Аналитик: Ратификация ДЭХ Россией – это, по сути, вопрос его одобрения «Газпромом»
"Чтобы понять, почему Россия так и не захотела ратифицировать ДЭХ, надо ответить на три вопроса: что требовал Договор от России, что гарантировал ей взамен, и почему «Газпром» был против присоединения к нему? - заявил в ходе заочного "Круглого стола", проведенного журналом "Нефть России", Дмитрий Александров, отраслевой аналитик ИК Financial Bridge.
"С самого начала следует признать, - сказал эксперт, - что фактически обкатка Договора в реальных условиях уже длительное время велась на… российско-белорусских торговых отношениях (поскольку стороны договорились придерживаться его положений). Стоило ли тогда России присоединяться к нему формально? Ведь всё, что от требовалось от Москвы – это предоставить так называемый недискриминационный доступ к рынку энергоносителей, о котором у нас столько говорили даже вне рамок Хартии. А поскольку и она тоже не обязывает обеспечивать доступ третьих сторон к транспортным и промысловым ресурсам, риска утраты суверенитета над этими активами для России не было.
Хартия также не предусматривала необходимости дезинтеграции энергетических холдингов или ВИНК – это положение обосновывается законодательством ЕС и распространяется только на деятельность на его территории. То есть внутреннее законодательство Евросоюза является куда более жёстким с точки зрения ограничений для российских инвестиций, нежели ДЭХ. В то же время РФ вправе даже сейчас – после отзыва своей подписи – рассчитывать на соблюдение норм Договора всеми подписавшими и ратифицировавшими его сторонами.
Не стоит забывать также, что ДЭХ вообще не подписан США и Канадой, а Норвегия его, как и Россия, не ратифицировала.
Таким образом, наша страна мало что получала бы от ратификации ДЭХ, хотя проблемы равных условий использования транзитных трубопроводных мощностей, равных тарифов и условий розничного сбыта были и остаются чрезвычайно актуальными. Из-за того, что они не решены Россия ежегодно упускает несколько миллиардов долларов выручки.
Ратификация ДЭХ Россией – это, по сути, вопрос его одобрения «Газпромом». А он не пошёл на это из-за щекотливой ситуации с внутренними тарифами, а также из-за постоянной угрозы извне по отношению к его «вотчине» – единой газотранспортной системе."
"С самого начала следует признать, - сказал эксперт, - что фактически обкатка Договора в реальных условиях уже длительное время велась на… российско-белорусских торговых отношениях (поскольку стороны договорились придерживаться его положений). Стоило ли тогда России присоединяться к нему формально? Ведь всё, что от требовалось от Москвы – это предоставить так называемый недискриминационный доступ к рынку энергоносителей, о котором у нас столько говорили даже вне рамок Хартии. А поскольку и она тоже не обязывает обеспечивать доступ третьих сторон к транспортным и промысловым ресурсам, риска утраты суверенитета над этими активами для России не было.
Хартия также не предусматривала необходимости дезинтеграции энергетических холдингов или ВИНК – это положение обосновывается законодательством ЕС и распространяется только на деятельность на его территории. То есть внутреннее законодательство Евросоюза является куда более жёстким с точки зрения ограничений для российских инвестиций, нежели ДЭХ. В то же время РФ вправе даже сейчас – после отзыва своей подписи – рассчитывать на соблюдение норм Договора всеми подписавшими и ратифицировавшими его сторонами.
Не стоит забывать также, что ДЭХ вообще не подписан США и Канадой, а Норвегия его, как и Россия, не ратифицировала.
Таким образом, наша страна мало что получала бы от ратификации ДЭХ, хотя проблемы равных условий использования транзитных трубопроводных мощностей, равных тарифов и условий розничного сбыта были и остаются чрезвычайно актуальными. Из-за того, что они не решены Россия ежегодно упускает несколько миллиардов долларов выручки.
Ратификация ДЭХ Россией – это, по сути, вопрос его одобрения «Газпромом». А он не пошёл на это из-за щекотливой ситуации с внутренними тарифами, а также из-за постоянной угрозы извне по отношению к его «вотчине» – единой газотранспортной системе."