«Российский след» в технологиях Samsung

Через несколько дней после презентации нового поколения флагманского смартфона Samsung Electronics мало кто будет спорить с тем, что компания по меньшей мере всерьез конкурирует с Apple за звание лидера мировой индустрии технологий. И пусть проблемы американского конкурента лишь частично связаны с успехом корейцев, игнорировать феномен Samsung нельзя.

Как компания стала настолько инновационной

Одним из драйверов развития компании были российские ученые, благодаря которым Samsung легко перенесла кризис отрасли в начале «нулевых». Инженеров из бывшего СССР электронный гигант перевез в корейские лаборатории еще в 1990-х, сразу после распада Союза. В книге «Революция телекоммуникаций в Корее» Джеймс Ларсон отмечал, что в сентябре 1990 года Samsung рекрутировал двух специалистов из России, в том числе одного этнического корейца из некоего дальневосточного НИИ. Краткосрочные проекты, в которых согласились участвовать выходцы из СССР, касались технологий цифровой видеозаписи на диски и компьютерной графики. А менее чем через два года Samsung уже устраивала специальную конференцию с 12 спикерами из России для корейских сотрудников. С тех пор компания, равно как и ее конкуренты, активно занималась интеллектуальной экспансией — открывала зарубежные лаборатории в городах с богатым научным потенциалом.

Российские мозги на службе у корейской корпорации

Еще одна яркая «русская» страница Samsung — технология решения изобретательских задач (ТРИЗ). Это инновационный метод упорядочения технического развития, который был изобретен легендарным советским исследователем Генрихом Альтшуллером, но полноценное признание получил в Азии. Для Samsung ТРИЗ превратился в настоящую корпоративную религию. Инновациями в компании занимается креативное подразделение, руководство которого в обязательном порядке знакомится с наследием Альтшуллера. С конца 1990-х использование ТРИЗ позволило Samsung расширить патентное портфолио более чем на 100 позиций. Теория помогает производителю сокращать ресурсы и время, расходуемые на изобретения, за счет чего компания стремительно обходит конкурентов.

Кроме того, у Samsung есть рамочное соглашение с Российской академией наук об экспертизе, по которому компания выплачивает сравнительно скромные суммы в диапазоне $3000-5000 ежемесячно. Что она получает взамен? Физический институт им. Лебедева РАН (ФИАН) в прошлом году объявил о новой совместной разработке с корейским производителем. Речь об адаптивном 3D-дисплее, который умеет «подстраиваться» под индивидуальные особенности каждого зрителя. Идея изобретения принадлежит российскому ученому Андрею Путилину. В основе устройства — уникальная система слежения за положением глаз человека, за которой большая часть научного сообщества признает будущее технологической индустрии. Считается, что потребительская электроника постепенно уходит от управления через тактильный контакт, на смену приходит визуальный «скроллинг». Новый Galaxy S4 — серьезный шаг вперед именно в этом направлении.

Резидент Сколково

Неудивительно, что корейская компания одной из первых откликнулась на призыв Москвы стать резидентом инновационного инкубатора в Сколково. В городке появится научно-исследовательская лаборатория производителя. Президент фонда «Сколково» Виктор Вексельберг назвал присоединение к проекту Samsung «историческим событием исключительной важности».

Компания может сыграть важную роль и в стратегическом для двух государств соглашении о поставках в Южную Корею российского газа сроком на 40 лет (недавно Сеул начал также импортировать российскую нефть). В обмен на сырье власти азиатской страны будут оказывать Москве поддержку в части технологической модернизации и инвестиций в инновации. Это ровно то, что Samsung делает уже сегодня. Компания имеет в России множество партнеров. К примеру, в рамках коллаборации с i-Free корейцы работают над 3D-приложениями для «умных» телевизоров.

Другой вектор развития — ритейл. Пока Apple только прощупывает почву на предмет найма сотрудников в российский онлайн-магазин, Samsung уже открыла в стране с десяток фирменных точек продаж. Для сравнения: в Северной Америке единственный офлайн-магазин корейской компании открылся в середине прошлого года. Помимо России, розничная сеть Samsung успешно развивается в Китае, что обеспечивает производителю устойчивый рыночный рост.

Пока нет полного понимания, насколько велик вклад российских специалистов в технологию системы слежения за взглядом пользователя (eye-scroll). Но поскольку среди известных контрагентов Samsung о разработке продукта никто не объявлял, предположение о «советском следе», как минимум, не лишено оснований.

С уверенностью можно говорить о серьезном влиянии российской науки на прогресс корейцев в изобретении нового поколения 3D-экранов и дисплеев. Помощь местных ученых при этом остается необычайно эффективной с точки зрения затрат. Сможет ли Samsung прогрессировать настолько же быстро, если потеряет доступ к дешевой интеллектуальной рабочей силе из России? Вряд ли.