Чиновники едят браконьерскую черную икру?

В правительстве опять рыбный день. Чтобы узнать, чем блещет наш рыбпром, министрам не надо далеко ездить. Лишь стоит заглянуть в столовую в самом "Белом доме". Вчера здесь можно было отобедать кальмарами с помидорами, кетой и форелью. Полакомиться скромной тарталеткой с несколькими икринками. Форель, разумеется, была импортной. А тушенная в соусе кета оказалась... судаком. То ли ошибка в меню, то ли повара так накухарили. Негусто для страны, еще не так давно делившей с Японией первое место в мире по улову всякой рыбы.
А астраханский губернатор Александр Жилкин во время обсуждения Кабинетом министров рыбной темы и вовсе всех шокировал:
- Если члены правительства употребляют черную икру, то надо иметь в виду: вы употребляете браконьерскую. Официально черной икрой мы не торгуем!
На лицах министров не дрогнул ни один мускул. Они, видимо, с ходу не врубились в услышанное. Молчал и сам Фрадков. А глава администрации Астраханской области, где и "добывают" черную икру, продолжал пугать: раз вся икра - браконьерская (а другой у нас нет), то она опасна для жизни. "Икра, как наркотик, стоит страшно дорого, чистый эксклюзив и сплошной криминал!" - живописал Жилкин.
Тут-то члены правительства загалдели. Было ясно: тема икры им близка. А премьер недоумевал: у нас что, нет вообще легальной добычи? По словам губернатора выходило, что нет. Мол, нас с рынка икры в Европе вытурили из-за того, что не имеем нужных объемов для торговли. Зато дали "зеленый свет" Азербайджану и Ирану.
Жилкин выступил с почином: запретить продажу черной икры на рынках, базарах. Только - в магазинах, а конфискованную обязательно уничтожать. Иначе она тут же попадает на рынок. А министр сельского хозяйства Алексей Гордеев предложил даже создать госкомпанию по вылову осетровых и заготовке черной икры. И никого больше к этой "золотой жиле" не подпускать. Тогда, мол, наведем порядок.
Еще большим радикалом оказался приморский губернатор Сергей Дарькин: если сейчас не запретить на 5 лет вылов камчатского краба, то он исчезнет вообще. Это, дескать, абсолютно "черный" бизнес, все сдают выловленного краба в Японию, там соблазняют ценами.
- Может, и нам создать такие условия рыбакам? - спросил Фрадков. Но Дарькин стоял, как волнолом: "Это невозможно!"
- Такая беспомощность граничит с безысходностью, - упрекнул премьер. Кто-то из выступавших рассказал, как во время визита прежнего премьера в Токио россияне пожаловались главе японского правительства: ваши рыбзаводы потворствуют нашим браконьерам. Тот только улыбнулся: что я могу поделать, если японцы очень любят камчатского краба.
- И мы любим! - живо откликнулся Михаил Фрадков - Может, сделать так, чтобы краба везли к нашим берегам, а не запрещать ловить?
А в ответ каждый, от губернатора до министра, считал своим долгом сказать, что какой криминальный беспредел в нашем рыбпроме, всюду браконьеры, контрабанда, икорная мафия... Фрадков даже не выдержал: "А браконьеры - это бизнесмены?" Вопрос премьера так и повис в воздухе. А мне хотелось спросить: сколько можно стонать, вот вам как правительству, как власти и карты в руки, чтобы покончить с этим беспределом?
Министр Гордеев признался, что в рыбном ведомстве, как перед Великой Отечественной, весь комсостав выбит. Некому руководить. И предложил создать в регионах управления Федерального агентства по рыболовству.
- Нет-нет, это только в крайнем случае, - поспешил урезонить министра премьер. Мы, мол, только что взяли курс на сокращение чиновников, а тут опять плодить. И поможет ли это делу? Устав слушать своих чиновников, премьер вдруг спросил: а может, собрать рыбаков страны и у них поинтересоваться: как хорошо ловить рыбу? У чиновников, судя по всему, это не вызвало энтузиазма. Тогда Фрадков предположил, что рыболовство вполне может стать очередным национальным проектом.