Два года ОСАГО

Первого июля исполнится два года со дня вступления закона об обязательном страховании автогражданской ответственности, так называемом ОСАГО или автогражданке, как ее называют в народе. Очевидно, что такой закон был нужен, ведь при аварии, которую вы как автовладелец совершили, до того вам приходилось расплачиваться с потерпевшим из своего кармана. Теперь эту обязанность берут на себя страховые компании. Все это так, но многое еще несовершенно в этом законе, отсюда огромное количество жалоб автовладельцев, причем справедливых. Прошло два года. Депутаты за это время должны были прислушаться к просьбам трудящихся и внести дополнения в закон об автогражданской ответственности. Сделано ли это или остались только благие пожелания, об этом мы говорим с нашим гостем, членом комитета Госдумы по кредитным организациям и финансовым рынкам, членам фракции "Единая Россия", президентом Всероссийского союза страховщиков Александром Ковалем.

— В начале в целом о законе, который приняли депутаты и который уже действует почти два года. Если позволите, о стоимости тарифа. Оставим в скобках вопрос о том, что базовая стоимость 1800 рублей. Худо-бедно, как-то люди наскрести такую сумму могут. В странах СНГ эта сумма, в пересчете на рубли, где-то около 300 рублей. Основная головная боль для автовладельцев - это коэффициенты. Коэффициент за регион (Москва и Питер), коэффициент за возраст, и прочее и прочее. И это, конечно же, грабеж, причем очень серьезный. Наши депутаты, как я полагаю, пришли к выводу, что в Москве и в Питере самое большое количество аварий, поэтому должен быть такой коэффициент "2", а ведь по статистике как раз самое большое количество аварий в глубинке, а не в Москве. Почему так принят закон и будет ли он меняться в этой части?

— На самом деле, наверное, мы говорим о разной статистике. Когда еще на этапе подготовки закона пытались рассчитать тариф, в том числе и брали всю доступную статистику по аварийности в Госкомстате и, тогда это назвалось ГАИ, в Госавтоинспекции. И именно Москва и Санкт-Петербург оказались теми регионами, где наибольшая вероятность ДТП. Понятно, что какие-то вещи могут подлежать корректировке, но я бы не говорил, что она будет существенна.

Если говорить о величине тарифа, о его соразмерности, то какой-то обоснованный вывод можно сделать после именно двух лет как минимум. И 1 июля эти два года исполнятся. Но сейчас уже можно говорить, и есть такое официальное подтверждение из федеральной службы страхового надзора, что, по большому счету, когда эти тарифы устанавливались, угадали.

— Угадали сумму или люди платят? Но люди платят и будут платить, ведь куда им деться? Техосмотр они не пройдут без автогражданки.

— Я абсолютно с вами согласен, но мы не говорим о другой проблеме. Вот, виновник ДТП. Вы знаете примеры, когда виновник ДТП не разыскивался, а сам выплачивал вред? Особенно то, что касается жизни и здоровья, особенно то, что касается смертельных случаев. Я такого примера ни одного не знаю, поэтому это закон-то с принуждением. Да, это принуждение, но оно вызвано тем большим количеством ДТП, и тем колоссальным количеством раненых в ДТП и смертей.

— Еще один очень любопытный коэффициент. Он называется "объем двигателя". То есть чем больше лошадок в двигателе, тем, соответственно, выше коэффициент, — так рассуждали законодатели. А вот на Западе пришли к выводу, что не совсем все так получается: чем больше объем двигателя, тем совершеннее машина, тем совершеннее у нее тормозная система, то есть машина более технически совершенная и меньше попадает в аварии — это статистика Запада. У нас депутаты считают, что, нет, чем больше объем двигателя, соответственно, больше коэффициент, и будем с них драть как можно больше денег. Правильно рассуждали депутаты или нет?

— Вот тут как раз тот случай, когда я с вами соглашусь. И тарифы, и коэффициенты утверждались не законом, а постановлением правительства. Вот этот самый коэффициент мощности вызвал, действительно, спор. Тогда мотивация была, что те люди, которые ездят на машине с большим объемом двигателя, будут платить повышенный тариф с тем, чтобы его пересчитать и малоимущим категориям автовладельцев снизить тариф. И именно такая была мотивация.

— Благие намерения. А почему не сделали? Вы спрашивали об этом у правительства?

— Я спрашивал. Ответов не получил. Более того, я считаю, что такие изменения необходимо вносить в закон, и они мною внесены.

— Это поправки, которые были вами внесены в Госдуму в декабре месяце?

— Да.

— В декабре вы внесли в Госдуму целый пакет поправок, который до сих пор не принят. Одна из них касается коэффициента, входящего в состав страховых тарифов. Это касается тех коэффициентов, которые накручиваются в случае, если автовладелец пытается застраховать свою машину вторично по автогражданке, и вот тут накручивается коэффициент и так далее, и так далее за то, что он совершил ДТП в предыдущий период? Правильно?

— Это вы говорите о системе bonus malus. Один из принципов закона - это экономическая заинтересованность.

— Поправки касаются этого закона? Потому что очень много было нареканий, считают, что это драконовские меры, просто обдираловка.

— И этого тоже. Там действительно есть один казус, который мы считаем необходимым исправить, и исправляем. В том случае, если вы покупаете новый автомобиль технически более совершенный, то система положительных баллов начинается с нуля. Это мы убираем. Если вы ездите год безаварийно, то 5%, но если вы попадаете в ДТП, то у вас в гораздо большей прогрессии растут ваши штрафные баллы. Мы бы хотели несколько, может быть, снизить штрафные баллы, а положительные увеличить, предположим, 7%. Но это пока дискутируемый вопрос.

— Вы внесли в Госдуму поправку, согласно которой Российский союз автостраховщиков будет выплачивать по полисам компаний с отозванной лицензией. Так?

— Именно так.

— Это возможно, если компания признана банкротом, и тут вы пошли на встречу людям, вы решили оплачивать даже в том случае, если только лицензия отозвана. Но самое интересное заключается в том, что людям, которые застраховались в этих компаниях, уже сейчас нужны деньги, а ваша поправка вступит в силу неизвестно когда, может быть в конце этого года. Как быть? В суд?

— В любом случае, в суд. Но если компания будет банкротиться, это очень длительная процедура. По закону об организации страхового дела, на урегулирование всех этих правоотношений дается полгода, дальше там установление очередности. И, как правило, процедура растягивается на полтора - два года. Поэтому мы этот шаг сделали. У нас до этого таких проблем не возникало. Сейчас эти проблемы возникли, и мы, на мой взгляд, действуем с опережением, депутаты, не правительство. И если правительство достаточно быстро это все сделает, то такой небольшой закон можно было принять в течение месяца - двух.

— Как скоро будет принят этот закон? Все ваши поправки, как скоро?

— При самом благоприятном стечении обстоятельств еще в весеннюю сессию. Но мне в это верится с трудом, потому что те поправки, о которых мы с вами говорили, внесенные в конце декабря, мы до сих пор не получили на них заключение правительства.

— Но это в ваших силах продавить?

— Это в наших силах и в силах фракции.

На фото: президент Всероссийского союза страховщиков Александр Коваль.