"Ищем иностранного менеджера..."

"Энергичность" наших работодателей вывела страну на 8-е место в рейтинге рекрутинговой активности. Приблизительно 63% компаний (в опросе приняли участие представители 165 коммерческих структур из РФ) искали менеджеров среднего и высшего звена в конце прошлого года.

Это сообщение выглядит необычным на фоне спада экономической активности и ожидаемой многими очередной волны кризиса. Однако, если внимательно присмотреться, окажется, что российский феномен повышенного спроса на управленческие кадры связан не с ожидаемым ростом отечественной экономики, а с ее специфическими проблемами.

Честные немцы

Так, ни для кого не секрет, что граждане США и стран Евросоюза являются у нас более чем желанными соискателями не только постов топ-менеджеров, но и руководителей среднего звена, технологов, финансистов и даже инженеров. По данным Федеральной миграционной службы, на 14 декабря 2012 г. в РФ находились 300 000 граждан Германии, 200 000 американцев и 150 000 подданных британской короны (срок пребывания - более трех месяцев).

Очевидно, что по преимуществу инострацы прибыли не с целью посещения родственников или представительств зарубежных фирм, а для работы в нашем бизнесе. Общее же число экспатов из "приличных" стран, трудящихся в отечественных компаниях, оценивается сегодня в 600 000-800 000 человек. Как видим, печальная история Сергея Магнитского и Уильяма Браудера совершенно не препятствует трудовой миграции с Запада.

Однако лишь считанные российские компании нуждаются в "варягах" для выхода на зарубежные рынки или проведения международных IPO. В абсолютном большинстве случаев иноземцы интересны работодателям тем... что они не умеют воровать. Или, возможно, умеют, и весьма хотели бы, однако, в силу недостаточного знания "особенностей национального бизнеса", отсутствия необходимых связей, неготовности заниматься вещами типа "обналички", они обречены в течение как минимум трех-пяти лет работать относительно честно, сохраняя и преумножая капитал своих хозяев. И до тех пор, пока обсуждать такую вещь, как otkat, с подавляющей частью поставщиков приходится исключительно на русском языке с массой эвфемизмов и специфических идиоматических выражений, иностранцы в качестве антикоррупционного барьера будут незаменимы.

Однако второй, количественно более мощный приток менеджеров приходится на граждан России. Отчего же в стагнирующей экономике на них растет спрос?

СНиП вместо инженера

Этот феномен объясняется тем, что в нашей стране в силу пока еще недостаточной развитости корпоративных отношений ответственность все больше перекладывается с одного уровня служебной иерархии на другой. Все хотят быть начальниками, но никто не желает отвечать за результаты собственных действий.

Известно, что практически каждый индивид, достигший определенного общественного положения и уровня влияния, считает нужным окружить себя помощниками и подчиненными. Причем даже в том случае, если возложенную на него работу он способен выполнять самостоятельно. При отсутствии текущих возможностей взять на работу заместителей, советников и прочих подчиненных подобная задача будет оставаться одной из определяющих в деятельности нашего руководителя, и он продолжит целенаправленно стремиться к тому, чтобы со временем оказаться на вершине пирамиды, возведенной своими руками.

Лишь очень немногие люди, прежде всего обладающие незаурядным творческим потенциалом и честолюбием подлинных мастеров, не спешат выстраивать собственную иерархию, предпочитая пребывать в круге равных себе профессионалов или же довольствоваться одиночеством. Однако подобное поведение сегодня - тоже ненормальность. Получается, что современное общество либо превращает уже мало-мальски значимых и нужных для своего развития людей в мелочных стяжателей почитания, либо убивает их одиночеством.

В центральных конторах ведущих банков и страховых обществ дореволюционной России численность сотрудников не превышала 50-70 человек, в Америке начала XX века она была ненамного выше. В головном офисе современного российского банка пыхтят не менее тысячи руководителей и клерков, а каждый региональный филиал стремится приблизиться к штатным параметрам центра. За океаном подобных сотрудников уже десятки тысяч. А ведь решение о кредите или о крупной финансовой транзакции по определению есть индивидуальный волевой акт ответственного за него руководителя, при принятии которого он должен самостоятельно проанализировать и взвесить все риски и "прокрутить" в голове возможные сценарии. При этом посылка, исходя из которой десятки сотрудников готовят боссу "информацию для решения", а босс, поразмыслив, решение принимает, изначально ложна.

Мозг босса физически не способен полностью и осмысленно принять аналитические данные от множества подчиненных, в лучшем случае он усваивает сведения частично или принимает чужие выводы на веру. Но в таком случае вся нижестоящая пирамида оказывается не вполне и нужной! Ведь эксперт, транслировавший боссу собственные выводы, не отвечает за конечный результат. Как же: он не владеет информацией во всей ее полноте, не видит внутренних связей... Но и босс волен теперь столь же легко уйти от ответственности в случае провальных результатов. Для этого ему достаточно заявить, что эксперты его неверно информировали или "не смогли убедить".

Чтобы найти выход из этой патовой ситуации, в изобилии плодятся всевозможные корпоративные регламенты и стандарты, часть коих со временем перекочевывает в сферу законодательства. Подобное, в частности, случилось с нормативно-справочной документацией в сфере строительства и промышленной безопасности. Если в дореволюционные времена царский инженер, целиком и полностью отвечая за безопасность завода или железнодорожного моста, самостоятельно и глубоко анализировал и просчитывал реальные факторы опасности, то теперь подобная работа в значительной своей части сводится к увязыванию бесчисленных СНиПов и правил проектирования. Так что, если мост, построенный в наши дни, рухнет в полном соответствии со СНиПом, никто из авторов не пострадает. Заведомая переутяжеленность, "перестраховочность" отечественных строительных и промышленных норм - одна из причин высоких затрат и низкой эффективности нашего народного хозяйства. В остальном мире ситуация схожая, там тоже под благовидными предлогами вовсю идет утяжеление строительства и производства стандартами типа ISO, TQM, HACCP или ITIL.

Отечественные аграрии сталкиваются с абсолютно фантастическими нормативами, в частности, с требованием МЧС РФ оснащать все зерновые элеваторы гигантскими емкостями со сжатым азотом для закачивания газа в подсводные и надсводные пространства в случае пожаров. К счастью, подобные предосторожности пока по факту у нас не прижились, ни на одном элеваторе в России ничего подобного до сих пор еще нет. Однако особой радости сей факт не прибавляет, поскольку свидетельствует о набирающем обороты глобальном процессе: размывание ответственности с неизбежностью будет компенсироваться все новыми регламентами и стандартами без оглядки на их противоречивость и заведомую чрезмерность.

Больной мир?

Перекладывание ответственности "расползается" не только по деловой сфере, но и по другим областям - муниципальному управлению, образованию, науке... Этот процесс не приносит никакой дополнительной пользы, снижает качество управления и пожирает ресурсы, однако пока совершенно не может быть остановлен. Ведь именно через него управленческое сословие формирует для себя непоколебимую опору-пирамиду, а также утилизирует энергию и время все возрастающего числа людей, объективно оказывающихся "лишними" в технократическом обществе, где на производство материальных жизненных благ требуется все меньше общественно необходимого времени. Мы не перестаем кричать, что у нас сформировано "государство чиновников", а на самом деле наша страна в этом процессе лишь следует общемировой тенденции, в рамках которой бизнес также давно сформировал и намерен продолжать наращивать сопоставимые с чиновничьей ордой полчища "офисного планктона".

В пределе своего развития подобная система управления способна охватить практически все население, не занятое в реальном производстве, чья доля уже весьма скоро, по мере стремительного роста производительности труда, автоматизации и роботизации приблизится к 90-95%. Каждый "сверчок" на своем "шестке" станет вести четко обозначенную функциональную деятельность, сводимую к приему информации от нижестоящих звеньев, ее обработке в соответствии с персональным регламентом и передаче результата "наверх". Неизбежные в подобной системе погрешности и "шумы" будут нивелироваться методами стохастического анализа, параллелизацией обработки данных, а также развитием и совершенствованием у работников функциональных свойств. А вот на самом верху пирамиды, где небожителям все-таки приходится максимально самостоятельно и ответственно принимать важнейшие решения, объявляя войны и решая судьбы мира, работать, скорее всего, продолжат "по старинке" - с опорой на глубокое личное понимание ситуации и помощь свыше. Мистический компонент никогда эту сферу не покинет.

Альтернатива

Спасти нас может только новая модель управления, связанная с функционированием преимущественно горизонтальных структур гражданского общества, самоуправления, кооперации, профессиональных сообществ и т.д. В обществе подобного типа, где цепочка принятия и исполнения решений станет неизмеримо короче, их результаты неизбежно сделаются более эффективными. Правда, цена этого важного конкурентного преимущества - реальная ответственность исполнителей, вплоть до самых крайних и болезненных мер.

Я не знаю ни одного примера, когда мост, возведенный в прошлом талантливыми русскими инженерами, рухнул бы из-за банальной ошибки. Ведь в своей профессиональной сфере эти инженеры были подлинными сверхлюдьми.

А если кто не согласен с таким выводом, пусть вспомнит, как в мае 2010 г. едва не сложился новый мост в Волгограде, над проектированием которого трудились тысячи функционализированных специалистов под главенством, надо полагать, не одной сотни "эффективных руководителей".

Поэтому, когда в пресловутом "корпоративном государстве", в обществе победившей экзогенной иерархичности начнут падать мосты и здания или - страшно помыслить! - в офисы перестанет подаваться электричество, в результате чего вся грандиозная система управления, оставшись без коммуникаций, столь же банально и безответственно обратится в прах, - тогда люди, возможно, задумаются над альтернативой.

И России потребуются управленческие кадры принципиально иного типа. Причем, будьте уверены, в значительно больших количествах.