"Эксперт": Гонка за трубами
Российско-турецкие договоренности в энергетической сфере по значимости перекрывают июльское соглашение пяти стран – участниц европейского проекта Nabucco. Но реализовать достигнутые с турками соглашения «Газпрому» будет нелегко, - пишет "Эксперт".
Главным итогом состоявшегося в начале августа визита премьера России Владимира Путина в Турцию стало подписание межправительственных протоколов о сотрудничестве в газовой и нефтяной сферах. Российская сторона получила от Турции добро на проведение изыскательских работ в ее территориальных водах по проекту «Южный поток». Были подтверждены планы по строительству газопровода «Голубой поток – 2» (см. «Три трубы»).
Взамен Москва согласилась на создание совместной рабочей группы по реализации проекта строительства нефтепровода Самсун – Джейхан, который будут прокладывать итальянская Eni и турецкая Calik Holding и по которому каспийская нефть будет перекачиваться с Черного моря к Средиземному по турецкой территории, обходя перегруженный Босфорский пролив. Ранее интереса к этому проекту Россия не проявляла, что неудивительно – эта труба является, по сути, дублером реализуемого совместными усилиями России, Болгарии и Греции нефтепровода Бургас – Александруполис.
Безусловно, действия России стали реакцией на заключение 13 июля многостороннего договора по проектированию и строительству газопровода Nabucco между Турцией, Австрией, Венгрией, Болгарией и Румынией. Осуществление этого проекта может заметно снизить роль России как поставщика энергоносителей для Европы.
Турецкий марш
В безусловном выигрыше оказывается участвующая и в европейских, и в российских трубопроводных проектах Турция. Перспектива стать крупнейшей страной – транзитером углеводородов в страны Европы и Средиземноморского бассейна приобретает для Анкары все более реальные очертания. Более того, договоренность по проекту газопровода «Южный поток», не создавая для Турции препятствий в реализации проекта Nabucco, может стать для нее своеобразной страховкой при провале последнего.
Умело лавируя между Европой и Россией и получая под свой контроль новые транзитные топливные потоки, Анкара обретает рычаги влияния на Брюссель, и вскоре Евросоюз, обеспокоенный уязвимостью энергопоставок, может оказаться в не меньшей зависимости от Турции, чем сегодня от России. Ведь Анкара не будет довольствоваться ролью передаточного звена в транзитной цепочке: она уже не раз поднимала вопрос о снижении закупочных цен на газ и заявляла о желании получить право на его реэкспорт.
Как известно, при подписании договора по Nabucco последняя идея не прошла. Однако в 2011 году истекает срок действия контракта на поставку российского газа по так называемому западному коридору (через Украину, Молдавию, Румынию, Болгарию), и в новом договоре Турция (имея «красивые» контракты на поставки газа из Азербайджана и Ирана), несомненно, попытается прописать свои условия. Согласно некоторым сообщениям, не исключено, что Турция уже договорилась с Россией о праве перепродажи части российского газа в страны Европы.
Практически не имеющая подземных газохранилищ (ПХГ) Турция достигла соглашений с российской стороной об их строительстве. Это не только позволит обезопасить страну от перебоев с поставками газа, которые она испытывает каждую зиму, но и создать базу для его реэкспорта. По мнению ряда аналитиков, в Анкаре рассчитывают, что реализация намечаемых газовых и нефтяных проектов позволит Турции восстановить свое влияние в регионах, откуда ее вытеснили в предшествующие века. Это Каспий, Центральная Азия, возможно даже Юго-Восточная Европа.
Прощание славянки?
Похоже, что Россия в погоне за обильной рекой нефтедолларов увлеклась гонкой газонефтепроводов с не меньшим азартом, чем в свое время Советский Союз гонкой вооружений, диверсифицируя экономику все больше на словах. При этом Москве пришлось определиться с приоритетами углеводородного экспорта и, сделав выбор в пользу газа, решить часть проблем с диверсификацией маршрутов его поставок.
Как известно, первоначально трасса газопровода «Южный поток», проект которого Россия пытается реализовать с 2007 года, должна была проходить в украинской экономической зоне Черного моря. Однако Москве не удалось добиться от Киева разрешения на это. «Добро» Анкары позволит «Южному потоку» поставлять газ на юг Европы в обход скандальной Украины и дает начало переговорам по проекту «Голубой поток – 2». Россия поставляет Турции 64% всего необходимого ей газа и может поставлять еще больше. Тем не менее выгоды для России не столь однозначны, как для Турции.
Во-первых, снижая транзитную зависимость от Украины, России нельзя не принимать во внимание амбиции Анкары, претендующей, как отмечают эксперты, на роль «моста между Западом и Востоком» и пытающейся повысить свою значимость превращением в региональный узел нефтяных и газовых коммуникаций.
Во-вторых, активное участие России в проекте нефтепровода Самсун – Джейхан приведет к существенному сдвигу сроков реализации разработанному Россией же проекта Бургас – Александруполис, который позволит транспортировать российскую и каспийскую нефть из портов Черного моря до порта Бургас (Болгария) танкерами, а затем по нефтепроводу в порт Александруполис (Греция). Мощность нефтепровода Бургас – Александруполис должна составить на первом этапе 35 млн тонн с последующим увеличением до 50 млн тонн. России в этом проекте принадлежит 51%, Болгарии и Греции – по 24,5%.
С учетом этого аналитики полагают, что участие Москвы в турецком проекте будет, по-видимому, символическим. Вместе с тем турецко-российские договоренности могут повлиять на позицию Болгарии, правительство которой заявило о намерении из-за кризиса приостановить свое участие в строительстве трубопроводов Бургас – Александруполис и «Южный поток».
Похоже, что Россия делает ставку на Турцию как на важного партнера в энергетическом транзите. Сегодня эта, на протяжении нескольких столетий бывшая геополитическим противником страна, вызывает у Москвы больше доверия, чем Украина. А ведь, несмотря на заманчивые перспективы, имеющийся опыт сотрудничества с Турцией при реализации «Голубого потока–1» удачным назвать никак нельзя. Еще на стадии его строительства произошел ряд коррупционных скандалов в среде турецких чиновников: пять руководителей турецкой газопроводной госкомпании BOTAS, связанные с реализацией проекта, были осуждены за коррупцию. Кроме того, оказалось, что Турция не готова потреблять значительные объемы российского газа. Хотя договор о поставках был подписан на условиях «take or pay», когда покупатель обязан либо забирать товар вовремя, либо платить неустойку, в марте 2003 года Турция прекратила импорт газа, и некоторое время газопровод фактически бездействовал. Российский газовый концерн потратил почти пять месяцев на урегулирование проблем с турецкими партнерами. Лишь осенью 2003 года, когда «Газпром» снизил цену для BOTAS до 75 долларов за тысячу кубометров, были заключены контракты на поставку газа в 2004 году. До сих пор «Голубой поток – 1» не используется на полную мощность (16 млрд куб. м), и реальные поставки по нему существенно ниже планового графика: по российско-турецкому соглашению 1997 года они еще к 2005 году должны были составить 12 млрд куб. м. Но в прошлом году по газопроводу перекачали лишь 10 млрд куб. м газа. Всего «Газпром» поставил в эту страну 23,8 млрд куб. м.
«Дровишки» и цена
Новые договоренности, подписанные Владимиром Путиным в Анкаре, не стоит считать окончательными. Противостояние Nabucco и «Южного потока» только начинается.
Проблема не столько в том, что они направлены на обеспечение газом одних и тех же потребителей, сколько в нехватке сырья для одновременного заполнения этих труб, рассчитанных на одни и те же источники. Но российско-турецкие договоренности более реальны (их подписала страна-поставщик и страна-транзитер), чем соглашение по Nabucco (в котором поставщики газа отсутствуют). Несмотря на то что Азербайджан выступил в поддержку Nabucco, эксперты предостерегают, что недавно заключенное страной соглашение с «Газпромом» может негативно повлиять на способность Баку стать одним из основных поставщиков этого проекта.
Следует также отметить, если ресурсной базой «Южного потока» может стать российский, а также среднеазиатский и каспийский газ, то о том, какой газ пойдет в «Голубой поток – 2», нигде не упоминается.
Нет ответа и на вопрос, какой нефтью будет заполняться нефтепровод Самсун – Джейхан мощностью в 50 млн тонн. Анкара заявляет, что в него может поставляться как российская, так и каспийская нефть. Однако обязательства России по заполнению этого нефтепровода бумерангом ударят по наполняемости нефтепровода Бургас – Александруполис пропускной способностью также в 50 млн тонн сырья.
При этом Россия не может рассчитывать ни на будущую покладистость Турции, ни на то, что достигнутые в Анкаре договоренности непременно осуществятся. Не добавляет уверенности и сделанное сразу после отлета Владимира Путина заявление турецкого министра энергетики Танера Йылдыза: «Турция может стать партнером российского газопроводного проекта «Южный поток», но сохранит верность продвигаемому Евросоюзом Nabucco». Такое желание Анкары играть одновременно на двух досках выглядит как приглашение к продолжению торга. Все это заставляет задуматься о готовности Москвы заплатить столь высокую цену за освобождение от «транзитного диктата» Украины в обмен на возможный «транзитный диктат» Турции и, соответственно, о жизнеспособности планируемых энергетических проектов.
Главным итогом состоявшегося в начале августа визита премьера России Владимира Путина в Турцию стало подписание межправительственных протоколов о сотрудничестве в газовой и нефтяной сферах. Российская сторона получила от Турции добро на проведение изыскательских работ в ее территориальных водах по проекту «Южный поток». Были подтверждены планы по строительству газопровода «Голубой поток – 2» (см. «Три трубы»).
Взамен Москва согласилась на создание совместной рабочей группы по реализации проекта строительства нефтепровода Самсун – Джейхан, который будут прокладывать итальянская Eni и турецкая Calik Holding и по которому каспийская нефть будет перекачиваться с Черного моря к Средиземному по турецкой территории, обходя перегруженный Босфорский пролив. Ранее интереса к этому проекту Россия не проявляла, что неудивительно – эта труба является, по сути, дублером реализуемого совместными усилиями России, Болгарии и Греции нефтепровода Бургас – Александруполис.
Безусловно, действия России стали реакцией на заключение 13 июля многостороннего договора по проектированию и строительству газопровода Nabucco между Турцией, Австрией, Венгрией, Болгарией и Румынией. Осуществление этого проекта может заметно снизить роль России как поставщика энергоносителей для Европы.
Турецкий марш
В безусловном выигрыше оказывается участвующая и в европейских, и в российских трубопроводных проектах Турция. Перспектива стать крупнейшей страной – транзитером углеводородов в страны Европы и Средиземноморского бассейна приобретает для Анкары все более реальные очертания. Более того, договоренность по проекту газопровода «Южный поток», не создавая для Турции препятствий в реализации проекта Nabucco, может стать для нее своеобразной страховкой при провале последнего.
Умело лавируя между Европой и Россией и получая под свой контроль новые транзитные топливные потоки, Анкара обретает рычаги влияния на Брюссель, и вскоре Евросоюз, обеспокоенный уязвимостью энергопоставок, может оказаться в не меньшей зависимости от Турции, чем сегодня от России. Ведь Анкара не будет довольствоваться ролью передаточного звена в транзитной цепочке: она уже не раз поднимала вопрос о снижении закупочных цен на газ и заявляла о желании получить право на его реэкспорт.
Как известно, при подписании договора по Nabucco последняя идея не прошла. Однако в 2011 году истекает срок действия контракта на поставку российского газа по так называемому западному коридору (через Украину, Молдавию, Румынию, Болгарию), и в новом договоре Турция (имея «красивые» контракты на поставки газа из Азербайджана и Ирана), несомненно, попытается прописать свои условия. Согласно некоторым сообщениям, не исключено, что Турция уже договорилась с Россией о праве перепродажи части российского газа в страны Европы.
Практически не имеющая подземных газохранилищ (ПХГ) Турция достигла соглашений с российской стороной об их строительстве. Это не только позволит обезопасить страну от перебоев с поставками газа, которые она испытывает каждую зиму, но и создать базу для его реэкспорта. По мнению ряда аналитиков, в Анкаре рассчитывают, что реализация намечаемых газовых и нефтяных проектов позволит Турции восстановить свое влияние в регионах, откуда ее вытеснили в предшествующие века. Это Каспий, Центральная Азия, возможно даже Юго-Восточная Европа.
Прощание славянки?
Похоже, что Россия в погоне за обильной рекой нефтедолларов увлеклась гонкой газонефтепроводов с не меньшим азартом, чем в свое время Советский Союз гонкой вооружений, диверсифицируя экономику все больше на словах. При этом Москве пришлось определиться с приоритетами углеводородного экспорта и, сделав выбор в пользу газа, решить часть проблем с диверсификацией маршрутов его поставок.
Как известно, первоначально трасса газопровода «Южный поток», проект которого Россия пытается реализовать с 2007 года, должна была проходить в украинской экономической зоне Черного моря. Однако Москве не удалось добиться от Киева разрешения на это. «Добро» Анкары позволит «Южному потоку» поставлять газ на юг Европы в обход скандальной Украины и дает начало переговорам по проекту «Голубой поток – 2». Россия поставляет Турции 64% всего необходимого ей газа и может поставлять еще больше. Тем не менее выгоды для России не столь однозначны, как для Турции.
Во-первых, снижая транзитную зависимость от Украины, России нельзя не принимать во внимание амбиции Анкары, претендующей, как отмечают эксперты, на роль «моста между Западом и Востоком» и пытающейся повысить свою значимость превращением в региональный узел нефтяных и газовых коммуникаций.
Во-вторых, активное участие России в проекте нефтепровода Самсун – Джейхан приведет к существенному сдвигу сроков реализации разработанному Россией же проекта Бургас – Александруполис, который позволит транспортировать российскую и каспийскую нефть из портов Черного моря до порта Бургас (Болгария) танкерами, а затем по нефтепроводу в порт Александруполис (Греция). Мощность нефтепровода Бургас – Александруполис должна составить на первом этапе 35 млн тонн с последующим увеличением до 50 млн тонн. России в этом проекте принадлежит 51%, Болгарии и Греции – по 24,5%.
С учетом этого аналитики полагают, что участие Москвы в турецком проекте будет, по-видимому, символическим. Вместе с тем турецко-российские договоренности могут повлиять на позицию Болгарии, правительство которой заявило о намерении из-за кризиса приостановить свое участие в строительстве трубопроводов Бургас – Александруполис и «Южный поток».
Похоже, что Россия делает ставку на Турцию как на важного партнера в энергетическом транзите. Сегодня эта, на протяжении нескольких столетий бывшая геополитическим противником страна, вызывает у Москвы больше доверия, чем Украина. А ведь, несмотря на заманчивые перспективы, имеющийся опыт сотрудничества с Турцией при реализации «Голубого потока–1» удачным назвать никак нельзя. Еще на стадии его строительства произошел ряд коррупционных скандалов в среде турецких чиновников: пять руководителей турецкой газопроводной госкомпании BOTAS, связанные с реализацией проекта, были осуждены за коррупцию. Кроме того, оказалось, что Турция не готова потреблять значительные объемы российского газа. Хотя договор о поставках был подписан на условиях «take or pay», когда покупатель обязан либо забирать товар вовремя, либо платить неустойку, в марте 2003 года Турция прекратила импорт газа, и некоторое время газопровод фактически бездействовал. Российский газовый концерн потратил почти пять месяцев на урегулирование проблем с турецкими партнерами. Лишь осенью 2003 года, когда «Газпром» снизил цену для BOTAS до 75 долларов за тысячу кубометров, были заключены контракты на поставку газа в 2004 году. До сих пор «Голубой поток – 1» не используется на полную мощность (16 млрд куб. м), и реальные поставки по нему существенно ниже планового графика: по российско-турецкому соглашению 1997 года они еще к 2005 году должны были составить 12 млрд куб. м. Но в прошлом году по газопроводу перекачали лишь 10 млрд куб. м газа. Всего «Газпром» поставил в эту страну 23,8 млрд куб. м.
«Дровишки» и цена
Новые договоренности, подписанные Владимиром Путиным в Анкаре, не стоит считать окончательными. Противостояние Nabucco и «Южного потока» только начинается.
Проблема не столько в том, что они направлены на обеспечение газом одних и тех же потребителей, сколько в нехватке сырья для одновременного заполнения этих труб, рассчитанных на одни и те же источники. Но российско-турецкие договоренности более реальны (их подписала страна-поставщик и страна-транзитер), чем соглашение по Nabucco (в котором поставщики газа отсутствуют). Несмотря на то что Азербайджан выступил в поддержку Nabucco, эксперты предостерегают, что недавно заключенное страной соглашение с «Газпромом» может негативно повлиять на способность Баку стать одним из основных поставщиков этого проекта.
Следует также отметить, если ресурсной базой «Южного потока» может стать российский, а также среднеазиатский и каспийский газ, то о том, какой газ пойдет в «Голубой поток – 2», нигде не упоминается.
Нет ответа и на вопрос, какой нефтью будет заполняться нефтепровод Самсун – Джейхан мощностью в 50 млн тонн. Анкара заявляет, что в него может поставляться как российская, так и каспийская нефть. Однако обязательства России по заполнению этого нефтепровода бумерангом ударят по наполняемости нефтепровода Бургас – Александруполис пропускной способностью также в 50 млн тонн сырья.
При этом Россия не может рассчитывать ни на будущую покладистость Турции, ни на то, что достигнутые в Анкаре договоренности непременно осуществятся. Не добавляет уверенности и сделанное сразу после отлета Владимира Путина заявление турецкого министра энергетики Танера Йылдыза: «Турция может стать партнером российского газопроводного проекта «Южный поток», но сохранит верность продвигаемому Евросоюзом Nabucco». Такое желание Анкары играть одновременно на двух досках выглядит как приглашение к продолжению торга. Все это заставляет задуматься о готовности Москвы заплатить столь высокую цену за освобождение от «транзитного диктата» Украины в обмен на возможный «транзитный диктат» Турции и, соответственно, о жизнеспособности планируемых энергетических проектов.