Эксперты: исполнение социальных обещаний Путина приведет к росту инфляции либо к торможению экономики
Исполнение социальных обещаний избранного президента Владимира Путина может привести к увеличению темпа инфляции либо, при жесткой борьбе с нею, к торможению экономики, пишет в понедельник газета «Ведомости» со ссылкой на статью директора Центра структурных исследований Института Гайдара Алексея Ведева и заместителя председателя статистического комитета СНГ Андрея Косарева.
В докризисное 10-летие в России рост экономики основывался на расширении внутреннего спроса, как и во многих других странах, — такая модель довольно распространена, но эффективность ее разная, пишут Ведев и Косарев в статье для журнала «Экономическая политика». Она эффективна, когда рост внутреннего спроса стимулирует увеличение выпуска промышленности, тем самым защищая экономику от внешних шоков и внутренней финансовой нестабильности. В России же в пиковые 2005—2007 годы внутренний спрос в реальном выражении рос почти вдвое быстрее, чем внутренний выпуск, приводя к росту цен, расширению импорта, стимулируя приток краткосрочного капитала.
За минувшее десятилетие из каждых 100 рублей прироста внутреннего спроса только 20 покрывалось увеличением выпуска российских предприятий, 22—25 — импортом и 53—57 — ростом цен.
Доля покрытия роста внутреннего спроса инфляцией сократилась с 70% в начале 2000-х годов до примерно 50% в 2007—2008 годах; в 2011 году, по предварительной оценке, она составила 55%. Стимулирование спроса выливается прежде всего в рост цен, увеличение импорта и лишь в малой степени компенсируется ростом выпуска. Таким образом, в России внутренний спрос как источник экономического роста имеет инфляционную основу и бороться с инфляцией в таких условиях можно только за счет подавления роста спроса и, как следствие, замедления темпов экономического роста.
По расчетам Ведева и Косарева, институциональные изменения — преодоление коррупции, развитие политических институтов, улучшение предпринимательской культуры — позволят России к 2020 году снизить долю цен в покрытии роста спроса до чуть более 40%, а среднегодовые темпы роста экономики составят 5—5,1%, роста инвестиций — 9%, а инфляции — 6,5%.
В базовом прогнозе правительства при такой же инфляции ВВП растет в среднем на 3,8%, инвестиции — на 5%, а рост спроса по-прежнему наполовину покрывается ростом цен.
Чтобы в ближайшие годы выйти на докризисные темпы роста в 7%, реальный рост инвестиций должен составлять 20% в год. В Китае за последнее 10-летие они росли на 25%. Но если не ориентироваться на командно-административную систему Китая, то придется приложить немало усилий для улучшения предпринимательского климата в стране, констатируют авторы.
Социальные обещания премьера Владимира Путина избирателям, оцененные экспертами Высшей школы экономики в 1,2—1,3% ВВП ежегодно, почти полностью представляют собой увеличение зарплат, стипендий, пособий, т. е. увеличение внутреннего спроса. Если в 2013 году весь объем годовых обещаний (780—845 млрд рублей) будет получателями потрачен, то при условии 50%-ного покрытия роста спроса повышением цен это добавит инфляции примерно 4,5% (Минэкономразвития прогнозирует ее на уровне 4,5—5,5% за год), подсчитал Александр Морозов из HSBC. Однако на практике часть полученных денег пойдет в сбережения, указывает Морозов, и кроме того, ЦБ может применить меры для ограничения последствий подобного впрыска, например, ограничивая рост кредитования. С учетом нормы сбережений и действий Центробанка влияние на инфляцию может быть вдвое меньшим — около 2%.
Инфляционный эффект можно совсем свести на нет, но результатом станет резкое замедление кредитования и экономического роста, рассуждает Морозов: «То есть исходя из существующей институциональной среды результат стимулирования спроса — либо ускорение инфляции, либо торможение экономики».
В докризисное 10-летие в России рост экономики основывался на расширении внутреннего спроса, как и во многих других странах, — такая модель довольно распространена, но эффективность ее разная, пишут Ведев и Косарев в статье для журнала «Экономическая политика». Она эффективна, когда рост внутреннего спроса стимулирует увеличение выпуска промышленности, тем самым защищая экономику от внешних шоков и внутренней финансовой нестабильности. В России же в пиковые 2005—2007 годы внутренний спрос в реальном выражении рос почти вдвое быстрее, чем внутренний выпуск, приводя к росту цен, расширению импорта, стимулируя приток краткосрочного капитала.
За минувшее десятилетие из каждых 100 рублей прироста внутреннего спроса только 20 покрывалось увеличением выпуска российских предприятий, 22—25 — импортом и 53—57 — ростом цен.
Доля покрытия роста внутреннего спроса инфляцией сократилась с 70% в начале 2000-х годов до примерно 50% в 2007—2008 годах; в 2011 году, по предварительной оценке, она составила 55%. Стимулирование спроса выливается прежде всего в рост цен, увеличение импорта и лишь в малой степени компенсируется ростом выпуска. Таким образом, в России внутренний спрос как источник экономического роста имеет инфляционную основу и бороться с инфляцией в таких условиях можно только за счет подавления роста спроса и, как следствие, замедления темпов экономического роста.
По расчетам Ведева и Косарева, институциональные изменения — преодоление коррупции, развитие политических институтов, улучшение предпринимательской культуры — позволят России к 2020 году снизить долю цен в покрытии роста спроса до чуть более 40%, а среднегодовые темпы роста экономики составят 5—5,1%, роста инвестиций — 9%, а инфляции — 6,5%.
В базовом прогнозе правительства при такой же инфляции ВВП растет в среднем на 3,8%, инвестиции — на 5%, а рост спроса по-прежнему наполовину покрывается ростом цен.
Чтобы в ближайшие годы выйти на докризисные темпы роста в 7%, реальный рост инвестиций должен составлять 20% в год. В Китае за последнее 10-летие они росли на 25%. Но если не ориентироваться на командно-административную систему Китая, то придется приложить немало усилий для улучшения предпринимательского климата в стране, констатируют авторы.
Социальные обещания премьера Владимира Путина избирателям, оцененные экспертами Высшей школы экономики в 1,2—1,3% ВВП ежегодно, почти полностью представляют собой увеличение зарплат, стипендий, пособий, т. е. увеличение внутреннего спроса. Если в 2013 году весь объем годовых обещаний (780—845 млрд рублей) будет получателями потрачен, то при условии 50%-ного покрытия роста спроса повышением цен это добавит инфляции примерно 4,5% (Минэкономразвития прогнозирует ее на уровне 4,5—5,5% за год), подсчитал Александр Морозов из HSBC. Однако на практике часть полученных денег пойдет в сбережения, указывает Морозов, и кроме того, ЦБ может применить меры для ограничения последствий подобного впрыска, например, ограничивая рост кредитования. С учетом нормы сбережений и действий Центробанка влияние на инфляцию может быть вдвое меньшим — около 2%.
Инфляционный эффект можно совсем свести на нет, но результатом станет резкое замедление кредитования и экономического роста, рассуждает Морозов: «То есть исходя из существующей институциональной среды результат стимулирования спроса — либо ускорение инфляции, либо торможение экономики».