Газовый кризис: почему Россия не уйдет с европейского рынка
Нынешний газовый конфликт России с Украиной совсем не похож на кризисы 2006 и 2009 годов. Новые правила игры, сложившиеся на европейском газовом рынке, с одной стороны, ограничивают влияние России, а с другой — сохраняют зависимость Европы от российских поставок, считает Адам Сталберг, профессор Технологического института штата Джорджия.
Украинский кризис снова выдвинул газовую дипломатию на первый план большой политики. «Газовое оружие», постоянный козырь Москвы, дает режиму Владимира Путина ресурсный рычаг для продвижения обширной неоимперской повестки дня. Многие аналитики обеспокоены претензиями Москвы на месторождения у побережья Крыма, тем, что она может давить на конкурирующих поставщиков энергоресурсов в Евразии, подорвать систему управления Европейского Союза, манипулируя зависимыми от поставок ее энергоресурсов членами ЕС, столкнуть Европу с Азией посредством строительства российско-китайского газопровода или, наконец, воспользоваться трансатлантическими разногласиями в более широком смысле в преддверии «холодной войны 2.0».
Другие наблюдатели считают, что тектонические сдвиги в ландшафте глобального газового рынка – растущая торговля сжиженным природным газом, меняющаяся политическая география спроса и предложения и стремительно растущая добыча газа из нетрадиционных источников в Северной Америке, — облегчают Западу подготовку более агрессивного ответа России. Полагая, что Москва может сейчас больше всех потерять от газового конфликта и сокращения энергетической ренты, западные эксперты и политики заявляют о том, как важно ввести полномасштабные санкции против российского энергетического сектора, а также избавить Европу от жесткой зависимости от России – наращивать импорт сжиженного газа из США, диверсифицировать маршруты и поставщиков, расширять потребление энергии из возобновляемых источников.
Крупные западные энергетические компании и их политических покровителей жестко критикуют за преследование своих узких интересов при заключении новых сделок с «Газпромом» и поддержку проекта трубопровода «Южный поток», который должен пойти в обход Украины. Вдохновленные очевидным успехом нефтяных санкций, вынудивших Иран сесть за стол переговоров по ядерной проблеме, и шокированные черствостью Москвы после трагического крушения рейса MH-17 европейские и американские политики выработали широкий консенсус, выступая за расширение давления на российский энергетический сектор.
Но есть две проблемы. Во-первых, нынешний кризис отличается сдержанной позицией всех сторон. В отличие от событий 2006 и 2009 годов, поставки российского газа на Украину и его транзит на европейские рынки во время кульминации нынешнего конфликта не прерывались по произвольному решению какой-либо из сторон. Газ продолжал поступать вплоть до середины июня 2014 года, несмотря на присоединение Крыма, развал политической власти в Украине и поток пророссийских боевиков и оружия через границу. Прекращение поставок со стороны России произошло уже после начала переговоров и смягчения существенных расхождений и (пока что) не привело к перебоям поставок в Европу. Это говорит о большей гибкости сторон (или даже о потенциале компромисса) в плане урегулирования газовых проблем.
Во-вторых, чрезмерное внимание к новым тенденциям рынка и изменению глобальных газовых потоков не учитывает геополитической значимости формирующейся евразийской газовой сети. Если западные лидеры используют ее, они могут получить новые возможности для поддержания давления на Россию, параллельно оставляя пути для восстановления сотрудничества в будущем. Подробнее: http://daily.rbc.ru/opinions/economics/20/10/2014/5444c5f8cbb20fbbe89949df#xtor=AL-[internal_traffic]--[top.rbc.ru]-[lenta_body]-[freenews].
Украинский кризис снова выдвинул газовую дипломатию на первый план большой политики. «Газовое оружие», постоянный козырь Москвы, дает режиму Владимира Путина ресурсный рычаг для продвижения обширной неоимперской повестки дня. Многие аналитики обеспокоены претензиями Москвы на месторождения у побережья Крыма, тем, что она может давить на конкурирующих поставщиков энергоресурсов в Евразии, подорвать систему управления Европейского Союза, манипулируя зависимыми от поставок ее энергоресурсов членами ЕС, столкнуть Европу с Азией посредством строительства российско-китайского газопровода или, наконец, воспользоваться трансатлантическими разногласиями в более широком смысле в преддверии «холодной войны 2.0».
Другие наблюдатели считают, что тектонические сдвиги в ландшафте глобального газового рынка – растущая торговля сжиженным природным газом, меняющаяся политическая география спроса и предложения и стремительно растущая добыча газа из нетрадиционных источников в Северной Америке, — облегчают Западу подготовку более агрессивного ответа России. Полагая, что Москва может сейчас больше всех потерять от газового конфликта и сокращения энергетической ренты, западные эксперты и политики заявляют о том, как важно ввести полномасштабные санкции против российского энергетического сектора, а также избавить Европу от жесткой зависимости от России – наращивать импорт сжиженного газа из США, диверсифицировать маршруты и поставщиков, расширять потребление энергии из возобновляемых источников.
Крупные западные энергетические компании и их политических покровителей жестко критикуют за преследование своих узких интересов при заключении новых сделок с «Газпромом» и поддержку проекта трубопровода «Южный поток», который должен пойти в обход Украины. Вдохновленные очевидным успехом нефтяных санкций, вынудивших Иран сесть за стол переговоров по ядерной проблеме, и шокированные черствостью Москвы после трагического крушения рейса MH-17 европейские и американские политики выработали широкий консенсус, выступая за расширение давления на российский энергетический сектор.
Но есть две проблемы. Во-первых, нынешний кризис отличается сдержанной позицией всех сторон. В отличие от событий 2006 и 2009 годов, поставки российского газа на Украину и его транзит на европейские рынки во время кульминации нынешнего конфликта не прерывались по произвольному решению какой-либо из сторон. Газ продолжал поступать вплоть до середины июня 2014 года, несмотря на присоединение Крыма, развал политической власти в Украине и поток пророссийских боевиков и оружия через границу. Прекращение поставок со стороны России произошло уже после начала переговоров и смягчения существенных расхождений и (пока что) не привело к перебоям поставок в Европу. Это говорит о большей гибкости сторон (или даже о потенциале компромисса) в плане урегулирования газовых проблем.
Во-вторых, чрезмерное внимание к новым тенденциям рынка и изменению глобальных газовых потоков не учитывает геополитической значимости формирующейся евразийской газовой сети. Если западные лидеры используют ее, они могут получить новые возможности для поддержания давления на Россию, параллельно оставляя пути для восстановления сотрудничества в будущем. Подробнее: http://daily.rbc.ru/opinions/economics/20/10/2014/5444c5f8cbb20fbbe89949df#xtor=AL-[internal_traffic]--[top.rbc.ru]-[lenta_body]-[freenews].