Новый фронт в Бахрейне спасает Каддафи
События в Северной Африке и на Ближнем Востоке вступают в новое качество, - пишет для ИА REGNUM Станислав Тарасов. В Ливии полковник Каддафи одерживает военную победу над оппозицией. Туманной выглядит и перспектива военного вмешательства в эту страну. К моменту, когда СБ ООН будет рассматривать резолюцию по Ливии, в которой предусмотрено в той или иной форме военное вмешательство в дела этой страны, на Ближнем Востоке может разгореться еще один очаг вооруженного конфликта. Саудовская Аравия и другие государства Персидского залива ввели войска в Бахрейн. Король Бахрейна Хамад объявил о введении на три месяца чрезвычайного и военного положения в целях предотвращения "роста беззакония, которое подвергает опасности жизни граждан и приводит к нарушению прав частной собственности, подрыву источников заработка, а также повреждению государственных учреждений". По сообщению France Press, против шиитов Бахрейна было применено боевое оружие. Тегеран выразил официальный протест Манаме в связи с "оккупацией Бахрейна межарабскими силами и провозглашением в королевстве режима чрезвычайного положения". В ответ Бахрейн немедленно отозвал посла из Тегерана. В свою очередь Соединенные Штаты призвали арабский контингент "уважать права народа Бахрейна", где большинство составляют шииты. Так, но уже в зоне Персидского залива рисуется новый политический пейзаж, горизонты которого выходят далеко за пределы этого региона.
Сегодня шиитские общины населяют огромные территории Ближнего Востока вплоть до Южной Азии, включая и Восточную Африку. Они составляют 20% всех мусульман мира и одновременно 50% всех мусульман Ближнего Востока. С суннитами у шиитов существуют исторические противоречия. Но нынешние потрясений в Йемене, в Бахрейне и в Саудовской Аравии напрямую связаны с теми переменами, которые произошли на Ближнем Востоке после вторжения войск США и их союзников в Ирак и появления международного военного контингента в Афганистане. Вопреки надеждам и прогнозам западных политиков, что таким образом им удастся взять под свой контроль богатый энергоресурсами регион мира, они создали в регионе вакуум такого свойства, который позволил Тегерану быстро интегрировать шиитскую идеологию в региональную геополитику, воспользоваться кризисом арабского национализма, только внешне упакованного в конфессиональную оболочку.
В Ираке США ликвидировали власть суннитов и вывели, если не считать курдов, на первые политические позиции шиитов. Вслед за этим с иракского, афганского и иранского плацдармов шиизм стал расширять свои сферы влияния в Ливане, Йемене, Бахрейне и в Саудовской Аравии. При этом шиитам удалось через "Хезболлу" и ХАМАС внедриться и в проблему израильского-палестинского урегулирования, выйти на передовую в схватке с Израилем. Поэтому к моменту возникновения нынешних потрясений в Северной Африке и на Ближнем Востоке волна так называемого "исламского освободительного возрождения"( не путать с идеями "исламского демократизма", типа турецкого), выступавшего на первых порах в роли "второго эшелона", инициировалась в политику главным образом Ираном. Одновременно шел процесс ослабления позиций суннитской элиты.
Теперь эпицентр противостояния, внешне воспринимаемый многими как потенциальный вооруженный конфликт, перемещается в зону Персидского залива. Если оценивать позицию с этой точки зрения, то надо признать логичность действий Ирана в сторону перевода конфликтной ситуации от системы общего противостояния в формуле "авторитаризм - демократия" в систему внутриконфессионального противостояния - "шииты - сунниты". Причем на иракском плацдарме отрабатывались самые различные способы решения этой проблемы, вплоть до терактов, создания армий и т.д. Теперь такие события могут разворачиваться уже в непосредственной близости от границ главного для Ирана регионального соперника и преданного союзника США - Саудовской Аравии. При этом нельзя исключать того, что ливийские потрясения используются в качестве тактического отвлекающего маневра.
Не случайно полковник Каддафи на первых порах заявлял, что борется не с оппозицией и поддерживающим ее Западом, а с "Аль-Каидой". И вдруг некоторые европейские эксперты стали высказывать предположения, что ООН может изменить отношение к ливийскому режиму, а те страны, которые присоединились к антиливийским санкциям СБ ООН, включая и Россию, "поторопились". Итальянский энергетический концерн ENI уже призвал к отмене международных санкций против ливийского Каддафи. "Нефтяные установки находятся в прекрасном состоянии, однако сначала мы должны убедиться, что наши операции не будут подпадать под действие санкций, - заявил глава ENI Паоло Скарони. - Что бы ни случилось, вводить санкции - значит вредить себе, потому что, не принимая газ, мы не обеспечиваем нашу энергетическую безопасность". Да и вообще, выясняется, что интригу в Ливии закрутил президент Франции Николя Саркози, на которого, по словам сына Каддафи Саиф Аль-Ислама, Триполи накопил компромат относительно средств, использованных им в ходе президентской компании.
Вслед за этим европейские СМИ вспомнили, что Франция была первой страной, признавшей так называемый "Национальный совет" Ливии, призывала к вооруженному вторжению в эту страну. В чем дело и почему события в Ливии выхолащиваются в примитивную политическую интригу, а сын "политического трупа" имеет возможность давать интервью респектабельным европейским изданиям? Дело в том, что никто не знает, что будет дальше делать Каддафи, если его держать в положении загнанного в угол, и в какие альянсы на Ближнем Востоке он станет вступать. Не получится ли так, что начавшаяся под лозунгами свержения ненавистных режимов "большая арабская революция" трансформируется в своеобразную "национально- освободительную борьбу" от Ливии до Персидского залива. Каддафи уже пригрозил Западу джихадом, обещал объединиться с "Аль-Каидой". А британская "Файнэншл таймс" предупреждает, что интервенция в Бахрейн может обернуться шиитской революцией.
Не молчит и глава Пентагона Роберт Гейтс: "Иран явно заинтересован в том, чтобы воспользоваться беспорядками в регионе для своей выгоды, изучает возможности вмешательства в сложившуюся ситуацию". Тегеран уже давно вмешался в ход событий, но ему не выгодно на данном этапе идти на какую-либо вооруженную конфронтацию. Он, как и Эр-Риад, будет действовать в Бахрейне чужими руками, но до момента, когда в регионе не появятся иные перспективы. Тем более, что появление на Ближнем Востоке двух сообщающихся сосудов - Триполи и Тегерана - как показывает практика, способно во многом определить и ход событий в этом регионе.
Сегодня шиитские общины населяют огромные территории Ближнего Востока вплоть до Южной Азии, включая и Восточную Африку. Они составляют 20% всех мусульман мира и одновременно 50% всех мусульман Ближнего Востока. С суннитами у шиитов существуют исторические противоречия. Но нынешние потрясений в Йемене, в Бахрейне и в Саудовской Аравии напрямую связаны с теми переменами, которые произошли на Ближнем Востоке после вторжения войск США и их союзников в Ирак и появления международного военного контингента в Афганистане. Вопреки надеждам и прогнозам западных политиков, что таким образом им удастся взять под свой контроль богатый энергоресурсами регион мира, они создали в регионе вакуум такого свойства, который позволил Тегерану быстро интегрировать шиитскую идеологию в региональную геополитику, воспользоваться кризисом арабского национализма, только внешне упакованного в конфессиональную оболочку.
В Ираке США ликвидировали власть суннитов и вывели, если не считать курдов, на первые политические позиции шиитов. Вслед за этим с иракского, афганского и иранского плацдармов шиизм стал расширять свои сферы влияния в Ливане, Йемене, Бахрейне и в Саудовской Аравии. При этом шиитам удалось через "Хезболлу" и ХАМАС внедриться и в проблему израильского-палестинского урегулирования, выйти на передовую в схватке с Израилем. Поэтому к моменту возникновения нынешних потрясений в Северной Африке и на Ближнем Востоке волна так называемого "исламского освободительного возрождения"( не путать с идеями "исламского демократизма", типа турецкого), выступавшего на первых порах в роли "второго эшелона", инициировалась в политику главным образом Ираном. Одновременно шел процесс ослабления позиций суннитской элиты.
Теперь эпицентр противостояния, внешне воспринимаемый многими как потенциальный вооруженный конфликт, перемещается в зону Персидского залива. Если оценивать позицию с этой точки зрения, то надо признать логичность действий Ирана в сторону перевода конфликтной ситуации от системы общего противостояния в формуле "авторитаризм - демократия" в систему внутриконфессионального противостояния - "шииты - сунниты". Причем на иракском плацдарме отрабатывались самые различные способы решения этой проблемы, вплоть до терактов, создания армий и т.д. Теперь такие события могут разворачиваться уже в непосредственной близости от границ главного для Ирана регионального соперника и преданного союзника США - Саудовской Аравии. При этом нельзя исключать того, что ливийские потрясения используются в качестве тактического отвлекающего маневра.
Не случайно полковник Каддафи на первых порах заявлял, что борется не с оппозицией и поддерживающим ее Западом, а с "Аль-Каидой". И вдруг некоторые европейские эксперты стали высказывать предположения, что ООН может изменить отношение к ливийскому режиму, а те страны, которые присоединились к антиливийским санкциям СБ ООН, включая и Россию, "поторопились". Итальянский энергетический концерн ENI уже призвал к отмене международных санкций против ливийского Каддафи. "Нефтяные установки находятся в прекрасном состоянии, однако сначала мы должны убедиться, что наши операции не будут подпадать под действие санкций, - заявил глава ENI Паоло Скарони. - Что бы ни случилось, вводить санкции - значит вредить себе, потому что, не принимая газ, мы не обеспечиваем нашу энергетическую безопасность". Да и вообще, выясняется, что интригу в Ливии закрутил президент Франции Николя Саркози, на которого, по словам сына Каддафи Саиф Аль-Ислама, Триполи накопил компромат относительно средств, использованных им в ходе президентской компании.
Вслед за этим европейские СМИ вспомнили, что Франция была первой страной, признавшей так называемый "Национальный совет" Ливии, призывала к вооруженному вторжению в эту страну. В чем дело и почему события в Ливии выхолащиваются в примитивную политическую интригу, а сын "политического трупа" имеет возможность давать интервью респектабельным европейским изданиям? Дело в том, что никто не знает, что будет дальше делать Каддафи, если его держать в положении загнанного в угол, и в какие альянсы на Ближнем Востоке он станет вступать. Не получится ли так, что начавшаяся под лозунгами свержения ненавистных режимов "большая арабская революция" трансформируется в своеобразную "национально- освободительную борьбу" от Ливии до Персидского залива. Каддафи уже пригрозил Западу джихадом, обещал объединиться с "Аль-Каидой". А британская "Файнэншл таймс" предупреждает, что интервенция в Бахрейн может обернуться шиитской революцией.
Не молчит и глава Пентагона Роберт Гейтс: "Иран явно заинтересован в том, чтобы воспользоваться беспорядками в регионе для своей выгоды, изучает возможности вмешательства в сложившуюся ситуацию". Тегеран уже давно вмешался в ход событий, но ему не выгодно на данном этапе идти на какую-либо вооруженную конфронтацию. Он, как и Эр-Риад, будет действовать в Бахрейне чужими руками, но до момента, когда в регионе не появятся иные перспективы. Тем более, что появление на Ближнем Востоке двух сообщающихся сосудов - Триполи и Тегерана - как показывает практика, способно во многом определить и ход событий в этом регионе.