лица, которые предположительно могли бы войти в новое правительство оппозиции. Более того, мы должны подумать о том, как уберечь окружающую среду нашей страны от того огромного ущерба, который ей нанесла добыча нефти, оставив после себя тысячи свалок ядовитых отходов производства, бесхозно разбросанных по всей стране и источающих в атмосферу свои смертоносные испарения.
Когда же мы научимся? Неужели тогда, когда наша страна превратится в сплошное безжизненное пространство, которое уже невозможно возродить? Что будет делать новое Национальное демократическое единство на опустошенной земле сейчас и в будущем?
Через три года после чернобыльской аварии рухнула Берлинская стена, а еще через какое-то малое время – и Советский Союз. А всего лишь два года назад по вине столь знаковой нефтяной компании как British Petroleum произошел крупнейший в мировой истории разлив нефти в Мексиканском заливе. (BP, кстати, является той самой компанией, которая 15 лет тому назад, в годы правления Кальдеры (Caldera) чуть было не стала разрабатывать нефтяные месторождения в охраняемом лесном заповеднике Гуарапиче; сегодня она же опосредованно выступает в качестве «партнера» боливарианского правительства в нефтеносном бассейне реки Ориноко посредством своего участия в российском концерне ТНК-BP, получившим лицензии на разработку месторождений). И вот после вышеупомянутого «американского нефтяного Чернобыля» великая держава, которой были США, сама попадает в острый политический и системный кризис.
Если говорить о нас, то несмотря на все усилия официальных властей скрыть произошедшее, благодаря настойчивым усилиям независимых средств массовой информации, активности народных масс и появлению новых альтернативных лидеров, выступающих против существующего порядка вещей, правда о трагедии в Гуарипиче выплеснулась наружу и осталась в коллективном сознании людей. В нынешний судьбоносный год президентских выборов в нашей стране неудержимо дуют ветры перемен. Что повлечет за собой венесуэльский Чернобыль, который нам довелось пережить вскоре после зловещей даты 4 февраля? Это что, некое предзнаменование, посланное нам свыше? Будем надеяться, что это не только предвестник политических изменений –сколь бы неотложными они ни были ввиду опасности, которую представляет исчерпавший себя нынешний режим-, но также глубинных перемен в нашем подходе к «богатству и благополучию», включая освобождение от нефтяной зависимости, наносящей страшный урон окружающей среде, вредной в экономическом и политическом отношении. Это наша святая обязанность перед самими собой и всей Землей. Последний тезис может рассматриваться в качестве государственного проекта Пост-нефтяной Венесуэлы во всей своей полноте, как этого требовали Услар Пьетри (Uslar Pietri) и Перес Альфонсо (Pйrez Alfonzo). В соответствии с ним мы должны развивать все имеющиеся в нашем распоряжении альтернативные и возобновляемые источники энергии, более чистые и экологически безопасные, в зависимости от наших потребностей. Мы привлечем к этой работе лучшие умы, чтобы осуществить постепенный, но при этом безотлагательный, твердый и бескомпромиссный переход к иным формам политического, экономического и социального развития. Задачу проведения в жизнь таких преобразований должно совершенно определенно поставить перед собой новое правительство, которое начнет управлять страной после 7 октября.
По прошествии двадцати лет после аварии на Чернобыльской АЭС Горбачев пришел к следующим выводам: «Взрыв на Чернобыльской АЭС показал, что мы способны заразить планету на длительное время и оставить страшное наследство будущим поколениям. В настоящее время человечество сталкивается со столь серьезными вызовами в области экологии, что по сравнению с ними холодная война кажется бессмысленным наследием прошлого. 20-я годовщина чернобыльской аварии напоминает нам о том, что мы не должны забывать о том страшном уроке, который был преподнесен миру в 1986 году. Мы должны сделать все, что в наших силах, ради обеспечения безопасности атомных электростанций. Нам также следовало бы начать серьезную работу над разработкой альтернативных источников энергии».
Замените слово «атомный» на «нефтяной» и вы поймете, какие неотложные выводы нужно сделать из нашего собственного нефтяного Чернобыля.
Франк Брачо - автор ряда книг, среди которых «Нефть и глобализация: спасение или гибель. Размышления накануне Нового тысячелетия для новой цивилизации» («Petrуleo y Globalizaciуn: Salvaciуn o Perdiciуn: Reflexiones a las Puertas de un Nuevo Milenio para una Nueva Civilizaciуn»), издательство Vadell Hermanos, Каракас, 1988 год.