Европейский венчурный капитал, или инновации по приказу

В пригородном офисе по дороге к аэропорту Люксембурга маленькая группа государственных служащих занята выбором следующего поколения европейских венчурных капиталистов. Каждый год сотни потенциальных финансистов раскладывают свои палатки у Европейского инвестиционного фонда (ЕИФ), который финансируется Европейским Союзом, в надежде на то, что им дадут деньги на создание следующего Facebook.

У Европы никогда не было возможности собрать примерно такое же количество или качество венчурного капитала (ВК), как в Силиконовой Долине. Это расстраивает политиков, которые смотрят на венчурных капиталистов, как на инновационные механизмы создания рабочих мест, и любят их почти так же, как они ненавидят другие финансовые инструменты. Но те инвесторы, которые вкладывают капитал в другие части мира, например, пенсионные фонды, банки и миллиардеры, не особенно стремятся передавать деньги стартапам, борющимся за процветание в часто враждебной бизнес-среде Европы. По большому счету, решение политиков не сделало эту среду дружелюбнее для бизнеса, тем самым увеличивая шансы предпринимателей получить поддержку частного сектора. Вместо этого они заменили сдержанных финансистов на финансируемых государством бюрократов.

Государственные источники

Примерно 40% всех средств, вложенных денег в европейскую Силиконовую Долину в прошлом году, пришли от государственных источников, увеличившись со всего 14% в 2007 году. Только ЕИФ вложил €600 млн ($800 млн) в фонды ВК в прошлом году, со всей Европы всего €4 млрд. Более того, почти каждая страна имеет свою собственную домашнюю программу, чтобы вернуть избранных венчурных капиталистов.

Несмотря на великодушие налогоплательщиков, не многие считают, что отрасль ВК Европы имеет много шансов на привлечение капитала частных инвесторов американского уровня. Венчурный капитал в Европе давал возврат всего лишь в размере 2,1% в год с 1990 г., согласно Thomson Reuters, делая ее, к сожалению, худшим инвестиционным классом за пределами Японии (Американский ВК достиг порядка 13%). Кризис 2008 года, который пришел как раз, когда инвесторы только стали зарабатывать свои состояния, которые они потеряли на интернет-пузыре, подорвал тот оставшийся низкий процент.

Инвесторы обращаются к ВК, надеясь достичь огромного богатства, развив еще один Google или WhatsApp; они не склонны инвестировать наряду с государством, которое только частично заинтересовано в получении прибыли. Государственные деньги поступают с определенными условиями, будь то поощрение венчурных капиталистов (или компаний, которые они финансируют) для создания рабочих мест в конкретных странах или фокусирование на определенных привилегированных секторах. Это – анафема для частных инвесторов, которые боятся, что их деньги будут использоваться для преследования политических целей. «Я понимаю, почему правительства инвестируют в венчурный капитал, но они портят его для нас», -говорит глава благотворительного фонда.

Подачки от налогоплательщиков

Некоторые исследования схем общественного ВК обнаружили, что на каждый доллар, который вкладывает государственный сектор, частный сектор получает один доллар. В ЕИФ говорят, что они беспокоятся об этом, поэтому он выделяет только те средства, которые фирмы ВК привлекают у частных спонсоров. «Нами движет необходимость и желание устранить пробелы рынка»,- говорит John Holloway, высокопоставленный служащий ЕИФ.

Некоторые думают, что подачки от налогоплательщиков также наносят ущерб качеству вложений европейских венчурных капиталистов. Один только ЕИФ «влил» более €3,8 млрд в 260 венчурных фондов, но не предоставляет никаких данных, насколько преуспели эти инвестиции. Посредственные предприниматели, чьи фирмы были запущены только благодаря государственной поддержке (и бесполезные фирмы, которые давно «загнулись» без нее) тянут вниз средние показатели прибыли. Тем временем, фонды рассчитывают на то, что частному капиталу придется заплатить больше, чтобы превзойти соперников с государственной поддержкой.

У Европейских фондов слабые прибыли, частично из-за того, что они продают компании слишком рано, упуская огромные прибыли, которые получаются в результате долгосрочных размещений. Государственные деньги побуждают к такому консерватизму: для фонда лучше «положить в банк» хорошую сделку и гарантировать доступ к более поздним «каплям» государственных денег, чем снова бросить кости. Такое мышление пугает частных инвесторов.

Победители получают деньги

Многие европейские стартапы недавно успешно запустили первичное публичное размещение акций, включая king.com, который производит захватывающую игру под названием Candy Crush Saga, а также Criteo, фирма по рекламным технологиям. Но обе фирмы были поддержаны как американским, так и европейским капиталом, и разместили свои акции в Америке. К ним скоро может присоединиться Spotify, модный музыкальный сервис, отличный пример европейского ВК. Многие выдающиеся европейцы продолжают стекаться в Калифорнию, даже еще не начав свой бизнес.

Дело не в том, что Европе не нужны инновационные стартапы и рабочие места, которые они приносят, все наоборот. Но предприниматели говорят, что есть лучшие пути повышения их шансов, чем крохи от капитала налогоплательщиков. «Наше трудовое право создано для работников крупных корпораций, оно не работает для стартапов»,- говорит Niklas Zennstrom, основатель Skype, который сейчас возглавляет венчурный фонд (при поддержке ЕИФ). Налоговое право во многих странах ЕС осложняет оплату труда опционами акций, стандартной пищей американских стартапов. Правила о закупках часто благоволят солидным фирмам. В более широком плане, степенная бизнес-культура Европы слишком медленная, чтобы прощать неудачи, в отличие от Америки, где неудачи празднуются как необходимый промежуточный этап на пути к успеху.

Josh Lerner из Гарвардской школы бизнеса сравнивает скупые выдачи государственных денег, стиль ЕИФ, с подачей основного блюда до того, как накрыт стол. Правительства всего мира уже давно поддержали инновации, например, путем финансирования университетов. Силиконовая Долина процветала частично в результате раздутого финансирования обороны в 1940-х. Но все это отличается от подхода Европы к выбору фирм, которые выбирают победителей. Лучше заставить предпринимательство платить, чем субсидировать его.