Сначала разбить Россию на зоны, а потом – разделить?

Земельный вопрос в России – это, пожалуй, самая застарелая проблема сельского развития.
Доказано и мировой практикой, и горьким нашим колхозно-совхозным опытом, что только собственность человека на землю представляет собой единственный надежный фундамент для развития экономически эффективного сельского хозяйства. При этом надо понимать, что, как говаривали марксисты, "условие это обязательное, но не конечное". Плюс к праву земельной собственности гражданина надо еще много чего, но до тех пор, пока не отлажена данная позиция, ожидать высокой отдачи от российских черноземов и менее плодородных полей не приходится.
Споры вокруг земельного вопроса, начавшись двадцать лет назад, еще далеки от завершения. И, хотя и Конституция страны, и реальная практика уже давно признали частную собственность, излишняя политизация проблемы по-прежнему отравляет атмосферу такого сложного и тонкого дела, как земельный передел.
Об этом в очередной раз шел большой разговор на "круглом столе", устроенном Всероссийским институтом аграрных проблем и информатики им. А.А.Никонова и Центром-кафедрой Международного агробизнеса ВШМБ при Правительстве РФ. Здесь собрались лучшие в России знатоки проблемы – ученые, политики, государственные и парламентские деятели, представители регионов и общественных организаций. При всем разбросе мнений пафос их выступлений один: с земельной проблемой в стране непорядок, надо что-то делать.
И даже названия заглавных докладов уже вселяют тревогу. "Проблемы оборота земель сельскохозяйственного назначения", "Институциональные ограничения развития рынка земли", "Проблемы перевода земель из категории сельскохозяйственных в другие категории".
Что ни вопрос, - то тема докторской диссертации. Или же повод для пристального внимания властей. Или… сердцевина возможных политических брожений.
В подтверждение приведем несколько широких цитат из комментариев весьма и известных и компетентных экспертов.
Александр ПЕТРИКОВ, академик РАСХН.
- Вопрос о земле всегда был актуален для России. Каждое поколение крестьян, чиновников, ученых пытались решить его по-своему. Перефразируя Михаила Афанасьевича Булгакова, можно сказать, что, если москвичей испортил квартирный вопрос, то Россию – земельная проблема.
Наша страна земельным вопросом больна всегда. Мы надеялись на установление в России цивилизованного рынка земель сельскохозяйственного назначения после принятия в 2002 году Федерального закона об обороте этих земель. Увы, эти ожидания не оправдались.
То есть земельный рынок развивается, число сделок растет, но с огромными издержками.
В районах повышенного земельного спроса, - вокруг крупных промышленных центров, на Юге, где высок удельный вес товарной продукции и где за счет этого имеется большой экспортный потенциал, устанавливается примат крупных игроков на этом рынке – больших агрохолдингов и сельхозорганизаций. Эти компании приходят в агробизнес, часто серьезно нарушая имущественные права земельных дольщиков и первичных сельскохозяйственных производителей.
Вторая проблема – это неумеренная концентрация земли в руках отдельных физических и юридических лиц.
То есть в условиях, когда более 50% сельских семей имеют достаток ниже прожиточного минимума, происходит их обезземеливание. Люди, по сути, лишаются последней возможности себя прокормить. А это означает, что земельная проблема, - по сути, вопрос экономический и технический, - может быстро переместиться в политическую плоскость. Ведь уже есть информация о возникновении организаций по защите прав собственников земельных долей, проводятся акции протеста в ряде сельских районов.
Я абсолютно убежден, что государство не должно упускать из своего внимания эту острейшую проблему, значительно повысив свою роль в земельном регулировании.
Мировой опыт свидетельствует, что существуют объективные пределы концентрации земли в одних руках. А вот устанавливать эти пределы должны региональные власти. В средней полосе это может быть до 5000 га у сельхозорганизаций, а для фермерских хозяйств – несколько сотен.
Однако устанавливать эти пределы должны все же власти на местах. Впрочем, как справедливо полагал Александр Чаянов, сельское хозяйство – это дело, вообще говоря, местное.
Василий УЗУН, профессор.
- Почему российский рынок развивается не так, как хотелось бы?
Первая проблема – законодательство. Закон практически не ограничивает площади земель в руках одного хозяина. Вот и появились у нас сегодня латифундии по 200, 300 тысяч га. Даже в Подмосковье уже есть собственники, которые владеют 150 тысячами га. Отрегулировать ситуацию рыночными методами сейчас не представляется возможным: не сложилась еще правовая система, в сфере земельных отношений часты случаи коррупции, практически без особого государственного контроля можно перевести земли сельскохозяйственного назначения в другие категории. Поэтому ограничить хотя бы временно размеры земельной собственности в одних руках было бы полезно.
Следующая проблема - оформление права собственности на земельный участок.
Сейчас этот процесс зачастую стоит… дороже самого участка. Да еще масса чиновников на этом наживается. Поэтому получилось так, что рынок земли есть. Но земля переходит не к крестьянам, а к олигархам. Можно ли всерьез верить, что 20 тысяч батраков – целая армия – будут на олигарха продуктивно работать? Нет, конечно. Так вести эффективное производство не удастся.
Не надо лишать крестьянина земельной собственности.
А в первую очередь необходимо обуздать, конечно, коррупцию.
Пока она в силе, не действуют никакие, самые лучшие законы.
Наталья ШАГАЙДА, ведущий научный сотрудник ВИАПИ им. А.А.Никонова.
- Вопрос земельного рынка очень сложен. Его надо разделить на две части.
У нас существует очень активный рынок земель, формально, - сельскохозяйственного назначения, но уже как бы выведенный из реального оборота. Он сконцентрирован вокруг больших городов. Цены здесь устанавливаются такие, что покупка их для целей аграрного производства просто невозможна.
Рынок же земель собственно сельскохозяйственного назначения начинает формироваться в отдельных областях. Однако далеко не все компании, которые занимаются аграрным бизнесом, хотят покупать землю, поскольку это повышает их затраты. Очень часто они идут на другие способы привлечения земельных участков.
Ажиотаж вокруг скупки земель вблизи больших городов очень тревожит, поскольку сельхозугодия абсолютно не защищены от изъятия. Представьте: в последние полтора года каждые три дня в России принимается одно решение по переводу сельскохозяйственной земли в иные категории!
И, что еще страшнее, это происходит без участия федеральных органов власти. Полный хаос.
Мы убеждены, что государство должно найти деньги на то, чтобы провести зонирование своей территории. На основе планирования необходимо выделить сельскохозяйственные зоны, куда предусматривается прокладка дорог, электричества, газа для налаживания производства. После этого придет пора выделения зон жилищной застройки.
Конечно, и при этом цены в этих зонах в цене поднимутся. Но будет шанс процесс продажи земель в этих районах сделать публичными и прозрачными, безо всяких взяток и коррупции. А ведь сегодня вся процедура перевода земель из одной категории в другую абсолютно не прозрачна, а, значит, очень коррупции подвержена.
Вот как это происходит в реальной жизни.
Земельный кодекс гласит, что решение о переводе земель из категории в категорию осуществляется на местах. Так оно и происходит. Однако в законе прописано, что для целей, не связанных с аграрным производством, могут использоваться сельхозугодья, имеющие худшие кадастровые показатели, низкую кадастровую стоимость.
Кадастровая стоимость земель по отдельным полям у нас вообще никогда не устанавливалась. Поэтому вполне легально изъятие из оборота отдельного участка на том основании, что, скажем, его кадастровая стоимость ниже, чем в среднем по району.
Или еще одна новелла.
В Московской области приняли закон о границах поселений. Теперь эти границы могут возникнуть практически в любом месте. А, поскольку земли сельскохозяйственного назначения попали в поселковую черту, то и изъять их на основе перевода в земли застройки совсем не сложно.
Повторюсь.
Государство должно самым жестким образом контролировать процесс реальной приватизации земли. Однако до тех пор, пока не определены разные зоны – аграрные или застроечные - это сделать крайне трудно.
Контролировать реальные процессы на земле мог бы институт земельных инспекторов. Хотя до тех пор, пока крупный (в том числе земельный) бизнес идет в одной связке с местной властью, сделать это очень сложно. Да и по реальной ситуации это вряд ли произойдет. Все это, вместе взятое, требует очень серьезных государственных средств.
Такие вот совсем не веселые мысли вызывает нынешнее состояние земельного вопроса у объективных аналитиков.
Действительно, как любил выражаться классик исторического материализма, проблема эта "архисложная".
Но ясно и другое.
Нерешенный земельный вопрос опасен тем, что он может стать очень серьезной общественной "миной замедленного действия". Решенный несправедливо – точно станет такой миной. Поэтому, пока еще не все поделено, власть должна вмешаться и навести разумный порядок. Такой, который готово воспринять и деревенское сообщество.
Апатия государства на фоне земельного беззакония кажется или опасной болезнью, или преступлением перед детьми и внуками.
Болезнь надо лечить. Преступление – искоренять. Считается, что и то, и другое лучше делать на ранней стадии.