Страхование в период кризисных ситуаций. Пути минимизации рисков

А. Дыховичный: Добрый день, у нас в гостях Александр Григорьев, генеральный директор компании «Ингосстрах». Страхование в период кризисных ситуаций. Мы об этом говорим. Наверное, надо, прежде всего, сейчас взять кризисы в Южной Осетии, в Грузии, военно-политические и какие-то экономические уроки, которые извлекаются или не извлекаются из этой истории. И последствия, конечно же.
А. Григорьев: Начать надо, к сожалению, не с экономического урока, а с политического. И здесь невольно напрашивается аналогия с 1998 годом, когда тоже был экономический кризис, из которого население и государство вышли с большими потерями. Главный политический урок заключается в том, что государство должно следовать национальным интересам своей страны, а не советчикам. Не имеет значения, с Запада они, или с Востока. И когда оно следует интересам своей страны, то есть защите национальных интересов, защите населения… В этом заключен национальный интерес. Тогда все в порядке. В осетинском конфликте наше государство проявило политическую волю к защите интересов российского государства с политической и военной точки зрения. Поэтому точно так же, как эта воля была осуществлена в военно-политическом смысле, конечно, требуется извлечение уроков экономических. Что и какие вопросы должны решаться, исходя из случившейся трагедии, из осетинского конфликта.
А. Д.: Честно говоря, сравнения не понял, потому что 1998 год был «пузырь», который лопнул.
А. Г.: Был структурный кризис государственных финансов, когда правительство следовало рекомендациям американских советчиков из МВФ, и половину мероприятий осуществляло не в интересах национальной экономики. Исходя из каких-то своих взглядов, уроков, знаний и так далее. Мероприятия, которые были осуществлены, я об этом много раз говорил, они были осуществлены очень неверно, очень неправильно. Пострадало, прежде всего, население. Потом уже предприятия, банки и так далее. Главное, население пострадало. В этом аналогия. Сейчас у нас военно-политическая ситуация, понятно. Аналогию я провел в том, что мы и в экономике должны извлечь уроки из этого осетинского конфликта.
А. Д.: Какие, на ваш взгляд?
А. Г.: Первое, не следовать советчикам, а следовать своим национальным интересам в области экономики. Знаменитая тема ВТО. Она напрашивается сама собой. Никто не дал реально разумных объяснений, зачем нам вступать в ВТО на условиях, которые в целом ряде вопросов подвергались обсуждению и жесточайшему нажиму. Между прочим, прежде всего, американскому. Те же американцы нам сейчас говорят, что не пустят нас в ВТО, типа мы недостойны, потому что на Грузию напали. Замечательно, зачем мы тогда следуем? Китай отстоял свои национальные экономические интересы при вступлении в ВТО, будучи сильной экономикой и спокойно вступил. У нас сейчас сильнейшая экономика, зачем нам вступать на условиях… У нас 140 миллионов и крупнейший автомобильный рынок в Европе теперь. Мы должны, наше правительство обязано пересматривать многие вопросы с точки зрения вступления в ВТО. Это моя личная точка зрения. В ВТО нам надо вступать, но на условиях, которые соответствуют национальным интересам страны. Ведь сейчас мы с вами читаем скандал про курицу. Читаем, смотрим, но наш главный санитарный врач Онищенко в интервью описал технологию, в каком виде эти окорочка к нам приезжают. Там химии больше, чем мяса куриного. Мы с вами должны покупать национальную птичку. Живую, хорошую, выращенную у нас. Зачем нам эта химическая курица из Америки?
А. Д.: Но она дешевле.
А. Г.: Так надо стимулировать производство сельскохозяйственное, в том числе за счет правильного страхования сельскохозяйственного. Тогда наша курица будет нормальная, дешевая не только для богатого человека. Для этого развивать производство, а не стимулировать производство окорочков Буша.
А. Д.: Давайте вернемся к экономическому страхованию в области…
А. Г.: ВТО, хочу закончить эту тему в области финансовой сферы и в области страхований. Вопрос основной – нужен ли национальный страховой и финансовый капитал России? Нужен. И, прежде всего, страховой. Приведу несколько примеров. Первый. Представьте застрахованный военный завод. Он должен быть застрахован, там гигантское оборудование, высокоточная техника. Там огромные складские помещения, огромные запасы военной продукции. Там 200 тысяч работающих и так далее. Представьте, что он, например, застрахован не в российской компании, а в американской. Вот сейчас у нас возник конфликт. Это значит, что доступ американских спецслужб и военных экспертов к информации по данному заводу, в принципе открыт. Компания, страхующая завод, знает об этом заводе очень много. Где он расположен, какая производственная мощность, какие системы пожаротушения…
А. Д.: Если это знает компания, это знают спецслужбы?
А. Г.: Если спецслужбам этой страны нужно будет узнать, то из «американской» страховой компании это можно будет узнать. Американским спецслужбам из российской компании понятно, если мы там будем шутить относительно шпионов…
А. Д.: Коррупция та же…
А. Г.: И другие аспекты. Не будем, это другое направление. Но законодательно в российской компании им это узнать нельзя будет. Более того, если эта компания допущена к государственной тайне, официальная лицензия и прочее, и российская компания защитит. Представьте, что с этим заводом что-то случилось. Пожар, случайно бомба какая-нибудь взорвалась… Не нужно американцам, чтобы продукция этого завода была куда-то поставлена. Именно в эти месяцы. Как вы думаете, будет ли американская страховая компания быстро выплачивать? Они, в принципе, не очень быстро выплачивают убытки. Я гарантирую, что она будет выплачивать многие годы это или вообще не выплатит. И судитесь, а завод стоит. А российская компания выплатит в соответствии с российским законодательством, понимая статус этого клиента, статус этого завода. Это один пример с точки зрения выплат. Второй, представьте ситуацию, при которой вы страхуете значимые объекты. Ну, Олимпиада напрашивается сама собой. Представьте, что в таком военном конфликте… Мы видели по Осетии…Там же расстояние между зоной конфликта и непризнанными государствами чуть ли не 30, 40, 50 км. Представьте, что бомба какая-нибудь попадет случайно на территорию объекта… И что? Как вы думаете, западная страховая компания будет спешить возмещать такой ущерб? Нет, конечно. Я уж не говорю о том, какие заключения она может сделать. Это реальная ситуация. Мы абсолютно четко видим ситуацию с выплатами крупным российским компаниям, которые имеют перестраховочную защиту в Лондоне и прямое страхование, и мы видим сроки, как выплачивают западные компании и как мы. Кстати, здесь еще один миф я хочу развеять, вторую часть этой проблемы. Миф о том, что приход западных страховщиков ведет к какому-то улучшению качества клиентского обслуживания. Неправда это. Российские ведущие банки сейчас обслуживают своих клиентов на уровне мировых стандартов, а многие обслуживают лучше.
***
А. Г.: Надо защищать равные условия для всех участников рынка с определенными протекционистскими позициями для российского капитала, учитывая, что западный капитал себя защищает намертво во всех вопросах. И не боится этого. Почему наше правительство боится защищать национальный капитал? Я этого не понимаю.
А. Д.: Ну, как? Запретить страховать крупные объекты? Как защищать?
А. Г.: Нет. Есть требования к допуску иностранных филиалов. Они должны быть сформулированы четко, что у нас работают дочерние компании. На них распространяются все законодательные ограничения. Поэтому российская компания и иностранная компания будут в равных условиях. Наличие филиала означает преференции этому филиалу. Ему не нужно капитал создавать. Резервы он может хранить где угодно. Демпинговать он может, потому что, что вы будете с ним делать, если эти тарифы определяет компания где-то там в Лондоне и так далее. То есть у него с точки зрения действия филиала, возникнет огромная экономия на административных расходах и прочее, прочее. Я считаю, что это не равные условия. Наше государство должно это понимать и должно защищать равные условия. Пожалуйста, дочерняя компания, равный капитал… пожалуйста, приходите. Самое главное, большинство-то здесь уже работают. Не работают здесь активно только американцы. Так они лоббируют для себя особые условия. Но это не может не понимать только непрофессионал в этой дискуссии. Причем, самое смешное, для банков-то защитили, что интересно. Только страховая компания, с точки зрения длинных средств, долгосрочных инвестиций и защиты интересов страны, во всех цивилизованных странах мира по степени влияния иногда посильнее, чем банки.
А. Д.: Надеетесь, что сейчас эти вопросы будут подняты?
А. Г.: Знаете, «Ингосстрах» всегда последовательно в течение более пяти лет занимал одну и ту же позицию по вступлению в ВТО. Я не могу сказать, что я надеюсь, я считаю, что просто эксперты…. Я надеюсь, что военно-политические эксперты занимаются оценкой уроков. Этим же должны заниматься и экономические эксперты. Но в нашем случае это Минфин и… Те люди, которые занимаются страховым рынком. Они обязаны извлечь из этого уроки и согласовать позицию. Но это наша субъективная точка зрения. Это еще один урок.
А. Д.: По Сочи, по Олимпиаде…Там что-то должно быть застраховано? Я имею в виду инвестиции в инфраструктуру спортивную и в общегородскую.
А. Г.: Безусловно, инвестиции. Должны быть застрахованы объекты… Пока нет.
А. Д.: А если сейчас отменят Олимпиаду?
А. Г.: Сейчас еще не могут отменить. Хотя одним из уроков, как вы знаете, публично многие западные политики заявили, что надо отменять Олимпиаду в Сочи, раз Россия такая плохая. Так вот встают сразу два вопроса. Первый, представьте, там совсем рядом Абхазия, Осетия… Представьте, что за полгода до Олимпиады, к сожалению, у одного из наших соседей, так сказать, которых мы теперь хорошо знаем, опять у руководителя этой соседней страны, что-то где-то, попадет вожжа под мантию, и ему придет в голову опять начать военную, так сказать, акцию. Представьте, что бомба попадет… Там расстояние 30, 40, 50 км… Представьте, что бомба попадет в олимпийский объект и разрушит его. Чтобы восстановить, нужны деньги, нужны быстро. Самый быстрый способ – это выплаты по страхованию. Государственный бюджет – это всегда сложная процедура. Представьте, что на основании этого события МОК спросит, а где застрахована ответственность за организацию Олимпиады? И окажется, что застраховано это в американской страховой компании. Как вы думаете, воспользуются американцы таким способом, чтобы… Конечно, воспользуются. Если это застраховано в российской страховой компании или в российском пуле, который может быть создан рядом со страховой компанией, конечно, надавить на Россию нельзя будет. Мы скажем, что все застраховано, не волнуйтесь. Все будет вовремя.
А. Д.: Знаете, интересный аргумент, пришло сообщение от Дианы. Конечно, будет спешить возместить (она говорит о западной компании) ущерб. Это ее репутация. Диана с поддевочкой спрашивает, знакомо ли вам это слово?
А. Г.: Очевидно, Диана не работает на страховом рынке. Я уже это сказал. Вы можете провести анализ, Диана, если у вас есть доступ к информации. Взять крупнейшие выплаты страхового рынка для российских участников, для участников СНГ, например, украинских. И просто сравнить сроки выплаты крупных убытков, как платят лондонские компании, американские, как платят российские компании. Я вас уверяю, что анализ будет не в пользу западных компаний по срокам и полноте выплат.
А. Д.: Даже так?
А. Г.: Да.
А. Д.: Это касается и личного страхования?
А. Г.: Прежде всего, урок заключен в необходимости защиты интересов людей. Прежде всего. И этот урок надо извлекать.
А. Д.: Теперь о личном страховании. Я начну с того, что лично я попался на страховании своего автомобиля. Машина застрахована в Северо-Западной страховой компании Санкт-Петербурга. Машина попала в аварию несколько дней тому назад. Выяснилось, что московские офисы этой компании существуют, но туда привезти машину показать не получается. Я в пятницу заказным письмом отправил документы в Санкт-Петербург. И как мне сказали, там приостановлена лицензия на ОСАГО. Вот что происходит на страховом, на финансовом рынках?
А. Г.: Прежде всего, ваш личный пример никакого отношения к урокам кризиса в Осетии не имеет. Это имеет отношение к теме, которую мы уже обсуждаем третий год, это страховая культура населения. Население должно выбирать себе страховщика исходя из целого ряда принципов.
А. Д.: Я отправил страховое письмо, буду ждать.
А. Г.: Ждите, но лучше судитесь сразу. В чем смысл страховых уроков? На самом деле один из главных уроков для государства, в отношении защиты населения, – это обновленное отношение к стратегии развития страхового рынка. Государство еще раз должно извлечь урок с точки зрения, как же страховой рынок должен в России развиваться, для того, чтобы защищать население. Возьмем Осетию, 120 тысяч населения. Мы видим кадры, мы знаем, сколько денег туда государство сейчас вбухивает. Мы видим, сколько необходимо ресурсов для восстановления, какая там медицинская ситуация и так далее. Но ведь урок в том, что в Южной Осетии ничего не застраховано, к сожалению. Ни дома, ни здоровье людей… Этот урок требует скорейшей разработки и правильной стратегии. Мы должны раз и навсегда решить вопрос, что опасные производства должны быть застрахованы. Потому что, представьте, что эта бомба попала бы в нефтяной завод, который расположен где-то в черте города. Какие огромные средства пришлось бы бюджету тратить потом на восстановление. Закон о страховании ответственности собственников опасных производств, который мы обсуждаем уже… Это реальная защита населения. Это вопрос о защите от терроризма, военных действий. Жизнь показала, что тема эта существует. Это вопрос о подготовке льгот и изменений в пенсионном и медицинском страховании, и накопительном страховании жизни. Конечно, государство должно выбрать какой-то путь. Дискуссия продолжается много лет. Прогресса не видно. А проблема в том, что ведь в страховании медицины, в несчастном случае, мы понимаем, что кто-то был ранен в Южной Осетии, а кто-то просто перенервничал, у кого-то обострилась болезнь. И, соответственно, люди попадают в разные ситуации. Главная ценность для государства – семья. Почему «Ингосстрах» так жестко настаивает, чтобы главным критерием стратегии развития страхового рынка была стоимость человеческой жизни, то есть, по сути, стоимость семьи. Государство должно сказать, что оно охраняет эту стоимость.
А. Д.: Это звучит высокопарно и непонятно. Что вы имеете в виду?
А. Г.: У нас есть обязательное медицинское страхование, его надо в корне менять. У нас нет льгот по добровольному медицинскому страхованию. Вот был первый шаг, изменение налогообложения. Долгосрочное накопительное страхование и так далее. Мы должны обеспечить население защитой. Если вы застраховали свою квартиру, вы можете вычесть этот взнос из налогообложения. Но это будет означать, что на 90% квартиры, дома будут застрахованы. Потому что человеку, что в налог отдать, что защитить свою квартиру… Но страхование будет означать, что когда в этой квартире прольется вода или сверху обрушится что-то от взрыва газового баллона, человек застрахованный получит возмещение от страховой компании, а не от муниципального или федерального бюджета. Вот о чем говорит эта льгота. Это шаг, который просчитывается легко и его сделать легко. А накопительное страхование – это отдельная тема. Но вот страхование от несчастных случаев и терроризма… Эта позиция требует обсуждения, требует понимания государства, мы считаем эти риски высокими или не считаем? Мы хотим, чтобы наше население было от этого застраховано или не хотим? Мы хотим, чтобы при несчастных случаях на транспорте возмещения были одинаковыми, в том числе и в злополучном ОСАГО? Мы уже неоднократно говорили, что смерть человека – это трагедия, но умер он в ДТП или при железнодорожной перевозке, от этого трагедия не меняется, стоимость как бы для семьи не меняется. Потеря кормильца или… Слава тебе, Господи, человек остался жив. Медицинское сопровождение, да? Ведь какая разница, в каком виде транспорта, или просто в какой ситуации, он просто получил эту травму? Стоимость лечения одна и та же. Поэтому это вещи, которые требуют своего анализа и быстрого решения. Это с точки зрения государства. И самое главное, с другой стороны, население, слушая, читая, смотря эти ужасные кадры, должно понимать: если вы застрахованы, вы защищены. Если хотите, это развитие страховой, правовой культуры населения, самообразование.
А. Д.: По поводу долгосрочных видов страхования. У меня машине год, и я попался. А если говорить о страховании жизни… Платишь десятки лет, 30 лет и вдруг выясняется, что опа!
А. Г.: Тот же самый вопрос, какие страховые компании нужны нашему рынку, как они должны быть капитализированы, как они должны вести учет, как должны храниться резервы… Это вопросы к стратегии страхового рынка. У нас ФАС любит сказать, что все кто имеет лицензию, должны иметь доступ. Согласен. Тогда вопрос, кто имеет лицензию? Тогда вопрос к регулятору и к законодателям. Страхования компания долгосрочная должна иметь определенный объем капитала, определенный объем надежности. Эта надежность определяется в соответствии с такими-то правилами. Ничего с этим не сделаешь.
А. Д.: А у нас всего три компании российские, как вы сами сказали.
А. Г.: Но это другой вопрос, российская или не российская. Здесь я ничего не могу сказать. Западные компании надежные, хорошие и так далее. Для долгосрочных видов страхования те уроки, о которых мы сегодня говорили, имеют меньшее значение. Они имеют значение с точки зрения, где мы хотим видеть в будущем, что наши граждане хранят деньги… Если хотите говорить про накопительное страхование… В российских страховых компаниях эти резервы используются на благо РФ. Или эти деньги, как, кстати, деньги огромного количества банков и инвесторов, хранятся в облигациях в Фанни Мэй… И мы финансируем их банкротство. Вот тоже такой вопрос. Где наше государство хочет, чтобы российские граждане хранили свои деньги? Это вопрос стратегии страхового рынка.
А. Д.: Спасибо вам. Александр Григорьев, генеральный директор компании «Ингосстрах», был у нас в гостях. Очень надеюсь, что не в последний раз.
А. Г.: Спасибо. До свидания.
А. Д.: До свидания.