Деловая Вятка: Лесные лидеры Верхнекамья

Обычный леспромхоз из глубинки вышел на мировой уровень, став первым в области обладателем международного сертификата
Для справки. ОАО "Кай" (поселок Чус Верхнекамского района) - ранее Кайский леспромхоз, образован в 1929 году. До 1991 года лес отправлял в основном молевым сплавом по Каме в Пермь.Сейчас в ЛПХ работает до 250 человек. В год заготовляется 70 тысяч кубометров древесины. ОАО "Кай" занимается лесопилением и деревообработкой. Продукцию поставляет в Финляндию и на вятскополянский комбинат "Домостроитель". С 1991 года генеральным директором работает Николай Трушников, уроженец села Лойно Верхнекамского района.
Вот уж прославился так прославился в декабре вроде бы самый обычный леспромхоз из Верхнекамского района - ОАО "Кай". Он стал первым в области и двенадцатым в России предприятием, получившим сертификат соответствия международным стандартам лесоуправления и лесопользования FSC.
Проще говоря, леспромхоз по методам организации работы, по качеству продукции поднялся на мировой уровень, и это подтвердили иностранные аудиторы и независимые эксперты. По сути, он вошел в историю Кировской области! И, конечно же, мы не могли не встретиться с его руководителем. Так директор ОАО "Кай" Николай Трушников дал эксклюзивное интервью "Вятскому краю".
- Николай Иванович, слова о выходе на международный уровень красивы, но что конкретно дает эта сертификация?
- Имидж предприятия - вещь весьма конкретная и важная. Кроме того, через 5 - 7 лет отсутствие сертификации станет основной проблемой для лесных предприятий, которые хотят работать серьезно. Сейчас на внутреннем рынке денег очень мало и надо идти на экспортные операции. А партнер будет смотреть, у кого покупать, и прежде всего он возьмет сертифицированную продукцию. И цена на нее будет выше.
- То есть вы надеетесь окупить расходы на сертификацию?
- Речь, по сути, идет о долгосрочном вложении в производство. Хотя сертификация и впрямь дорогое удовольствие. Перед этим мы обучали рабочих, возили из Республики Коми модельный лес... А ведь могли бы спокойно жить, не тратиться - никто нас не заставлял сертифицироваться. Это добровольное дело. Но надо смотреть в будущее.
- Что самое необычное было в процессе сертификации?
- Скажем, инспектора и эксперты ходили по двум нашим поселкам - Чус и Ожмегово - и спрашивали народ, чем их обеспечивает ЛПХ, какие льготы дает, возит ли дрова, сено... И, если было бы плохое общественное мнение о нас, мы бы сертификат не получили.
- Добрые слова от народа - главная оценка деятельности.
- Люди же знают, что мы полностью содержим поселки, не сдали местной администрации жилье, как многие другие предприятия. На нашем балансе - линии электропередачи, дороги, мост. Хотя, конечно, это не совсем правильно - все-таки власти должны как-то компенсировать эти расходы и принять от нас инфраструктуру.
- Николай Иванович, у вас самый дальний от областного центра леспромхоз. Казалось бы, проблем должно быть выше головы - одни транспортные расходы поднимают себестоимость древесины на порядок, а вы успешно работаете, выходите на международный уровень... За счет чего?
- Я не понимаю тех, кто жалуется на подобную удаленность, - это все мелочи. Было бы желание у руководителя, у коллектива, и можно выжить в любых условиях.
Мы в срок платим налоги, заработную плату два раза в месяц выдаем. На протяжении восьми лет ни на день не задержали. С 1991 года ни разу не сменили форму собственности, ни разу не обанкротились. Таковых осталось в области только трое - мы, Зот Фомич ("Майсклес") и "Верхнекамсклес". Правда, есть у нашего предприятия одно преимущество перед конкурентами. У нас растет в основном сосна. За счет этого мы живем немножко получше, чем другие. Не надо очень больших денег вкладывать в дороги, потому что везде боры. Я могу в делянку на "Жигулях" приехать. Зато нет нормальной переправы через Каму. У нас стоит танковый понтонный мост, который используется при боевых действиях, чтобы технику быстро пропустить и убрать его. И мы такую "времянку" содержим десять лет. А получаем от этого еще и неприятности. Унесло большой водой осенью мост - приезжает прокурор и давай с меня брать объяснение. Я ему - на каком основании? Это же частный мост акционерного общества. Уплыл - у нас проблемы с перевозками древесины, это наши проблемы. А чтобы тысячи людей перевозить, так пусть администрация делает рядом мост. Они хорошо устроились - нет забот. Наше предприятие потратило 300 тысяч на восстановление моста, но власти почему-то считают, что мы обязаны это делать, а они не должны ничего.
- Про лесозаготовку и переработку у людей существует двоякое мнение: с одной стороны, это прибыльное дело, вот все и рвутся в леса. С другой - руководители говорят о тысяче проблем, о том, что доступная лесосека вырублена, а в глушь дороги строить слишком дорого, транспортные расходы колоссальные... Что вы об этом думаете?
- Я тоже сейчас могу сколько угодно плакаться. Толку мало от этого. И все же, к примеру, возьмите частника. Мы, предприятие, и он рубим соседние деревья. Но я содержу поселки, дороги и прочее, плачу все налоги, а он - свой относительно мизерный частный налог, и все. И продает лес по той же цене, что и мы. И в три раза частник получает дохода больше, чем предприятие. Мы только за счет объемов выплываем. И они называют это малым бизнесом. Это нонсенс. Надо по налогообложению ставить всех в равные условия. Но никто не принимает мер.
- Почему? Ведь в правительстве области есть лесной департамент и депутатов "от леса" в Законодательном собрании немало...
- Это зависит от российского законодательства. А там, в Москве, видимо, есть определенные силы, которые не дают двигать нужные для страны законы. Хотя страдает бюджет...
- Слышал, что между нашим законодательством по лесу и международными требованиями есть серьезные противоречия. В чем они заключаются?
- Мы обязаны не нарушать технику безопасности и убирать все сухостойные и зависшие деревья. А по западным понятиям такое дерево нужно сохранить, чтобы там жучок завелся и дятел им питался. Необходимо по международным меркам оставлять отдельные участки для сохранения биоразнообразия, чтобы там жили животные. У нас же все должны вырубить, иначе будет нарушение - недоруб. Вот два основных противоречия. Мы сегодня пытаемся решить эту проблему, работая по конкретным случаям.
- Будущее вам видится безоблачным - сырья хватит, сертификат предполагает хорошие контракты?
- Мы должны в течение каждого года сертификат подтверждать. К нам в любое время может приехать из Эстонии "инспектор" Кристьян Тыниссон и инкогнито появиться в цехах, в лесу. Проверить, как ведется лесное хозяйство. А через пять лет нас снова проверит независимая международная комиссия. Так что расслабляться не придется.