Российско-китайское газовое соглашение, или дым без огня

В конце прошлого месяца два китайских банка вышли с предложением о выделении крупной суммы в размере $12 миллиардов на развитие проекта «Ямал СПГ» по добыче сжиженного газа в Арктике, что является одной из крупнейших сделок в области проектного финансирования в корпоративной истории России.

По сути, за прошедшую пару месяцев соглашение стало вторым проявлением заинтересованности со стороны Китая в проекте.  В марте «Новатэк», крупнейшая независимая газовая компания и основной акционер с российской стороны в проекте «Ямал СПГ», продал 9,9% своей доли в проекте китайскому фонду Silk Road Fund. Стоимость сделки оценена экспертами в $1,2 миллиарда.

Обе сделки выступают в своем роде прорывом, как для «Новатэк», так и для Кремля. Они означают, что необходимое финансирование в размере $27 миллиардов полностью обеспечено, и в следующем году проект будет запущен, несмотря на то, что подобные проекты были приостановлены на фоне перепроизводства дешевой энергии, как например, $40-миллиардный проект Browse австралийской компании Woodside Petroleum по производству СПГ на газовых месторождениях у побережья Западной Австралии.

Эта сделка откроет морской маршрут экспорта СПГ в Азию, что позволит России уменьшить зависимость от поставок газа в Европу. В не меньшей степени она важна для Москвы, чтобы продемонстрировать Западу свои возможности по обеспечению финансирования подобных проектов, хотя, как компания «Новатэк» так и ее совладелец Геннадий Тимченко, входящий в круг лиц, приближенных к президенту России Владимиру Путину, попали в санкционный список США.

Однако, ямальское соглашение меньше всего похоже на спешку при заключении подобных энергетических контрактов между Россией и Поднебесной. Более того, оно является, скорее исключением, чем правилом.

Инвестиции из Полнебесной

За последние несколько лет между Пекином и Москвой произошел ряд значимых событий, таких, как 25-летний контракт Роснефти, заключенный в 2013 году и оцененный в $270 миллиардов, на поставку 365 миллионов тонн нефти китайской компании China National Petroleum Corporation. Одновременно CNPC приобрел 20% в проекте «Ямал СПГ».

В мае 2014 года, через несколько недель после воссоединения Крыма с Россией, Пекин согласовал с Москвой $400-миллиардный контракт на 30 лет на поставку Газпромом китайской CNPC 38 миллиардов кубометров газа в год.

Удивительным образом Китай не торопился использовать в своих интересах собственные финансовые ресурсы на фоне западных санкций ни для завоевания значительного куска российского энергетического рынка,  ни для финансирования огромного числа российских проектов. Одной из причин может быть отсутствие у китайских банков практических знаний и навыков управления рисками для предоставления полномасштабного финансирования российских клиентов.

Александр Габуев, эксперт по Азии Московского центра Карнеги, полагает, что хотя Китай и подверг санкции критике, китайские банки и финансовые организации оказались не готовы вступать с ними в противоречия. За последние два года ни одна из российских компаний не пустила свои акции или долговые бумаги на китайском рынке, хотя Кремль надеется, что азиатские рынки могут стать заменой западным.

Как отмечает Габуев, фонд Silk Road Fund, приобретший долю в проекте «Ямал СПГ», является $40-миллиардным инструментом президента Китая Си Цзиньпина в реализации инициативы «Один пояс и один путь». Он становится, по сути «политическим карманом» китайского правительства, в значительной мере не связанным с международными финансовыми рынками. Точно также, как и банки, предоставляющие финансирование проекту «Ямал СПГ» - China Development Bank и Export-Import Bank of China – являются банками политическими и в меньшей мере вовлечены в глобальную финансовую систему.

Китайский подарок?

По мнению Габуева, Си Цзиньпин, понимает, что Китай не предоставил ожидаемой Россией финансовой поддержки, и рассматривает инвестиции в ямальский проект в качестве «скромного личного подарка Путину и его окружению, чтобы продемонстрировать, что их не бросили …. в качестве инвестиций в отношения».

Потребности китайской энергетики и щедрые поставки России, и наоборот, когда речь заходит о финансировании, возможно, позволят объединиться этим странам в естественном партнерстве. Не исключено, что другие проекты смогут раскрыть шире двери для китайских инвестиций в Россию, даже несмотря на санкции, что продемонстрировал Китай в отношениях с Ираном.

Тем ни менее, в течение прошлого года потребность Китая в газе резко сократилась, у него есть несколько поставщиков, к тому же Поднебесная уже достигла немалых успехов в обеспечении собственных потребностей на ближайшие годы. По всей видимости, отношениям будут препятствовать несговорчивость Москвы по цене и решимость Пекина сорвать крупную сделку. И пока длятся западные санкции, скорее Россия нуждается в Китае, чем наоборот.