Исследование: повышение минимального размера капитала банков в 180 млн рублей не привело к росту бизнеса
Повышение требований к минимальному размеру капитала банков в 180 млн рублей с этого года не дало ожидаемого роста их бизнеса, показывает исследование «Коммерсанта». Более чем у трети игроков, увеличивших капитал в конце прошлого года, наличные в кассе банка превышают 20% активов. Такая ситуация требует повышенного внимания, считают в ЦБ, пишет «Коммерсант».
Требование по минимальному размеру капитала в 180 млн рублей для действующих банков вступило в силу с 1 января. Около 60 банков увеличили капитал до требуемого уровня за месяц до вступления в силу новых требований.
Как показывает анализ отчетности этих банков, проведенный изданием, некоторым из них пришлось практически удвоить капитал (в среднем по выборке увеличение составило 30—40%), но за прошедшие полгода никаких особенных изменений в структуре их активов не произошло. Каждый третий увеличивший капитал в конце прошлого года региональный банк предпочитает сохранять значительную часть своих активов в виде наличных в кассе, свидетельствуют подсчеты «Коммерсанта». Доля активов, вложенных в наличность, превышает 20% у 22 из 60 банков. Лидером по этому показателю является Дагбизнес Банк. По данным на 1 июня, у банка был нулевой кредитный портфель и отсутствовали какие-либо вложения в ценные бумаги, зато в кассе банк хранил 200 млн рублей, то есть 100% активов.
На запрос «Коммерсанта» из указанных 22 банков ответили лишь два. «Это коммерческая тайна банка», — заявил изданию председатель Жилстройбанка (доля кассы — 38%) Сергей Марулиди. «Есть ситуации, когда специфика работы кредитной организации требует много наличных, — пояснил генеральный директор коммерческого банка «Майма» (доля кассы — 45%) Расул Бабаев. — У нашего банка много операционных касс в Москве, поэтому требуется и большой наличный оборот».
Высокая доля кассы в активах банка сама по себе не нарушение: иногда это может иметь разумное объяснение, например если в регионе не распространены безналичные расчеты, указывает источник «Коммерсанта», близкий к Банку России. В то же время доля свыше 30% должна вызывать и вызывает вопросы у регулятора относительно экономической целесообразности такой структуры активов, указывает собеседник. «Работа ведется, но не стоит забывать, что касса — это самый простой способ фальсификации капитала и самый сложный элемент для контроля, — продолжает он. — В отсутствие мотивированного суждения у ЦБ доказать, что собственных денег банка в кассе реально нет, крайне сложно». В обоснование отсутствия денег в кассе на момент проверки банки предлагают ревизорам целый ряд отговорок: деньги ушли на выдачу кредитов, документы по которым хранятся не в головном офисе, переведены филиалу, который на них купил ценные бумаги, и т. п., рассказывал ранее зампред Банка России Михаил Сухов. Цель всех этих отговорок — выиграть время на то, чтобы одолжить «наличный капитал», доставить его в банк и предъявить ЦБ. «При внезапной проверке зачастую выясняется, что кассир заболел или забыл ключи, а на следующий день оказывается, что все в порядке», — указывает источник издания. После демонстрации деньги, естественно, покидают банк.
Требование по минимальному размеру капитала в 180 млн рублей для действующих банков вступило в силу с 1 января. Около 60 банков увеличили капитал до требуемого уровня за месяц до вступления в силу новых требований.
Как показывает анализ отчетности этих банков, проведенный изданием, некоторым из них пришлось практически удвоить капитал (в среднем по выборке увеличение составило 30—40%), но за прошедшие полгода никаких особенных изменений в структуре их активов не произошло. Каждый третий увеличивший капитал в конце прошлого года региональный банк предпочитает сохранять значительную часть своих активов в виде наличных в кассе, свидетельствуют подсчеты «Коммерсанта». Доля активов, вложенных в наличность, превышает 20% у 22 из 60 банков. Лидером по этому показателю является Дагбизнес Банк. По данным на 1 июня, у банка был нулевой кредитный портфель и отсутствовали какие-либо вложения в ценные бумаги, зато в кассе банк хранил 200 млн рублей, то есть 100% активов.
На запрос «Коммерсанта» из указанных 22 банков ответили лишь два. «Это коммерческая тайна банка», — заявил изданию председатель Жилстройбанка (доля кассы — 38%) Сергей Марулиди. «Есть ситуации, когда специфика работы кредитной организации требует много наличных, — пояснил генеральный директор коммерческого банка «Майма» (доля кассы — 45%) Расул Бабаев. — У нашего банка много операционных касс в Москве, поэтому требуется и большой наличный оборот».
Высокая доля кассы в активах банка сама по себе не нарушение: иногда это может иметь разумное объяснение, например если в регионе не распространены безналичные расчеты, указывает источник «Коммерсанта», близкий к Банку России. В то же время доля свыше 30% должна вызывать и вызывает вопросы у регулятора относительно экономической целесообразности такой структуры активов, указывает собеседник. «Работа ведется, но не стоит забывать, что касса — это самый простой способ фальсификации капитала и самый сложный элемент для контроля, — продолжает он. — В отсутствие мотивированного суждения у ЦБ доказать, что собственных денег банка в кассе реально нет, крайне сложно». В обоснование отсутствия денег в кассе на момент проверки банки предлагают ревизорам целый ряд отговорок: деньги ушли на выдачу кредитов, документы по которым хранятся не в головном офисе, переведены филиалу, который на них купил ценные бумаги, и т. п., рассказывал ранее зампред Банка России Михаил Сухов. Цель всех этих отговорок — выиграть время на то, чтобы одолжить «наличный капитал», доставить его в банк и предъявить ЦБ. «При внезапной проверке зачастую выясняется, что кассир заболел или забыл ключи, а на следующий день оказывается, что все в порядке», — указывает источник издания. После демонстрации деньги, естественно, покидают банк.