Минфин: при снижении цены нефти до 40 долларов бюджет потеряет 3,1 трлн рублей в этом году
При снижении цены на нефть до 40 долларов за баррель доходы бюджета России от налогообложения нефтяной отрасли сократятся на 3,1 трлн рублей, при снижении цены до 50 долларов сокращение составит 2,1 трлн рублей. Это составляет 14% и 21% запланированных доходов федерального бюджета соответственно. Такие данные директор департамента налоговой и таможенно-тарифной политики Минфина РФ Илья Трунин привел в своей статье, опубликованной на РБК.
Налогообложение нефтяной отрасли в России устроено таким образом, что в условиях высоких цен бюджет забирает себе основную долю дополнительной выручки нефтяников, отмечает представитель Минфина. Но и при снижении нефтяных цен потери также несет в первую очередь бюджет. Однако, по словам Трунина, особенность современной российской налоговой системы, на жесткость которой нефтяники жаловались на протяжении всего периода ее существования, существенно смягчает негативный эффект падения цен для отрасли.
В силу несоответствия формул расчета ставок разных налогов на разных диапазонах цен маневр по-разному влияет на доходность добычи нефти, указывает Трунин. В низком ценовом диапазоне — от 40 до 60 долларов за баррель — доходность нефтедобычи действительно несколько снижается, если рассчитывать ее в долларах, отмечает он. По оценкам, недополученная EBITDA отрасли колеблется от 0,5 до 1 доллара на баррель при цене нефти 60 и 40 долларов соответственно.
«Тем не менее, в условиях плавающего курса рубля снижение стоимостных объемов экспорта в силу падения нефтяных цен приводит к девальвации рубля. В результате денежный поток отрасли, выраженный в рублях (EBITDA за вычетом капитальных расходов на поддержание текущей добычи), по нашим оценкам, по мере снижения цены на нефть оказывается выше (на 30-40%), чем при цене нефти 100 долларов за баррель», — говорит представитель Минфина в своей статье.
Такой эффект, по словам Трунина, обусловлен тем, что основная часть капитальных и операционных затрат в отрасли номинирована в рублях. Девальвация рубля не приводит к одномоментному пропорциональному росту этих расходов в долларах, так как по большей части они состоят из рублевых затрат на электроэнергию, амортизации оборудования, зарплат и отчислений на социальное страхование. «Доля расходных материалов в затратах может составлять 15-20%, поэтому даже удвоение их стоимости приводит к росту совокупных затрат на те же 15-20%. Такой рост затрат полностью компенсируется отмеченным выше ростом рублевого денежного потока», - поясняет представитель Минфина.
Поэтому налоговый маневр в условиях снижения цен на нефть не приводит к реализации системных рисков в секторе нефтедобычи в среднесрочном периоде (1-2 года), а отрасль вместе с тем располагает достаточными финансовыми ресурсами для поддержания добычи на текущем уровне, заключает Трунин. «Этот вывод очень важен — в краткосрочном периоде основная часть рублевых потерь от снижения нефтяных цен приходится на федеральный бюджет. Помимо прочего, именно это обстоятельство — главное обоснование выбранной модели формирования резервных стабилизационных фондов и оно же отлично объясняет, почему средства этих фондов нецелесообразно тратить на поддержку нефтегазовой отрасли в периоды низких цен»,- отмечает представитель Минфина.
Налогообложение нефтяной отрасли в России устроено таким образом, что в условиях высоких цен бюджет забирает себе основную долю дополнительной выручки нефтяников, отмечает представитель Минфина. Но и при снижении нефтяных цен потери также несет в первую очередь бюджет. Однако, по словам Трунина, особенность современной российской налоговой системы, на жесткость которой нефтяники жаловались на протяжении всего периода ее существования, существенно смягчает негативный эффект падения цен для отрасли.
В силу несоответствия формул расчета ставок разных налогов на разных диапазонах цен маневр по-разному влияет на доходность добычи нефти, указывает Трунин. В низком ценовом диапазоне — от 40 до 60 долларов за баррель — доходность нефтедобычи действительно несколько снижается, если рассчитывать ее в долларах, отмечает он. По оценкам, недополученная EBITDA отрасли колеблется от 0,5 до 1 доллара на баррель при цене нефти 60 и 40 долларов соответственно.
«Тем не менее, в условиях плавающего курса рубля снижение стоимостных объемов экспорта в силу падения нефтяных цен приводит к девальвации рубля. В результате денежный поток отрасли, выраженный в рублях (EBITDA за вычетом капитальных расходов на поддержание текущей добычи), по нашим оценкам, по мере снижения цены на нефть оказывается выше (на 30-40%), чем при цене нефти 100 долларов за баррель», — говорит представитель Минфина в своей статье.
Такой эффект, по словам Трунина, обусловлен тем, что основная часть капитальных и операционных затрат в отрасли номинирована в рублях. Девальвация рубля не приводит к одномоментному пропорциональному росту этих расходов в долларах, так как по большей части они состоят из рублевых затрат на электроэнергию, амортизации оборудования, зарплат и отчислений на социальное страхование. «Доля расходных материалов в затратах может составлять 15-20%, поэтому даже удвоение их стоимости приводит к росту совокупных затрат на те же 15-20%. Такой рост затрат полностью компенсируется отмеченным выше ростом рублевого денежного потока», - поясняет представитель Минфина.
Поэтому налоговый маневр в условиях снижения цен на нефть не приводит к реализации системных рисков в секторе нефтедобычи в среднесрочном периоде (1-2 года), а отрасль вместе с тем располагает достаточными финансовыми ресурсами для поддержания добычи на текущем уровне, заключает Трунин. «Этот вывод очень важен — в краткосрочном периоде основная часть рублевых потерь от снижения нефтяных цен приходится на федеральный бюджет. Помимо прочего, именно это обстоятельство — главное обоснование выбранной модели формирования резервных стабилизационных фондов и оно же отлично объясняет, почему средства этих фондов нецелесообразно тратить на поддержку нефтегазовой отрасли в периоды низких цен»,- отмечает представитель Минфина.