Российская составляющая иракской нефти
В Ираке последние дни декабря – почти русская неделя. Сегодня, 24 декабря консорциум с ведущей долей участия российского газового гиганта «Газпром» - «Газпром нефть» - и иракское правительство парафируют контракт на разработку нефтяного месторождения Бадра на юге страны. В предстоящий вторник, 29 декабря, международная группа во главе с ЛУКОЙЛ и министерство нефти Ирака подпишут предварительное соглашение на добычу на крупнейшем иракском нефтяном поле – Западная Курна-2. В принципе все сделки должны быть еще утверждены иракским кабинетом, но это считается актом скорее дежурным. Об этом пишет Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА "Новости".
По большому счету, всему этому надо было бы радоваться. Во-первых, мы вроде получаем под «откачку» такие объемы, от которых должна запеть душа любого нефтяника. Во-вторых, мы возвращаемся в Ирак, куда в конце прошлого века вложили громадные силы и средства. В третьих, сами проведенные аукционы по «продаже» иракских месторождений вроде говорят о том, что США и Британия отнюдь не прибрали всю иракскую нефть к рукам, как все опасались.
Если бы все было так просто, если бы в нефти, особенно иракской, не было такой геополитической и глобально-экономической составляющей, то второму, декабрьскому раунду нефтяных аукционов (первый прошел в ноябре) в Ираке, цены бы не было. Но за каждым новым баррелем еще не добытой иракской нефти скрывается очень много такого, что не вызывает сильных положительных эмоций. Особенно у нефтепроизводителей. Иракской нефтяной реанимации не рады страны ОПЕК, не совсем рады даже те самые нефтяные компании, которые получили доступ к иракским углеводородам. За исключением разве что китайских государственных, для которых важна не норма прибыли, а сам доступ к сырью и перспектива его удешевления.
Разведанные запасы Ирака составляют примерно 118-120 млрд баррелей. Т.е. нефтяной Багдад стоит на третьем месте по запасам после Саудовской Аравии и Ирана. По последним данным министерства энергетики США, общие запасы углеводородов в Ираке могут составлять вообще 300-400 млрд баррелей. Исключительная привлекательность иракской нефти – в ее дешевизне и простоте добычи. Один извлеченный баррель здесь «стоит» 1 доллар. В Ираке то, что именуется на профессиональном нефтяном лексиконе «средняя нефтяная рента» (oil rent average) – разница между себестоимостью добычи и ценой барреля на международных рынках – запредельна. Американцы подсчитали, что если средняя цена на нефть ОПЕК – в конце декабря баррель из «корзины» ОПЕК стоил 71,3 доллара – упадет, скажем, до 5 долларов, то Ирак все равно будет получать прибыль.
Ирак планирует увеличить свою общую добычу с нынешних 2,5 млрд баррелей в день до 12-13 млрд в течение шести лет. Это поднимет Ирак с 13-го места в списке производителей до 4-го – после Саудовской Аравии, России и США. Уже через три года Ирак хотел бы увеличить добычу до 7 млрд баррелей. Это примерно 5% всей производимой сегодня в мире нефти, четверть ежедневного потребления в США или половина – в Китае.
Запланированный иракский нефтяной разгон более всего беспокоит ОПЕК, и не может не беспокоить Россию тем, что он приведет к стабильной депрессии мировых цен. Даже с учетом быстрорастущих нефтяных аппетитов Китая.
Доступа к Западной Курне отечественные нефтяники ждали более 12 лет: тот же ЛУКОЙЛ, «Зарубежнефть» и Ирак договорились о разработке поля еще в 1997-м году. Но начало активных поисков в Ираке оружия массового уничтожения при Саддаме Хусейне эти надежды начало рушить введением эмбарго на экспорт иракской нефти. России в этом случае не оставалось ничего иного как прекратить все работы по контракту. В 2002-м Багдад аннулировал соглашение на основе того, что российский консорциум не выполнял его условия. После вторжения 2003-го года и установления нового «демократического режима» вообще все контракты саддамовских времен были забыты. Так что возвращение ЛУКОЙЛ на Курну-2 – это частичное восстановление справедливости.
«Российская Курна» - совсем немало. Доказанные нефтяные запасы «второй очереди» Курны (первая, с запасами 8,7 млрд баррелей, отдана американо-британскому консорциуму «Exxon»-«Shell») оценены в 12, 9 млрд баррелей. ЛУКОЙЛ (доля 85%) взял в партнеры норвежскую «StatoilHydro» (15%).
«Газпром нефть» (доля 40%) войдет на месторождение Бадра вместе с турецкой ТРАО (10%), южнокорейской «Когаз» (30%) и малайзийской «Петронас» (25%). Здесь запасы оценены в 109 млн баррелей.
В отличие от соглашений саддамовских времен, теперь речь не идет о разделе продукции, т.е. получении части добытой нефти для реализации. Ирак будет просто платить ЛУКОЙЛ и «Газпрому» по 1,19 доллара за каждый добытый баррель. При планируемой добыче в 1,8 млн баррелей на Курне, мы будем получать солидную прибыль. Но главная надежда во всех контрактах в том, что позже, когда Ирак, наконец, примет законодательство, регулирующее участие иностранных компаний в нефтедобыче (у «нового Ирака» его до сих пор нет), они получат право и на часть добываемой нефти.
Все прошедшие аукционы выделялись отсутствием на них американских компаний – «Exxon» была единственной из «нефтяных грандов» США. Да и то не получила крупнейшей доли нефтяного пирога. Британские и американские газеты даже заговорили о том, что США, истратившие на иракскую войну уже более триллиона долларов, «провели как ребенка». На самом деле за «отсутствием» скрывается типичный американский прагматизм, хорошо подготовленная почва для «нефтяной оккупации» и серьезные стратегические соображения. Если внимательно посмотреть на карту аукционированных нефтяных полей, то видно, что все они расположены в южных, шиитских районах. Никто из зарубежных компаний не «взял» ни одного месторождения в центре Ирака, за малостью запасов и нестабильностью обстановки. Шиитский иракский юг – весьма антиамерикански настроенный регион. США, видимо, уже сейчас уверены в том, что после сокращения числа войск и выхода из Ирака обстановка там будет отнюдь не благоприятствующей американскому нефтяному присутствию. Вместо этого они уже, очень тихо, заключили договоры с курдскими региональными властями.
В Иракском Курдистане находится, возможно, треть всех иракских нефтяных запасов. Если верить американским газетам, то в администрации не исключают того (и ведет к этому дело), что Курдистан, после парламентских выборов весной следующего года, станет практически самоуправляющейся территорией Ирака, связанной с центром очень вялой автономией. Курды возлагают на США особые надежды в своем стремлении к независимости или широкой автономии, и там американским нефтяным монополиям действовать будет легко и безопасно.
По большому счету, всему этому надо было бы радоваться. Во-первых, мы вроде получаем под «откачку» такие объемы, от которых должна запеть душа любого нефтяника. Во-вторых, мы возвращаемся в Ирак, куда в конце прошлого века вложили громадные силы и средства. В третьих, сами проведенные аукционы по «продаже» иракских месторождений вроде говорят о том, что США и Британия отнюдь не прибрали всю иракскую нефть к рукам, как все опасались.
Если бы все было так просто, если бы в нефти, особенно иракской, не было такой геополитической и глобально-экономической составляющей, то второму, декабрьскому раунду нефтяных аукционов (первый прошел в ноябре) в Ираке, цены бы не было. Но за каждым новым баррелем еще не добытой иракской нефти скрывается очень много такого, что не вызывает сильных положительных эмоций. Особенно у нефтепроизводителей. Иракской нефтяной реанимации не рады страны ОПЕК, не совсем рады даже те самые нефтяные компании, которые получили доступ к иракским углеводородам. За исключением разве что китайских государственных, для которых важна не норма прибыли, а сам доступ к сырью и перспектива его удешевления.
Разведанные запасы Ирака составляют примерно 118-120 млрд баррелей. Т.е. нефтяной Багдад стоит на третьем месте по запасам после Саудовской Аравии и Ирана. По последним данным министерства энергетики США, общие запасы углеводородов в Ираке могут составлять вообще 300-400 млрд баррелей. Исключительная привлекательность иракской нефти – в ее дешевизне и простоте добычи. Один извлеченный баррель здесь «стоит» 1 доллар. В Ираке то, что именуется на профессиональном нефтяном лексиконе «средняя нефтяная рента» (oil rent average) – разница между себестоимостью добычи и ценой барреля на международных рынках – запредельна. Американцы подсчитали, что если средняя цена на нефть ОПЕК – в конце декабря баррель из «корзины» ОПЕК стоил 71,3 доллара – упадет, скажем, до 5 долларов, то Ирак все равно будет получать прибыль.
Ирак планирует увеличить свою общую добычу с нынешних 2,5 млрд баррелей в день до 12-13 млрд в течение шести лет. Это поднимет Ирак с 13-го места в списке производителей до 4-го – после Саудовской Аравии, России и США. Уже через три года Ирак хотел бы увеличить добычу до 7 млрд баррелей. Это примерно 5% всей производимой сегодня в мире нефти, четверть ежедневного потребления в США или половина – в Китае.
Запланированный иракский нефтяной разгон более всего беспокоит ОПЕК, и не может не беспокоить Россию тем, что он приведет к стабильной депрессии мировых цен. Даже с учетом быстрорастущих нефтяных аппетитов Китая.
Доступа к Западной Курне отечественные нефтяники ждали более 12 лет: тот же ЛУКОЙЛ, «Зарубежнефть» и Ирак договорились о разработке поля еще в 1997-м году. Но начало активных поисков в Ираке оружия массового уничтожения при Саддаме Хусейне эти надежды начало рушить введением эмбарго на экспорт иракской нефти. России в этом случае не оставалось ничего иного как прекратить все работы по контракту. В 2002-м Багдад аннулировал соглашение на основе того, что российский консорциум не выполнял его условия. После вторжения 2003-го года и установления нового «демократического режима» вообще все контракты саддамовских времен были забыты. Так что возвращение ЛУКОЙЛ на Курну-2 – это частичное восстановление справедливости.
«Российская Курна» - совсем немало. Доказанные нефтяные запасы «второй очереди» Курны (первая, с запасами 8,7 млрд баррелей, отдана американо-британскому консорциуму «Exxon»-«Shell») оценены в 12, 9 млрд баррелей. ЛУКОЙЛ (доля 85%) взял в партнеры норвежскую «StatoilHydro» (15%).
«Газпром нефть» (доля 40%) войдет на месторождение Бадра вместе с турецкой ТРАО (10%), южнокорейской «Когаз» (30%) и малайзийской «Петронас» (25%). Здесь запасы оценены в 109 млн баррелей.
В отличие от соглашений саддамовских времен, теперь речь не идет о разделе продукции, т.е. получении части добытой нефти для реализации. Ирак будет просто платить ЛУКОЙЛ и «Газпрому» по 1,19 доллара за каждый добытый баррель. При планируемой добыче в 1,8 млн баррелей на Курне, мы будем получать солидную прибыль. Но главная надежда во всех контрактах в том, что позже, когда Ирак, наконец, примет законодательство, регулирующее участие иностранных компаний в нефтедобыче (у «нового Ирака» его до сих пор нет), они получат право и на часть добываемой нефти.
Все прошедшие аукционы выделялись отсутствием на них американских компаний – «Exxon» была единственной из «нефтяных грандов» США. Да и то не получила крупнейшей доли нефтяного пирога. Британские и американские газеты даже заговорили о том, что США, истратившие на иракскую войну уже более триллиона долларов, «провели как ребенка». На самом деле за «отсутствием» скрывается типичный американский прагматизм, хорошо подготовленная почва для «нефтяной оккупации» и серьезные стратегические соображения. Если внимательно посмотреть на карту аукционированных нефтяных полей, то видно, что все они расположены в южных, шиитских районах. Никто из зарубежных компаний не «взял» ни одного месторождения в центре Ирака, за малостью запасов и нестабильностью обстановки. Шиитский иракский юг – весьма антиамерикански настроенный регион. США, видимо, уже сейчас уверены в том, что после сокращения числа войск и выхода из Ирака обстановка там будет отнюдь не благоприятствующей американскому нефтяному присутствию. Вместо этого они уже, очень тихо, заключили договоры с курдскими региональными властями.
В Иракском Курдистане находится, возможно, треть всех иракских нефтяных запасов. Если верить американским газетам, то в администрации не исключают того (и ведет к этому дело), что Курдистан, после парламентских выборов весной следующего года, станет практически самоуправляющейся территорией Ирака, связанной с центром очень вялой автономией. Курды возлагают на США особые надежды в своем стремлении к независимости или широкой автономии, и там американским нефтяным монополиям действовать будет легко и безопасно.