Asia Times: ЕС делает решительный шаг в переговорах по Каспийскому трубопроводу
Европейская комиссия (ЕК) на прошлой неделе осуществила беспрецедентный шаг, запросив и получив полномочия от Европейского совета для участия в переговорах с Туркменией и Азербайджаном. А именно, Еврокомиссия получила от Совета официальный мандат на подписание юридически обязывающего соглашения по реализации проекта строительства Транскаспийского газопровода.
Полномочия и мандат от Совета стали результатом наиболее заметных из сорока трех конкретных действий, перечисленных в новой энергетической стратегии Европейского Союза и охватывающих все сектора в энергетической области (включая атомную энергетику и возобновляемые и устойчивые источники энергии) и весь географический спектр энергетических партнеров от соседних стран до развивающегося мира. (Еврокомиссия является исполнительным органом ЕС, в то время как Совет, который составляют преимущественно главы государств-членов, служит стратегическим органом Евросоюза).
Все это является неотъемлемой частью международной энергетической стратегии Евросоюза, принятой ранее в этом месяцев в качестве шага по направлению к реализации ранее одобренной программы «Европа 2020».
Данная конкретная стратегия в действии обуславливает, чтобы энергетические соглашения с третьими странами становились предметом переговоров на уровне ЕС, что необходимо для достижения ключевых целей Евросоюза. Решение ЕС фактически признает, что его государства-члены, как и европейские энергетические компании, находятся в невыгодном положении по сравнению с привилегированным положением государственных монополий некоторых энергопроизводящих и энергоэкспортирующих стран.
В частности, оно свидетельствует об озабоченности Евросоюза тем, что он становится слишком зависимым от России после успешного пуска газопровода «Северный поток» (из России в Германию по дну Балтийского моря, проектная полная мощность - 55 миллиардов кубометров в год), в котором Газпром является единственным поставщиком. Газопровод «Южный поток» (по дну Черногоморя из России в Европу, объем прокачки и то, где будет труба выходить на берег, пока не определены), весьма вероятно, тоже будет подразумевать участие Газпрома как монопольного поставщика.
Поэтому неудивительно, что российское Министерство энергетики выразило сожаление по поводу решения Совета ЕС. Его представитель Александр Лукашевич заявил в Москве, что с точки зрения российских властей, только прибрежные страны могут решать вопросы, связанные с деятельностью, имеющей отношение к морскому дну. Однако собственная российская активность в северной части Каспийского моря демонстрирует, что позиция Москвы достаточно лицемерна и неискренна.
С точки зрения международного права нет никаких препятствий для строительства Транскаспийского газопровода. Предположение, что требуется согласие всех пяти стран бассейна Каспийского моря, не учитывает тот факт, что они все впятером занялись разработкой и развитием морских месторождений, не получая разрешения или согласия друг друга. Так как Транскаспийский газопровод соединит Туркмению и Азербайджан напрямую, он не пройдет по эксклюзивной экономической зоне других стран, и поэтому для него не требуется одобрения никакой другой страны.
Аргумент, который порой приводят российская, а также иранская стороны, о том, что такого многостороннего соглашения требуют экологические соображения, игнорирует тот факт, что им сами не удалось выдержать международные стандарты в своих собственных программах энергетического развития.
Также с тех пор, как проект Транскаспийского газопровода так и не смог перейти из состояния чертежей в реальность в конце 1990-х годов, технологии, доступные для обеспечения целостности газопроводов, ощутимо продвинулись в своем развитии, а ведущие компании в этой области осуществили многочисленные исследования в этой области и получили дополнительный опыт, успешно реализовав другие, более сложные проекты.
Технико-экономическое обоснование старого проекта строительства Транскаспийского газопровода уже установило, что нет никаких технических или топографических сложностей, препятствующих реализации проекта и физической прокладке трубы вдоль подводного хребта от туркменского порта Туркменбаши к азербайджанскому Апшеронскому полуострову. Этот хребет делит Каспийское море на более глубокую южную и менее глубокую северную половины.
Россия преуспела в блокировании предыдущей реинкарнации Транскаспийского газопровода десять лет назад, когда больше всего в этот проект были вовлечены американские компании, в отличие от дня сегодняшнего, когда в нем планируют участвовать преимущественно компании из Европы. Она это сделала, убедив турецкие власти согласиться на проект строительства трубопровода «Голубой поток» между двумя странами по дну Черного моря.
С тех пор «Голубой поток» зарекомендовал себя как экономический «белый слон», никому не нужная вещь, проект, расходы на который превысят потенциальную прибыль, и не оправдал ожиданий. Однако политические цели Москвы были достигнуты. Навязывание Кремлем своего трубопроводного проекта «Южный поток» вместо газопровода Nabucco - попытка вновь реализовать такой же сценарий.
Двенадцать лет назад Евросоюз был слабее, а его лидеры были разочарованы тем, что столь скоро после окончания холодной войны США уже пытаются заполнить собой дипломатический вакуум на Южном Кавказе и в Средней Азии, образовавший с распадом СССР. Европейцы в то время питали иллюзии, что с Россией возможно большое партнерство, и они опасались, что американцы просто испортят всю картину, восстанавливая против себя Кремль.
Серия зимних отключений поставок российского газа в Европу за последнее десятилетие заставила европейцев изменить мнение. Даже на пике холодной войны Советский Союз всегда с уважением относился к вопросам продаж газа и соглашениям о поставках в Европу в энергетической сфере, и подобных перебоев никогда не было.
Тот аргумент, что Транскаспийский газопровод требует особого внимания, потому что в проект вовлечено больше одной страны, не принимает во внимание успешное двустороннее сотрудничество в области разработки морских месторождений между Россией и Казахстаном на севере Каспия. Это российско-казахское сотрудничество последовало за двусторонним соглашением между двумя странами, заключенным в соответствии с нормами международного права, включая разграничение национальных секторов.
Но даже разграничение национальных секторов в Каспийском море не является необходимым для Азербайджана и Туркмении, чтобы реализовывать проект. Все, что им нужно сделать, это достичь соглашения и потом действовать.
В Северном море Великобритания и Норвегия действовали на основе взаимных деклараций о том, что их сотрудничество в области проектов не означает отказа от территориальных споров и претензий, чисто технического юридического вопроса, который должен быть решен отдельно, когда стороны решат заняться им. Точно такая же формула может быть легко применена и в ситуации с Азербайджаном и Туркменией.
Словом, нет никаких препятствий для успешного заключения и реализации соглашения о строительстве Транскаспийского газопровода, помимо политической воли участвующих сторон. Новая решимость, которую демонстрирует ЕС, достаточно поздно вступает в игру, но тем не менее способна определить ее результат.
Автор - доктор Роберт Катлер (Robert M Cutler) - получил образование в Массачусестком институте Технологий (Massachusetts Institute of Technology) и Мичиганском университете (University of Michigan), вел исследования и преподавал в университетах в США, Канаде, Франции, Швейцарии и России. Ныне старший научный сотрудник Института европейских, российских и евразийских исследований в канадском Карлтонском университете (Institute of European, Russian and Eurasian Studies, Carleton University), также занимается частным консультированием по широкому кругу вопросов.
Полномочия и мандат от Совета стали результатом наиболее заметных из сорока трех конкретных действий, перечисленных в новой энергетической стратегии Европейского Союза и охватывающих все сектора в энергетической области (включая атомную энергетику и возобновляемые и устойчивые источники энергии) и весь географический спектр энергетических партнеров от соседних стран до развивающегося мира. (Еврокомиссия является исполнительным органом ЕС, в то время как Совет, который составляют преимущественно главы государств-членов, служит стратегическим органом Евросоюза).
Все это является неотъемлемой частью международной энергетической стратегии Евросоюза, принятой ранее в этом месяцев в качестве шага по направлению к реализации ранее одобренной программы «Европа 2020».
Данная конкретная стратегия в действии обуславливает, чтобы энергетические соглашения с третьими странами становились предметом переговоров на уровне ЕС, что необходимо для достижения ключевых целей Евросоюза. Решение ЕС фактически признает, что его государства-члены, как и европейские энергетические компании, находятся в невыгодном положении по сравнению с привилегированным положением государственных монополий некоторых энергопроизводящих и энергоэкспортирующих стран.
В частности, оно свидетельствует об озабоченности Евросоюза тем, что он становится слишком зависимым от России после успешного пуска газопровода «Северный поток» (из России в Германию по дну Балтийского моря, проектная полная мощность - 55 миллиардов кубометров в год), в котором Газпром является единственным поставщиком. Газопровод «Южный поток» (по дну Черногоморя из России в Европу, объем прокачки и то, где будет труба выходить на берег, пока не определены), весьма вероятно, тоже будет подразумевать участие Газпрома как монопольного поставщика.
Поэтому неудивительно, что российское Министерство энергетики выразило сожаление по поводу решения Совета ЕС. Его представитель Александр Лукашевич заявил в Москве, что с точки зрения российских властей, только прибрежные страны могут решать вопросы, связанные с деятельностью, имеющей отношение к морскому дну. Однако собственная российская активность в северной части Каспийского моря демонстрирует, что позиция Москвы достаточно лицемерна и неискренна.
С точки зрения международного права нет никаких препятствий для строительства Транскаспийского газопровода. Предположение, что требуется согласие всех пяти стран бассейна Каспийского моря, не учитывает тот факт, что они все впятером занялись разработкой и развитием морских месторождений, не получая разрешения или согласия друг друга. Так как Транскаспийский газопровод соединит Туркмению и Азербайджан напрямую, он не пройдет по эксклюзивной экономической зоне других стран, и поэтому для него не требуется одобрения никакой другой страны.
Аргумент, который порой приводят российская, а также иранская стороны, о том, что такого многостороннего соглашения требуют экологические соображения, игнорирует тот факт, что им сами не удалось выдержать международные стандарты в своих собственных программах энергетического развития.
Также с тех пор, как проект Транскаспийского газопровода так и не смог перейти из состояния чертежей в реальность в конце 1990-х годов, технологии, доступные для обеспечения целостности газопроводов, ощутимо продвинулись в своем развитии, а ведущие компании в этой области осуществили многочисленные исследования в этой области и получили дополнительный опыт, успешно реализовав другие, более сложные проекты.
Технико-экономическое обоснование старого проекта строительства Транскаспийского газопровода уже установило, что нет никаких технических или топографических сложностей, препятствующих реализации проекта и физической прокладке трубы вдоль подводного хребта от туркменского порта Туркменбаши к азербайджанскому Апшеронскому полуострову. Этот хребет делит Каспийское море на более глубокую южную и менее глубокую северную половины.
Россия преуспела в блокировании предыдущей реинкарнации Транскаспийского газопровода десять лет назад, когда больше всего в этот проект были вовлечены американские компании, в отличие от дня сегодняшнего, когда в нем планируют участвовать преимущественно компании из Европы. Она это сделала, убедив турецкие власти согласиться на проект строительства трубопровода «Голубой поток» между двумя странами по дну Черного моря.
С тех пор «Голубой поток» зарекомендовал себя как экономический «белый слон», никому не нужная вещь, проект, расходы на который превысят потенциальную прибыль, и не оправдал ожиданий. Однако политические цели Москвы были достигнуты. Навязывание Кремлем своего трубопроводного проекта «Южный поток» вместо газопровода Nabucco - попытка вновь реализовать такой же сценарий.
Двенадцать лет назад Евросоюз был слабее, а его лидеры были разочарованы тем, что столь скоро после окончания холодной войны США уже пытаются заполнить собой дипломатический вакуум на Южном Кавказе и в Средней Азии, образовавший с распадом СССР. Европейцы в то время питали иллюзии, что с Россией возможно большое партнерство, и они опасались, что американцы просто испортят всю картину, восстанавливая против себя Кремль.
Серия зимних отключений поставок российского газа в Европу за последнее десятилетие заставила европейцев изменить мнение. Даже на пике холодной войны Советский Союз всегда с уважением относился к вопросам продаж газа и соглашениям о поставках в Европу в энергетической сфере, и подобных перебоев никогда не было.
Тот аргумент, что Транскаспийский газопровод требует особого внимания, потому что в проект вовлечено больше одной страны, не принимает во внимание успешное двустороннее сотрудничество в области разработки морских месторождений между Россией и Казахстаном на севере Каспия. Это российско-казахское сотрудничество последовало за двусторонним соглашением между двумя странами, заключенным в соответствии с нормами международного права, включая разграничение национальных секторов.
Но даже разграничение национальных секторов в Каспийском море не является необходимым для Азербайджана и Туркмении, чтобы реализовывать проект. Все, что им нужно сделать, это достичь соглашения и потом действовать.
В Северном море Великобритания и Норвегия действовали на основе взаимных деклараций о том, что их сотрудничество в области проектов не означает отказа от территориальных споров и претензий, чисто технического юридического вопроса, который должен быть решен отдельно, когда стороны решат заняться им. Точно такая же формула может быть легко применена и в ситуации с Азербайджаном и Туркменией.
Словом, нет никаких препятствий для успешного заключения и реализации соглашения о строительстве Транскаспийского газопровода, помимо политической воли участвующих сторон. Новая решимость, которую демонстрирует ЕС, достаточно поздно вступает в игру, но тем не менее способна определить ее результат.
Автор - доктор Роберт Катлер (Robert M Cutler) - получил образование в Массачусестком институте Технологий (Massachusetts Institute of Technology) и Мичиганском университете (University of Michigan), вел исследования и преподавал в университетах в США, Канаде, Франции, Швейцарии и России. Ныне старший научный сотрудник Института европейских, российских и евразийских исследований в канадском Карлтонском университете (Institute of European, Russian and Eurasian Studies, Carleton University), также занимается частным консультированием по широкому кругу вопросов.