"Российская газета": Нефть в обмен на воду
Совещание в Тегеране на уровне глав пяти прикаспийских государств не внесло ясности в новый статус Каспийского бассейна. Но первый шаг в этом направлении все же сделан. Лидеры Азербайджана, Ирака, Казахстана, России, Туркмении решили, что теперь на море могут быть только корабли и другие гражданские объекты исключительно прибрежных стран. Тем самым открытие Каспия для всех желающих, на что очень надеялись в США и Великобритании, не состоялось, - пишет "Российская газета".
Смысл такого решения прозрачен. Страны региона не хотят, чтобы в разведке и освоении каспийских недр преобладали бы, что называется, "варяги". К ним в первую очередь относятся американский и британский бизнес - главные иностранные участники каспийских нефтегазовых и трубопроводных проектов. Собственно, именно нефтеносный шельф и остается главным предметом дискуссий.
Почти все страны региона сошлись на том, что делить лучше прибрежное дно, оставив в общем пользовании водное пространство. Интерес понятен: каждое из государств хочет иметь свой прибрежный район, именно в них сосредоточено примерно 70 процентов из 12,5 миллиарда тонн нефти и свыше 1 триллиона кубометров газа Каспия (достоверные и вероятные запасы). Зато в центральной части моря, где преобладают осетровые, хотят ловить рыбу без ограничений все каспийские государства.
Если нефть и газ добываются у берега России или Казахстана, то и Иран должен иметь там свою ренту.
Отстаивая неделимость каспийской акватории, Иран таким образом готовится к строительству грандиозного судоходного канала Каспий-Персидский залив. Свободное судоходство должно быть гарантировано отсутствием "собственников" каспийской воды.
К концу 1990-х годов прикаспийские государства фактически поделились на три условных блока. В первом - Россия, Казахстан и Азербайджан, придерживающиеся принципа Владимира Путина: "Делим дно, вода общая". Тройка предлагает поделить дно по так называемой срединной линии: в этом случае граница устанавливается по правилу "принадлежит тому, кто ближе". Иран в качестве альтернативы предлагает делить море с дном на пять равных частей. В этом случае Россия, каспийское побережье которой почти вдвое протяженнее иранского, получит столько же воды и дна, сколько Иран.
Туркмения же до последнего времени считала, что делить на сектора надо и дно, и воду: при таком подходе для судоходства выделяется только 20-мильная зона и только в центре моря.
Тем временем Россия заключила двухсторонние соглашения по принципу раздела дна и совместного использования акватории с Казахстаном и Азербайджаном. По тому же принципу ведутся переговоры между другими странами региона, но именно на их морских рубежах разведаны крупные ресурсы нефти и газа, которые оспариваются "переговорщиками".
На межкаспийские переговоры влияет и то, что США и Евросоюз поддерживают проекты новых евроазиатских нефте- и газопроводов с азербайджанского и среднеазиатского Прикаспия. Позиция Вашингтона и Брюсселя, если вкратце, такова: чем быстрее вы поделите весь бассейн и откроете его для иностранцев, тем быстрее мы построим для вас трансконтинентальные трубопроводы.
Смысл такого решения прозрачен. Страны региона не хотят, чтобы в разведке и освоении каспийских недр преобладали бы, что называется, "варяги". К ним в первую очередь относятся американский и британский бизнес - главные иностранные участники каспийских нефтегазовых и трубопроводных проектов. Собственно, именно нефтеносный шельф и остается главным предметом дискуссий.
Почти все страны региона сошлись на том, что делить лучше прибрежное дно, оставив в общем пользовании водное пространство. Интерес понятен: каждое из государств хочет иметь свой прибрежный район, именно в них сосредоточено примерно 70 процентов из 12,5 миллиарда тонн нефти и свыше 1 триллиона кубометров газа Каспия (достоверные и вероятные запасы). Зато в центральной части моря, где преобладают осетровые, хотят ловить рыбу без ограничений все каспийские государства.
Если нефть и газ добываются у берега России или Казахстана, то и Иран должен иметь там свою ренту.
Отстаивая неделимость каспийской акватории, Иран таким образом готовится к строительству грандиозного судоходного канала Каспий-Персидский залив. Свободное судоходство должно быть гарантировано отсутствием "собственников" каспийской воды.
К концу 1990-х годов прикаспийские государства фактически поделились на три условных блока. В первом - Россия, Казахстан и Азербайджан, придерживающиеся принципа Владимира Путина: "Делим дно, вода общая". Тройка предлагает поделить дно по так называемой срединной линии: в этом случае граница устанавливается по правилу "принадлежит тому, кто ближе". Иран в качестве альтернативы предлагает делить море с дном на пять равных частей. В этом случае Россия, каспийское побережье которой почти вдвое протяженнее иранского, получит столько же воды и дна, сколько Иран.
Туркмения же до последнего времени считала, что делить на сектора надо и дно, и воду: при таком подходе для судоходства выделяется только 20-мильная зона и только в центре моря.
Тем временем Россия заключила двухсторонние соглашения по принципу раздела дна и совместного использования акватории с Казахстаном и Азербайджаном. По тому же принципу ведутся переговоры между другими странами региона, но именно на их морских рубежах разведаны крупные ресурсы нефти и газа, которые оспариваются "переговорщиками".
На межкаспийские переговоры влияет и то, что США и Евросоюз поддерживают проекты новых евроазиатских нефте- и газопроводов с азербайджанского и среднеазиатского Прикаспия. Позиция Вашингтона и Брюсселя, если вкратце, такова: чем быстрее вы поделите весь бассейн и откроете его для иностранцев, тем быстрее мы построим для вас трансконтинентальные трубопроводы.