"Из подарков ко дню рождения у меня были шесть картофелин и кусочек сырого мяса"

Путешественник, попавший в тюрьму на Мадагаскаре, написал книгу о своих злоключениях

Татьяна ШОКАРЕВА — 21.05.2008

Напомним, что путешественник из Красноярска Владимир Ефременко провел полтора месяца в тюрьме Мадагаскара за отлов редких насекомых. Впечатлений от поездки осталось очень много, и Владимир решился их опубликовать.

"Писал на бетонном полу тюрьмы"

- Честно говоря, начал свою книгу я еще в тюрьме Мадагаскара, - рассказал Владимир Ефременко. – С собой в путешествия я всегда беру общую тетрадку и ручки – записывать впечатления. И вот, сидя на бетонном полу, в духоте и грязи, я царапал на тетрадке впечатления и ощущения. Со мной в камере еще десять человек сидели. Конечно, пару раз поинтересовались, что там такое я строчу. Я им сказал, что пишу книгу. Эти слова произвели фурор. Там только три человека грамотные были, остальные ни читать, ни писать не умеют. Вообще, образование на острове очень интересно поставлено. В школах у них только два года учатся, из предметов – язык и математика. Есть еще и лицеи, там восемь лет учатся. Но туда отдают детей только очень богатые люди. Обучение стоит пять долларов в месяц, для малагасийца это очень дорого.

Что касается книги (рабочее название - "Мадагаскар, или каникулы Бонифация"), то я старался сделать ее легкой и интересной, но никого не обвинять… Хотя думаю, что после того, как люди прочитают это, желающих поехать на Мадагаскар заметно поубавится…

Владимир Ефременко с корнем маниоки в руках: "Вот такую еду приходилось мне есть". Фото из личного альбома путешественника

Печать "Мадагаскар, или каникулы Бонифация" будет одно солидное английское издательство, - оно выкупило права на публикацию, и готово заплатить гонорар мне, как автору. Дело в том, что в Англии живет один мой старинный друг. Он там пишет и публикуется. Российским же издательствам я не верю. Позвонил в несколько из них, мне везде одно и то же сказали: "Ну… тысяч 50 экземпляров напечатаем, наверное, подумаем, возьмемся ли вообще". А в Англии сказали: "Да, интересно, присылайте, 500 тысяч экземпляров вас устроит?". Я думаю, что российские издательства просто нечестно играть собираются. Мне скажут, что 50 тысяч напечатали, сами в три раза тираж больше сделают и продадут за моей спиной, а мне никаких отчислений. Через неделю уже отправить надо итоговый вариант, сейчас корректирую текст. Предисловие делает один мой хороший друг, красноярский поэт Гамлет Арутюнян, он вообще-то врач-онколог, но очень хорошо стихи пишет. Не знаю, правда, в стихах или в прозе будет предисловие. А вот в самой книге стихи точно будут.

Их написала моя супруга Кристина. В книге будет много рисунков и фотографий. Снимков в Мадагаскаре я сделал миллион! Жаль, в тюрьме нельзя было снимать, там с этим очень строго. Рисовать будет Виктор Бахтин, наш известный художник. Я ему дал почитать рукопись, ему очень понравилось.

Местные жители, живущие неподалеку от тюрьмы. Фото из личного альбома путешественника

ДОСЛОВНО

Отрывки из книги "Мадагаскар, или каникулы Бонифация"

...Зона живет своей жизнью. Кто-то остервенело трется задницей о бетонную плиту, стирая якобы вековую грязь, кто-то драит закопченную посуду, или варит рис. Любимое занятие основной массы – рассматривать свой половой орган. Я поначалу думал – может, маленький совсем, разглядеть не могут. Потом убедился, что все в порядке, просто любуются.

...Где я только не отмечал свой день рождения! И дома, и в тире, и в сауне под чудесный красноярский джаз, и в самолете, но вот в тюрьме… Как обычно, наш злой демон Фабиан (этот человек привозил для Владимира еду, Ефременко ему за это платил – прим. ред.) не принес еды, и мы решили отказаться от его услуг. Но смена охраны попалась хорошая, нам с женой разрешили весь день провести вместе. Смотрели друг на друга, взявшись за руки, и не могли наговориться. Тут объявился Фабиан, и заплетающимся языком поздравил меня с днем рождения. Принес сырого мяса и шесть картошек. Остальные деньги, которые мы ему дали (15 долларов!) он пропил. Сокамерница жены Элизабет быстро приготовила праздничный обед. Два подарка были у меня в тот день рождения – возможность свободно общаться с женой без надсмотрщиков, и прекрасные стихи, которые она мне написала. Я читал ее стихи, и жесткая лавочка, на которой я сидел, превращалась в грезах в кресло, сокамерники – в закадычных друзей, а жесткий, как сапог, кусок мяса, что принес Фабиан – в нежнейший антрекот.

...Дурниной орет постовой. Чего орать-то, я рядом стою. Встаю. На свидание иду на ватных ногах. В голове один вопрос: "Как жена, что с ней?". Спрашиваю: "Кристина – проблемы?". "Ес",- весело отвечает охранник. Подкашиваются ноги, хватаюсь за забор. "Но проблем, Кристин гуд" - смеется охранник. Юморист. А мог бы и Кондрат меня хватить. Гляжу, жена идет. Хромает, худая, но жива! Улыбается. Слава богам!

...Нас постоянно выгоняли гулять в тюремный двор, с раннего утра и примерно до 11 часов, когда уже настоящее пекло над городом начинается. Мимо шел местный житель за водой, увидел какую-то тряпку валяющуюся. Озирается по сторонам, хвать тряпку! Но тут оказалось, что у этой вещицы есть хозяин – тоже местный парень. Они сцепились в драке. Победителем вышел тот, что шел за водой. Он забрал тряпку и гордо пошел восвояси.

...Ребенок, которого к нам подсадили, сразу же получил такую вот несолидную науку – русские матерные словечки. Теперь у него два погоняла – "черсон" и "дурак". Мне, кстати, дали кличку – "колонель". Выговорить "Владимир" им тяжело, да и прозвище необидное, даже почетное. Я тут все-таки единственный белый.

...Из всей нашей братии выделяются два политзаключенных. Очень опрятные люди, всегда гладко выбритые. Один из них свободно говорит на французском и английском. Второй усиленно изучает с моей помощью русский. Первые слова, которые мне пришли в голову, почему-то: "доброе утро", "охранник" и "дурак".

...Курить сигареты для меня во дворе тюрьмы – пытка. Потому что все стреляют без конца. Поэтому захожу в камеру, достаю сигарету и закуриваю. Смотрю, подходит мальчик, начинает подметать, и искоса на меня глядит. Потом заходит второй, статусом повыше, и начинает с моей лежанки невидимые крошки сдувать – сигаретку таким образом выпрашивают. Я скурил половину сигареты и им отдал… Кстати, тут очень интересен процесс передачи окурка. В руки давать нельзя, надо на пол бросать. Слюнявый, в пыли, он кочует из одних рук в другие.

Однажды мои сокамерники устроили себе развлечение. Один из заключенных тюрьмы, молодой парнишка из местных, ребенок совсем, не слишком любил мыться. Они его заставили на прогулке ползти на коленках по всему периметру прогулочной площадки тюрьмы. Солнце пекло сильно, песок раскаленный. Я потом посмотрел на его колени - они все до мяса ободраны были и обожжены. Вот такие развлечения у местных жителей.

В Мадагаскаре много неграмотных. Со мной в камере из одиннадцати человек только трое читать умели. В школах у них только два класса. Учат язык и математику. Есть еще и восьмилетние лицеи, но учиться в них очень дорого. За месяц обучения - пять долларов. Для малагасийца это очень много.

На острове люди живут бедно. Зарабатывают на экспорте ванили (у них самая качественная ваниль растет - прим. автора), корице, рисе (рис тоже один из самых лучших – прим. автора), ловле рыбы и продаже драгоценных и полудрагоценных камей. Рыбу я там не ловил. Этого и не нужно. За несколько центов здесь можно купить любую, самую экзотическую рыбешку.

Малагасийцы белых людей очень любят разглядывать. Они их называют "люди без кожи". Меня так часто называли, несмотря на то, что я здорово загорел за время мытарств на острове.

Владимир Ефременко не мог и предположить, какие неприятности ожидали его на Мадагаскаре. Фото из личного альбома путешественника