Мнение большинства как ориентир для избирателей: Инертное голосование вредит и институтам демократии, и самой власти
За два месяца до выборов в Госдуму социологи пытаются выяснить логику и механизм голосования за конкретные партии. Согласно результатам опроса Левада-Центра, опубликованным на днях, 25% граждан, готовых проголосовать за "Единую Россию", намерены сделать это по той причине, что ЕР - "самая сильная партия", которую "поддерживает большинство".
25% - серьезный показатель инертности голосования. Ориентация на мнение большинства - не сугубо российский феномен. Однако в России с ее слаборазвитой политической конкуренцией эффект такой инертности особенно заметен. Начиная с нулевых "Единая Россия" закрепилась в политическом пространстве в качестве доминирующей партии, и теперь этот статус работает на нее лучше любого пиар-менеджера или организатора предвыборной кампании.
Популярность мотива "голосования за самого сильного" приводит, в частности, к тому, что постепенно исчезает сам запрос на партийную конкуренцию. Электоральная инертность в процессе эволюции заставляет избирателей все чаще задаваться вопросом: "Зачем нам вообще нужны другие партии?" Выборы при таком раскладе теряют элемент собственно выбора, причем теряют незаметно для широкой общественности. Выборы превращаются в ритуал поддержки заведомого триумфатора.
Является ли победа партии власти при такой инертности запрограммированной? Опрос Левада-Центра говорит, что не вполне. 40% из числа граждан, готовых голосовать за "Единую Россию", намерены сделать это, "если не произойдет чего-то чрезвычайного". В нормальной демократической системе с развитой партийной конкуренцией это свидетельствовало бы о том, что какой-то фактор, появление которого на данный момент сложно предвидеть, может изменить расклад сил. Речь может идти, например, о безопасности, экономическом кризисе, реакции властей на стихийное бедствие или технологическую катастрофу.
В то же время сложно вспомнить, с какой из чрезвычайных ситуаций не сталкивалась Россия в последние 15 лет. Были теракты в метро, на железной дороге, в самолетах и в аэропорту "Домодедово". Вводились, по сей день действуют и даже были продлены экономические санкции. Произошло падение рубля и снижение цен на нефть. Выросли цены на продукты. В стране неоднократно вспыхивали лесные пожары с тяжелыми последствиями. Произошла катастрофическая авария на Саяно-Шушенской ГЭС. Разоблачались высокопоставленные коррупционеры.
В нормальной демократической системе оппозиция сумела бы извлечь из всего вышеперечисленного электоральную пользу. Подчас одно дело о коррупции может решить в такой системе вопрос о победителе на выборах. Однако в России позиции партии власти остались практически непоколебимыми. На любых выборах она фаворит. Исключения вроде победы коммунистов или Евгения Ройзмана на выборах городских глав лишь подтверждают правило.
Другими словами, очень сложно не просто назвать, а даже представить себе, что может для граждан, готовых голосовать за "Единую Россию", стать точкой невозврата. Фактором, который заставит их выслушать предложения других партий. Скорее всего это должен быть экономический фактор. Но опросы последних лет показывают, что границы новой, допустимой "нормальности" у россиян подвижны, а интерпретации в духе "весь мир хочет нам зла, нужно просто потерпеть" вполне приемлемы.
Преодоление электоральной инертности кажется затруднительным без воли самой власти. Правящая элита стягивает на себя избыточную ответственность во времена турбулентности и затруднительного прогнозирования, при этом сжигая за собой мосты. Она способствует радикализации одной части оппозиции и размыванию другой части - до неузнаваемости. Чтобы изменить эту тенденцию, необходимо снижать процент инертности при голосовании за партию власти.
25% - серьезный показатель инертности голосования. Ориентация на мнение большинства - не сугубо российский феномен. Однако в России с ее слаборазвитой политической конкуренцией эффект такой инертности особенно заметен. Начиная с нулевых "Единая Россия" закрепилась в политическом пространстве в качестве доминирующей партии, и теперь этот статус работает на нее лучше любого пиар-менеджера или организатора предвыборной кампании.
Популярность мотива "голосования за самого сильного" приводит, в частности, к тому, что постепенно исчезает сам запрос на партийную конкуренцию. Электоральная инертность в процессе эволюции заставляет избирателей все чаще задаваться вопросом: "Зачем нам вообще нужны другие партии?" Выборы при таком раскладе теряют элемент собственно выбора, причем теряют незаметно для широкой общественности. Выборы превращаются в ритуал поддержки заведомого триумфатора.
Является ли победа партии власти при такой инертности запрограммированной? Опрос Левада-Центра говорит, что не вполне. 40% из числа граждан, готовых голосовать за "Единую Россию", намерены сделать это, "если не произойдет чего-то чрезвычайного". В нормальной демократической системе с развитой партийной конкуренцией это свидетельствовало бы о том, что какой-то фактор, появление которого на данный момент сложно предвидеть, может изменить расклад сил. Речь может идти, например, о безопасности, экономическом кризисе, реакции властей на стихийное бедствие или технологическую катастрофу.
В то же время сложно вспомнить, с какой из чрезвычайных ситуаций не сталкивалась Россия в последние 15 лет. Были теракты в метро, на железной дороге, в самолетах и в аэропорту "Домодедово". Вводились, по сей день действуют и даже были продлены экономические санкции. Произошло падение рубля и снижение цен на нефть. Выросли цены на продукты. В стране неоднократно вспыхивали лесные пожары с тяжелыми последствиями. Произошла катастрофическая авария на Саяно-Шушенской ГЭС. Разоблачались высокопоставленные коррупционеры.
В нормальной демократической системе оппозиция сумела бы извлечь из всего вышеперечисленного электоральную пользу. Подчас одно дело о коррупции может решить в такой системе вопрос о победителе на выборах. Однако в России позиции партии власти остались практически непоколебимыми. На любых выборах она фаворит. Исключения вроде победы коммунистов или Евгения Ройзмана на выборах городских глав лишь подтверждают правило.
Другими словами, очень сложно не просто назвать, а даже представить себе, что может для граждан, готовых голосовать за "Единую Россию", стать точкой невозврата. Фактором, который заставит их выслушать предложения других партий. Скорее всего это должен быть экономический фактор. Но опросы последних лет показывают, что границы новой, допустимой "нормальности" у россиян подвижны, а интерпретации в духе "весь мир хочет нам зла, нужно просто потерпеть" вполне приемлемы.
Преодоление электоральной инертности кажется затруднительным без воли самой власти. Правящая элита стягивает на себя избыточную ответственность во времена турбулентности и затруднительного прогнозирования, при этом сжигая за собой мосты. Она способствует радикализации одной части оппозиции и размыванию другой части - до неузнаваемости. Чтобы изменить эту тенденцию, необходимо снижать процент инертности при голосовании за партию власти.