Контролируемые из России офшоры обложат новым налогом
Федеральная налоговая служба (ФНС) придумала, как пополнить бюджет за счет офшоров. Со всякой транзакции в офшор будет взято минимум 9%, а максимум — 20%. У «Ведомостей» оказались подготовленные ФНС поправки в Налоговый кодекс, облагающие налогом прибыли иностранных компаний, контролируемых из России. Владимир Путин 5 марта потребовал продумать порядок, при котором российским резидентам придется самим декларировать и платить налог с доходов от своих иностранных активов.
По поправкам практически любые выплаты в адрес компании, зарегистрированной в юрисдикции из списка офшоров Минфина (см. врез), нельзя будет списывать на расходы и, соответственно, снижать базу по российскому налогу на прибыль (20%). К таким выплатам ФНС предлагает отнести стоимость работ, услуг (к ним относятся и проценты по займам), имущественных прав и ценных бумаг.
Российская компания сможет избежать этого запрета, если предоставит несколько документально подтвержденных доказательств, следует из поправок. Во-первых, что она не является конечным бенефициаром, т. е. не контролирует офшорного получателя платежа. Во-вторых, что слишком не экономит на налогах: налог, уплаченный в офшоре, должен быть не более чем вдвое ниже аналогичного российского — либо нужно доплатить соответствующую сумму в бюджет России.
Если компания признает, что является бенефициаром офшора, то с выплат ему должна заплатить 9%. Если же отрицает связь, а налоговики докажут ее — 20%. Это стимулирует бизнес самостоятельно раскрывать информацию о конечных бенефициарах, указывает ФНС: в случае обмана или отказа от сотрудничества придется заплатить максимальную ставку.
В таком виде поправки — жесткая мера, считает партнер PwC Наталья Кузнецова, особенно учитывая, что в списке Минфина есть Кипр. Сильнее всего, считает она, предложения ФНС ударят по платежам за рубеж за работы, услуги, покупку ценных бумаг у офшоров — сейчас эти выплаты не облагаются налогом.
Поправки ужесточают регулирование операций с офшорами, но не так радикально, как могли бы, полагает партнер Deloitte Геннадий Камышников: с раскрывших бенефициаров возьмут самую низкую ставку на доход в России — 9%.
Подобные нормы должны быть включены в российское законодательство, вопрос обсуждается уже два года, говорит замдиректора департамента Минэкономразвития Татьяна Илюшникова, но есть замечания к конкретным поправкам: вряд ли органы власти из офшоров будут подтверждать наличие у операций деловой цели.
Офшорную проблему нужно обсуждать, но рано формулировать конкретные поправки, нужно смотреть комплексно, в том числе учитывая администрирование, считает директор департамента Минфина Илья Трунин.
Проект предлагает один из возможных вариантов решения проблемы, вводит необходимый понятийный аппарат, например определение конечных бенефициаров, говорит замруководителя ФНС Сергей Аракелов, поправки, безусловно, нужно дорабатывать в том числе с учетом мнения экспертного сообщества.
Новые правила можно обойти, включив в сделку транзитную юрисдикцию не из списка Минфина, замечает Анна Воронкова из KPMG. ФНС концентрируется на обложении налогом транзакций с офшорами, а в США и ЕС концентрируются на самих доходах офшорных компаний, говорит она, но ФНС и не может действовать так же, у России нет соглашений с офшорами о раскрытии информации.
По поправкам практически любые выплаты в адрес компании, зарегистрированной в юрисдикции из списка офшоров Минфина (см. врез), нельзя будет списывать на расходы и, соответственно, снижать базу по российскому налогу на прибыль (20%). К таким выплатам ФНС предлагает отнести стоимость работ, услуг (к ним относятся и проценты по займам), имущественных прав и ценных бумаг.
Российская компания сможет избежать этого запрета, если предоставит несколько документально подтвержденных доказательств, следует из поправок. Во-первых, что она не является конечным бенефициаром, т. е. не контролирует офшорного получателя платежа. Во-вторых, что слишком не экономит на налогах: налог, уплаченный в офшоре, должен быть не более чем вдвое ниже аналогичного российского — либо нужно доплатить соответствующую сумму в бюджет России.
Если компания признает, что является бенефициаром офшора, то с выплат ему должна заплатить 9%. Если же отрицает связь, а налоговики докажут ее — 20%. Это стимулирует бизнес самостоятельно раскрывать информацию о конечных бенефициарах, указывает ФНС: в случае обмана или отказа от сотрудничества придется заплатить максимальную ставку.
В таком виде поправки — жесткая мера, считает партнер PwC Наталья Кузнецова, особенно учитывая, что в списке Минфина есть Кипр. Сильнее всего, считает она, предложения ФНС ударят по платежам за рубеж за работы, услуги, покупку ценных бумаг у офшоров — сейчас эти выплаты не облагаются налогом.
Поправки ужесточают регулирование операций с офшорами, но не так радикально, как могли бы, полагает партнер Deloitte Геннадий Камышников: с раскрывших бенефициаров возьмут самую низкую ставку на доход в России — 9%.
Подобные нормы должны быть включены в российское законодательство, вопрос обсуждается уже два года, говорит замдиректора департамента Минэкономразвития Татьяна Илюшникова, но есть замечания к конкретным поправкам: вряд ли органы власти из офшоров будут подтверждать наличие у операций деловой цели.
Офшорную проблему нужно обсуждать, но рано формулировать конкретные поправки, нужно смотреть комплексно, в том числе учитывая администрирование, считает директор департамента Минфина Илья Трунин.
Проект предлагает один из возможных вариантов решения проблемы, вводит необходимый понятийный аппарат, например определение конечных бенефициаров, говорит замруководителя ФНС Сергей Аракелов, поправки, безусловно, нужно дорабатывать в том числе с учетом мнения экспертного сообщества.
Новые правила можно обойти, включив в сделку транзитную юрисдикцию не из списка Минфина, замечает Анна Воронкова из KPMG. ФНС концентрируется на обложении налогом транзакций с офшорами, а в США и ЕС концентрируются на самих доходах офшорных компаний, говорит она, но ФНС и не может действовать так же, у России нет соглашений с офшорами о раскрытии информации.