Energy Ttribune: Высокие ставки в трубопроводной игре
В газопроводной игре, в которую играют Россия, бывшие советские страны-сателлиты и Европа, все, кажется, повышают ставки этой зимой. Что объясняет, почему вездесущий Владимир Путин, российский премьер-министр, официально запустил 6 сентября газопровод «Северный поток», по которому пошел «технический газ» - необходимый для создания давления – в преддверии начала прокачки газа напрямую из России в направлении Германии; в обход некоторых «проблемных» бывших советских государств.
Вряд ли кого удивит, что российский премьер должен был попытаться решить эти проблемы, учитывая, что иностранные продажи газа обеспечивают около 20% государственных доходов. В России, как написал один автор: «контроль за потоками углеводородов означает грубую силу». В условиях, когда европейское потребление газа грозит вырасти на 50% в ближайшее десятилетие, Европа останется очень привлекательным рынком для самого важного российского экспорта.
Но удивительно раннее открытие «Северного потока» также представляет собой последний бросок кубиков в трубопроводной игре.
Россия против Украины: Газовые войны, часть третья?
Проходя под Балтикой, мимо Финляндии, Швеции и Дании, «Северный поток» обеспечивает решение сразу двух вопросов в одной игре. Он убирает все шансы на повторение «перебоев в поставках в Европу» прошлых лет, ставших результатом рыночных стычек между Россией и одной из транзитных стран – Украиной. В то же время в условиях, когда в стране нет значительных собственных энергоресурсов, открытие «Северного потока» делает Украину еще более уязвимой для перебоев в поставках газа для себя этой зимой.
Спор о ценах и огромный счет за поставки уже привели к тому, что украинское правительство стоит перед угрозой неопределенных «последствий», если российские цены на газ не будут снижены. Алена Гетманчук, директор киевского Института мировой политики, жалуется на политику Газпрома, которая привязывает контрактные цены на газ к текущим мировым ценам на нефть. Учитывая то, что влияние американского сланцевого газа сдерживает рост цен на газ, а то и заставляет их снижаться. Гетманчук хочет ослабить связь между мировыми ценами на газ и на нефть, что также пытаются сделать и компании из Германии и Италии.
Партнерство российского Газпрома и немецких E.ON и BASF-Wintershall предвосхищает ситуацию, когда газопровод «Северный поток» длиной 1 220 километров, будет поставлять 55 миллиардов кубометров (около 2 триллионов кубических футов) газа в год в Европу, когда он выйдет на полную мощность в 2013 году. Это ощутимая доля в нынешнем общем экспорте в Восточную и Западную Европу, который составляет 4,5 триллиона кубических футов.
В своем телевизионном выступлении перед запуском трубы Путин говорил о том, что газопровод также предоставит России бОльшую свободу действий в будущих переговорах, обозначив: «Постепенно, в более спокойной манере, мы отходим от диктата транзитных государств» - темный намек на договоренности с Украиной, в частности.
Не то чтобы Украина собиралась повторять ошибки 2006 и 2009 годов. Переговоры между Киевом и Москвой возможно сейчас и застопорены, но украинский президент Виктор Янукович уже отклонил как предложению присоединиться к Таможенному союзу, в котором доминирует Россия, так и пряник, которым его соблазняет Газпром, в виде восьмимиллиардной (в долларах) скидки на огромный счет Украины; последнее фактически в обмен на выкуп Газпромом украинской национальной нефтегазовой компании «Нафтогаз Украины». Вместо этого Янукович угрожает обратиться в «международный арбитраж» с иском против России по поводу условий контрактных соглашений с Газпромом, одновременно в то же время возобновляя попытки покупать газ напрямую из богатой им Туркмении, как он уже делал в 2003 году.
Но чистый факт в том, что будучи нуждающейся в энергии страной, у Украины особо нет выбора, и ей может грозить очередная холодная зима и недовольство по поводу импорта газа из России. А сложная паутина евразийской трубопроводной политики на этом не останавливается.
Европа, Nabucco и «Южный поток»
В то время как Европейский Союз несомненно будет приветствовать тот факт, что его государства избегут участи быть пораженными последствиями споров между бывшими союзниками по советскому блоку, запущенный «Северный поток» создает столько же проблем, сколько решает.
В течение нескольких дней после запуска «Северного потока» Россия вернулась к критике Евросоюза по поводу его предложения выступить посредником на переговорах между богатыми энергоресурсами Азербайджаном и Туркменией - у которых традиционно не очень хорошие отношения - с целью строительства транскаспийского трубопровода, по которому туркменский газ мог бы снабжать поддерживаемый Европой проект южного газового коридора в виде трубопровода Nabucco, которому отчаянно не хватает источников газа. Каспийско-набуккский проект не только пойдет в обход российской территории, но и поможет в реализации европейской стратегии, направленной на диверсификацию своих источников поставок энергоносителей и уменьшение зависимости в газовой сфере от России. Поэтому Nabucco является главным конкурентом другому, поддерживаемому Россией проекту южного коридора, газопроводу «Южный поток», прямому трубопроводу, который свяжет Россию с Южной Европой через Черное море. «Южный поток» может начать перекачивать газ к 2017 году - раньше Nabucco. Именно поэтому в мае 2011 года в рамках российского «наступления очарованием» все операторы «Южного потока», включая представителей немецкой BASF и итальянской ENI, вовсю обхаживали еврокомиссара по энергетике Гюнтера Эттингера (Gьnther Oettinger) в Брюсселе.
Даже не беря во внимание темную геополитику, в рамках которой получается, что немецкие и итальянские компании фактически сотрудничают в деле подрывания поддерживаемого ЕС проекта Nabucco, «Южный поток» может оказаться в неладах с правилами Евросоюза, которые вынудят Газпром открыть «Южный поток» для независимых поставщиков. А этого Газпром не вынесет.
Между тем, также существует интригующий заговор в европейской геополитике. В то время как «Северный поток» развеял все незамедлительные опасения по поводу возможных перебоев с поставками газа в результате напряженности между Россией и бывшими государствами-сателлитами оной, европейский министр энергетики сейчас хочет, чтобы европейские правительства выдали ему мандат говорить «единым голосом» от имени всей Европы. Не только в переговорах по поводу каспийской трубопроводной связи с Nabucco, но и, как политическое следствие этого, но и в плане полномочий блокировать двусторонние энергетические договоренности стран Евросоюза, если они достигаются без пристального внимания Брюсселя. Но такой мандат, фактически передающий вопросы национальной энергетической безопасности стран ЕС в ведение Брюсселя, весьма вероятно, станет проверкой решимости и смелости лидеров в большинстве европейских столиц, особенно в Берлине.
Запутанная геополитическая паутина
Российско-германские «особые отношения», как я отмечал в других статьях, остаются «Грандиозной Национальной Идеей», лежащей в основе евразийской трубопроводной политики. И это означает две вещи. Первое, у России останется сильный региональный рычаг воздействия на годы. Второе, Германия при всей своей европейской риторике будет подрывать достижение цели «единого голоса» в европейской энергетической политике, как показывает участие ее национальных компаний и бывших лидеров страны в поддерживаемых Россией «Северном потоке» и «Южном потоке».
Более того, эти слова, завершающие мою статью «Туркменский газ «везде кроме Европы» вынуждает Россию» (Turkmen Gas "Anywhere but Europe" urges Russia, ET, ноябрь 2010 года), могут показаться, в свете последнего развития событий, зловеще пророческими для всей каспийской геополитики в целом:
«Кремлевский документ о безопасности, одобренный президентом Дмитрием Медведевым и опубликованный Советом безопасности России в мае 2009 года, уже санкционировал использование военной силы для защиты процесса постсоветского возвращения России к статусу «энергетической сверхдержавы», и там особенно говорится о Каспийском регионе как о зоне потенциально возможного конфликта. Вторжение в Грузию в 2006 году (так в тексте, прим.перев.) - неужели правда кто-то думает, что дело было в Южной Осетии? - это мощное свидетельство того, что российский внешнеполитический «танк» до сих пор заправляется нефтью или газом».
Вряд ли кого удивит, что российский премьер должен был попытаться решить эти проблемы, учитывая, что иностранные продажи газа обеспечивают около 20% государственных доходов. В России, как написал один автор: «контроль за потоками углеводородов означает грубую силу». В условиях, когда европейское потребление газа грозит вырасти на 50% в ближайшее десятилетие, Европа останется очень привлекательным рынком для самого важного российского экспорта.
Но удивительно раннее открытие «Северного потока» также представляет собой последний бросок кубиков в трубопроводной игре.
Россия против Украины: Газовые войны, часть третья?
Проходя под Балтикой, мимо Финляндии, Швеции и Дании, «Северный поток» обеспечивает решение сразу двух вопросов в одной игре. Он убирает все шансы на повторение «перебоев в поставках в Европу» прошлых лет, ставших результатом рыночных стычек между Россией и одной из транзитных стран – Украиной. В то же время в условиях, когда в стране нет значительных собственных энергоресурсов, открытие «Северного потока» делает Украину еще более уязвимой для перебоев в поставках газа для себя этой зимой.
Спор о ценах и огромный счет за поставки уже привели к тому, что украинское правительство стоит перед угрозой неопределенных «последствий», если российские цены на газ не будут снижены. Алена Гетманчук, директор киевского Института мировой политики, жалуется на политику Газпрома, которая привязывает контрактные цены на газ к текущим мировым ценам на нефть. Учитывая то, что влияние американского сланцевого газа сдерживает рост цен на газ, а то и заставляет их снижаться. Гетманчук хочет ослабить связь между мировыми ценами на газ и на нефть, что также пытаются сделать и компании из Германии и Италии.
Партнерство российского Газпрома и немецких E.ON и BASF-Wintershall предвосхищает ситуацию, когда газопровод «Северный поток» длиной 1 220 километров, будет поставлять 55 миллиардов кубометров (около 2 триллионов кубических футов) газа в год в Европу, когда он выйдет на полную мощность в 2013 году. Это ощутимая доля в нынешнем общем экспорте в Восточную и Западную Европу, который составляет 4,5 триллиона кубических футов.
В своем телевизионном выступлении перед запуском трубы Путин говорил о том, что газопровод также предоставит России бОльшую свободу действий в будущих переговорах, обозначив: «Постепенно, в более спокойной манере, мы отходим от диктата транзитных государств» - темный намек на договоренности с Украиной, в частности.
Не то чтобы Украина собиралась повторять ошибки 2006 и 2009 годов. Переговоры между Киевом и Москвой возможно сейчас и застопорены, но украинский президент Виктор Янукович уже отклонил как предложению присоединиться к Таможенному союзу, в котором доминирует Россия, так и пряник, которым его соблазняет Газпром, в виде восьмимиллиардной (в долларах) скидки на огромный счет Украины; последнее фактически в обмен на выкуп Газпромом украинской национальной нефтегазовой компании «Нафтогаз Украины». Вместо этого Янукович угрожает обратиться в «международный арбитраж» с иском против России по поводу условий контрактных соглашений с Газпромом, одновременно в то же время возобновляя попытки покупать газ напрямую из богатой им Туркмении, как он уже делал в 2003 году.
Но чистый факт в том, что будучи нуждающейся в энергии страной, у Украины особо нет выбора, и ей может грозить очередная холодная зима и недовольство по поводу импорта газа из России. А сложная паутина евразийской трубопроводной политики на этом не останавливается.
Европа, Nabucco и «Южный поток»
В то время как Европейский Союз несомненно будет приветствовать тот факт, что его государства избегут участи быть пораженными последствиями споров между бывшими союзниками по советскому блоку, запущенный «Северный поток» создает столько же проблем, сколько решает.
В течение нескольких дней после запуска «Северного потока» Россия вернулась к критике Евросоюза по поводу его предложения выступить посредником на переговорах между богатыми энергоресурсами Азербайджаном и Туркменией - у которых традиционно не очень хорошие отношения - с целью строительства транскаспийского трубопровода, по которому туркменский газ мог бы снабжать поддерживаемый Европой проект южного газового коридора в виде трубопровода Nabucco, которому отчаянно не хватает источников газа. Каспийско-набуккский проект не только пойдет в обход российской территории, но и поможет в реализации европейской стратегии, направленной на диверсификацию своих источников поставок энергоносителей и уменьшение зависимости в газовой сфере от России. Поэтому Nabucco является главным конкурентом другому, поддерживаемому Россией проекту южного коридора, газопроводу «Южный поток», прямому трубопроводу, который свяжет Россию с Южной Европой через Черное море. «Южный поток» может начать перекачивать газ к 2017 году - раньше Nabucco. Именно поэтому в мае 2011 года в рамках российского «наступления очарованием» все операторы «Южного потока», включая представителей немецкой BASF и итальянской ENI, вовсю обхаживали еврокомиссара по энергетике Гюнтера Эттингера (Gьnther Oettinger) в Брюсселе.
Даже не беря во внимание темную геополитику, в рамках которой получается, что немецкие и итальянские компании фактически сотрудничают в деле подрывания поддерживаемого ЕС проекта Nabucco, «Южный поток» может оказаться в неладах с правилами Евросоюза, которые вынудят Газпром открыть «Южный поток» для независимых поставщиков. А этого Газпром не вынесет.
Между тем, также существует интригующий заговор в европейской геополитике. В то время как «Северный поток» развеял все незамедлительные опасения по поводу возможных перебоев с поставками газа в результате напряженности между Россией и бывшими государствами-сателлитами оной, европейский министр энергетики сейчас хочет, чтобы европейские правительства выдали ему мандат говорить «единым голосом» от имени всей Европы. Не только в переговорах по поводу каспийской трубопроводной связи с Nabucco, но и, как политическое следствие этого, но и в плане полномочий блокировать двусторонние энергетические договоренности стран Евросоюза, если они достигаются без пристального внимания Брюсселя. Но такой мандат, фактически передающий вопросы национальной энергетической безопасности стран ЕС в ведение Брюсселя, весьма вероятно, станет проверкой решимости и смелости лидеров в большинстве европейских столиц, особенно в Берлине.
Запутанная геополитическая паутина
Российско-германские «особые отношения», как я отмечал в других статьях, остаются «Грандиозной Национальной Идеей», лежащей в основе евразийской трубопроводной политики. И это означает две вещи. Первое, у России останется сильный региональный рычаг воздействия на годы. Второе, Германия при всей своей европейской риторике будет подрывать достижение цели «единого голоса» в европейской энергетической политике, как показывает участие ее национальных компаний и бывших лидеров страны в поддерживаемых Россией «Северном потоке» и «Южном потоке».
Более того, эти слова, завершающие мою статью «Туркменский газ «везде кроме Европы» вынуждает Россию» (Turkmen Gas "Anywhere but Europe" urges Russia, ET, ноябрь 2010 года), могут показаться, в свете последнего развития событий, зловеще пророческими для всей каспийской геополитики в целом:
«Кремлевский документ о безопасности, одобренный президентом Дмитрием Медведевым и опубликованный Советом безопасности России в мае 2009 года, уже санкционировал использование военной силы для защиты процесса постсоветского возвращения России к статусу «энергетической сверхдержавы», и там особенно говорится о Каспийском регионе как о зоне потенциально возможного конфликта. Вторжение в Грузию в 2006 году (так в тексте, прим.перев.) - неужели правда кто-то думает, что дело было в Южной Осетии? - это мощное свидетельство того, что российский внешнеполитический «танк» до сих пор заправляется нефтью или газом».