В.Христенко: Компромисс может быть найден в изменении текстов и Энергохартии и транзитного протокола
24 ноября в Хельсинки должен состояться саммит Россия - ЕС. Скорее всего, он состоится, хотя братья Лех и Ярослав Качиньские сделали все, чтобы его сорвать. Польша демонстративно против экспансии "Газпрома" в ЕС. И поэтому наложила вето на переговоры между Москвой и Брюсселем относительно договора о стратегическом партнерстве до тех пор, пока Россия не ратифицирует Энергетическую хартию. Недовольна Варшава и российским эмбарго на ввоз польского мяса. Вчера ситуацию пытались смягчить глава представительства Еврокомиссии в РФ Марк Франко и посол Финляндии в РФ Харри Хелениус, пишет "Газета".
Ситуация скандальная. Россия председательствует в этом году в G8. По ее инициативе важнейшим пунктом повестки дня этого самого влиятельного мирового клуба стало обеспечение энергетической безопасности. И именно из-за того, что Россия и Европа (Польша лишь вынесла этот конфликт на поверхность) совершенно по-разному понимают, что такое энергобезопасность, под угрозой оказываются перспективы российско-европейского сотрудничества. Что же касается польской еды, то это только гарнир к острому энергоблюду.
Вчера Марк Франко разводил российского и польского боксеров по углам ринга: "ЕС считает, что Энергетическая хартия должна быть ратифицирована, а запрет на поставки сельхозпродукции из Польши отменен. Но это ни в коем случае не должно быть предварительным условием проведения переговоров между Россией и ЕС". Харри Хелениус согласен: "Нет никакой необходимости или возможности отменять саммит".
Раз "нет возможности" отменить саммит, он, конечно, состоится. Правда, нет никаких гарантий того, что он приблизит энергетическую развязку во взаимоотношениях Москвы и Брюсселя. Как подчеркивает Франко, ЕС категорически настаивает на ратификации Москвой Энергохартии. Москва столь же категорически против: для нее неприемлема не столько хартия, сколько транзитный протокол к ней, который прямо фиксирует "принудительность" доступа всех поставщиков энергоносителей к транзитным путям - то есть, в частности, к трубе "Газпрома". И о чем же тогда можно договориться?
Вопрос отнюдь не риторический. Спецпредставитель российского президента на переговорах с ЕС Сергей Ястржембский отвечает на него так: "ЕС не существует как единое энергетическое пространство". А значит, контригра Москвы - в попытке расколоть европейское энергоединство. Хотя не удалась даже раскольническая инициатива лично Владимира Путина, безрезультатно предлагавшего канцлеру Германии Ангеле Меркель закрепить за Германией роль распределителя российского газа в Европе.
Газовый раскол ЕС продолжает считать актуальным депутат Думы Алексей Митрофанов. Корреспонденту "Газеты" он заявил: "Мы хотим строить с европейскими странами собственные двусторонние отношения по поставкам газа. К этому проекту мы пытались подтянуть и Германию, но сменившийся канцлер не настроен на это".
На вопрос о том, что именно будут говорить представители России на грядущем саммите, Сергей Караганов, глава Совета по внешней и оборонной политике, ответил: "Если мы не заинтересованы в ратификации, зачем об этом переговариваться? У нас широкий круг вопросов. Европейцы нам будут предлагать начать переговоры по зоне торговли. У нас есть темы, касающиеся транспорта, передвижения людей и так далее". Другими словами, позиция Москвы может заключаться в "заматывании" обсуждения ратификации хартии, в переносе фокуса переговоров на другие темы.
Самый радикальный выход из тупика предлагает министр промышленности и энергетики Виктор Христенко. Он неоднократно говорил о том, что компромисс может быть найден в изменении текстов и Энергохартии, и транзитного протокола. Это вполне посильная задача, если взять за основу коммюнике "Глобальная энергетическая безопасность", принятое главами G8 в Петербурге 16 июля 2006 года. Этот документ устраивает все стороны. В нем говорится как о "диверсификации предложения и спроса на энергоносители, транспортных маршрутов и средств их транспортировки", так и о "базирующихся на рыночных принципах долгосрочных и спотовых контрактах". То есть и Брюссель, и Москва могут найти, чем утешиться.
Как удалось выяснить "Газете", позиция Христенко получает поддержку в Евросоюзе. Как заверила "Газету" представитель Еврокомиссии по внешней политике Эмма Удвин, "если Россия не готова ратифицировать Энергохартию, то мы на сегодняшний день смиримся с этим. Энергетика - важная часть нашего диалога, но лишь часть. В новом Соглашении о партнерстве и сотрудничестве мы намерены расширить часть, посвященную ей. Туда мы вставим заключения "большой восьмерки", принятые на саммите, где председательствовала Россия. Действительно, четверть газа, получаемого Европой, идет из России. Но нельзя забывать, что порядка 67% российского газового экспорта приходится на Евросоюз. Так что мы взаимовыгодные партнеры. Что касается польского вето, то, увы, я не могу заглянуть в сердца полякам, а следовательно, не могу и прогнозировать, когда они его отменят".
Кстати, сердца сердцами, но что касается ввоза в Россию польского мяса, то договориться о нем гораздо проще, чем с ЕС - об Энергохартии. Собственно, раз поляки согласились на повышение на 10% цен на российский газ, то и с мясом дело не за горами.
Ситуация скандальная. Россия председательствует в этом году в G8. По ее инициативе важнейшим пунктом повестки дня этого самого влиятельного мирового клуба стало обеспечение энергетической безопасности. И именно из-за того, что Россия и Европа (Польша лишь вынесла этот конфликт на поверхность) совершенно по-разному понимают, что такое энергобезопасность, под угрозой оказываются перспективы российско-европейского сотрудничества. Что же касается польской еды, то это только гарнир к острому энергоблюду.
Вчера Марк Франко разводил российского и польского боксеров по углам ринга: "ЕС считает, что Энергетическая хартия должна быть ратифицирована, а запрет на поставки сельхозпродукции из Польши отменен. Но это ни в коем случае не должно быть предварительным условием проведения переговоров между Россией и ЕС". Харри Хелениус согласен: "Нет никакой необходимости или возможности отменять саммит".
Раз "нет возможности" отменить саммит, он, конечно, состоится. Правда, нет никаких гарантий того, что он приблизит энергетическую развязку во взаимоотношениях Москвы и Брюсселя. Как подчеркивает Франко, ЕС категорически настаивает на ратификации Москвой Энергохартии. Москва столь же категорически против: для нее неприемлема не столько хартия, сколько транзитный протокол к ней, который прямо фиксирует "принудительность" доступа всех поставщиков энергоносителей к транзитным путям - то есть, в частности, к трубе "Газпрома". И о чем же тогда можно договориться?
Вопрос отнюдь не риторический. Спецпредставитель российского президента на переговорах с ЕС Сергей Ястржембский отвечает на него так: "ЕС не существует как единое энергетическое пространство". А значит, контригра Москвы - в попытке расколоть европейское энергоединство. Хотя не удалась даже раскольническая инициатива лично Владимира Путина, безрезультатно предлагавшего канцлеру Германии Ангеле Меркель закрепить за Германией роль распределителя российского газа в Европе.
Газовый раскол ЕС продолжает считать актуальным депутат Думы Алексей Митрофанов. Корреспонденту "Газеты" он заявил: "Мы хотим строить с европейскими странами собственные двусторонние отношения по поставкам газа. К этому проекту мы пытались подтянуть и Германию, но сменившийся канцлер не настроен на это".
На вопрос о том, что именно будут говорить представители России на грядущем саммите, Сергей Караганов, глава Совета по внешней и оборонной политике, ответил: "Если мы не заинтересованы в ратификации, зачем об этом переговариваться? У нас широкий круг вопросов. Европейцы нам будут предлагать начать переговоры по зоне торговли. У нас есть темы, касающиеся транспорта, передвижения людей и так далее". Другими словами, позиция Москвы может заключаться в "заматывании" обсуждения ратификации хартии, в переносе фокуса переговоров на другие темы.
Самый радикальный выход из тупика предлагает министр промышленности и энергетики Виктор Христенко. Он неоднократно говорил о том, что компромисс может быть найден в изменении текстов и Энергохартии, и транзитного протокола. Это вполне посильная задача, если взять за основу коммюнике "Глобальная энергетическая безопасность", принятое главами G8 в Петербурге 16 июля 2006 года. Этот документ устраивает все стороны. В нем говорится как о "диверсификации предложения и спроса на энергоносители, транспортных маршрутов и средств их транспортировки", так и о "базирующихся на рыночных принципах долгосрочных и спотовых контрактах". То есть и Брюссель, и Москва могут найти, чем утешиться.
Как удалось выяснить "Газете", позиция Христенко получает поддержку в Евросоюзе. Как заверила "Газету" представитель Еврокомиссии по внешней политике Эмма Удвин, "если Россия не готова ратифицировать Энергохартию, то мы на сегодняшний день смиримся с этим. Энергетика - важная часть нашего диалога, но лишь часть. В новом Соглашении о партнерстве и сотрудничестве мы намерены расширить часть, посвященную ей. Туда мы вставим заключения "большой восьмерки", принятые на саммите, где председательствовала Россия. Действительно, четверть газа, получаемого Европой, идет из России. Но нельзя забывать, что порядка 67% российского газового экспорта приходится на Евросоюз. Так что мы взаимовыгодные партнеры. Что касается польского вето, то, увы, я не могу заглянуть в сердца полякам, а следовательно, не могу и прогнозировать, когда они его отменят".
Кстати, сердца сердцами, но что касается ввоза в Россию польского мяса, то договориться о нем гораздо проще, чем с ЕС - об Энергохартии. Собственно, раз поляки согласились на повышение на 10% цен на российский газ, то и с мясом дело не за горами.